Тридцать серебряников кажутся большими деньгами в Москве, во всяком случае, в Москве эпохи испорченности москвичей квартирным вопросом. Если 30 серебреников — 120 денариев — это заработок подёнщика за 4 месяца, то как могли на эти деньги купить землю?
С покупкой этой земли есть странность. Матфей говорит, что эту землю купили первосвященники на возвращённые Иудой деньги, а Лука говорит, что эту землю купил Иуда. Это ещё можно объяснить особенностями стиля: деньги отождествляются с бывшим владельцем. Ребёнок, которому дедушка дал деньги на мороженое, может сказать, что мороженое купил дедушка.
Возврат денег Иудой — не вспышка или, точнее, вспышка в точном соответствии с традицией. Талмуд («Аракин») предписывал:
«Если человек продал дом ... он может выкупить его в течение двенадцати месяцев. ... Если наступал последний день двенадцатого месяца, но деньги за дом не были возвращены, дом становился собственностью покупателя навсегда. ... Покупатель иногда прятался в этот последний день, чтобы дом стал его собственностью навсегда, но Гиллель старший приказал, чтобы продавец в этом случае вносил деньги в казну Храма, оставляя её дверь открытой так, чтобы покупатель, если захочет, мог войти и взять деньги».
Понятно, почему Иисус ассоциировался у Иуды с домом. Не случайно же у верующих в Христа появился оборот в речи «жить во Христе», словно «жить в доме». Непонятно, почему Иуда забыл, что он сам этот Дом поджёг... Впрочем, понятно... Да и не забыл — он ведь потом повесился...
Сама покупка земли для погребения паломников («странники» означает именно это) выглядит очень логично. Талмуд упоминает в числе прочих обычаев Храма, что «неправедные» пожертвования или собственность, владелец которой исчез и которую пожертвовали Храму, употребляли на общественные нужды, например, на поддержание иерусалимского водопровода (Иеремиас, Иерусалим, 140).
Что до стоимости земли, она соответствует немногим известным фактам: тот же трактат Талмуда говорит об участках стоимостью в 10, 20, 30, 40 и 50 шекелей. Но ни в одном случае неизвестна площадь участка! Один раз упоминается участок стоимостью в 1 асс (в денарии было 24 асса), но это, конечно, просто казуистика.
Традиция считает, что участок этот располагался в Геенне — в долине Генном. Возможно, традиция идёт не от жизни, а от текста — от пророчества Иеремии (19, 1-2):
«Так сказал Господь: пойди и купи глиняный кувшин ... выйди в долину сыновей Енномовых».
В любом случае, когда зарплату учителя, плотника или подёнщика переводят во что-то крупное, это всегда условность. Да, сегодня в Москве учитель может купить себе квартиру за жалованье, которое получит в течение 30 лет. Только вот для этого он должен не тратить ни копейки, а столь совершенных учителей пока нет. Подёнщик денарий получал, денарий проедал. К тому же, участок земли — одно, а участок земли под кладбище («Акелдама» и означает «кладбище») — совсем другое. Это было, очевидно, не самостоятельное кладбище, а участок на кладбище или примыкающий к кладбищу. Поскольку кости умерших со временем укладывали в горшки, много места для захоронений не требовалось. Да, в Москве квартиры дорогие, но участки на кладбище, а тем более ниши для урн с прахом, дорожают намного медленнее. Жить-то, возможно, в Москве лучше, чем в провинции, но вот где лежать мёртвому, не так важно. Смерть спасает от дороговизны. Воскресение тоже, но воскресение ещё и от смерти спасает.
Сколько в сопоставимых ценах получил Иуда? Сколько это было бы на «наши» деньги?
Обычнейший вопрос, а какой богатый подтекст: значит, деньги за предательство могут быть «нашими»? Но ведь Иуда был не один, так что надо прямо сказать: деньги за предательство могут быть «моими».
Именно это имеет в виду молитва Христу о том, чтобы подойти к Нему не как Иуда. Молитва деликатная — мол, «не бо врагом Твоим тайну повем», «да не скажу врагам Твоим тайну Твоего местонахождения». Но ведь местонахождение Иисуса сегодня ни для кого не тайна, да с точки зрения Иуды дело не в том, где находится Иисус, а в том, где находятся деньги. В их кошельке или в моём.
Человеку хочется не только есть, но и знать, что ест другой. Сколько получает зарплаты, что носит, как отдыхает. Не только дурные чувства побуждают заглядывать под крышу чужого дома, под крышку чужой кастрюли, под покрывало чужой постели. У человека современного это обычно выражается в интересе к чужим деньгам: сколько можно было прожить на тридцать серебряников? я получаю больше или меньше моего прапрадедушки? Пятнадцать тысяч рублей сегодня больше или меньше ста рублей тридцать лет назад?
Иногда размышления о том, сколько получил Иуда на наши деньги, принимают более приличную форму: «а-что-если-каждый-год-дарить-по-монетке» жене, внучке, да самому себе. Может, глядишь, составится большое состояние?
Историки экономики переводят всё в хлеб, и это замечательно, только, во-первых, с ХХ века этот критерий становится маловыразительным, во-вторых, в реальной жизни и две тысячи лет назад никто в хлебе не считал, и сейчас.
Очень полезно сопоставлять цены на хлеб и цены на обувь. Иисус недаром часто поминал сандалии: по каменистой Палестине не очень босиком походишь, что уж говорить о «богатом Севере».
Очень практично сопоставлять зарплаты плотников. Ведь Иисус был плотником. Тогда, да и в наше время, плотник — очень «средняя» профессия. Её легко вписать в любую иерархию профессий с определённым коэффициентом.
Поскольку же человек ещё и неизбывный идолопоклонник или, изящнее выражаясь, материалист, всё-таки интересно сравнить 30 серебреников с современными деньгами. С этого, пожалуй, и начнём.
«Сребреник», данный Иуде — серебряный шекель. Другое произношение — сикль. Греки называли шекель «статир».
Шекель весил 14 граммов серебра. Диаметр монеты 27,7 мм. Тридцать серебреников — 420 граммов серебра.
Шекель равнялся по весу четырём денариям или, что то же, четырём драхмам. Греки ещё называли шекель — «тетрадрахма».
30 серебреников были равны 120 денариям. Денарий платили в день солдату или наёмному работнику. Это некоторый аналог «минимальной заработной платы». Человек же с квалификацией — например, плотник — зарабатывал, конечно, больше, хотя и ненамного. Предположим, то, что солдат зарабатывал за четыре месяца, плотник зарабатывал за месяц. Зная это, солдаты, которым поручили распять Иисуса, должны были с особым удовольствием делить его плащ — «хитон».
Иуда оценил благовония, потраченные Магдалиной на Иисуса, в 300 денариев. Это в 2,5 раза больше тридцати серебреников.
В русском серебряном рубле 1764 года было 18 граммов, так что Иуда получил бы в этом году 23 рубля. В 1898 году серебряный рубль весил 20 граммов.
Для сравнения — американские доллары были значительно, на треть тяжелее, 27 граммов. Собственно, это вес кроны — английской кроны, равной двум фунтам. Фунтов Иуда получил бы те же 30. Но изначально «фунт» — это примерно столько, сколько Иуде было выдано — 409 граммов. Кстати, ровно столько весила древнерусская гривна.
В XVII веке серебряных рублей не было, были серебряные копеечки, причём в условном рубле правительство приказывало считать 64 копейки. Из-за чего и случился знаменитый «медный бунт». Копеечки тогдашние (нумизматы метко называют их «чешуйки») весили по 0,48 грамма, так что Иуде насыпали бы целых 875 копеек. На эти деньги можно было бы обидеть 875 юродивых, но стольких юродивых в России никогда не бывало.
Готовясь встретить 2006 год — год Свиньи — Сберегательный Банк России оповещал о выпуске серебряных монет с соответствующей символикой. Монеты весили 15,5 грамма серебра. Впрочем, выпускают серебряные монеты того же веса и по другим водам — памяти Ландау, памяти Шолохова. Диаметр их на полсантиметра больше, чем у Иудиных серебряников. Номинал таких монет — 2 рубля. Если бы Иуде платили от храма Христа Спасителя, он бы получил всего 27 монет. Однако, символическим было именно число 30. Следовательно, ему бы дали 30 монет, лишних 45 граммов серебра.
Впрочем, русский архиерей отличается от еврейского архиерея. Скорее всего, Иуде бы заплатили 30 рублей — то есть, всего 15 монет. И наверняка не с изображением Ландау, а почти наверное со свиньёй.
Правда, зачем храму Христа Спасителя Христос Спаситель? У них уже один есть.
Впрочем, у Иуды покупали Христа тоже не для того, чтобы оставить себе.
Если оценивать 420 граммов просто по весу серебра, то выйдет — на 28 января 2008 года — 5460 рублей. Чуть больше двухсот долларов. Это очень приличная пенсия для «среднего» русского — учителя, врача, да и плотника.
Правда, с монетами из серебра такая история, что купить их легко, а продать трудно. Продают по цене выше цены серебра, а покупают... В общем, не очень покупают.
Однако, предположим, что тридцать серебреников уцелели до нашего времени именно как тридцать старинных шекелей. В 2005 году шекель эпохи Христа стоил у коллекционеров 600-800 долларов. 30 шекелей — допустим, 30 тысяч долларов.
Самое большое Иуда заработал себе на небольшую двухкомнатную квартиру в Москве в 2001 году — это если бы он сохранил серебреники в течение двух тысячелетий и продал бы их в 2001 году коллекционерам. В 2008 году он бы на эти деньги не купил бы в Москве даже комнаты. Однако, опыт показывает, что подобные персонажи квартиры в Москве получают от правительства бесплатно. Иногда подобные персонажи составляют правительство и квартиры раздают.
В 2019 году, после агрессии России против Грузии и Украины, международных санкций и просто чисто гебешного хозяйствования, рубль рухнул, но ненамного. Впрочем, в 2018 году в Англии нашли клад из 78 денариев, так его оценили в 65 тысяч фунтов, как раз, опять же, небольшая квартира в Москве. Но этот клад дороже отдельных монет, он ценен именно как целое. А еслибы нашли те самые 30 серебреников, с автографом Иуды, то их бы на аукционе и за миллион, а то и за миллиард купили бы!
Самое меньшее — это месяца три можно не работать, питаясь достаточно скудно.
Если убедить покупателя, что речь идёт не просто о 30 монетах эпохи Христа, а о тех самых монетах, которых касалась рука Иуды... Тогда, конечно, цену предсказать трудно.
Тем более, что монеты могла касаться и рука апостола Петра.
Ведь в Евангелии рассказывается, как с Иисус потребовали подать на Храм — полшекеля. Иисус послал Петра ловить рыбу, и тот выловил рыбу, в животе у которой был шекель. Этот шекель пошёл в казну Храма, так что оттуда вполне мог попасть к Иуде.
Конечно, было бы совсем недурно, если бы того же шекеля коснулся Иисус. Но Евангелие неумолимо: Пётр. Кстати, в знаменитом эпизоде с податью кесарю, Иисус, видимо, сам не прикасается к «поганой» монете — Он лишь спрашивает, что на ней изображено. Изображение кесаря и делало монету поганой.
Тридцать серебреников не были богатством. Но деньгами они были. Впрочем, уместно ли противопоставление? Не всякая селёдка рыба, но всякая денежка — богатство. Когда человек начинает проводить черту между тем, чем сам располагает, и тем, что считает «богатством», в воздухе пахнет тридцатью серебрениками. Как человек должен относиться к богатству, — лёгкий вопрос. Трудный вопрос именно тот, который кажется лёгким: как человек должен относиться к деньгам? Впрочем, если считать любые деньги богатством, то вопрос резко упрощается. Вопрос упрощается, не ответ!
Доходы современников Иисуса были разные. Ирод Великий получал со своих владений 1000 талантов, Агриппа I — 1200. После смерти Ирода его владения были разделены на четыре части: Ирод Антипа (названный в Евангелии «четверовластник» именно потому, что он владел четвертью отцовского царства) получал 200 талантов, Филипп 100, Архелай 400, Саломея 60. Цифры все Флавия и все приблизительные, но представление о порядке величин они дают. Талант равнялся 10 тысячам серебряным аттическим драхмам — аналогу денариев. Четыре таких драхмы составляли шекель — тот самый иудин серебряник. Соответственно, годовой доход Ирода Великого составлял 25 миллионов серебряников или 100 миллионов денариев. Годовой доход подёнщика составлял 300 денариев (он же не каждый день работал). Разница в 333 333 раза. Московский курьер мог за год (допустим, 2007) заработать 2500 долларов, что близко к «минимальному» доходу. Если эту сумму умножить на те самые тройки, выйдет 833 миллиона долларов. Что ж, годовой доход жены Юрия Лужкова, владеющего Москвой с 1992 года, составляют около миллиарда долларов.
Большинство людей, конечно, и во времена Иисуса находились в не слишком золотой середине. Талмуд сообщает, что изготовители ладана в день получали 48 мин — половину таланта, 5 тысяч денариев. Вряд ли тысячу получали, а вот сотню, может, получали. Это, конечно, ностальгические фантазии о «золотых деньках». Как всегда, больше информации о бедняках — средний класс предпочитает не светиться. Иисус говорил о женщине, у которой было всего две лепты, но и это гипербола — только в сторону приуменьшения, а не преувеличения. денарий равнялся 128 лептам. Видимо, что-то на две лепты можно было купить, иначе бы монеток таких не существовало, только вот не очень понятно, что. Так в России 2000-х годов: рубль состоит из ста копеек, и цены иногда с копейками, только вот всё, что меньше гривенника, выкидывают даже нищие. Выкидывают, но раз выкидывают, значит, имеют, а раз имеют, значит, получают. «На тебе, убоже, что нам негоже». Талмуд сообщает о бедняке, который каждый день ловил четырёх голубей, двух из них жертвовал в Храм, а двух продавал. При этом Талмуд называет цену голубя — одна восьмая часть денария. В день выходит полденария, в два раза меньше нормы, о которой упоминается в Новом Завете.
В 2015 году в Англии, под Варвиком нашли один из самых больших кладов римского времени: 78 серебряных денариев. Деньги были в глиняном горшке, который зарыли после гибели Нерона, когда в 68 году в борьбе за империю схлестнулись Гальба, Отон, Вителлий и Веспасиан. Каждый из четырёх чеканил собственные монеты.
Клад поступил в Британский музей, но тот согласился продать его музею в Варвике, запросив 65 тысяч фунтов — это стоимость маленькой квартирки в Москве, годовой заработок неплохого врача. Власти Варвика объявили сбор денег, подали заявки во всевозможные фонды, главный аргумент прост: такое сокровище привлечёт много туристов, расходы окупятся, экономика оживится.