Для оправдания рабства южане говорили, что северяне превращают в рабов ирландцев. Выражение «ирландские рабы» было, были тысячи ирландцев, которых по приговору суда отправляли в Штаты на принудительные работы. Были и просто эмигранты-ирландцы, которые нанимались на самые тяжёлые работы. Но было одно важно отличие этих людей от рабов — и оно актуально и для «макрабов», для «офисного планктона»: это состояние не было наследственным. Оно даже не было пожизненным: большинство таких «ирландских рабов» амнистировались досрочно, остальные освобождались после истечения срока.
Южане утверждали и утверждают, что причина Гражданской войны не в рабстве, а в отстаивании прав отдельных штатов. Но к числу «прав» относили прежде всего рабство. Более того, южные штаты считали, что у северных штатов нет права давать приют беглым рабам. Другое дело, что Линкольн говорил (писал) в августе1862 года: «Если бы я мог спасти Союз, не освобождая ни одного раба, я бы так и сделал». Кстати, миф и то, что за Север сражались чернокожие. Нет, не сражались, хотя идея витала в воздухе.
Реальных рабовладельцев на Юге было много. Рабы были не только у владельцев плантаций, как крепостные в России были не только у Юсуповых, но и у Обломова. Один, а был. В среднем по переписи 1860 году 32% белых семей Юга имели рабов. В Арканзасе меньше (20 процентов), в Миссисипи 49, в Южной Каролине 46.
И о системном расизме. В России любят говорить о навязанной беспомощности — о том, что длительное ограничение активности ведёт к апатии даже после того, как ограничения сняты. Так вот, рабство — как и крепостное право, как и тоталитаризм ленинского типа — имеет отложенные последствия даже на следующие поколения. А ведь ещё живы люди, которым было запрещено учиться в школах для белых. Живы!
