Сборник статей (пока в виде серии записей в блоге) Андрея Илларионова «Почему и как они придумали Путина» является ценнейшим источником информации и анализа. Илларионов обладает хваткой настоящего историка: внимание к деталям, обстоятельствам, специфике источников. Его скрупулёзный анализ обстоятельств начала вторжения России в Грузию, когда он показал, что первые выстрелы были провокацией со стороны российских спецслужб, это блистательный пример источниковедческой и исторической работы.
Однако, как и в любом историческом исследовании, многое зависит от того, что исследователь принимает за аксиомы без должной саморефлексии. Тут само название указывает на слабое место. Илларионов исходит из того, что Путин «был придуман». Его последний очерк рисует Путина именно незначительным пассивным человеком. Борьба идёт между дочерью Ельцина и Гусинским (Малашенко), они разговаривают, Путин как девица на выданье сидит молча и выдаёт одну глупую фразу. Он, по выражению Илларионова «скромный государственный служащий».
Илларионов опроверг попытки Юмашева отрицать факт подобных смотрин. Картина им восстановлена очень убедительно. Однако, о чём говорит эта картина?
«Смотрины» происходят 6 июня 1999 года на даче у Авена, которая якобы поражает роскошью. Юмашева запрашивает поддержку от НТВ (как в 1996) и не получают.
Здесь уже стоит остановиться. Авен вовсе не тот человек, которым кажется. Он всего лишь правая рука Фридмана, который взял его в свой банк. Точно так же как Малашенко всего лишь наёмный работник Гусинского. То есть, после встречи реальные решения будут принимать Фридман и Гусинский.
На встрече Путин произносит одну фразу. Жена Малашенко рассказывает, что её дочь в лондонском аэропорту, школьный автобус, который должен её встретить, почему-то отсутствует, она посоветовала дочери взять такси.
Путин бросает замечание: ехать на такси опасно, потому что оно может быть ненастоящим. То есть, дочь Малашенко могут похитить.
Малашенко указывает на эту фразу как на показатель того, что «это КГБ, я не имею в виду, что это какие-то людоеды, но это люди, которым нельзя доверять».
То есть, Малашенко не отрицает, что нужно искать такого преемника Ельцина, которому Юмашевы могли бы доверять. Сама идея назначения сменщика ему не представляется антидемократичной, не вызывает возмущения.
Надо помнить, что Гусинский создавал свой бизнес при помощи гебешника Ф.Бобкова, который руководил много лет гонениями на инакомыслящих. Малашенко на Бобкова никогда не жаловался и не считал его человеком, не заслуживающим доверия. Соотношение сил было не то: это Бобков решал, заслуживает ли Малашенко доверия, не наоборот. Расправа с Гусинским никак не отразилась на судьбе Бобкова, который, скорее всего, в этой расправе поучаствовал изнутри бизнеса Гусинского.
Малашенко сказал глупость, как показывает история. Именно в вопросе о сохранении денег и свободы Юмашевым Путину оказалось доверять возможным. Они — как и «кассир» Ельцина Абрамович — в безопасности.
Малашенко утверждал в одном из последних интервью, что отказал Путину, сказав, «что на этот раз им придется делать кампанию самим — у них куча времени и не такая отчаянная ситуация, как в 1996-м». Это неправда: Малашенко — разумеется, по приказанию Гусинского — начал кампанию против Юмашевых и, соответственно, против Путина.
Замечание Путина было ведь не проявлением глупости. Оно было угрозой. Только вот никто из присутствующих этого не понял. Кроме, возможно, Авена, который знал Путина с конца 1980-х годов и был если не «человеком Путина», то человеком, понимающим реальное соотношение сил и предпочитающим быть на стороне Путина.
Скромный государственный чиновник Путин глядел на своих собеседников и знал всю их подготную. Он читал досье на них, собранное своими предшественниками, он сам организовывал за ними слежку, он знал цену им и их старшим партнёрам и начальникам.
Илларионов опровергает ложь Юмашева, заявившего, что кампанию против «Семьи» Гусинский начал в начале апреля 1999 года. Он пишет: «Проверка видео- и печатных материалов показывает, что кампанию против Семьи НТВ и группа «Мост» начали не в начале апреля, а в конце июня, по-настоящему же — только 13 июля 1999 г. И начали ее в ответ на кампанию давления, развернутую именно Семьей против НТВ».
Поражает при этом непонимание не Путина, а Лубянки в целом. Назвать директора ФСБ «скромным государственным чиновником» — это поразительное understatement. Вернее было бы цитировать слова создателя системы: «Товарищ Сталин, сделавшись генсеком, сосредоточил в своих руках необъятную власть».
Путина не выдумали, не привели к власти, не использовали. Человек кропотливо, годами, сколачивал свой клан, кого-то подминал под себя, с кем-то заключал союзы. Поддержка НТВ Путина, скорее всего, не интересовала. Он уже мог бы повторить слова Сталина о том, что важно только, кто подсчитывает голоса. Он лишь зондировал позицию Гусинского, но источник денег Гусинского — Газпром — был в руках Путина, как и суды, и силовики. В июне 1999 года он уже, конечно, готовил и провокацию с «вторжением чеченцев», и провокацию 8 сентября. Такие операции готовятся не за день и не за месяц. Всё уже было решено, теперь Путин решал — а не за него решали — судьбу Гусинского. И Малашенко.
Настоящая история Путина — не история борьбы кремлёвских марионеток, а история борьбы гебешников между собою. Контора не была никогда единым кланом, желающих воцариться в Кремле было предостаточно, боролись они прежде всего между собою. История этой борьбы неизвестна, но главное — неинтересна. Не имеет значения. Понятно, что враг не такой монолит, каким бы хотел выглядеть, но рассчитывать (как рассчитывал, наверное, Гайдар) на то, что можно переиграть врага на его поле — в манипуляциях — не слишком рационально.