«Филипп говорит Ему:
Хозяин, покажи нам Отца,
И нам хватит» (Ио 14:8)
В переводах тут замечательный разнобой. В английских колеблются между enough и sufficient. Различие отлично видно на такой фразе: «Полчаса enough для обеденного перерыва, но не sufficient для дружеского застолья». Хватит на перекус, недостаточно для вечеринки.
В русских переводах этому соответствуют «достаточно» с «довольно», но прибавляются еще «хватит», «вот и все, что нам нужно».
Почетное место за самобытность получает, как всегда, РБО/Кузнецова: «и больше нам ничего не надо». Пять слов вместо одного, и вместо смирения пополам со страхом – самоуверенная категоричность. Именно этот перевод издается миллионными тиражами.
На греческом тут глагол «аркей», который в евангелии от Иоанна используется в рассказе об умножении хлебов. Там Филипп (да-да, тот же самый Филипп!) говорит Иисусу, что для покупки хлеба на всех слушателей не «аркей» и пары сотен денариев. Речь, кстати, о тысячах людей, сумму Филипп называет с ужасом, а Иуда получил 120 денариев. Иуде хватило или было достаточно?
Наименее удачным представляется слово «довольно», оно нагружено эмоционально («я доволен» можно сказать, нельзя сказать «я достаточен»).
У Луки тот же глагол в совете Иоанна Предтечи полицейским: не берите взяток у людей, «аркел» зарплатой. В синодальном переводе «довольствуйтесь». Довольствуйтесь довольствием. Только Десницкий тут написал «Вам должно хватать жалованья». Отлично, потому что намекает на то, что полицейские любят хватать у людей деньги. Древние полицейские, конечно, не наши, не россиянские!
Так что здесь налицо какой-то оттенок то ли юмора, то ли смирения. Филипп прикидывается нетребовательным таким человечиком, которому хватит «увидеть Отца». Нам много не надо, мы люди маленькие! При этом Филипп отлично знает, что Иисус имеет в виду Бога. (Обратим внимание, на чудесное русское выражение «иметь в виду», обычно относящееся как раз не к чему-то или кому-то видимому, а к абстрактным понятиям).
Увидеть Бога, знает Филипп, невозможно – точнее, кто увидит Бога, тот умрет. Таково поверье. Филипп явно не собирается помирать, так что просит он всего-навсего бессмертия. И правильно делает! При россиянской нашей диктатуре был принцип (да и сейчас никуда не делся): «Проси больше, получишь хоть что-то». Начальство всегда урежет запрос, так что запрашивай «с запасом».
Филипп, что не сразу понимаешь, просит не отправляться в путь. Иисус-то говорит «Я – путь», «придти к Отцу», Фома мнется: какой-такой путь, мы же не знаем, куда идти… Ну да, знаем только, что на дворе ночь и холод… Филипп находит остроумный выход: а не надо никуда ходить, просто покажи!
Если холодно и темно, пусть лучше Гора придет к Филиппу. Давайте повесим репродукцию «Троицы» Рублева. С нас хватит! Если есть Троица Рублева, есть Бог, есть такое суеверие.
Есть Бог, есть с Рублевым, есть без Рублева. Но Бог – живой. Это вам не Сириус, до которого не долетишь, а в телескоп рассмотришь, и хватит. Ты до Бога дойди! Ножками своими уставшими дотопай! К концу пути уже ползти будешь – отлично! А то начинают все бодрым-бодро, строевым маршем, с песнями и плясками, хоругвями и менорами, а потом фьюить – и дорога-то пуста, все разошлись по кафешкам и киношкам.
Бог не меню и не кино, Он реальная еда и реальный Творец. Его не видеть надо, а жить Им надо. Он идет – и человеку идти с Богом, благо Бог соразмеряет Свой шаг с человеком, не волочет за руку как нетерпеливый и равнодушный папаша, которому поскорее бы на диван залечь.
Бежим ли мы, ползем ли мы, из последних сил делаем какие-то судорожные движения – Бог рядом и держит. Невидимо? А что лучше – невидимый, но живой или наглядное, чрезвычайно видимое пособие на стене, трижды рублевская троица? Рублев-то к Богу шел, иконы писал на ходу, ну и нам, кто чем занят, заниматься на ходу и по ходу веры. Лишь бы Бог нас хотя бы за палец держал. Так что Фома-то оказывается вернее Филиппа.