О Савченко. Есть презумпция невиновности человека и презумпция виновности чиновника. Даже если чиновник — чиновник в несчастном, воюющем государстве. Особенно в таком! Симметрии между Савченко и её обвинителями нет. Слова — не доказательства. Отсутствие доказательств компенсируется матерщиной, демагогией в духе процесса Дрейфуса, невероятным накалом ругани. Савченко выбрала ёрничество, юродство, эпатаж — но ёрничество не преступление. Сажать за слова? Даже если бы она всерьез призывала к путчу — за слова сажать нельзя. Но у насилия есть логика, в том числе, у насилия цензуры.
Дальнейшее легко предсказуемо: началось с запрета русского ТВ, затем обвинения Саакашвили в том, что он — марионетка Путина, теперь — Савченко, а далее мелкой пташечкой, любой гражданин Украины может быть обвинен в чём угодно, и заступников уже не будет. Любой! Ни одного из убийц Небесной Сотни не нашли, зато нашли Саакашвили и Савченко, путинских агентов. Вона куда силы-то тратятся. А Сенцов сидит, хотя уж его-то Порошенко точно мог бы вытащить, было бы желание.
Ещё раз азы: чужой грех не оправдывает своего. Зло путинизма не оправдывает зла мелкотравчатого украинского олигархата и, особенно, не оправдывает согласия приличных людей на этот олигархат как наименьшее зло.
Нет уж, лощёные евреи Гройсман и Рабинович — большее зло, нежели антисемитка Савченко. Думаю, у многих ненависть к Савченко — это ненависть сытых и боящихся голода к той, которая нашла в себе силы держать голодовку.
Речь идёт не только лично о Савченко, хотя о ней прежде всего. Речь идёт об Украине и ее свободе, которые очень зависят от международной помощи — к счастью. Украинцы постепенно сползают в очень неприятную дыру, каждый день по миллиметру и не замечают, что со стороны, когда раз в полгода обращают на Украину внимание, происходящее вызывает глубокое недоумение, говоря дипломатическим языком. Повторяю: дикость России не оправдывает одичания других, стран или людей.
«Держи вора!„… Савченко травят те, кто близко к ее уровню противостояния путинизму не приближался. Политик она неважный, но отличная лакмусовая бумажка, показывающая опускание людей. Ну давай, травите, травите… Мне литовцы писали, что я нацист, украинцы — что я гебист. Что путинисты пишут, уж не буду цитировать, там за гранью.
Вот я во вторник поеду в Харьков. Гебешники держат руку на пульсе, уже второй месяц почта маринует приглашение, как и в прошлом году — доставят вскрытый и мятый конверт через месяц после того, как я вернусь. Ну, я таки имею другой экземпляр, не мальчик. Но вот будет интересно, если меня уже доблестные порошенковские гебешники завернут! А путинские не примут обратно. И я скончаю свою жизнь на полустаночке.