Оп.: О духе уныния. - Биржевые ведомости. - 28 нояб. 1915. - №15237.
В великий пост мы молимся словами молитвы Ефрема Сирина, чтобы дух уныния Господь не дал нам<. В христианстве уныние всегда считалось великим грехом. Люди неверующие, позитивисты и материалисты думают нередко, что уныние есть объективное состояние, есть соответствие с неприглядной действительностью, добросовестное признание ее без всяких прикрас и идеализации. Это — самообман и самооправдание. Унылое восприятие жизни есть показатель унылого духа, пониженной жизненности, слабости и дряхлости. Тот, кому все кажется скучным, тот сам скучен. Для кого все в мире уныло, тот сам уныл, душа его объята тьмой. Та истина, что уныние — в нас, а не вне нас, и что оно — вина наша, особенно обнаруживается в восприятиях и оценках войны. Как бесконечно разнообразно впечатление о войне! Нет двух рассказов, которые совпадали бы. Каждый видит войну по-своему и повествует о своей войне. И самые противоречивые рассказы о войне одинаково верны. Верно многое хорошее. Верно и многое плохое. Можно воспринять войну, как бессмысленный хаос, как чисто внешнее сцепление ужасных фактов, ничем не просветленных. Человек бывает раздавлен таким восприятием войны и часто добросовестно думает, что восприятие его — самое объективное и истинное. Но это — лишь самообладание слабых, неспособных видеть свет. Последние истины всегда приоткрываются в повышенных, а не в пониженных восприятиях жизни, в активных восприятиях, вносящих смысл и свет. Для духа подавленного тайны жизни бывают закрыты — они открываются лишь подъему духа. И я верю непреложно, что настоящую правду о войне знают лишь натуры героические. Война должна быть воспринята творчески-духовно. Само восприятие войны есть делание, активность духа. Восприятие войны есть испытание силы духа. Сам по себе сырой материал войны ничего не говорит о войне. Для мужественного, активного, героического духа война — иное, чем для слабого, боязливого, пассив<ного духа. Даже серые будни войны иными людьми могут быть пережиты в атмосфере душевного подъема.
Я думаю, что идеальным было бы отношение к войне того, кто, бесстрашно смотря в глаза действительности, возлюбив правду, без прикрас и идеализации воспринимая самые мрачные факты, сохранил бы бодрость духа, волю к победе и веру в Россию. Недавно слушал я рассказы о войне одного моего старого знакомого, приехавшего с фронта на несколько дней в Москву. В каждом слове этого мужественного и полного энергии человека чувствовалось такое идеальное, желанное отношение к войне. Бывший социал-демократ, разочаровавшийся в основах революции, переживший религиозный кризис и пришедший к апокалиптической религиозности, он настроен героически и активно и применяет к военному делу свои технические познания. Многие рассказы моего знакомого производили впечатление картин из дантовского ада. Он совсем не склонен к идеализациям, к прикрасам. Он хорошо видит все недостатки, все наши материльные и моральные дефекты. И все-таки настроение у него бодрое, приподнятое, верующее, он видит глубокий смысл всего происходящего. Рассказы такого человека приподымают, а не принижают. Юноша, который слушал эти рассказы воскликнул: «Теперь мне не страшно было бы идти на войну». А ведь рассказано было много ужасного, много плохого. Но все дело в том, в какой душевной атмосфере это было рассказано. Внутренне-просветленное восприятие ужасов жизни ведет к подъему, к преодолению всякого уныния. Только непросветленное отдание себя ужасам повергает в тьму. Нужно любить правду и смотреть прямо на все ужасы войны и все наши пороки. Но уныние есть то, что мы сами вкладываем в восприятие жизни, а не получаем от жизни. Уныние есть всегда наш грех, наше самопопустительство. И поскольку существует уныние в нашем тылу, оно есть наш позор. В армии, судя по всем рассказам, уныния нет.
Есть вера в русский народ и Россию, которая превозмогает все самые соблазнительные факты о России. Это — вера в душу России, в ее великие потенции, в ее великое предназначение в мире. Такая вера не нуждается в самообманах и не боится самокритики. Вера должна быть бесстрашной. Страх всегда связан с неверием. Только тот, кто верит в себя, в свой народ, в свое дело, не боится ничего. Нельзя побеждать дух уныния тем, что закрывать себе глаза на действительность. Нам необходимо вести борьбу против рабского духа уныния. Уныние — в нас, и страшная вина лежит на тех, которые испускают из себя магические токи уныния и тем отравляют атмосферу. Каждому гражданину следовало бы в этом отношении следить за собой и повышать в себе чувство ответственности за свои душевные состояния. Совершенно безответственных и безразличных для России душевных состояний не бывает.
Совершающееся в душе индивидуального человека совершается и в душе народа. Всякий испускает из себя токи положительные или отрицательные, светлые или темные. Душевная подавленность, преувеличенный пессимизм, безверие и безнадежность отравляют народную душу. Уныние в атмосфере, в объективном мире есть нами самими рожденные духи тьмы. Потом они возвращаются к нам обратно. И мы уже встречаемся с атмосферой уныния, как с навязанной нам объективной действительностью. Этот самообман должен быть рассеян светом самосознания. И мы постигнем уныние, лишь как объективацию нашей собственной слабости и немощи. Война должна породить у нас новый тип отношений к жизни — безбоязненный, правдолюбческий и героически-просветленный. Пусть никакая тьма не в силах будет объять исходящего от нас света. Пока же чаще будем повторять слова молитвы Ефрема Сирина.
