1. Культуру творит прометеевский дух человека. Она имеет своей целью не личное спасение души, а овладение человеком стихийными силами природы, оформление грубой материи. Отношение христианства к культуре сложное. И сама проблема трагическая. Христианское сознание и оправдывает культуру, и недовольно культурой, судит ее. В Православии оправдания и обоснования культуры не было в том смысле, в каком оно было в католичестве и в протестаyтизме. Это объясняется более эсхатологическим и надземным характером Православия. Это и преимущество Православия, и недостаток его. Страдание от отсутствия цельности в жизни ведет к постановке православной культуры.
2. Культура Запада есть культура греко-римская, среди земноморская. Она никогда не прерывалась окончательно в христианской Европе, была возрождена в глубине Средневековья и окончательно развернулась со времени Ренессанса в Европе гуманистической. Это культура классическая, которая почитает себя единственной и мировой. Она основана на принципе совершенной формы в конечном, в замкнутом имманентном кругу земной жизни, на дифференциации разных сфер творчества, на аристократическом подборе качеств. Христианское откровение нанесло страшный удар классической культуре, но можно сказать, что она в такой же мере завоевала христианство, как и была завоевана христианством. Католичество считает своим источником не только откровение, но и гуманистическую греко-римскую культуру. Христианский Запад закован в нормы культуры. Против этого была реакция первоначального протестантиз ма, но в дальнейшем протестантизм прошел в культуру. Это есть проблема отношений Иерусалима и Афин. , закон и благодать. Церковь и культура.
3. Культура по природе своей противоположна эсхатологизму первохристианства, ожиданию конца мира, исканию правоты всего Царства Божия. Культура не хочет знать апокалипсиса и боится его, как напоминания о грядущей смерти. И чем совершеннее, чем классичнее культура, тем более она противоположна эсхатологическим и апокалипсическим мотивам, тем более она устраивается в конечном на бесконечное время. Классицизм не любит сомневаться в смысле и оправданности культуры. Но и романтическая реакция души против классических норм остается в том же мире и не подвергает его сомнению. Великая и совершенная культура Запада остается закованной в категорию классицизма и романтизма. По-настоящему противоположен классицизму - апокалипсис.
4. В православном мире силы человека, творящего культуру, долгое время оставались связанными. Культуры мысли и слова почти не было от IV века Византии до начала ХІХ века в России. Когда мы хотим творить православную культуру, нам, русским, естественнее обратиться к традициям христианской мысли и литературы XIX века. Но тут мы сталкиваемся с большой трудностью. Бесспорно, русская литература ХІХ века есть величайшее явление русской культуры, приобретшее мировое значение. Религиозная и философская мысль этого века была единственной творческой мыслью в Православии. Но русская культура XIX века не была классической и ренессансной, в ней сильны были мотивы апокалипсиса. Великие писатели и мыслители переживали религиозные и нравственные сомнения в оправданности культуры, переживали трагедию культуры. Таковы Гоголь, Л. Толстой, Достоевский. Они переходили за пределы искусства и культуры. Они искали правды жизни и Царства Божьего. Они переживали конфликт между творчеством совершенных произведений и творчеством совершенной жизни. Русская традиция — искание синтетической христианской культуры и сомнение в возможности христианской культуры.
5. Апокалипсис есть не только откровение конца истории. Существует также апокалипсис внутри истории, апокалипсис внутри культуры, страшный суд над культурой. Существует страшный суд над познанием, над искусством и литературой, над моральным добром, над государством, над хозяйством и техникой, над всем человеческим творчеством. О забытом апокалипсисе сейчас в мире протестантском под влиянием Киркегардта напоминает Карл Барт и его школа. Проблема культуры в христианстве трагична. Культура предполагает свободу творчества во всех областях. , закон и благодать.
Принудительной, сверху навязанной христианской и право славной культуры быть не может. Без свободы мысли невозможны философия и наука, без свободы творчества невозможны искусство и литература. Культура есть раскрытие и испытание творческих сил человека. Но в свободном творчестве человека культура секуляризируется, все ее сферы становятся автономными, отрываются от религиозного центра. Таков рок культуры. Обнаруживается конфликт между творчеством культуры и творчеством жизни. Культура создает великие ценности, но она есть неудача жизни. Культура не создает новой жизни, нового человека, нового бытия. Она не есть преображение твари, как святость. В продуктах культуры творческий взлет притягивается вниз. Все резуль таты культуры книги, памятники, учреждения уже охлажденные, в них уже потух творческий огонь. Таково последствие всякой объективации. Культура дает лишь символы, а не первореальности бытия. В культурном развитии наступает момент истощения, опустошения. Это есть результат забвения о Царстве Божьем. Есть горечь на дне творчества, культура есть смертельная горечь познания, есть сознание конца всех земных вещей. Классическая нормативная культура безблагодатна, в ней нет духа любви. Но сознание кризиса культуры и сомнение в возможности христианской культуры допустимы лишь для того, кто познал культуру и прошел через нее, кто стоит на ее высоте. Это есть не докультурное, а сверхкультурное состояние. Варвар не сможет сомневаться в культуре. Противоречие культуры еще в том, что культура аристократична, она есть подбор качеств, и вместе с тем она неотвратимо демократизируется, к ней должны быть приобщены массы. И всегда есть опасность не движения от культуры вверх, а движения вниз, вар аризация.
6. Культура не бесконечна, как и все на земле. Ее ждет конец и суд. Но к концу и суду нужно прийти не с пустыми руками. Нужно идти к концу и суду путем величайшего напряжения творческих сил человека, нужно принести результаты своих творческих деяний. Культура никогда не была вполне христианской, ибо христианство требует новой жизни, преображения мира, Царства Божьего. Но для Царства Божьего необходимы творческие дела человека, свободное испытание сил человека, необходимо и творчество культуры, и суд над ней. Невыносимо самодовольство культуры и культурных людей, но допустимо и варварское и нигилистическое отрицание культуры. Отношение христианства к культуре антиномично и трагично. Вопрос о культуре есть вопрос о творческом призвании человека, о творчестве человека во имя Божие, во имя Царства Божьего. Творчество человека оправдано, но в путях его творящий человек переживает кризис и суд, суд не только над ним, но и его собственный суд над собой. Культура догматически оправдана фактом боговоплощения и боговочеловечения, которое продолжается во всей человеческой истории. Но всякое культурное самодовольство и нечувствительность к страшному суду над культурой есть забвение эсхатологических перспектив христианства.
1 Переписано с рукописи. Вероятно, конспект доклада, дата не установлена.
