Человека в истории незаметно. Государства, культура, войны, а человек-то где? Явления есть, даже богоявления описаны, а человекоявление?
Потому и не любят историю, что в ней не видят места для себя, простого повара, плотника, программиста.
На самом же деле, все исторические явления — только эхо, только отзвук жизни каждого отдельного человека. Скорее уж, нет истории государства, есть история Мани Пупкиной. Нет истории народа, есть история Джона Смита. Нет истории культуры, есть история ковыляющего по улице старика. Они — реальны. Они — океан, точнее, каждый из них — океан, а «история человечества» лишь попытка обобщения океана.
Вот почему надо бы в истории написать историю каждого из миллиардов людей, но, чтобы написать и прочесть написанное, людям придется перестать жить, только писать и читать, читать и писать. А ведь и без того многие люди не живут исторически — и прежде всего всякие александры македонские и прочие герои, которые растворились в обобщениях, испарились и стали облачками. Люди-тучи, люди-облака, всем видны, а призраки самих себя.
Может, хотя бы выборочно? Так иногда делают в популярных изданиях, врезочка с биографией великого человека.
Можно, только чур без идолопоклонства и конформизма. Человек как животное склонен подражать, это рационально, если не увлекаться. Животные-то не увлекаются, а человеки очень увлекаются. Главное вовремя остановиться. А то вот биография Джимми Картера — он ведь велик не тем, что президент, лауреат Нобелевской премии, а плевать на все это хотел, и жил — строил дома, вел уроки в воскресной школе, проповедовал мир, почти что пацифизм. Ноам Чомски, Наум Хомский он же — жив, правда, последнее выступление 1 сентября 2024 года, когда ему было всего-то 96. Впрочем, оно называется «Коллапс Американской империи», — ничего, что побуждало бы изменить название с тех пор не произошло, только подтверждения сказанному. Но Чомски-то замечателен не тем, что правду об Америке говорит, а тем, что ученый-лингвист. Правду-то в любом баре мужики говорят бесперебойно, а за стенами бара один халтурно печет хлеб, другой халтурно программы пишет, третий халтурит во всем вообще, что не так легко.
Люди не суммируются в человечество, жизни миллиардов не образуют истории. Все намного интереснее: история есть постоянный диалог миллиардов историй между собою, не перестающий даже со смертью кого-то из участников, спасибо все тому же изобретению. Осталось научиться пользоваться возможностями и быть историей.
