«Здрасьте» — обычнот слово-кошка. Ласковое по форме и равнодушное по содержанию.
Кошки они такие. Приручили землепашцев разводить мышей, для чего бывшим скотоводам понадобилось одомашнить зерновые и научиться их сеять и собирать. «Современность» есть эпоха, когда кошки избавились от необходимости ловить мышей и вывели людей, кормящих кошек безо всяких условий, обеспечивающихим медицинский уход (бесплатный для кошек) и удовлетряющих прочие кошачьи потребности.
Кошка не собака, ее не пошлешь позвать на помощь, когда у тебя сломана нога. Кошка не будет вынюхивать для тебя мины и наркотики, кошка не будет тебя лизать, прыгать вокруг тебя и няньчить твоих детей. Это ты с ее детьми будешь носиться как с писаной торбой. Кошки не смотрят преданно в глаза любимому хозяину, не умирают с тоски по умершему хозяину на его могиле.
Таковы и «дежурные слова», слова-формулы. По форме ласковые, как греющаяся под твоим боком громко урчащая кошка, но это ты ее греешь, не она тебя.
«Я тебя люблю» — это выражение-кошка. В Россию попало через окно в Европу, когда его приоткрыли в очередной раз. Оно и на Западе кошка. «Я тебя люблю», говорит голливудский родитель голливудскому ребеночку, и оба знают, что в 18 лет ребеночка вышвырнут из дому, и ребеночек этому радуются, и родители. Наконец-то освободятся друг от друга и будут только открытки на праздники посылать. Такое «я тебя люблю» это даже не лого-кошка, а статуэтка кошки, и этих статуэток в душе вагон и маленькая тележка. Ну, бывают, конечно, и живые, а то бы вымерли...
В России еще хуже. Вместо формальной любви глубокая неформальная ненависть всех ко всем. Ну, в маске, не без того, но маска железная и с шипами как внутри, так и снаружи.
Так не всегда было, конечно, но тоталитаризм, знаете ли, это... Тотализм это... Тоталитаризм это тоталитаризм! Выживает злобнейший, циничнейший и лицемернейший!
Впрочем, и при тоталитаризме случается любовь. Этим он и ужасен: вроде жуткий палач, а палачиху любит. Как наш-то переживал, когда его застрелилась! Может, он поэтому большой террор устроил...
Так что и у нас, и всюду есть еще слова-собаки. Очень разные! Слова-кошки тоже ведь разные, бывают и слова-львы, и слова-рыси, и все опасные, не утешительные нимало. Среди слов-собак случаются немецкие овчарки, но все-таки нормальное слово-собака — как спаниэль. Ты для него не заключенный, ты для него любовь всей жизни.
«Я тебя люблю» может быть словом-собакой, когда его говорят не дежурно, на автомате, а устремившись к любимому как спаниэль к хозяину. Но тогда, собственно, говорят не «я тебя люблю», а что-то совсем другое, разнообразное, бесконечно разнообразное. Можно сказать «ну ты, Машка, и дура» — как собака может от избытка чувств чуть сжать зубами пальчик любимого существа — и Машка расплывется от счастья. Потому что слова-собака говорится с вглядыванием, со слушанием, с растворением в любимом существе как сахар растворяется в чае. Слово-собака внимательно, оно не валяется на подушке, а вслушивается и вдумывается в любимого, потом уже звучит.
Было бы ошибкой уничтожать слова-кошки и стремиться говорить только словами-собаками. Слова всякие нужны, слова всякие важны. Время формулам любви, время самой любви. Уничтожить нетрудно, молчаливых неуживчивых хрычей много, и каждый мнит себя романтическим праведником, который ворчит, но помогает типа хлебом поделится. Да пошел ты со своим хлебом, у меня свой есть! Ты меня выслушай, ты мной заинтересуйся, ты свой интерес докажи-выскажи... Ты же мне интересен! Что, я должен свой интерес проявить первым? Ну, мужик, никто тебя за язык не тянул... Будет тебе праздник Явления Интереса народу, мало не покажется... Щас только откупорю шампанского бутылку и пропою женитьбу Фигаро.
