«Я лоза,
Вы ветки.
Кто живет во Мне
И в ком Я
Тот приносит плод огромный,
Ведь без Меня ничего не можете» (Ио 15:5).
Я, разумеется, продолжаю переводить «мене» как «жить в ком-то», «жить в чем-то». Текст становится кристально ясным без «пребывать», «оставаться», «находиться». Кстати, греческий оригинал еще и очень лаконичен фонетически.
Остается две проблемы. Одна формальная: «плод» в оригинале в единственном числе, как и в предыдущих фразах. Кузнецова и Десницкий попытались выйти из положения («виноградная гроздь» по-русски не является «плодом»), используя глагол «плодоносить», тяжеловесный и казенный. В этой фразе, впрочем, и Десницкий не выдержал и поставил «плоды». В принципе, есть русское «урожай», отличное собирательное существительное, но «урожай» по-гречески иначе. «Много плода», «обильные плоды», - всё несколько коряво и архаично, совсем не про виноград. Я вспомнил, однако, замечательного художника Ефима Честнякова (1874-1961), который жил в деревне и в самые голодные годы рисовал крестьян, укладывающих на телегу одно-единственное огромнейшее яблоко.
В конце концов, именно в этой фразе метафора уступает место откровенности: «Без Меня ничего не можете!» Не про виноград же речь.
Тут и появляется вторая, настоящая трудность. Как же ничего, когда очень даже чего! Ого-го!
Ага, щас… Что немцу здорово… Что для нас гора, для Бога дырка ( Лк 16:15). Мы такую бомбу, такую бомбу огромную соорудили, похвали нас! И наоборот. Страшный суд – это как операция на глазах. Вдруг увидим, что всю жизнь потратили на ничто, но в уголке лежит фитюлька – ну, то, что мы считали фитюлькой, между делом сделали – и это, оказывается, Бог считает огромным достижением и чуть ли не завидует, как это мы смогли. Какое счастье, что мы не знали, что эта фитюлька – смысл нашей жизни, знали бы, точно испортили бы самомнением.