Наткнулся на статью Десницкого 2018 года о книге о.Александра «У врат молчания» — о религиях Востока в свете христианства. Очень удивился. Десницкий начинает с того, что, вот, теология сделана ваковской дисциплиной, и это-де «вызывает немало вопросов со стороны научного сообщества». Лукаво! Я от себя твердо говорю: это безобразие, и в России, как и в любой другой западной стране, что теология числится среди университетских наук. Это не вопросы должно вызывать, а резкое возражение и сопротивление (и я во время оно возражал, благо и кафедра была на Радио Свобода). Если Десницкий не решился на сопротивление — очень жаль, это трусость и лукавство.
Десницкий критикует издателей книги за то, что они не сопроводили ее комментариями, а книга-де устарела. Он и предлагает комментарий, которым надо бы книгу сопровождать.
А что, Владимира Соловьева или Бердяева, которые непосредственные предшественники о.Александра в концепции единого развития религий — тоже надо с комментариями издавать? Библию с примечаниями: мир-де сотворен не в шесть дней? Что за странная претензия!
Десницкий выступает в качестве сотрудника Института востоковедения. Но разве он специалист по Индии и Китаю? Вроде ничуть. Он литературовед, занимающийся Библией.
Среди друзей отца Александра был замечательный индолог Юрий Глазов, был Григорий Померанц, который мне представляется научной величиной не менее Десницкого, в том числе по религиозности Востока. Они, вот странность, Меню таких претензий не предъявляли.
Десницкий: «Этот том — третий в серии, посвящённой предыстории христианства. Он выбивается из общего ряда, поскольку говорит о религиозных традициях, которые не оказали, да и не могли оказать сколько-нибудь заметного влияния на раннее христианство».
Но разве Мень писал историю раннего христианства? Он писал историю духовного развития человечества. Он проповедовал Христа. Критиковать его шеститомник за ненаучность — как критиковать проповеди за то, что в них мало цифр. Для литературоведа Десницкий проявляет странное непонимание жанровой природы того или иного текста.
Десницкий: «И перед нами — очерк истории восточных религий с позиций христианского пастыря, который заранее уверен в превосходстве собственного вероучения».
Глубоко неверно. Эта характеристика уместна для многих христианских текстов, особенно протестантских. Но как раз Мень — как и Соловьев, и Бердяев — на первое место ставит не «превосходство», а истину. Не истинность, а именно истину. Мень видит истину в том, что христианство часть Божьего откровения человечеству, и в этом он прямо противоположен фундаменталистам и реакционерам, уверенным в «превосходстве».
Конкретные претензии Десницкого, мне кажется, разбору не подлежат, потому что его сведения о буддизме даже менее фундированы, чем, к примеру, сведения А.Б.Зубова, они почерпнуты из третьих рук, и это даже не столько сведения, сколько оценки. Заявления типа «религиозные традиции Индии вообще плохо поддаются описанию, если применять к ним язык христианской догматики» попросту бьют мимо цели. Мень исходит не из «христианской догматики», а из универсальных человеческих представлений. Десницкому ближе Шпенглер и идея принципиальной непознаваемости разных культур — это его выбор, выбор личный, а не научный. Мне ближе идея, что «человек» — не пустой звук, что различия между яхыками, культурами, традициями вполне преодолимы. Трудности познания, проблемы перевода есть, но человек в силах с ними справиться. Насколько отец Александр Мень справился — вопрос, конечно, интересный, но не Десницкому тут выступать экспертом. Вот мнение Десницкого о библиологическом словаре Меня было бы интереснее, но он, кажется, именно тут, где он отцу Александру в некотором роде соперник, почему-то не высказывался, насколько я знаю.
«Какова ценность этой книги для научного сообщества», спрашивает Десницкий. Но это, повторим, ложная и уже этим странная постановка вопроса. Мень писал не для научного сообщества. Вспоминается позиция Сергея Аверинцева по книге Меня о древней Греции: у Аверинцева было много, что сказать критического, но он заявил, что это было бы неуместно, потому что книга — апологетическая, а не научная, и как проповедь о Христе это замечательнейшая книга.
Десницкий завершает свою рецензию словами: «Эта книга смотрит на классические религии Китая и Индии глазами христианина. Видимо, она ничего нового не скажет специалистам по этим религиям, но она может многое сказать о перспективах межкультурного и межрелигиозного диалога, что особенно актуально для России как для многонациональной страны, издавна служившей мостом между Западом и Востоком».
Спасибо, но книга Меня совершенно не для этого написана. Не для межрелигиозного и межкультурного диалога. А уж характеризовать Россию как «многонациональную страну», да еще служащую мостом, представляется настолько ненаучным и даже антинаучным тропом, находящимся в опасной близости к евразийству и концепции Русского мира», что становится понятно, как это Десницкий в 2022 году отрекался от своей разнообразной публицистики более раннего периода заявлением: «Естественно, и я тогда находился под влиянием кремлевской пропаганды». При таких представлениях о «естественном», представления о сверхъестественном тоже не могут быть тривиальными.
Я много защищал о.Александра от Кураева и подобных, но что от Десницкого придется защищать... «Неужели и Саул во пророцех!»
Помню, Владимир Ильич Илюшенко страшно на меня рассвирепел, когда на каком-то из первых вечером памяти отца Александра я сказал, что его книги не так важны, как его личность. Я говорил вполне искренне. Книги отца Александра я читал без большого удовольствия. Как сказал мой покойный научный отец Александр Станиславский — не без ужаса — там же одни ответы. Для ученого это прямо ругань жуткая. Но это же научпоп! К тому же в очень викторианском стиле, как и «Сын Человеческий» — начинается прямо как «Мастер». В белом плаще с кровавым подбоем... По пыльным дорогам Галилеи... Но ведь нам такое и было нужно в 50-е годы! И, боюсь, еще долго будет нужно, п.ч. после короткого относительного периода контакта с Западом — когда и Десницкому перепало обучение в Амстердаме — Россия захлопнулась и будет дальнейшая талибанизация. Как, впрочем, и в Израиле, и в США, и, похоже, и в Германии, судя по вчерашним выборам... Примитивизация — и нужно вот такое, как отец Александр. И Некрасов будет востребован, а там и до Державина доползем... Дичаем-с! Но как личность, и личность вполне явная — не было и до сих пор нет никого сопоставимого с отцом Александром Менем! Когда-то мне Лапшин сказал, что никогда не считал себя учеником Меня, воспринимал его как коллегу-священника... Ну, его выбор. Я учеником Меня себя тоже никогда не считал — недостоин бо! Коллегой? Нет. не считаю, потому что священник не профессия. А кем я считаю отца Александра? Трудно сказать... Ограничусь пошлейшим: святым. Я и к его канонизации все бумаги писал отцу Глебу...