«Мир оставляю вам,
Мир даю вам.
Я даю мир вам не так,
Как дает этот мир.
Пусть сердце ваше не волнуется,
Пусть не трусит» (Ио 14:27).
Вот слова, которые для переводчика точно кошмар и ужас. Кошмар, потому что тут каламбур, речь идет о мире как о части идиомы, произносимой при встрече и расставании. Господь, конечно, не говорил «мир», он говорил «шалом». Идиома совершенно утратила первоначальный смысл, как итальянское поздравление «агури» абсолютно не увязывается у итальянцев со жрецами-авгурами. Иисус возвращает идиоме изначальный смысл, как если бы вместо «спасибо» Он сказал «спаси, Боже». Он прощается? Нет, Он же не уходит, во всяком случае, не уходит один. Точнее, Он уходит, Он трижды говорит «Идем!» - но не уходит.
В любом случае, переводить «покой» решительно недопустимо, а Десницкий и Кузнецова делают именно так. «Покой» в Мф 11:29 – «обрящете покой» - это совершенно другое греческое слово, обозначающее отдых, завершение работы (или перерыв в работе).
Кроме ужаса, который одинаков для переводчиков на любой язык, есть еще кошмар, связанный с переводом на русский, потому что только в русском греческий «космос» - «мир». У англичан world, а лучше всего украинцам – «свiт». Русский «свет» слишком ассоциируется с высшей аристократией. Обозначение мироздания как света в русском требует дополнения «свет Божий», и всё равно будет не вполне однозначно.
В борьбе с кошмаром и ужасом Десницкий радикален:
«Уходя, Я дарую вам Свой покой — нет, Я дарую вам не тот покой, какой дает этот мир, так что пусть ваше сердце не смущается и не страшится».
Кузнецова радикальнее:
««Мир!» — говорю Я вам на прощание. Я даю вам Мой мир, но не тот мир, что люди дают, Я даю вам. Прогоните тревоги из сердца и не страшитесь!»
Кузнецова хотя бы пытается намекнуть, что «мир» это прощальная идиома с «шалом», но намек не будет понят читателем, который не в Израиле.
Что уж говорить об исчезновении чеканного, маршевого параллелизма, который в этих трех дистихах абсолютно налицо.
Нет уж, перевод отдельно, комментарии отдельно. Да, Спаситель хочет сказать, что при расставании обычные люди говорят дежурные, бездушные слова, желают здоровья и удачи механически, а реально ничем помочь не могут, Он же – даст реально, уже дает. Вместить это в перевод невозможно. Но запас прочности, запас прочности языка – он есть, и читатель, самый неискушенный, что-то да почувствует, для того Иоанн и повторяет одну и ту же мысль на разные лады раз десять.
Единственное, я позволяю себе вставить «мир» во втором параллелизме, так что образуется «мир вам», что русский читатель – далеко не всякий – но все-таки может увязать с приветствием, с благословением в церкви. И «космос» я перевожу как «этот мир», что резко проясняет ситуацию и опирается на многократно используемую самим Иисусом (только в евангелии от Иоанна, только!) идиому «космон тутон», «мир сей».
Ио 8:23, «вы от этого мира, Я не от этого мира; Ио 9:39 – «я пришел в мир сей», Ио 11:9, «свет мира этого»; Ио 12:25 – «мир этот» противопоставляется «жизни вечной», Ио 12:31 – сатана начальник «мира этого». В 13-17 главах этот оборот просто через фразу, а в 18 главе он становится ключевым в ответе Пилату: «Царство Мое не от «косму туту».. С «космосом» у Иоанна ровно тот же прием, что с «иудеями» - одно и то же слово обозначает и хорошее, и плохое, Иисус пришел спасти мир, но «мир сей» убивает Иисуса.
Вообще, вполне можно перевести как «не так, как дает мир человеческий», а еще лучше «не так, как дают люди». Но тогда возникает вопрос: а что же, Иисус не человек? Так что пусть уж будет «этот мир».
Традиционное «да не смущается сердце» я перевожу «не волнуется», хотя бы для того, чтобы сохранить перекличку с Ио 13:21, где Иисус именно «охвачен душевным волнением». Он знает, о чем просит, Он просит реагировать не так, как Он сам отреагировал на предательство Иуды. Русское «смущение» очень мягко, слишком бархатное. В греческом стоит глагол, который в Новом Завете больше не встречается ни разу. Ни разу! Вот я и ставлю «трусить».
В украинском и белорусском переводчики используют милейший глагол «лякаться», он и у Даля есть, хотя с пометой «южн.зап.», что означает те же украинский и белорусский. Есть у Даля и «ляка» - «пугало», «страшила». Пугало! Да-да, крест – это всего лишь пугало. Отпугивать людей от места, где самая жизнь, как птиц отпугивают от самых плодородных участков. То-то это «ляк» сохранилось как «лук» в «лукавый» («изгиб», «изогнутость»). «Лукоморье» - «лякоморье». Вроде страшно, русалки там, коты ученые, а на самом деле туда как раз и надо идти. Ну, крест… Ну, параша… Ну, побьют… Как говоря ученые, когда их вытаскивают на популярные программы в качестве экспертов: «пять минут говоришь, а позору на всю жизнь». Но надо говорить, надо иногда и на крест, хоть на пять минут, чтобы жизнь была не на пять минут, а навечно.