По проповеди 9 сентября 2025 года на годовщину убийства о.Александра Меня.
«Слышу одно, вижу совсем другое», — жалуется уставший от кремлевской пропаганды человек окулисту. Вот и мы, верующие…
Просим Бога отстроить стены иерусалимские (50 псалом), а стены еще в 16 столетии воздвигнуты лучше прежних.
На память мученика мы повторяем из другого псалма «праведник яко кедр ливанский умножится», а кедры-то ливанские уже почти вырублены. С другой стороны, и праведника, отца Александра Меня именно что вырубили, так что аналогия вполне точная.
Когда отца Александра зарубили и много лет после этого, о нем говорили преимущественно материалистически, количественно: какие огромные тиражи «Сына Человеческого» , скольких людей обратил ко Христу…
Через треть века видно, что это не просто внешнее, а еще и мимолетное. Кто не умер, тот уехал, на могилку приходит горстка людей, тиражи миллионные, а люди дичают, только раньше была дикость ленинистская, а теперь как бы христианская. Ахматова мрачно шутила: «Я научила женщин говорить, о, как их замолчать заставить», и отец Александр мог бы так пошутить, хотя наверняка бы сделал это немрачно, типа «не крести лиха, будет тихо».
Все, что делал отец Александр: писал, проповедовал, ходил с нами кругами вокруг церкви как протокот ученый, — всё было замечательно и без всего этого мы бы не дожили до сегодняшнего дня. Но! Это все-таки была только волна за кормой, а главным его свершением была его смерть, точнее, его агония. Иногда шутят, что и атеист спасется, если перед смертью в последнюю секунду покается, но это вздор, клевета на Бога, будто Бог какой-то датчик фотофиниша. Атеист вообще спасется, вот с нами, верующими, есть проблема. А отец Александр просто стонал, умирал. Капля за каплей его покидала жизнь – вот где понимаешь, почему в Библии кровь отождествляется с жизнью – и Бог замещал утраченную жизнь Самим Собой.
Я сам много раз говорил, что отец Александр не мученик, потому что его не ставили перед выбором, а равноапостольный, но сейчас скажу: да, мученик. Не потому, что «кровь мучеников – семя христианства». Тертуллиан глупость сказал. Бог – семя христианства. Отец Александр мученик, потому что стонал. Ему было больно и ужасно, и сознание конца терзало и мучало. Никто смерти не боится, все вот такого умирания, мучительной агонии боимся. И он тоже боялся.
Физики мучаются, пытаясь соединить физику классическую с квантовой, создать единую теорию поля. А есть единая практика поля, поля человечности. Человечество – огромное поле, бескрайнее пространство крайностей от жестокости и отупления до творчества и любви. Бог пришел Христом засеять это поле и продолжает приходить Духом взращивать посеянное.
Поле человечества полито кровью Иисуса, чтобы засохшее увлажнилось, размягчилось, пропустило в себя чужую боль и Божью любовь.
Один фантаст придумал инопланетян с машиной, которая крала пространство: прилетели на землю, запустили, и машина свернула в рулончик дубраву, поле, речку и с ними улетела. Планета и не заметила, она и без того не идеальный шар.
Бог делает прямо наоборот: Бог рай, бессмертие, вдохновенное бессмертие сворачивает словно ковер и расстилает в нашем измерении. Вот – «Царство Божие приблизилось». На поле человеческому, где войны и лживость, предательство и равнодушие, накладывается невидимое Поле Божие. Ходи по этому Полю, живи в этом пространстве!
Вот хорошо быть настоятелем: по уставу чтение из послания Павла коринфянам обрывается перед самыми важными словами. Останавливается на словах угрозы: «Приду, не пощажу!» Матушки, а в чем угроза-то? Что мог Павел сделать коринфянам? Фыркнуть – и всё. Но за угрозой-то какие слова? Я позволю себе пересказать своими словами для ясности:
«Вам нужны доказательства, что моя сила – от Христа? Сила Христова прежде всего – в вас! Он взошел на крест – это бессилие? Такое бессилие показало силу Бога, воскресившего Его к жизни. Я в Христе бессилен, но это бессилие для того, чтобы сила Божия явилась в вас и этим наполняла меня жизнью. На себя посмотрите – веруете? Себя проверьте! Вы понимаете, что Иисус Христос в вас, если только вы не предали самих себя?»
И после этого говорят, что Павел изобрел христианство! Разрешил есть свинину, вот все свинолюбы и ломанулись. Обрезание отменил – ух ты. Обрезание – боль на пять минут, а быть с Христом – агония на всю жизнь. Если уж так, наотмашь, когда и не убий, и не лги, и не юли. Отец Александр как Павел – говорит про силу Божию, которая – и ждешь «во мне», а они: «в вас». Из него, из них, жизнь вытекает по капле – и в нас, в нас эти капли капают. А как иначе нас выдернуть из страхов, из инерции и зацикленности на себе? Наше ежедневное воскресение – их ежедневная агония. Поле нашей жизни впитывает их смерть и их воскресение, и чтобы не проливалась более их кровь, мы должны не проливать ничью кровь, а растить из себя к небу то, что Бог в нас посеял – решимость умереть, но не убить, готовность заплакать, но не довести до слез, пасть жертвой ненависти, но любить. У нас единое поле жизни, в центре которого распятие и воскресение Христово, и распятие для нас, а воскресение для других.
Синодальный перевод 2 Кор 13:3-5:
«Вы ищете доказательства на то, Христос ли говорит во мне: Он не бессилен для вас, но силен в вас. Ибо, хотя Он и распят в немощи, но жив силою Божиею; и мы также, хотя немощны в Нем, но будем живы с Ним силою Божиею в вас. На себя посмотрите – веруете? Себя проверьте! Вы понимаете, что Иисус Христос в вас, если только вы не предали самих себя? Испытывайте самих себя, в вере ли вы; самих себя исследуйте. Или вы не знаете самих себя, что Иисус Христос в вас? Разве только вы не то́, чем должны быть.» (2 Кор 13:3-5).
