В 21 псалме есть одно место, которое даже в оригинале не очень ясно.
Я пролился, как вода;
Все кости мои рассыпались;
Сердце мое сделалось, как воск,
Растаяло посреди внутренности моей.
Сила моя иссохла, как черепок;
Язык мой прильпнул к гортани моей.
И Ты свел меня к персти смертной.
В оригинале не «черепок», а «хеэрес» — горшок и как целое, и как часть.
Мне кажется, тут в основе очень ясная метафора: человек сравнивает себя с горшком. Горшок, полный воды — и вот он разбит, и вода вылилась. Сухой горшок. Вода жизни тю-тю.
Сравнение тем более возможное, что сосуды в виде человеческих фигур были вполне в ходу. На картинке — из музея в Бухаресте, 4-3 тысячелетия до Р.Х. (Мочика оставили после себя десятки чрезвычайно веселых и не вполне пристойных антропоморфных сосудов). И в оригинале сердце не как «прах», какой-то непонятный порошок, а как «афар» — глиняная обмазка стен. Я разбитый горшок, я развалившаяся мазанка... Кости и язык, сердце и кишки,— все рассыпалось, потому что исчезла форма, которая их держала...
Это именно метафора. Она хороша тем, что не описывает зло, которое мне причинили, а описывает результат. Может, мне вообще никто никакого зла не сделал, а просто инфляция, погода или не выспался, какая разница?!
