Пересвеченный миф: от классицизма Кипренского до нацизма Васильева

Не сколько-нибудь реальные, а самые фантастические эпизоды из Сказания о Мамаевом побоище оказались чрезвычайно востребованы сталинской версией российского империализма.  В XIX веке императорская академия художеств периодически заказывала картины «Дмитрий Донской на Куликовском поле». Прекрасный образчик этой псевдо-исторической живописи дал Орест Кипренский (1805 год).

1805 год. Дмитрий Донской на Куликовом поле. Орест Кипренский.

В 1850 году по заказу Николая I парижский баталист Адольф создаёт не менее прекрасное в своей абсурдности полотно а ля Делакруа, которое висит в Георгиевском зале Большого Кремлёвского дворца. Но сражение с Челубеем не выпячивалось, главным оставался главный, князь. На одной иконке XVII века встречается изображение Пересвета, есть картиночка Василия Васнецова 1914 года. Вот после свержения самодержавия Пересвет оказался на первом плане. В 1943 году Михаил Авилов по зову партии создаёт монументальное полотно, которое помещается в Русский музей, причисляется к шедеврам мирового искусства, художнику выдаётся Сталинская премия. Московская Патриархия использует фиктивное благословение Сергия для подкрепления своего привластного положения уже в советские годы, а после 1991 года начинается настоящая вакханалия православного милитаризма.

Апофеозом, дальше которого, хочется надеяться, не пойдёт является «сказание», написанное еп. Митрофаном Баданином (род. 1953). В миру Алексей Баданин, был военным капитаном второго ранга на Северном флоте, попал под сокращение в 1997 году. Кавторанг с восторгом описывает, что в приёмной патриарха Кирилла Гундяева висит картина Павла Рыженко 2005 года, изображающая Пересвета.

Рыженко наращивает телесную массу, нагнетает хоррор грубой материальной силы и одновременно как бы внутренней энергетики. Получается китч третьего порядка в стиле российского извода (китч второго порядка) гитлеровской «героической живописи» (китч первого порядка), созданного Ильёй Глазуновым и Константином Васильевым).

Константин Васильев (1942-1976). Свентовит. Поединок Пересвета и Челубея. Илья Муромец и голь кабацкая.

Владыка объясняет, что Челубей «был не просто опытным воином и богатырем — это был тибетский монах, прошедший подготовку не только в системе боевых искусств Тибета, но и освоивший древнейшую практику боевой магии — Бон-по. В результате он достиг вершин этого посвящения и обрел статус «бессмертного». Словосочетание «Бон-по» можно перевести как «школа боевой магической речи», то есть искусство борьбы, в котором эффективность приемов боя беспредельно возрастает за счет привлечения путем магических заклинаний силы могучих сущностей потустороннего мира — демонов (бесов). В результате человек впускает в себя «силу зверя», или, проще говоря, превращается в единое с демоном существо, некий симбиоз человека и беса, становясь бесноватым. Платой за такую услугу является бессмертная душа человека, которая и после смерти не сможет освободиться от этих жутких посмертных объятий сил тьмы».

А какой истории ожидать от архиерея второго ранга с титулом Североморский? Правда, десантные корабли «Пересвет» и «Ослябя» входят в состав Тихоокеанского флота.

На этом фоне кажется верхом разумности бредовое, если вдуматься, заявление игумена Андроника Трубачёва в статье о Пересвета в «Православной энциклопедии:

«Воины ударились копьями, оба упали с коней и скончались. «Ничейный» исход поединка явил духовную силу благословения прп. Сергия».

Хотя, с другой стороны, может эффект Валаамовой ослицы и Трубачёв наконец-то сказал правду, пускай невольно? Благословение должно, действительно, быть «ничейным».