Нельзя объять необъятное, но можно дать Необъятному объять себя.
Бог говорит не словами, Бог говорит Богом, потому что Бог и есть Слово.
Мистика — зерно, вера — мельница, религия — хлеб, Церковь — столовая. Благотворительная!
Чудо — когда Бог делает то, что должен был бы сделать человек.
Когда человек делает то, что должен был бы делать Бог, это — чудачество.
Когда неверующий просит доказательств бытия Божия, это смешно. Когда верующий просит чуда, это грустно. Но Бог со смехом предоставляет доказательства (которые ничего не доказывают, но многих убеждают) и с грустью творит чудеса. А вообще-то единственное доказательство бытия Божия — это бытие верующего в Бога. Веруешь? Корми голодного, освобождай заключенного, ликвидируй атомное оружие, имение можешь не раздавать, а всеобщую бесплатную медицину вынь да положь. А, не хочешь? Хочешь исцелять? И на что сии исцеления будут указывать? На то, что ты не хочешь делиться? Бог с тобой поделился Собой, делись и ты, а чудеса кончились с Воскресением и теперь неуместны как азбука Морзе в математических формулах.
Христианство есть демистификация всякой религии плюс обожение всего человечества.
Чудо — не правило, а примечание к правилу.
Мы просим о чуде как о заменителе нас: пусть другому будет хорошо, Господи! Я ничего не могу, Ты можешь, сделай что-нибудь! Бог-то, может, и сделает, но прежде всего Он говорит: «А ты? Ты для другого сделал, что мог? Что ты Меня вместо себя подставляешь-выпихиваешь? Бог без человека — чудо на ветер!»
