«Но Иисус сказал: оставьте её; что её смущаете? Она доброе дело сделала для Меня» (Мк. 14, 6).
В греческом тут не «смущаете» (слово довольно мягкое), а «копус», слово, которое обозначало и страдание, и труд. «Зачем вы делаете ей больно?» «Зачем заставляете её страдать?»
В очередной раз обнаруживается запас прочности у языка. Работа всегда связана, самое меньшее, с усталостью, а усталость это одна из лёгких форм боли. Тело напоминает, что оно существует вовсе не для труда, что работать ненормально.
Общаться тоже ненормально. Отличать грех от не греха ненормально. Оплакивать мёртвых ненормально. Много чего в природе ненормально, а для человека — нормальное такое дело, которое нужно сделать даже бесплатно.
Женщина работает. Да-да: плакать это дело, жалеть это труд. Убивать — нет, это не «ратный труд на благо мира», это просто прелюдия к людоедству, и неважно, последовало за прелюдией чавканье или постыдились.
Когда ничего нельзя сделать, можно сделать сострадание и вылить, просто вылить, не используя. Ведь сделать ничего нельзя. Любовь в том, чтобы, когда поделать ничего нельзя, сделать то, что нельзя делать, но что вдруг оказывается самым главным делом жизни. Любовь сходит в ад не для того, чтобы вывести любимого в рай, а чтобы разделить с ним ад – и только так ад побеждается.
