История с Туринской плащаницей

Почему именно в XIV веке?

Что Туринская плащаница изготовлена в XIV веке — факт. Если кто-то после радиоуглеродного анализа сопротивляется этому факту и желает видеть в ТП доказательство Воскресения Господа Иисуса Христа, это явление из истории фундаменталистской психологии, не более того.

XIV век. Туринская плащаница, фотографии с обеих сторон.

Продемонстрировано уже несколько вариантов того, как могла быть изготовлена ТП, из которых автору этих строк представляется наиболее интересным нанесение изображение на ткань при помощи выставления ткани, накрытой стеклом с рисунком, на солнечный свет. Это объясняет не только отсутствие краски, но и «объёмность» изображения, вызванную продвижением источника света (Солнца) по духе вокруг ткани.

Интереснее, почему ТП была изготовлена именно в XIV столетии. Конечно, фальшивые реликвии поточным методом изготавливались на протяжении всех Тёмных Веков, почему они и получили своё название, но ведь ТП была не только изготовлена, но и получила огромную популярность, много превосходившую популярность прежних подделок такого типа, которых насчитывалось не менее двух десятков.

В качестве возможного контекста кажется возможным напомнить о разнообразных спорах относительно возможностей человеку видеть Бога. Эти споры велись и в Византии, и в Западной Европе — в Византии они приняли форму полемики о нетварном свете у исихастов, в Западной Европе завершились принятием конституции Бенедикта XII «Benedictus Dei» 1336 года о «блаженном созерцании». В западной иконографии полемика отразилась в двух британских рукописях этого же времени: энциклопедии «Omne Bonum» (1359-1376 годы) Джеймса Палмера, королевского казначея, и «Compendium morale» секулярного каноника Роджера Уолтема (1325-1335), которые проанализированы историком Александрой Летвин (Letvin, 2011).

Полемика, тянувшаяся на Западе с XII столетия, привела к конфликту на самом высоком уровне, когда один авиньонский папа отрицал возможность видения божественного света до Страшного суда, а второй (Бенедикт XII) утверждал. В иконографии две точки зрения отразились в двух разных изображениях Лика Христова — с аттрибутами божественности (нимб, разнообразные лучи) и без них, как сугубо человеческое лицо.

В религиозной практике идея возможности созерцания божественного света «вне тела» — причём «вне тела» понималось не как смерть, а как (по апостолу Павлу) мистический выход за пределы соматики — и при этом объектом созерцания являлось лицо Иисуса, каким оно было «по человечеству». Тут теология, видимо, отражала массовый интерес к новым, более реалистичным живописным техникам, к зарождению искусства портрета и новым практикам разглядывания живописи.

В этом контексте и органично появление Туринской плащаницы с её сознательным варьированием традиционных мотивов («плат Вероники», «нерукотворный Спас», «положение во гроб») и в то же время с намеренным педалированием реалистичности в изображении, большей «человечностью» Христа, которая, собственно, и производила сильнейшее впечатление на тех, кто видел этот артефакт в XIV веке (тогда как в ХХ столетии впечатление возникало от «загадочной» негативности изображения.