|
Исаия (VIII в. до Р.Х.). Имя происходит от евр. “еса яху” — “Ягве спасение”. Сын некоего Амоса, около 740 года призванный Богом к пророческому служению. Он дожил до осады Иерусалима в 701 году и мученически погиб в правление царя Манассии. Книга пророчеств Исайи является не только одной из самых пространных в Библии, но и одной из самых важных для христиан. О жизни его известно многое, даже известно имя жены и двоих сыновей, в 4 книге Царств рассказывается о том, как Исайя приходил со своими пророчествами к царям. Чтение этих рассказов и книги пророчеств Исайи оставляет иногда впечатление, что Исайя жил в погибающей, отчаявшейся стране, более всего нуждавшейся в ободрении. На самом деле, в ободрении соотечественники Исайи нуждались, но вот страна их была в VIII столетии как раз на подъеме. Израиль и Иудея процветали экономически и были сильны политически, почему и проблемы встали перед ними крупные: для великих соседей они стали и лакомым кусочком (а раньше на них и внимания особого не обращали), и желанным союзником. Богатство и величие сделало евреев, как и всех людей, слишком самоуверенными, и поэтому пророчества Исайи сбивали с них спесь: ведь в них речь шла о гибели едва ли не всего народа. Несколько раз, с редкой последовательностью Исайя предостерегал политиков от попыток вступить в союз с одной крупной державой ради освобождения от другой. Правда, и нейтралитет не обеспечивал Израилю спасения; гибель все равно была неизбежна, но зато сохранялось достоинство и чистота веры людей. Исайя менее думал о земле, нежели о духе, о Боге, и поэтому грядущая национальная катастрофа — гибель государства, переселение людей в Вавилон — чувствовались им, но не воспринималась как окончательная гибель. Он не только верил Богу, когда Тот говорил, что никакие божества, колесницы, армии не помогут ассирийцам ниспровергнуть веру в Единого Творца. В отличие от многих других пророков, которые из Божественного откровения смогли воспринять лишь грозную весть о гибели народа, Исайя уловил еле слышную, но самую важную ноту благой вести о том, что будет и спасенный остаток. Своего старшего сына он и назвал символически “Шеар-яшуб” (“Иасув”) — “Остаток спасется”. Сегодня, когда этот “остаток” составляет значительную часть человечества, члены его волнуются: а как же остальные? справедливо ли им погибать? Но, прежде чем так волноваться, надо вместе с Исайей пережить страшное сознание того, что погибнуть должны, по здравому смыслу и Божественной справедливости, все, что нет спасения. Нет выхода, и Исайя не предсказывал никакого выхода, но вдруг нарисовался в его песнях образ Спасителя, странный, непонятный с точки зрения политической или военной: рожденный Девой, безропотный слуга, ведомый на заклание, болеющий за всех людей, мучимый за беззакония всех, ранами Которого исцеляются все. Понимал ли сам Исайя, о Ком идет речь? Наверное, нет, на то и пророчество от Бога дается, а не Исайей выдумывается. В какой-то момент Исайя даже решил, что этот спаситель — царь Кир, но в заблуждении этом пребывал недолго. Его книга осталась по сей день утешением и радостью для миллионов верующих в Бога Библии и Спасителя. Древние политические проблемы нас не волнуют, имена страшных царей и развратных народов стали лишь поэтическими символами, и строки Исайи вдохновляют, ободряют и помогают понять, что и все проблемы сегодняшнего дня, все архисовременные страхи и пороки — ничто перед силой Божией и чудом Спасителя. Память 9/22 мая. |
