I ВЕК: БОГ СТАРТА ИЛИ БОГ ФИНИША?
Апостол Павел - эталон "пост-христианина" в том отношении, что для него главное в Христе - воскресение. Если Иисус не воскрес, то вера в Него тьфу. Павел знает, чем кончилось - Воскресением. Земной финиш оказался началом новой жизни, и Павел - христианин этого финиша.
Те, кто сопрождал Иисуса в течение трёх лет его проповеди - христиане старта. Они, конечно, слышали слова Иисуса о воскресении, но их не понимали. Насколько не понимали - видно из их неспособности описать встречи с Воскресшим. Павел - описал.
Для "христианства старта" главным вопросом было не то, что ожидает Иисуса, а то, что предшествует Иисусу. Когда Иисус спрашивал их, кем они (и другие) считают Его, все ответы строились по принципу "в прошлом было предсказано так, следовательно". Настоящее определяется прошлым. Надо изучить прошлое ("понять Писания"), тогда станет ясно, как понимать наблюдаемое в настоящем. Воскресение тут ничего не означает, потому что в "прошлом" - в Слове Божием писаном - ничего нет про воскресение, вера в воскресение часть "устной Торы", предание, а не Писание. Значение имеют такие тонкости, которые "пост-христианину" совершенно неинтересны - Спаситель потомок Давида в буквальном смысле или в переносном, родится от девственницы или от молодой женщины, в том городке или в этом, и т.д., и т.п.
Главным вопросом для "христианства старта" является: где стартует Бог? Традиционный для большинства современных христиан ответ (во время зачатия Иисуса) это лишь один из возможных вариантов. Вариантов как минимум четыре, причём они не обязательно исключают один другой.
Вариант первый: Бог в Иисусе стартует в момент крещения - классическое "Богоявление", "теофания", когда на Иисуса сходит Святой Дух. Исторически, стоит помнить, праздник Крещения Господня появился намного (на века!) раньше праздника Рождества - и вот, Рождество это вторая возможная точка старта. Однко, есть и третья - зачатие. В Евангелии от Иоанна, однако, нет ни крещения, ни рождества, ни зачатия, а есть четвёртая точка - та, которая в Никео-Цареградском символе веры обозначается как "прежде всех век". Иисус - Сын Божий не в силу непорочного зачатия, не в силу рождества в Вифлееме, не в силу крещения от Иоанна, а силой Отца, Словом Которого Он стал, когда ещё ничего не было даже в проекте.
Есть, кстати, и пятый вариант: Бог стартует в Иисусе "по совокупности заслуг". С такой формулировкой изредка награждают учёной степенью человека, который так погрузился в науку, что было недосуг оформлять диссертацию, а не дать степень как-то совсем неловко. Иисус - Бог по Своей праведности. Рос, рос, и - перерос человеческое, дорос до вселенских масштабов, стал истинным служителем ("ангелом") Божиим и, наконец, ангелов тоже перерос.
В истории христианства встречались все пять вариантов в самых разнообразных сочетаниях. Сегодня большинство протестантов не веруют в непорочное зачатие, считают Иисуса одним из многих сыновей Иосифа, но всё же они - именно христиане, прежде всего, потому что веруют в Воскресение Христово, а во-вторых, потому что какую-то точку Божьего старта в Иисусе видят, хотя, может, и не формулируют чётко. Так ведь и "в начале было Слово" тоже не назвать чёткой формулой.
Старт или финиш важнее? В Америке полагают, что важнее равенство на старте (пусть сын предпринимателя поработает официантом), в Западной Европе - на финише (пусть налог уравняет доход пожилого предпринимателя и пожилого официанта).
В Церкви первого столетия, кажется, важнее был финиш. И апостол Павел, и его противники по обрядовому вопросу, не разногласили между собой относительно Воскресения. Более того, воскресение отнюдь не доказывало божественности Иисуса. Лазарь тоже воскрес, - ну и что? Божественность Иисуса доказывало постоянное схождение, излияние, говорение Духа. Явление воскресшего Павлу было результатом благодати Духа, и что из этой веры следует - говорил Дух, а не какие-то политические и богословские расчёты. То, что Иисус "не просто плотник" - это не из Писаний следовало, а если кто-то это понимал, читая Писания, то лишь потому, что понимание давал Дух Божий.
Куча терминов, которыми верующие описывали и описывают Иисуса, все могут быть истолкованы в самых разнообразных смыслах. Ну, ангел... ну, "Сын Человеческий"... "Сын Божий"... "Превечного совета ангела"... Подумаешь, - это не та окончательная бумажка, которой требует скепсис. Скепсис хитрый, он требует бумажки, а надеется на Дух - и получает, если не останавливается на полпути.
* * *
О проблеме старта, финиша и Духа полезно помнить, изучая историю раннего христианства. Слишком категоричны приговоры, которые выносили друг другу разные христианские течения - прежде всего, национально-культурные течения, то есть, греки и евреи, они же эллины и иудеи. Ириней Лионский помещает "эбионитов" в одну категорию с гностиками, так что можно подумать, что это вообще нехристи какие-то. Нет, в воскресение Христово эбиониты точно веровали, никто из их обличителей не утверждал обратного. Их попрекали тем, что из четырёх Евангелий эбиониты используют лишь Евангелие от Матфея, но не попрекали тем, что они из этого евангелия вычеркнули воскресение. Просто Матфей более прочих евангелистов акцентирует ветхозаветные пророчества о Христе.
Более того, эбионитов обвиняли в том, что они празднуют Пасху по еврейскому календарю, но не обвиняли в том, что празднуют Пасху, не празднуя Воскресения Христова. Это был классический внутрихристианский календарный спор.
Когда Ириней Лионский поминает эбионитов в очерке о гнозисе, он как раз их противопоставляет гностикам: вот-де гностики считают, что мир сотворён не Богом, но ангелами, а эбиониты считают, что мир сотворён именно Богом, ангелом же считают Иисуса. Означает ли это, что эбиониты отрицали божественность Иисуса? Но когда православные, цитируя Ветхий Завет, называют (и изображают на иконах) Иисуса в виде ангела - это разве отрицание Спасителя? Нет, это просто выражение веры в Спасителя языком самой Библии, а не тем языком, который принесли в Церковь греки. В конце концов, базовым для Самого Иисуса было описание Его словом "Помазанник" - "Машиах", а этот термин означает (формально) куда меньше, чем "ангел" - означает всего лишь человека, которого помазывают на царство, земное царство.
Показательна судьба самого слова "эбионит". "Христианин" - не еврейское слово, это греческое бранное выражение, причём это греческий латинизм. "Ианус" - латинское окончание. С какой стати иудей, верующий в Воскресение - тот же апостол Иаков - станет называть себя греческим словом с латинским окончанием? Только в Антиохии, только спустя десятки лет после Воскресения появилось это слово, как отмечает евангелист Лука. До этого и помимо этого и после этого верующие в Христа, если как-то и называли себя, то именно эбионитами. Видимо, особой нужды носить отдельное имя в принципе не было до разрушения Иерусалима, когда иудаизм из пестрого живого потока стал превращаться в однородный жёсткий стержень. Это можно сравнить с засахариванием мёда. Конечно, кристаллики, которые образуются на месте медовой кашицы, хранятся куда дольше, но вкус-то уже не тот, не тот... Впрочем, с христианством тоже постоянно происходила та же беда: кристаллизация, уплощение, мумификация... К счастью, на этом не заканчивалось или, точнее, не всегда и не всюду на этом заканчивалось.
"Эбионит" означает "нищий", причём не просто "нищий", а именно - как удачно гласит синодальный перевод - "нищий духом". В русском языке терминов, обозначающих бедность, куда больше, чем терминов, обозначающих богатство. Нищий, убогий, побирушка, бомж, бродяга, угнетённый, задавленный, лишенец, обездоленный... Есть из чего выбрать! Важно, что лишь в самых древних книгах Библии "эбион" (и множественное "эбионим") обозначает буквально нищего. В псалмах и у пророков это уже, скорее, "угнетённый" - тот, кого унизили, обобрали, лишили свободы и денег, крыши над головой, справедливого суда... В общем, того, кто может рассчитывать лишь на Бога. Если человек спрашивает, от чего его спасает Бог - подразумевая, что его не от чего спасать - значит, человек не угнетён. Что ж... Говорить такому человеку, что он грешник (то есть, угнетает других) и что надо спасаться от этого - было бы невежливо.
"Эбион" в поэтических частях Библии - там, где идёт простейший поэтический приём повторения одного и того же дважды разными словами - всегда идёт вместе с "ани". В славянской Библии эта пара передается как "нищ и убог". Бог "будет милосерд к нищему и убогому" (Пс. 71, 13) - тут "нищий" - "дал", "убогий" - "ве-эбион".
"Эбион" - почётное слово и до Христа. Судьба слова напоминает судьбу термина "митёк" или "юродивый" - для верующих в такого уникального эбиона как Иисус, слово засияло. Когда верующие в Воскресение Христа иудеи после падения Иерусалима были анафематствованы иудеями, которые во Христа не веровали и подозревали, что вера в воскресение - причина ослабления и разрушения государства, им было естественно назваться именно "эбионим". Потом уже, спустя сто лет, у них обнаружился конфликт совершенно с другой стороны - с христианами-греками. Вот тогда-то "защитнички" христианства из греков и заявили, что эбиониты - это движение, основанное человеком по имени Эбион. Не все апологеты повторяли эту чушь, некоторые изобретали чушь новую. Ориген Лионский, который немного знал еврейский и уж точно знал многих евреев - в отличие, к примеру, от киснувшего в галльской глуши Иринея Лионского - знал, что "эбионит" означает "нищий", но объяснял это так, что эбиониты - скудоумные людишки, которые обедняют понимание истины. Спустя сто лет такое толкование повторил Евсевий Кесарийский, а вот Епифаний в "Панарионе" опять повторил чушь про Эбиона, расцветив её в меру своей фантазии - мол, папа и мама назвали так ребёнка, потому что он был скуден умом.
Прошла ещё тысяча лет и появились "поверелло" - нищий Франциск Ассизский и его последователи. Слово означает и буквально, и содержательно ровно то же, что "эбионит". Человек, которому не на кого надеяться, кроме как на Бога. Не столько нищий, сколько нищенствующий - намеренно отказывающийся от любой опоры, кроме Бога, чтобы уж на Бога опереться всем существом.
Так оно и продолжается даже до сего дня. Рядом с христианством толстым, давящим, гнетущим, нагло провозглашающим роскошь и величие обязательным атрибутом истинной веры, побирается по людям христианство убогое, нищее, задавленное - бродящее среди людей, заглядывающее нам в глаза и ищущее там понимания и веры.
См. эбиониты.
