|
Монтан, Лукий, Иулиан, Виктор, Квартилозия, Викторин, Флавиан, Рен Карфагенские (259). Ученики епископа Карфагенского Киприана, погибшего в сентябре 258 года. Они были арестованы вскоре после гибели учителя прокуратором Солоном; сохранились достоверные записки одного из мучеников, Флавиана, рассказывающие о переживаниях заключенных. Это были обычные священники и диаконы, им вовсе не хотелось умирать или, во всяком случае, они не хотели умирать с мучениями, и когда им сперва сказали, что приговорят к сожжению, они стали молиться Богу об избавлении от такой кончины. Их молитвы были услышаны. Еще они очень боялись сломаться, ведь многие из их собратьев отреклись от Христа перед угрозой смерти. Рену было видение: заключенные идут вслед за горящей лампой, а другие остаются во мраке, — и в идущих за лампой он признал себя и товарищей. Все обрадовались. На следующий день после этого видения их повели к губернатору, причем солдаты долго водили их по городу вслед за разъезжавшим по своим делам правителем и, наконец, привели в губернаторский клозет. По тогдашнему обычаю это было вполне прилично. После допроса прокуратор приказал вернуть их в тюрьму и морить голодом и жаждой. В эти тяжелые дни священник Виктор рассказал, что видел во сне прекрасного ребенка, который вошел в тюрьму и водил заключенных во все закоулки в поисках выхода, но выхода не оказалось. Тогда ребенок попросил Виктора мужаться и укреплять товарищей. Непрерывно укреплявший себя мыслями о рае священник попросил Иисуса показать ему рай. Ребенок ответил: “Но где тогда будет твоя вера?”. Квартилозия, чей муж и сын были казнены за три дня до этого, увидела во сне своего ребенка, который ей сказал: “Бог увидел ваши мучения”. Больше всего, однако, узники боялись перессориться, что было вполне вероятно в условиях такого напряжения. Иулиан разрешил одному из заключенных, не христианину, присоединиться к сплоченному кружку, и Монтан его за это упрекнул. Они стали холоднее разговаривать между собой, но через несколько дней Монтан извинился. “Чтобы наследовать Его Царство, мы должны быть Его детьми, а чтобы быть Его детьми, мы должны любить друг друга. Невозможно нам обрести Его небесную славу, если мы не сохраним союз и мир между собою, дарованные нам Богом”, — писали узники из тюрьмы. Им отрубили головы; прокуратор колебался только, не следует ли отпустить Флавиана. Императорский эдикт предписывал казнить только духовенство, а любившие Флавиана родственники стали уверять, что он вовсе не диакон, а просто верующий. Судья, ненавидевший христиан до умопомрачения, заявил Флавиану, что тот себя оговаривает. Флавиан пожал плечами: кто станет лгать, чтобы умереть. Толпа требовала пытать Флавиана, чтобы выяснить правду, но и его просто обезглавили. Acta Sanctorum, февраль, т. 3; Analecta Bollandiana, XXXIX, 1921, 171; Butler, 24.2. Память 24 февраля.
|
