Богочеловеческая комедия
5 век: эпитафия Римской империи или Как милитаризм убивает своих носителей
Римская империя не пала. Она вознеслась и по сей день остаётся иконой империализма и милитаризма. Пятый век, однако, прекрасный повод подытожить Рим.
Итог радует: милитаризм Рима так же бесплоден и убийственен как любой другой. За полтысячелетия римляне ничего не изобрели, они лишь пользовались чужими изобретениями. Похоже на русскую кухню, о которой Вайль и Генис шутили, что она состоит из украинского борща, грузинского шашлыка и зырянских пельменей. К этому можно добавить великую «русскую культуру», состоящую из итальянской оперы, венской музыки и французской беллетристики. Лев Толстой, конечно, изготовил французские романы лучше Бальзака, но ведь и русский повар может сделать борщ лучше украинца, а борщ от этого не перестанет быть украинским блюдом. Когда русская сборная по футболу становится чемпионом мира, футбол остаётся английским футболом, а не превращается в ногомяч.
Война – мать прогресса. Идея давняя и ложная. Война, самое большее, рождает ворованное («завоёванное»). Римляне завоевали многое. Остап Бендер начинал с астролябии, римляне тоже позаимствовали этот первый научный прибор у греков. Позаимствовали они у греков и астрологию, а вот алхимия чем-то римлянам не понравилась. Архимедов винт, алфавит, шахтные работы как государственная монополия, опирающаяся на рабский труд… Меры длины, веса и объёма – от египтян, система обогрева пола тёплым воздухом – из Индии.
«Римская технология была наиболее развита в областях, где её развивали предшественники Рима, а где эти предшественники терпели неудачу или вообще ничего не делали, там и римляне были слабы» (Gies, 1995). Усовершенствования были немногочисленны: лёгкий плуг оснастили железным лезвием и деревянным отвалом, удобрение почвы стало регулярным, шерсть стали стричь, а не вычёсывать во время линьки животных. Зерно стали молоть не только на ручных мельницах, но и на огромных жерновах, которые вращали ослы или рабы. Архимедов винт использовали для создания пресса, которым давили оливки и виноград. Пожалуй, собственным изобретением был плотницкий уровень – то-то Иосиф радовался.
В I столетии изобрели выдувание стекла, - но сделали это в Сирии, которая тогда находилась под властью Рима. В том же веке изобрели двойной цеп для молотьбы – но в Галлии, где изобрели и механическую сеялку в виде короба на колёсах. У «варваров» германцев позаимствовали новый способ ковки металла из нескольких полос, равно как и брюки, носки и шнурки для обуви. Более того, именно от этих «дикарей» пришёл сам принцип – одежду стали сшивать из отдельных кусков. А деревянная бочка – тоже немецкое изобретение – не в пример легче и прочнее глиняной.
Римское строительство, конечно, впечатляет – мост через реку Гард на юге нынешней Франции стоит две тысячи лет без ремонта. Но пирамиды стоят дольше. 50 тысяч километров дорог – впечатляющая цифра, но дороги предназначались для марширующей пехоты, для перевозки товаров были очень неудобны. Поэтому дороги делали максимально прямыми, предпочитая загонять солдата на гору, но не тратить время на обход этой горы. В итоге стоимость сухопутных перевозок даже возросла на закате империи, что мало способствовало экономическому развитию. Перевозки по морю оставались много дешевле.
В конечном счёте, главным достижением «Римского мира» был сам «мир» - «пакс». Конечно, это довольно своеобразный «мир», это вялотекущая война, оттеснённая подальше от столицы, высасывающая из страны соки, это покой за счёт развития. Так что, когда историки Церкви подчёркивают, что благодаря Риму апостолы могу путешествовать по разным странам, полезно помнить, что (а) путешествия эти кончались, как правило, смертью казнью по приговору той же самой империи (б) что буддистские проповедники безо всякой империи тоже проходили тысячи километров. А то эти восторги напоминают ностальгические причитания поклонников другой империи: ах, мы могли без визы ездить в Ригу или Киев! Что при этом в русских концлагерях сидели латышские и украинские «националисты», считалось вполне приемлемой ценой «свободы передвижения» для избранных.
Разумеется, армия была главным тормозом на пути технического прогресса: «Несмотря на внушительность своих завоеваний, римляне были не слишком изобретательны в сфере вооружений» (Gies, 1995). Дисциплина, организация, многоуровневая структура армии (легион, когорта, центурия – как дивизия, полк, рота), - вот что добавили римляне. Но кто и где слышал о дисциплинированных изобретателях и озарениях по приказу ротного командира?
Две крупнейших новации своего времени римляне не заметили. Во-первых, хомут. Ко времени рождения Иисуса китайцы уже несколько веков использовали хомут, но Иисус говорил только «иго Мое благо». Разница колоссальная – ярмо это всего-навсего ошейник на горле. Немного вытянешь, если горло стянуто. Хомут передаёт тяжесть с горла на грудь, и лошадь превращается в поистину тягловое животное. Хомут – поистине «иго благое».
Во-вторых, римляне проглядели водяное колесо. Изобрели его, видимо, лет за двести до христианской эры в Армении. Сперва это было горизонтальное колесо, затем в Персии или в Индии колесо поставили вертикально, что резко увеличило эффективность. Витрувий, архитектор и автор энциклопедии римской техники, ровесник Иосифу плотнику, описал водяное колесо, но отметил, что оно редко употребляется. Ничего не изменилось и позднее: «До конца империи единственными крупными источниками энергии были люди и животные, причём отсутствие хорошей лошадиной упряжи резко снижало эффективность животных» (Gies, 1995).
В общем, типичная военная близорукость и туполобость. Прагматизм, плавно переходящий в идиотизм. О чём говорить, если «практичные» римляне не перевели на латынь ни Аристотеля, ни Эвклида, ни Архимеда. Это бельмо они оставили в наследство Средним векам. (Кстати, Витрувий как раз греческий знал, - но архитектор не самая военная профессия, слишком созидательная).
Римская империя больше походила не на Британскую, а на Российскую, причём именно в годы своего расцвета. Военные успехи и пышные триумфы скрывали застойную и нищую аграрную экономику. О рабском труде уж помолчим, чтобы не рассердить нынешних ценителей рабства…
