Яков Кротов
Дритхельм Йоркский (ок. 700). Благочестивый крестьянин из Нортумбрии (Англия)
около 693 года заболел и умер. Во всяком случае, его сочли умершим, но через несколько
часов он внезапно ожил, к ужасу окружающих. Дритхельм и до этого был набожным
человеком, но теперь он оставил дом, треть имущества завещав жене, треть детям,
а треть продав и раздав нищим, и стал монахом. Беда записал его рассказ о том,
что он увидел после смерти: сияющее существо в ярких одеждах провело его на северо-восток,
где солнце восходит летом, и тут он увидел долину, где людей словно носило ветром
между ледяной стеной и стеной из огня. Проводник объяснил, что это не ад (ад
был виден издалека как пропасть, из которой вырывался огонь и смрад), а место,
где находятся люди, принесшие покаяние в грехах только перед смертью; лишь на
Страшном суде они будут избавлены от этих мучений, да молитвы об усопших облегчают
их участь. После этого Дритхельма повели на юго-восток, где солнце восходит зимой,
и здесь он увидел цветущий луг, благоухание которого пронизало крестьянина насквозь.
Тут наслаждались люди в белых одеждах, - те, кто жил праведно, проявляя веру в
добрых делах, но не настолько совершенно, чтобы попасть прямо в рай. Рай был только
виден и слышен вдалеке, рядом с его отблеском и эхом раздающегося там пения цветущий
луг казался скучным и блеклым. Дритхельм, поселившийся в келье на берегу Твида,
иногда заходил в ледяные воды этой реки и читал молитвы, стоя среди льдинок, лишь
бы избежать того адского холода, который ему привиделся. О том, что он увидел,
он рассказывал, отмечает Беда, "только тем, кто уже боялся ада или уже стремился
в Рай и кому его рассказ мог помочь на духовном пути". И дело не в том, что
только религиозный человек доверчив не по разуму и верит в материальную реальность
чистилища (так богословы называют ту часть рая, которую увидел Дритхельм), а значит
поверит любым басням. Истина о загробных испытаниях души - не материальная, а
духовная истина, которую, однако, нельзя выразить иначе, как материальными образами.
Если бы Церковь запретила думать и говорить о загробной жизни, она бы помешала
верующим и ничуть не помогла бы скептикам. Да граница проходит не между верующими
и неверующими. Те, кто с уверенностью отвергает загробную жизнь, как будто лично
прокопался глубже дна могилы и уперся в пустоту, своей самоуверенностью и агрессивностью
совпадают с теми, кто (в отличие от Дритхельма) считает рассказы о загробной жизни
главным средством проповеди религии, лезет с ними к тем, кто еще и Бога-то не
знает или отвергает, а потом удивляется, что люди отвечают ему насмешкой, равнодушием
или, что хуже всего, становятся яростными ханжами, готовыми судить и учить собственных
учителей. Беда. Церк. история, кн. 5; Butler, 1.9. Память 1 сентября (в
числе святых Йорка упомянул Дритхельма Алкуин).
|
