Богочеловеческая комедия
XI век: цена небесной музыки
Все знают, что названия нот – это первые слоги молитвы святому Иоанну. Молитва сочинена диаконом Павлом Лангобардом (знаменит больше своей «Историей лангобардов») во второй половине VIII века. Только первую ноту переименовали – было «ут» (латинское «дабы»), но для пения удобнее начинать с согласной, сделали «до». «Дабы слуги» - «чтобы мы…».
«Ре» - от «резонаре фибрис», что и по-русски понятно – резонирующими фибрами, в общем, голосовыми связками, которые дрожат на предельной высоте.
«Ми» - «мира гесторум». «Мира» - то же, что в «миракль», «чудо», то есть «чудесные деяния».
«Фа» - «фамули туорум». «Фама» - это «слава» на латыни, аналог полинезийскому «мана».
«Соль» - от «разрешать», «развязывать», «решать». «Сольве», «абсолво» - «прощать». Современному человеку больше знакомо английское «солюшн» - «решение». «Сольве поллюти» - «прости прегрешения» (точнее, «загрязнения», хотя речь идёт, безусловно, не только о поллюциях у мужчин и уж подавно не о выбросе нефти в Мексиканский залив).
«Ля» - от «лябии», «губы» (в русском языке это слово есть, но только в медицинской терминологии, только применительно к женским губам, причём отнюдь не к тем, которыми поют). Между прочим, именно с «ля» начинаются названия нот в другой системе записи, где «ля» - первая нота и обозначается буквой «А» (и дальше по латинскому алфавиту до «джи»). Современные камертоны как раз настроены на «ля» - 440 герц.
«Си» - от «Санкте», «святой», «санкте Иоаннес». В Средние века было всего шесть нот, «си» добавили позднее, причём в США и Венгрии заменили на «ти», чтобы не путать с латинской буквой «си», которая обозначает «до» в другой системе записи.
Всё вышесказанное знают все, однако мало кто задумывается над содержанием гимна. Ключевым тут является «соль» - «солюшн». Решение всех земных проблем – на небесах. Вопрос о том, что сперва – яйцо или курица, благодать или молитва о благодати – решается на примере пения. Что сперва: человек поёт и пение взлетает к небу или пение взлетает к небу, если Бог даёт освобождает певца от всего, что мешает петь, что тянет к земле, к ворчанию, к мычанию? А вот одномоментно – сама молитва о том, чтобы появился резонанс с вечностью, уже есть проявление этого резонанса.
Гвидо Аретинский вряд ли наугад выбрал эти слова для нотного стана. Это первая треть одиннадцатого века, Гвидо – на рубеже двух столетий, а этот рубеж значим не потому, что ждали конца света, а потому что жаждали будущего. Одиннадцатый век не просто век «реформы папства», «борьбы за инвеституру». Это всё мелкие бюрократические вопросы, пена, под которой – движение тысяч людей к новым идеалам. Среди этих идеалов – новое отношение к деньгам, точнее, к торговле. Гвидо – предполагаемый автор «Послания Гвидо», «Эпистолэ Видонис». Это небольшое письмо, обличающее епископа за торговлю Духом, к концу XI века вошло в сборники церковных канонов, став одним из самых главных авторитетов в борьбе с «симонией». Формально «симония» - это взятка за благодать, например, поставление в священники за деньги. Реально, это вопрос о том, в чём смысл денег и где, соответственно, деньги обессмысливаются («грех» и есть одно из имён бессмыслицы).
Любопытно, что Гвидо прежде всего оправдывает сам факт своего вмешательства в архиерейские дела. Он называет себя мертвецом – монах ведь отрекается от мира. Но он считает, что наступило время, когда всё меняется, всё реформируется и преображается, и в такое время всякий человек, будь он монах, священник или мирянин не должен молчать, если видит грех ближнего. Промолчи – попадёшь… Нет, не в палачи, до этого ещё тысяча лет пройдёт, Гвидо боится попасть в ад, если смолчит.
У Гвидо есть чудесные аллегории. Например, он притягивает за уши изгнание торгующих из Храма как образец борьбы Иисуса с симонией. Но ведь торговали не благодатью, а животными? Ну да, голубями – а разве голубь не есть символ Духа?! Но главный аргумент Гвидо более рационален. Коррупционеры («симониаки») утверждают: «Мы продаем не посвящение, а лишь его плоды». Деньги берут не за благодать епископства, а за материальную часть епископства – земля, полномочия, доходы. Демагогия, - отвечает Гвидо, - как душа не может жить без тела, так и епископство нельзя разделить на духовную часть и физическую, и продавать только что-то одно. Вывод следует очень жёсткий: коррупционер хуже еретика, мессы и молитвы священников-симониаков бесполезно и вредны, кто их слушает – так же отлучаются «на автомате» от Церкви, как и те, кто их «поёт».
Полезно помнить, что «пение» в Средние века часто отождествлялось с молитвой и литургией. Как писали в русских писцовых книгах, «церковь стоит без пения» - то есть, нет священника, обедня не служится. Пение – престранное явление, когда вроде бы человек опускается ниже уровня человеческого, ниже «логосности», начинает чирикать, - но при этом явно же пение явление «ангельское», окрыляющее. Вроде бы пение – явление сугубо материальное – резонанс, связки, лябии. Но поют не лябии – душа поёт!
Как говорит один рекламщик, «продают не товар, продают мечту». Машина не средство передвижения, машина – секс. Покупают не телевизор – покупают вселенную, которая во всей красе «славных деяний Божией славы» крутится перед твоими очами. Иуда не Христа продал – Иуда верность продал. Деньги, потребление, материальный мир – очень духовная штука. «Всё лишь видимое нами // Только отблеск, только тени // От незримого очами» (Вл.Соловьёв). С этого начинается «капитализм», «современная цивилизация». Циникам этого не понять, для них нет незримого – нет, как говорил Уайльд, и ценности, только цены. Именно поэтому капитализм так резко тормозит, когда дело доходит до благодати. Только тот, кто знает ценность всего, знает, что есть и бесценное. Время продавать, время не продавать.
В этом смысле борьба с симонией, отрицание благодатности таинств, за которые «уплочено», - один из симптомов нового отношения к деньгам. Это отношение более трезвое – деньги из средства выражения чести и славы превращаются в средство обмена. Золото в храме начинает становиться признаком дурного вкуса. Не всюду, конечно, и очень медленно, но спустя тысячу лет тенденция совершенно очевидна. Можно продавать отблеск невидимого, нельзя продавать невидимое. Можно продавать человеческие мечты, нельзя продавать Божью мечту, а Церковь – это мечта Бога о человеке, становящаяся реальностью. Это не умаление веры, а это – рост веры.
Лит.:
Gilchrist, John. The Epistola Widonis, Ecclesiastical Reform and Canonistic Enterprise 1049-1141 // Authority and Power. Ed. B. Tierney. Cambridge Universoty Press, 1980. Pp. 48-58.
Jestice, Phyllis. Wayward Monks and the Religious Revolution of the Eleventh Century.
