БОГОЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ КОМЕДИЯ
XIII ВЕК: ВСЯКАЯ ВЛАСТЬ РАЗДЕЛЯЕТ, КРОМЕ РАЗДЕЛЁННОЙ
Три феномена XIII столетия отражают новый этап в отношениях человека к власти: борьба пап и императоров, борьба патриархов и басилевсов, борьба всех названных выше за единство. Феолипт Филадельфийский (род. 1252) заметил: причина грехопадения та, что Адам отвернулся от Евы. Она и убежала. Спасение и вечная жизнь в том, что люди поворачиваются друг ко другу. За одну эту мысль Феолипта можно было бы признать лучшим эссеистом XIII столетия, но он всё-таки ещё четверть века прожил в XIV. Тонкость в том, что человек с такими проницательными взглядами был, видимо, очень тяжёл в общежитии и в политике. По железному закону, который можно назвать Правилом Оригена, Феолипт обличал "арсенитский раскол", который занял всю последнюю треть XIII века, но и сам вляпался в раскол - как деликатно говорят биографы, "разорвал каноническое общение". Как Ориген, который отказывался находиться под одной крышей с еретиком и в итоге сам был ославлен еретиком той самой Церковью, которую так ревностно охранял.
Глядеть друг на друга можно с разной целью, в разном духе. Можно с любовью, а можно с властью. Соответственно, единство будет - в первом случае - святым, а во втором - гнилым. Если Адам просто отвернулся от Евы, это ещё полбеды, а вот если он глянул на неё с властью, как на подчинённую ему детородящую служанку, это кошмар. Так этот кошмар ещё далеко не кончился!
Конфликты пап, императоров, басилевсов и патриархов были попытками разделить властные полномочия - в идеале. Только властные полномочия не делятся поровну, во всяком случае, среди людей. Где два человека, там один глядит властно, другой покорно опускает глаза. Разделить можно служения, но не власть. Весело глядеть друг на друга умеют слуги, не господа - во всяком случае, слуги одного и хорошего господина.
"Арсенитский раскол", названный по имени патриарха Арсения, начинался ведь со святого: патриарх выступил против свержения законного басилевса. Борьбу пап с императорами можно воспринимать тоже как святое, отстаивание свободы духа. А разве не святое Лионский собор, объединение (на бумаге) католиков и православных? Правда, почему-то басилевс, который на это объединение пошёл, и был тем самым подонком, которого обличал патриарх Арсений. Или, если угодно, тем самым политиком. Может ли, как говорил Иисус, из одного источника течь сладкая и горькая вода?
А это был вообще не источник! Папство и басилевсы пытались не объединить две половины христианского мира, а поделить власть - поделить, приумножив. Противники объединения менее всего беспокоились о "чистоте веры", иначе бы они несколько иначе судили своих единоверцев. Беспокоились о власти.
В истории XIII века отчётливо заметно, что не было никакого качественного разрыва между латинским христианством и византийским, между культурами Запада и Византии. Различия были совсем не те, которые делают невозможным общение. Более того, в этом столетии две культуры очень сблизились - и благодаря крестовым походам, и благодаря росту коммерции, и благодаря политическим и интеллектуальным связям. Это был один регион, идеи циркулировали, преодолевая конфессиональные и культурные барьеры. Конфликтность порождалась не различиями, а именно сходством - сходством властолюбия. Проблема-то не в том, что Адам отвернулся от Евы или посмотрел на неё как-то не так, а в том, что они друг на друга посмотрели так, что поспешили одеться. Когда на тебя смотрят, как на слугу, надеваешь либо ливрею, либо латы, но то и другое - фиговые листки.
Разделяет всякая власть, всякое властолюбие. Только разделение властей - расщепление на как можно более изолированные друг от друга щепки - открывает путь к единству. "Царство, разделившееся в себе, запустеет" - и это прекрасно, потому что на этой пустоши вырастает свободное общежитие.
