|
Его житие, публ. 1861 г. О житии из Словаря книжников.
Преподобные Кирилл, Ферапонт и Мартиниан Белозерские. СПб.: Глагол, 1993. С. 324.
Мартиниан Белозерский (ок. 1400 - 1483). Крестьянский мальчик по имени Михаил из деревни Березники, невдалеке от которой основал свой монастырь преп. Кирилл Белозерский. Родители как-то пришли в монастырь, тринадцатилетний подросток смотрел-смотрел на Кирилла и вдруг пал ему в ноги, прося взять к себе. Старец согласился, родители не возражали. Мартиниан отдали учиться грамоте, а когда он достиг совершеннолетия, принял монашество. Он любил Кирилла, подражал его жизни - то есть, молитве и посту. После смерти наставника в 1427 году он не мог оставаться в обители и ушел на сто верст к северу, на озеро Воже, где стал пустынником. Но вскоре вокруг него собрались сподвижники, возник монастырь во имя Преображения. Но когда монастырь разросся и встал на ноги, Мартиниан его покинул и пришел в Ферапонтов монастырь, сперва простым монахом, а после смерти игумена его избрали главою. Так он прожил почти двадцать лет, а в 1447 году великий князь сделал его настоятелем Троице-Сергиевого монастыря. Такой неожиданный взлет объяснялся просто: великий князь познакомился с Мартинианом лично, когда перипетии борьбы за власть забросили его в северную глушь. Был великий князь Василий Темный человеком нелегким, прославился в основном своим коварством и трусостью, так что после его кончины один смелый летописец написал: “Умер Иуда Русской земли”. Многих бояр, помогавших ему в трудные минуты гражданской войны, он, победив, казнил, подозревая в них возможных соперников. Один приближенный, опасаясь подобной же награды за свои заслуги, эмигрировал. Василий обратился к Мартиниану как духовному отцу сбежавшего, умоляя добиться возвращения боярина и клянясь не причинить тому никакого зла. Мартиниан сделал, что просили — а боярина, когда тот пришел к великому князю, сразу же бросили в тюрьму. Мартиниан вскочил на коня, прискакал в Москву, без предупреждения явился во дворец, добился приема. Войдя в царскую комнату, он помедлил, помолился, повернувшись к иконам (биограф подчеркивает это, чувствуя, что вообще-то у старца все внутри кипело и было не до молитвы). А затем подошел к князю “близко”, нарушив все правила этикета, и, глядя в глаза, сказал: “За что ты душу мою грешную продал и послал в ад? За что боярина, которому я душой своей поручился, заковал, нарушив свое слово? Да не будет мое, грешного, благословение на тебе и на твоем великом княжении!” В гневе повернувшись, он молниеносно вышел, не дав князю опомниться, сел на коня и уехал обратно в монастырь, не задерживаясь в Москве. И произошло чудо: Иван Грозный в такой ситуации приказал бы Мартиниана казнить, и многие бы историки его одобрили - нечего диссидентствовать и нарушать положенный порядок ходатайств о помиловании. А Василий Темный выпустил боярина. В 1455 году Мартиниан оставил настоятельство в Сергиевом монастыре и вернулся в Ферапонтов, где и окончил свои дни, окруженный всеобщим почитанием и любовью. Когда у него уже не было сил ходить, братья возили его в церковь, а иногда буквально носили на руках. Память 12/25 января. Обретение мощей в 1514 году вспоминается 7/20 октября. Подлинное житие оп.: Преподобные Кирилл, Ферапонт и Мартиниан Белозерские. СПб.: Глагол, 1993. 324 с. Сост. Г.М.Прохоров, Е.Г.Водолазкин, Е.Э.Шевченко. С. 234-310.
Житие Мартиниана Белозерского — памятник агиографии XVI в., составляющий часть сложного целого, которое включает также Житие Ферапонта Белозерского. Оба жития написаны одним автором, ферапонтовским иноком, и в ранних списках соседствуют, причем Ж. как бы продолжает Житие Ферапонта, начинаясь с того момента, которым то заканчивается. Ж. четко делится на несколько частей, иногда заканчивающихся словами «И о сих тако», «И о сих до зде». Два фрагмента имеют заголовки: «О рождении святого» и «О самодержце великом князе, и о всех благочестивых князех, и о земском устроении Русскыя державы». В поздних списках получили заглавия и другие эпизоды («О некоем болярине» и др.). Завершается Ж. общей похвалой Ферапонту и Мартиниану.
Для своего произведения автор Ж. воспользовался легендами и преданиями, иногда он ссылается на рассказы очевидцев. Письменные его источники — летопись и Житие Кирилла Белозерского (из Жития взяты обширные этикетные формулы, а также рассказ о встрече Пахомия Серба в Кирилло-Белозерском монастыре с Мартинианом). А. Кадлубовский считает, что эпизод «О некоем болярине», повествующий об обличении Мартинианом Василия Темного, свидетельствует о независимой по отношению к великокняжеской власти позиции автора.
Ж. известно в двух видах. Первый представлен одним списком 90-х гг. XVI в. — ГБЛ, Волок. собр., № 564, л. 223 об.—248 об. В нем житиям Ферапонта и Мартиниана предшествует небольшой текст «Сказание о начале святыя обители сия и о преподобнем Ферапонте», где кратко говорится о создании Кириллова, Ферапонтова и Лужецкого Можайского монастырей. По существу это — родословие князей Можайско-Верейских. Этот вид Ж. основывается на кратких летописцах типа Кирилло-Белозерского (ср.: ПСРЛ. СПб., 1910, т. 23, Приложение, с. 190).
Второй, находящийся во всех остальных списках вид Ж. возник не позднее 60-х гг. XVI в. (это время написания древнейшего из его девяти списков — ГПБ, Соф. собр., № 467, л. 49—97 об.). Судя по присутствующему здесь тексту, озаглавленному «О благословении митрополита Макария», можно думать, что Ж. первоначально, т. е., по всей видимости, первого вида, было написано перед канонизацией Ферапонта и Мартиниана в 1547 или 1549 г. Во втором виде к Ж. добавились рассказы о чудесных исцелениях больных, приходящих поклониться гробу Мартиниана, чаще всего жителей близлежащих сел. Количество чудес варьируется от восьми (ГИМ, собр. Уварова, № 830 (1159), XVIII в.) до 17 (ГИМ, собр. Уварова, № 207 (1158), XVII в.). Второй вид отличается от первого также наличием известий, почерпнутых из летописи, родственной Летописному своду Московскому великокняжескому 1479 г. В таком виде Ж. было включено в минеи четьи Иоанна Милютина (ГИМ, Синод. собр., № 801, 12 января). В XVI в. отрывки из чуда с Памвой (первое) и с Акилиной (четвертое) были вырезаны вязью в медальонах на деревянной раке Мартиниана в Ферапонтовом монастыре; в XVII в. рака, в том числе и боковая ее доска с резьбой, была поновлена; от старой раки сохранилась лишь торцевая (в ногах) стенка с резьбой.
С Ж. связана Служба Мартиниана, предназначенная для исполнения 12 января, в день его памяти. Она тоже известна в двух видах. Первый состоит из вечерних стихир и утрени с каноном; старейший его список — ГПБ, Соф. собр., № 467, Сборник житий 60-е гг. XVI в. (нач.: «Ум предочистив от страстного омрачения...»; все стихиры, за исключением славы, здесь подобны; славы поются на 5 и 8 глас, самогласны; канон начинается словами: «Песнь въспети и въсхвалити, Христе боже нашь...»; краегранесие указано, но его нет; после шестой песни канона — кондак с икосом; последний перед богородичным тропарь 9 песни — слава, общая Ферапонту и Мартиниану). По тому, что в обращении автор упоминает мощи Мартиниана, видно, что Служба была написана в Ферапонтовом монастыре. В смысловом и формальном отношениях она родственна Ж. Как и там, здесь множество цитат и сравнений, почерпнутых из Библии и сочинений отцов церкви, причем связываются они с речью о Мартиниане схожим образом («Сиа и зде сътворил еси» — в Службе, «Такожде и зде сицевым образом сътвори» — в Ж.). Во второй Службе этих цитат и сравнений нет.
Вторая Служба — более пышное и торжественное произведение, чем Первая. Она тоже создана в Ферапонтовом монастыре (автор обращается к собравшимся для празднования памяти Мартиниана в храме «Божией матери», главной церкви монастыря, под которой Мартиниан похоронен, упоминает его раку). Эта Служба ориентирована на малую и великую вечерни, утреню и литургию; сохранилась в списках XVII—XVIII вв., из которых древнейший — ГБЛ, собр. Тр.-Серг. лавры, № 728, Трефолой, 30-е гг. XVII в. (нач.: «Ныне приспе пресветлая память блаженнаго Мартиниана...»; стихиры малой вечерни и утрени — все подобны, в великой встречаются и самогласны; два канона попесенно соединены, первый начинается словами «Песнь ти приношу, преблаженне...», второй: «Во глубину злобы от неразумия...»; последний перед богородичным тропарь девятой песни второго канона и здесь — слава, общая Мартиниану и Ферапонту; в списке ГПБ, НСРК, 1947, F.104, XVIII в., в эту Службу внесены некоторые изменения и дополнения). Эта Служба примечательна тем, что каждые несколько ее стихир начинаются одной и той же буквой. В канонах во всех песнях, кроме седьмой, инициалы тропарей совпадают с начальной буквой соответствующего ирмоса. На полях древнейшего списка этой Службы запись: «Се творение Матфея инока». В. О. Ключевский предположил, что Матфей — автор и Ж. По содержанию и эта Служба опирается на Ж., но — в отличие от первой — в ней говорится о чудесах, совершающихся у раки Мартиниана, т. е. она связана со второй его редакцией. Не связана ли первая Служба с первым видом Ж.?
Как оба вида Ж., так и обе Службы Мартиниану не изданы.
Лит.: Амвросий (Орнатский). История Российской иерархии. М., 1815, т. 6, ч. 2, с. 851—853; Житие преподобного Мартиниана Белозерского // ЛЗАК. СПб., 1862—1863, вып. 1, с. 127; Ключевский. Древнерусские жития, с. 272—273; Барсуков. Источники агиографии, стб. 356; Строев. Словарь, с. 336; Бриллиантов И. Ферапонтов Белозерский монастырь — место заточения патриарха Никона. СПб., 1899, с. 15—65; Кадлубовский А. Очерки по истории древнерусской литературы житий святых. Варшава, 1902, с. 165.
Е. Э. Терентьева
|
