Cр. История кощунств.
XIV-XV ВЕКА: С КИНЖАЛОМ НА РАСПЯТИЕ
В 1502 году в Пистойе некий игрок в кости с досады на то, что ему не помог Христос, которому он молился, ударил стилетом распятие. Его схватили и приволокли к капитану, представлявшему флорентийские власти, но тот отказался судить бедолагу. Тогда толпа сама повесила богохульника.
Годом спустя во Флоренции уже официально повесили Симме ди Даниэлло дель Пиэ за то, что он сжёг изображение Распятия Христова.
Смертная казнь за богохульство вовсе не была обычным делом, и не случайно капитан отказался участвовать в казни.
Папа Григорий Великий в "Диалогах" - первой подлинно средневековой книге считал, что за кощунство наказывает Бог, отправляя в ад.
Император Юстиниан предпочитал опередить Бога: по его указу кощунники подлежали пыткам и казни. В его кодексе (III, 43.I) кощунство рассматривалось именно как следствие неудачи в игре. Так и позднее: игроки, бросая кости, взывали к Богу, а проиграв, ругали Богородицу, которая оказывалась кем-то вроде богини Счастья, Фортуной.
Это вполне гармонировало с библейской традицией:
"И сказал Господь Моисею, говоря: выведи злословившего вон из стана, и все слышавшие пусть положат руки свои на голову его, и все общество побьет его камнями; Кто будет злословить Бога своего, тот понесет грех свой; и хулитель имени Господня должен умереть, камнями побьет его все общество: пришлец ли, туземец ли станет хулить имя [Господне], предан будет смерти" (Лев 24, 13-16).
Схоласты, однако, предлагали возбуждать дела лишь тогда, когда кощунство повторялось трижды и было несколько свидетелей. "Если бы всех кощунников казнили смертью, - писал итальянский канонист Доменико Тоски (ум. 1620), - немного бы осталось людей в живых". В России это трудно понять, но в Западной Европе большинство ругательств были связаны не с сексуальной сферой, а с религиозной.
В Италии XV в. кощунство (как и азартные игры) предпочитали наказывать штрафами. Городской статус Флоренции 1415 гласил:
"Всякий, кто похулит имя нашего Господа Иисуса Христа или любого святого или любой святой, должен уплатить сто лир обычной чеканки [25 флоринов - прим. Я.К.], а если он не может уплатить, его следует раздеть донага и при свете дня бить палками, ведя по городу".
В 1542 г. штраф увеличили: двести лир на первый раз, триста за второй, пятьсот за третий, причём в третий раз, кроме того, протыкали язык и изгогняли из города на полгода или год. Могли и прокатить на осле, а потом отправить на галеры гребцом.
В 1543 г. герцог Козимо I Медичи приговорил было своего придворного Пьеро дель Квадро за богохульную брань к штрафу в 30 флоринов. Герцог прощал ругань, если не был помянут никакой конкретный святой, но тут несчастный сказал: "potta di Cristo" (по-русски это в высшей степени непристойно, и читателю предоставляется самому решать, разыскивать ли итальянский перевод и тем самым соучаствовать в богохульстве, или пребыть в блаженном неведении и чистоте - ведь непонятное не может быть оскорбительно). Герцогиня упросила помиловать бедолагу, поскольку он "стар, беден и обременён семьей", да и оскорбил только Христа, и никого - из святых.
Фома Аквинат считал кощунство смертным грехом, самым тяжёлым из всех (Сумма богословия, 2.2, Qu. 13, art. 2 и 3).
Католические юристы XVI-XVII веков дискутировали о том, является ли кощунство церковным или светским преступлением, каким судом оно, соответственно, должно судиться. Что наказание за богохульство - смерть, дискуссии не подлежало.
Законодательство стран к северу от Альп рассматривало кощунство как преступление, которое нельзя искупить, но всё же устанавливало ряд наказаний - от штрафов до телесных увечий. Смягчающими обстоятельствами считалось опьянение и гнев.
Таково было светское законодательство. Церковное было мягче - или, как отмечают Коннел и Констебл, "реалистичнее". Второй Равеннский собор 1311 г. для людей, впервые уличённых в богохульстве, предусматривал отлучение на месяц, для рецидивистов - отказ в церковном погребении. Пятый Латеранский собор 1514 г. установил целую шкалу наказаний, вплоть до тюремного заключения и галер, но всё-таки основным было - для закоренелых кощунников (включая, подчёркивалось, дворян, духовенство, чиновников) - стоять в течение дня перед городским собором в "митре бесславия" - видимо, имеется в виду шутовской колпак. Но примеров наказания за кощунство очень мало, и они достаточно мягкие: пост, чтение "Отче наш", посещение месс в определённых церквах, самое большее - покаянное паломничество.
Однако начиная с XV века всё чаще стали серьёзно карать за богохульство. Одновременно началась массовая охота на ведьм, евреев, да и про сожжение Яна Гуса и Савонаролы тоже не стоит забывать. Прежние способы мириться с кощунством были забыты, новые ещё не появились.
Доминиканский агиограф Варфоломей Триентский (ок. 1200-1251) в "Книге чудес Пресвятой Девы Марии" описал чудо с неким жителем этого южно-тирольского города, который, досадуя на проигрыш в азартной игре, несколько раз ударил ножом распятие. Через восемь дней несчастный тем же ножом зарезал самого себя (Конелл, 109).
Сто лет спустя Винченцо Финески опишет чудо: некий проигравшийся игрок метнул кинжал в икону Богороматери во флорентийской церкви Санта Мария Новелла. Из образа потекла кровь. Кощунник был повешен на площади перед церковью. В 1413 году приговорили к сожжению в деревянной клетке пизанца, который после проигрыша дважды ткнул образ Богоматери ножом со словами: "Жаль, я ничего хуже не могу тебе сделать!" Впрочем, потом сжалились и просто отрубили голову.
Еще через 90 лет во Флоренции был повешен Антонио Ринальдески, бросивший (после проигрыша) в икону Богоматери куском навоза.
В 1512 г. во Флоренции богохульника сперва публично провели по улицам, причём его язык был проткнут палкой, а потом на три года посадили в тюрьму.
В 1517 году - в том самому году, когда Лютер выступил против индульгенций - Флорентийский собор принял отдельное постановление против кощунников, согласно которому "каждый, кто, побуждаемый дьявольской злобой, ударит или иным образом причинит вред изображению распятия" приговаривался: дворяне к уплате 200 флоринов, из которых четверть шла совету Безопасности, четверть доносчику, четверть судье, четверть раздавалась нищим. Простолюдина заковывали в цепи, три года он должен был носить дурацкий колпак. Священника следовало бы лишить бенефиций, отстранить от служения, а если бенефициев нет, оштрафовать по усмотрению епископа.
Канон внушителен, но он потому и принят, что скрывал слабость в борьбе с кощунством: единственный закон, который предусматривал за него казнь, находился в корпусе римского права, а этот кодекс Советом Безопасности не использовался. Более того, по римскому и по каноническому праву требовалось двое свидетелей, а Ринальдески казнили, хотя на него показал лишь один, к тому же ребёнок. Суд решил, что попытка самоубийства равносильна признанию, а признание считалось лучшим доказательством (почему людей пытали, чтобы те признались).
