Богочеловеческая комедия
XVI век: автографы - мощи информационной эпохи
В XVI веке появляется обычай собирать автографы. Началось с малого – «книжка друзей», «album amicorum», студенческие альбомы с цитатами из классиков и живых профессоров, причём сюда же подклеивались письма от этих профессоров (если доброжелательные), записки от собратьев студентов. Первый из сохранившихся экземпляров был составлен чехом в 1507 году, в 1540-е годы мода расцвела в Виттенбергском университете.
В интернете нетрудно найти превосходный более поздний образчик жанра – альбом 1593 года (собрание университета Бригема Янга), который составляли трое братьев, учившиеся в Виттенбергском университете, начиная с Георга Ридизелля, барона фон Эйзенбах. Тут на отдельной странице краткое латинское изречение и полная подпись знаменитости, которая это изречение начертала. Из тех, кого помнят сегодня, можно назвать протестантских лидеров Андреса Осиандера и Теодора Безу.
Коллекционирование автографов сперва было модой сугубо протестантской. В Италии коллекционировали портреты знаменитостей. Первая коллекция – Паоло Джовио, папский врач и литератор, а попутно и архиерей, умерший в 1552 году, в России известен как Иовий и популярен, потому что он автор первой книги о России для западных людей, написанной на основе бесед с русским послом в 1525 году; в своей вилле на озере Комо, которую он назвал бесхитростно – «Музео», он собрал 464 портрета.
После изобретения фотографии две традиции довольно быстро сомкнулись – стали коллекционировать фотопортреты с подписями тех, кто изображён.
Реформатор Филипп Меланхтон (ум. 1560) так объяснял смысл собирания автографов:
«Они вдохновляют первокурсников учиться так, чтобы профессор мог написал им какие-то добрые рекомендации … чтобы до конца жизни эти подписи вдохновляли их следовать доброму примеру» (Nickson М. Early Autograph Albums in the British Museum. 1970. P. 10).
Слова «автограф», кстати, появилось лишь в XVII веке.
Ключевым является термин «вдохновение». «Инспирация», «вселение духа». Термин из христианского богословия, по сей день остающийся одним из ключевых (и потому крайне расплывчатых) понятий европейской культуры. Сегодня самый большой рынок автографов, разумеется, в самой богатой стране мира – США, и самый большой сектор этого рынка – автографы спортсменов. Впрочем, автограф первого человека на луне стоит всё-таки дороже – 7 тысяч долларов. Самые дорогие автографы на рынок попросту не попадают, их слишком мало, и это, разумеется, автографы деятелей XVI века – Леонардо и Шекспира.
Конечно, объективно – с точки зрения марсианина – в автографе вдохновляющего так же мало, как в трупе. Черновик знаменитости не лучше грязного белья знаменитости. Только человек начинается там, где заканчивается объективность, человек ведь, не фотоаппарат. Объективно и вдохновения нет, только движение нейрохимических сигналов.
Факт прост: автограф вдохновляет. Автограф в секулярной культуре занимает ровно то же место, что мощи в культуре церковной. Верующий интеллектуал может одновременно вдохновляться автографом и мощами. Автограф Фомы Аквината – такой же остаток Фомы Аквината, как его кости.
Мощи – это автограф для неграмотных. Автографы – информационные мощи. В них, беззастенчиво пишут собиратели автографов, «душа». Нагло пишут, потому что в посмертное существование души они нимало не веруют.
Почитание автографом эхом вернулось в Церковь. Хрустальная мечта протестанта – найти окаменевший песок, на котором что-то писал Иисус перед тем, как сказать «Иди и больше не греши». Специальные издания Евангелия, где слова Иисуса пропечатаны красным. До абсурда это довела современная «новозаветная наука», оставляющая от Евангелия три-четыре фразы, которые якобы одни могут претендовать на подлинность. Гиперкритицизм экспертов, которые боятся, что в один прекрасный день их могут обвинить в том, что они выдали сертификат подлинность на фальшивого Рембрандта. Лучше перестраховаться, а научная добросовесть дело десятое.
Разумеется, почитание автографов ставит ровно те же неразрешимые проблемы, что и почитание слов Иисуса – не Иисуса Христа, Господа, Мессии, Сына Божия, а Его слов. Черновики «Эссе» Монтеня, к примеру, сохранились – но это кошмар для текстологов. Совершенно очевидно, что Монтень мало заботился о логике, более того, он явно наслаждался тем, что можно обозвать «непоследовательностью» мысли. Мысль не должна идти по своим собственным следам! Что считать «подлинным» в Евангелии – так же невозможно установить, как и то, какой текст «Мёртвых душ» подлинный. Классиков так уродовали в типографиях, а они не обращали внимания. Потому они – классики, а литературоведы – всего лишь литературоведы. Поэтому Иисус – Спаситель, а «исследователи новозаветной литературы» - в большинстве своём лишь средней руки источниковеды, чьи амбиции обратно пропорциональны амуниции.
Это не означает, что не надо искать автографов евангелистов. Пускай ищут! Пусть разбирают Евангелие на составные элементы, Церковь и без Евангелия – Церковь, а вот Евангелие без Церкви всего лишь скучный литпамятник. Почитайте автографы, это довольно позитивное идолопоклонство (прости, Господи!), только не удивляйтесь, почему это верующие такие идиоты, что почитают мощи. Только на том свете мы точно узнаем, что важнее для воскресения – мощи, автографы или Тот, Кто сотворил тела и родил Слово.
