ПЕРЕВОРОТ ДЕМОГРАФИЧЕСКОЙ ПИРАМИДЫ
Спокон веку человек от рождения до смерти подымался на пирамиду – демографическую. Рождался как часть широченного основания, одним из пяти, а то и пятнадцати детей одной матери. Через год-другой большинство братцев и сестриц помирали, к совершеннолетию оставалось трое-четверти. К сорока годам вокруг уже значительно пустело и на тебя смотрели как на мужа «в летах».
Легенды о крепких столетних дубах отчасти справедливы: если уж кто доживал до шестидесяти, тот столько преодолевал, что до ста катился уже на автомате. О чём легенды умалчивают, так это о том, что большинство до шестидесяти не доживало.
На стариков смотрели с почтением, тем более, что молодых было много и старичьё этим умело пользовалось: травливало молодых друг на друга, а само руководило боевыми действиями или, когда хотело, примиряло. Демографическая пирамида служила рупором, который умножал слабый голос стариков. На одного учёного приходилось десять учеников, на одного старца – пятеро духовных чад, и они собирали, размножали и изучали наследие научных и духовных предков. Впятером обработать архив одного не так уж и трудно. У таланта была тысяча поклонников, тут ещё легче, а для наследников даже доходнее.
Начало XXI века – переломный период. Количество живущих в городах превысило количество живущих в деревне, количество умирающих превысило число рождающихся. Только паникёры насладились угрозой перенаселения, как им предоставляется возможность наслаждаться угрозой обезлюживания, крушения пенсионной системы и т.п. Пока ещё большинство людей родились в основании демографической пирамиды, но уже старики оказываются вовсе не меньшинством, не верхушкой пирамиды, а – большинством.
Пирамида переворачивается, подобно песочным часам. Скоро человек будет рождаться членом малочисленной вершины младенцев и постепенно переходить в более крупную группу людей зрелых, а затем присоединяться к большинству – к старикам. Или, скажем вежливо, к людям не первой молодости. А также не второй и не третьей.
Об экономических последствиях такого переворота разговор особый. Кажется, всё получилось довольно удачно, научная и промышленная революции освободили человека от необходимости кучно наваливаться на природу, чтобы выжить. Впрочем, именно эти революции привели и к сокращению рождаемости, к перевороту пирамиды.
Культурные же последствия любопытны. Уже сейчас на десяток духовных отцов приходится подчас одно духовное чадо. Оно бегает от одного духовника к другому, что создаёт иллюзию массовки, но оно не в состоянии будет обработать архивы десятерых, насочинять о них кучу легенд, в общем, - снабдить полагавшимся до сих пор цивилизационным антуражем. Конечно, отдельные очереди и груды поклонников будут возникать, но всегда – не навсегда, и повсюду – не везде.
Бояться, что новые поколения будут раздавлены грузом предшествующих, не надо. Информацию просто складируют и будут обращаться к ней по мере надобности. Плакать тут не о чем: традиция до сих пор редко бывала стимулом к творчеству, обычно, скорее, мешала. Причём, мешала не традиция как знания, а мешали живые – и очень многочисленные – надзиратели за традицией. Парадоксальным образом, уменьшение количества учеников уже привело к такой конкуренции учителей, что ученики стали значительно свободнее. Будет ещё лучше, хочется надеяться. Строже станет отсев и отбор, меньше станет лакейства – копания в ненужных подробностях жизни великих людей. «Ненужные» не означает «бытовые», прямо наоборот – научатся изучать ту часть жизни гения, которая и породила творческий успех, а не ту, которая к успеху отношения не имела. Впрочем, точно можно сказать лишь о том, что уже налицо: творцы – а это все люди – станут скромнее. Ведь будущие поколения перестанут быть рупором, умножающим нашим слова, станут, скорее, эти слова глушить так, что прорваться заведомо сможет лишь немногое. Но чем скромнее творцы, тем их больше – там, где старики не будут господствовать исключительно благодаря возрасту, накопленным знаниям и деньгам, резко возрастёт ответственность молодых – и уже потихонечку возрастает. О, конечно, далеко не везде, так ведь и пирамида пока ещё лишь начинает свой переворот.
ДЕМОГРАФИЧЕСКИЙ СТОЛП
В 1960-е годы, годы "бэби-бума", вошедшего в сознательный возраст, годы тревожных прогнозов "Римского клуба" о том, что Мальтус был прав и еды на всех не хватит, популярны были "научно"-фантастические рассказы о том, как в будущем будут уничтожать стариков. Молодых много, старики не нужны, работы для них нет, и вот сорокалетние мужики покорно идут на эвтаназию.
Один из рассказов, особенно чувствительный для воображения бэби-бумера, описывал, как всякий мужчина старше 40 лет обязан ежегодно являться в клинику и доказывать с обаятельной медсестрой, что он еще способ к размножению.
Эпоха была вполне мачистская, поэтому описывали убийства стариков, а старушек обычно забывали.
Между тем, уже и в 1960-е годы было достаточно информации, позволявшей сделать прогноз точнее. Спустя полвека все прямо наоборот. Стариков много, молодых мало. Безработица прежде всего - удел молодых. Демографическая пирамида перевернулась, демографический взрыв - метафора точная, только использовалась неверно, ведь при взрыве вверху больше, чем внизу. Вот полвека назад не было "взрыва", была лужа.
Конечно, большинство людей, которым недосуг направить интеллектуальные усилия на эту проблему, пока еще живут прошлым. Они видят соседа "кавказца" с пятью детьми, боятся "китайской чумы", они еще не прочли статистику и исследования, показывающие, что демографический взрыв закончился уже и в Китае. Последним резервуаром остается Африка, но и это вряд ли надолго - лет через сто и там население будет сокращаться.
Сколько-то десятилетий мы еще поживем в перевернутой демографической пирамиде: на семейных праздниках парочка младенцев будет ползать посреди дюжины седых, но бодрых родственников. Это не очень надолго - через одно, самое большее три поколения ситуация стабилизируется, пирамида превратится в столп. В каждом поколении будет одинаковое количество особей. Ни расширения, ни сужения. Низ столпа будет чуть шире верха, чтобы равновесие сохранялось, несмотря на несчастные случаи (которых особенно много в детстве), но именно "чуть".
Такой вариант тоже рассматривался фантастами, но всегда - как искусственное явление, трагическое, вопреки воле людей, чтобы не было голода. Считалось, что иметь много детей - "инстинкт", "природа". И что место женщины на кухне, а цилиндра - на голове. Оказалось, все не так изящно.
(Если победит какой-нибудь людоедский режим, вроде российского, тогда либо вернется архаика и погибнут наука и цивилизация, либо просто все сгорят. Но этот вариант скучный и просчитывать в нем нечего.)
Повлияет ли арифметика на психику? Что изменится в человеке, который живет в равновесном мире? Что-то, возможно, изменится, но немногое. На человека влияет не "среда", а информация о "среде". Информация будет, можно надеяться, адекватнее, чем во все предыдущие эпохи. У нас такой прозрачности жизни и полноты информации нет, поэтому и судить о том, какой будет жизнь в таком информационном обществе, мы можем с трудом. Точно можно сказать, что исчезнут явления, основанные на принципе пирамиды, обкрадывания будущих поколений. Мы пока и не задумываемся о том, сколько религиозных, идеологических, социальных феноменов компенсируют свою внутреннюю слабость, неправоту экстенсивностью развития. В Европе деспотическое христианство почти исчезло, но оно сейчас жирует на пространствах Африки - а вот когда там закончится... К исламу это тоже относиться, не надо ни ликовать, ни трепетать за ислам.
Архаическое в сознании побуждает спросить, будет ли общество демографического столпа долговечным. Но ведь это вопрос больного сознания. Разве смысл жизни в долговечности? Он даже не в устойчивости!
Жажда стабильности - психология обезьяны, которой важно, чтобы бананы были всегда и во веки веков, а иначе жить не стоит. Творческий дух таких вопросов не задает - не потому, что он не ценит долговечности, а потому что он ценит вечность. Вот более человечным и персоналистичным, чем все предыдущие эпохи, включая нашу, он, скорее всего, будет. Потому что демографический столп несовместим с агрессией - и не потому, что людям, его составляющим, страшно "нарушить хрупкое равновесие", а потому что им это неинтересно. Агрессия в значительной степени питается неврозом самоутверждения, который развивается именно в пирамидальных структурах, является ответом, способом выживания там, где доминирует экстенсивный путь развития.
Интереснее другой вопрос - можно ли уже сейчас жить так, словно общество демографически устойчиво? Да конечно же! И нужно! "Уважение к жизни", "золотое правило этики" - нормальный человек всегда найдет формулу, которая выражает норму, а уж соответствует ли "среда" норме, для человека не так важно - на то он и человек, а не обезьяна.
