Яков Кротов

ИСТОРИЯ РОССИИ ПОСЛЕ 1990 ГОДА

К оглавлению

ЛОЖНАЯ ОППОЗИЦИЯ

Предисловие. - Чиновники. - "Политики". - Интеллектуалы. - Литераторы. - Кащеево яйцо и кащеева курица.

ПРЕДИСЛОВИЕ

В глобальном мире, где экономическая сила находится у демократических стран, один из основных приёмов стран недемократических, - имитация демократии. Это почти всегда имитация демократического языка ("новояз"), часто это создание ложной оппозиции. Слабый предвестник этой традиции можно видеть в придворных шутах, в ритуальном высмеивании умерших римских императоров, да и в средневековой церковности - той её части, которая выполняла придворные функции. Однако, властители предшествующих веков искренне пытались совместить соперничество с Богом со смирением перед Богом. Некоторые даже отрекались от престолов ради спасения души.

Современные деспоты циничны и расчётливы, но что-либо высшее в этих расчётах отсутствует. Ложная оппозиция нужна им для сохранения своей власти. Она смягчает претензии извне (если, конечно, зарубежные наблюдатели ищут повод смягчиться). Она может на какое-то время запутать тех, кто является настоящей оппозицией, отнимая силы и внимание. Сторонников ложная оппозиция отнять не может - рано или поздно те, кто сперва принял её за настоящую, видят обман.

Формирование ложной оппозиции началось уже в 1960-е годы и стало свидетельством успешного развития деспотизма, его большей гибкости. Конечно, и при Сталине держали Эренбурга, да и вся пропаганда, предназначенная для демократических стран, носила привкус оппозиционности, но количество было несравнимо. В 1970-е засылка провокаторов в настоящую оппозицию стала распространённой практикой: по возможности они создавали фальшивые группы псевдо-диссидентов. Многие из них этих лже-оппозиционеров обкатывали националистические идеи, которые постепенно выдвигались на место коммунистических в сознании самой номеклатуры. Наиболее ярким примером стал Владимир Жириновский.

После 1990 года количество ложных оппозиционеров нарастало постоянно. К их числу можно отнести и бывшего генсека М.Горбачёва, однако, характернее фигура его сподвижника - полковника КГБ Александра Лебедева (р 1960). Лебедев до 1990 г. "трудился" в Лондоне. Стал "бизнесменом" - через него Кремль продавал газ Украине, депутатом Госдумы, в 2003 г. изображал соперника Лужкова на выборах мэра Москвы (последние, после этого мэра Москвы стал назначать президент). В 2006 г. вместе с Горбачёвым он купил 49% акций "Новой газеты", наряду с "Эхом Москвы" составляющей часть ложной оппозиции в СМИ. Лебедев, в отличие от многих ложных оппозиционеров не критикует Путина, ограничиваясь возмущением в адрес отдельных акций (вторжение в Грузию, проведение олимпиады). В отличие от Лебедева, большинство чекистов оппозиции не изображают (его друг по Лондону А.Костин возглавляет Внешторгбанк, В.Груздев создал сеть магазинов "Седьмой континент", начиная с гастронома, расположенного в самом сердце Лубянки).

К ним можно отнести Александра Лебедева (1959) - выпускник МГИМО, сотрудник внешней разведки, работал в Лондоне в 1987-1992 гг., с 1993 г. вернулся в Россию и занялся "бизнесом" - благодаря знакомству с Андреем Костиным (1956, МИД, с 1996 председатель Внешэкономбанка) и банкиром Александром Мамутом (1960, банк "Империал), близким другом Дерипаски. Мамут продвигался к власти и деньгам в связке с Вл. Макаровым, бывшим до 1991 года замначальником управления кадров КГБ СССР. Из "гайдаровской" команды Мамута особенно поддерживал А.Шохин.

Банк Лебедева вырос на деньгах "Газпрома". Лебедев был заместителем тогдашней "партии власти" - "Наш дом Россия". Лебедев пытался купить статую Дзержинского, чтобы поставить перед входом в свой банк. К 2006 г. его состояние достигло 3,5 млрд. долларов. В т.ч., он владеет третью "Аэрофлота".

Лебедев умеет изобразить себя "оппозиционером" - критикует других миллиардеров России за трату денег на роскошь. 18 июня 2006 г., однако, он потратил 1,3 млрд. фунтов на организацию "благотворительной" вечеринки на своей английской вилле: гости собрали 1 млрд. фунтов в благотворительный фонд Горбачёва. Полмиллиона долларов ушло просто на приятный вечер для 400 гостей.

ЧИНОВНИКИ

Главный оппозиционер России - её диктатор. Он более всего критикует правительство, систему, коррупцию.

Михаил Швыдкой. "Я прожил жизнь не всегда правильную, и дело не в том, что я был членом Краснопресненского райкома партии. ... а в том, что мера компромиссов была более высокой, чем хотелось бы. Но я никому не позволю судить меня за компромиссность. Я понимал, что я делаю ... Я постоянно стараюсь осознать, почему я сделал то или другое, и чаще всего прихожу к выводу, что можно было сказать "нет". Но я не революционер и не диссидент". - Итоги. 18.8.1998. С. 69. Несколько дней назад Швыдкой, ныне председатель телекомпании, встретился с Г.Зюгановым и договорился о создании "наблюдательного" совета при телевидении. Всех успокаивали: мол, власти цензурировать у этих наблюдателей не будет.

Странные какие-то в России губернаторы. Уже двенадцать веков, как Новгород фрондирует. Губернатор Прусак: "Налицо все признаки восточной деспотии ... Полное отсутствие институтов, через которые человек может выразить свое мнение. ... отсутствие возможности работать на земле .... один управляет всеми" (Независ. г., 28.4.4). Разве то, что губернатор такое сказал и его не убрали - не лучшее доказательство того, что деспотии нет? Но историки знают, что как раз в деспотиях сплошь и рядом было налицо фрондерство баронов. Деспотия обрушивается на тех, кто в низу, а не в середке. Можно сторговаться на том, что налицо не деспотия, а полудеспотия. Но всегда ли "полу" лучше? "Полуподлец, полуневежда..." Поллитра хуже литра (для пьющего). Когда из-за недостаточного высокого воинского звания одного героя квалифицировали "полуперд...ом", это было очень герою обидно. Призыв и в самой подлости сохранять оттенок благородства есть не призыв быть полуподлецом, а призыв быть подлецом с претензией. Пожалуй, у всех предыдущих деспотов России эта претензия была, что немного скрашивало российскую историю тем самым оттенком благородства. У действующего - никаких претензий. Чистая проза жизни. Он даже не претендует управлять. Есть восемь лет на казнокрадство, и - вперед. Это не Лукашенко и не Кучма, не Иван Грозный, это вообще не князь, не бог и не герой. Все проще. Это классический московский режим семибоярщины, круговое чаепитие в Кремле: один напился - уступил место другому, через восемь лет все пересаживаются по часовой стрелке кремлевских курантов.

*

*

Джон Хелмер (John Helmer), 19 января 2005, "Asia Times", США заметил, что Андрей Илларионов вовсе не либеральный советник президента России, а просто непорядочный человек. Он и не был никогда либералом, он кажется либералом лишь на чёрном фоне чекиста-президента, а вообще и в начале 1990-х годов, входя в правительство Ельцина, выступал за свободу лишь для немногих избранников Кремля. Он придерживается либерального стиля в одежде, манере речи, он женат на американке, но и чекисты во все времена умели и любили воспроизводить именно западный стиль в своём облике, носили не армяки, а френчи. Использовали они и Илларионова - "дешевый громоотвод", так назвал его Хелмер, ещё один способ сбить Запад с толку. Пока Запад не очень боится России, он не очень вглядывается в подобные обманки. Илларионов воспроизводит западные манеры в словах и одежде, но не в этике. На Западе "вряд ли сочли бы порядочным человеком советника главы государства, который остается на своем посту, и одновременно выступает против собственного руководителя".

Хелмер добавляет образ: Илларионов "кусает руку, которая его кормит". Образ помогает лучше понять происходящее. Во-первых, в несвободной стране все, кроме высшего начальства, подобны детям или щеночкам. Те, кто кормит барина, считают, что это барин их кормит, да и барин в этом убеждён. "Еврей при губернаторе" (а большинство русских либералов при большевиках исполняли именно эту классическую с XIX века роль) кормит губернатора, помогает ему занимать свой пост. Иначе бы губернатор (президент) выгнал бы его сразу. "Еврей" тут - дымовая завеса, скрывающая медведя на воеводстве (президентства) от внешней угрозы - императора или от "западного мира". Тем более крестьянин, рабочий, предприниматель, интеллектуал - они кормят Кремль, но их разобщённость побуждает их воспринимать реальность противоположным образом.

Во-вторых, "кусать руку" - это смягченное обозначение совсем другого процесса: "покусывать руку". Ни один "еврей при губернаторе" не зайдёт в своёй критике так далеко, чтобы его уволили. Он играет в скепсис, его и ценят за способность удерживаться на грани игры. "Рука" здесь заменяет совсем другой орган тела, но не тот, который вспоминается в первую очередь уму развращённому, а - вымя. Шут - если он подловат и глуповат, что бывает и с шутами - воображает, что он герой, пытающийся кастрировать тирана, тогда как на самом деле он - прихлебатель, не бодающийся с дубом телёнок, а телёнок посасывающий. Один такой "телёнок", считавший себя вождём стада, не погнушался принять у дуба весьма и весьма много желудей, принять лично для себя компенсацию за "страдания", и компенсацию более чем с излишком - тогда как тысячам других было отказано в компенсации малейшей, и, более того, им продолжили обламывать рога.

*

6 ноября 2003 года - чтобы не было молниеносной реакции милиции и прессы - выкинули из помещения фонд Сороса. Фонд возопил: мол, "ютимся" теперь "в тесном офисном помещении в Большом Козловском переулке" (Известия, 10.11.3). Видел я это "тесное" помещение - премилый особняк у Красных ворот. На Озерецкой, конечно, было больше - 2 тысяч метров, за которые платили в месяц 10 тысяч долларов. Смешные деньги для нынешней Москвы, но еще смешнее, что платили за собственное здание. Конфликт с того и начался, что покупку здания оформили - видимо, из экономии - сугубо криво, на подставное лицо, которое оказалось не подставным, да и не лицом, а противоположной и заниженной частью тела. Глава фонда Ек.Гениева в "Известиях" сокрушается: "Думаю, здесь нет никакой политической подоплеки, потому что если предположить, что эти люди выполняют чью-то политическую полю, то и жить не хочется". Правда, в "Новой газете" (10.11.3) она четко валит вину на власти - мол, Сорос вступился за Ходорковского, отсюда и наезд. Будем надеяться, что все-таки она права в первом интервью. Но уж абсолютно неправда, что "жить не хочется", если президент способен на... Наоборот, оно бодрит! Если бы хоть какой президент хоть какой страны был бы идеалом, то мне бы жить расхотелось. Вор должен сидеть в тюрьме, святой - тоже, в крайнем случае, в монастыре, а в президентском дворце должно обитать нечто, равноудаленное и от воровства, и от святости.

*

В советской системе предатель знал, на что он может рассчитывать. В крипто-советской появилась непредсказуемость. Марат Гельман жаловался в ноябре 2004 года, что не может "встроиться в эту систему".

В 1997 году Гельман "встроился" в систему московского тоталитаризма, которую создал Юрий Лужков и которая стала прототипом путинского режима: тогда он призвал интеллигенцию выступить против установки безобразного памятника Петру I, интеллигенция с энтузиазмом откликнулся, когда же компания набрала такой размах, что появилась реальная угроза неисполнения воли Лужкова, Гельман сторговался с мэром и оборвал компанию, предав доверившихся ему людей. Тогда он заявил, что москвичи-де не созрели для цивилизованного решения подобных вопросов (Нехорошев Г. Зампред по провокациям. // Деловая хроника. - 2002 г. - №24).

Гельман еще неоднократно предавал различных политиков. Он даже сформулировал лозунг предателя:

"Человек, долгое время находящийся в одной социальной роли, часто не понимает, что хорошо и что плохо в нем самом. Объяснить ему это невозможно. Так как чаще всего это люди преуспевающие и уверенные в том, что успех - это и есть результат «верности» выбранной стратегии, в том числе и в публичной жизни. На самом деле эта уверенность враг. Враг потому, что один и тот же образ хорош для достижения определенных высот и губителен для человека, уже осваивающего высоты, «Смена матрицы» - технология, помогающая осмысленно менять жизненную стратегию" (цит. по: Нехорошев, 2002).

Правда, классическая формула самооправдания, выработанная большевиками, намного короче и выразительнее: "Только дураки не меняются".

Гельман успешно выполнял многие пропагандистские заказы элиты, прибегая к методам, до которых не додумывались его предшественники, сохранявшие некоторые нравственные принципы. Он сделал предательство повседневным инструментом. Традиционный пропагандист критиковал коммунистов, если ему это приказывали. Гельман, получив приказ дискредитировать коммунистов, стал рассылать от их имени приглашения на пресс-конференции - а пресс-конференции не происходили, вызывая озлобления журналистов против коммунистов. Была организована рассылка писем с антисемитской бранью в адрес интеллектуалов, чтобы побудить их голосовать за Ельцина - лишь бы не пришли к власти (несуществующие) антисемиты. Так предавалось доверие к тексту, основа социальной ткани.

В 2004 г. Гельман обвинил путинский режим в том, что она нарушает традиционные правила игры, не принимая предателей в элиту. Это была очевидная ложь: и в советской системе само по себе предательство ничего не гарантировало. Традиционный для большевиков антисемитизм уже был изрядным препятствием для Гельмана, который отнюдь не стер с себя еврейства, как это сумел сделать путинский премьер Михаил Фрадков. И вот Гельман в бесплатно раздающемся пропагандистской бюллетене московской мэрии призвал бороться с путинской системой как с тоталитарной, проектируя некую будущую "Россию-2" (Гельман В. Опять 2. // Большой город. - 12 ноября 2004 г. - С. 17).

Очевидно, что он вряд ли рассчитывал, что за ним пойдут, как в 1997-м году - да он и ограничился одним интервью, а не стал организовывать компании. Предательство в данном случае бессильно и прибегает к главному (к счастью, обычно безрезультатному) средству слабости: шантажу. Но шантажировать путинский режим так же смешно, как рассчитывать, что предателю могут поверить второй раз. Тем более, что встаёт вопрос: а не очередная ли ложь - утверждение Гельмана, что ему не дают войти в путинский клан? Ведь Гельман - заместитель генерального директора первого канала телевидения, самого официозного из всех.

"ПОЛИТИКИ"

*

Последнее китайское предупреждение от мышки - кошке. Явлинский (Новая газета, 25.4.2005, специальная вкладка "Яблока") призывает искоренить коррупцию в судах, сделать наказание для неправедных судей неотвратимым... В будущем. А пока... "Обязательным условием является ... аминистия по прошлым "грехам" судебно-правоохранительной системы при резком ужесточении ответственности её работников за любые будущие отступления от буквы закона". Реформа госслужбы? Первая мера, по Явлинскому: "значимое повышение тарифных ставок, создание особой системы социальных гарантий для работников государственного аппарата".

*

Пишет Никита Белых в бытность в СПС: "К концу парламентской избирательной кампании Союз Правых Сил стал движением гражданского сопротивления ползущему реваншу "совка". Вопрос: а почему лишь к концу? Потому что досталось от ОМОНа себе, любимому, а не каким-то кавказцам, сектантам и прочим "маргиналам"?

"Чтобы оппозиция в России была - она должна быть в парламенте". А Сахаров - был в парламенте? А Новодворская или Буковский - были в парламенте? Допустим, мы проголосуем за вас, но результаты выборов будут сфальсифицированы - вы уедете в Куршавель залечивать раны или пойдёте на майдан? Если тоталитаризм настоящий (согласен с СПС в этой оценке положения), то почему борьба с ним должна ограничиваться парламентом?

"Наша задача - вернуть Россию на верный, демократический курс". Слово "вернуть" для меня - как похоронный колокол. Значит, они даже сейчас так ничего и не поняли. Не поняли, что, будучи у власти, участвовали в курсе на милитаризм, гебизацию? Что возвращаться к Закону о религии 1997 года - он и так действует вовсю. Или возвращаться к ковровым бомбёжкам Грозного? Или опять - отрицалово: "Да, мы были премьерами, вице-премьерами, но это не в счёт, у нас были связаны руки...". В таких случаях либо подают в отставку, либо стреляются, но уж во всяком случае не строят своё личное благополучие.

Тоталитаризм доведёт страну "до гражданской войны и революции". А если не доведёт - то можно и тоталитаризм? Вам нужна стабильность и гарантии вкладов или всё-таки свобода? Да с какой стати из тоталитаризма - революция? Кажется, Белых механически повторил любимую пугалку Гайдара и его команды в начале 1990-х: мол, если будете голосовать за Якунина, Ковалёва, Новодворскую, номенклатура подымет бунт, устроит гражданскую войну - голосуйте за нас, умеренных. И то был бред, а это... Тоталитаризм на то и тоталитаризм, что под ним уж точно никакой гражданской войны не будет. Будет нищая страна с олигархической номенклатурой. Не мы первые. Чтобы этого не было, нужно не просто на очередных выборах пройти в парламент. Нужно иначе политикой заниматься, друзья. Для начала - если уж у меня в кои веки ищут поддержки, хорошо бы мне что-нибудь предложить в доказательство глубины своих чувств. Например, немножечко поделиться информацией о том, что же там было, в 1990-е, на верхах. Когда премьером Немцов был, к примеру... Немножечко извиниться, что уничтожили "Дем.Россию" - теми же методами, которыми теперь Путин уничтожает СПС, кстати. Чуть-чуть откровенности - и я поверю, что вся эта радикальность - всерьёз. Или действует номенклатурная омерта? Стесняетесь своих деклараций о доходах? Друзья, чтобы вас выбрали, вы должны выбрать: сморщиться и кое-что признать, кое-что рассказать, или продолжать брать криком, оставляя "детали" на потом...

Тоталитаризм доведёт страны "до очередной угрозы гражданской войны и революции". Так до войны или до угрозы? А главное - почему? Кажется, Белых механически повторил любимую пугалку Гайдара и его команды в начале 1990-х: мол, если будете голосовать за Якунина, Ковалёва, Новодворскую, номенклатура подымет бунт, устроит гражданскую войну - голосуйте за нас, умеренных. И то был бред, а это... Тоталитаризм на то и тоталитаризм, что под ним уж точно никакой гражданской войны не будет. Будет нищая страна с олигархической номенклатурой. Не мы первые. Чтобы этого не было, нужно не просто на очередных выборах пройти в парламент. Нужно иначе политикой заниматься, друзья. Для начала - если уж у меня в кои веки ищут поддержки, хорошо бы мне что-нибудь предложить в доказательство глубины своих чувств. Например, немножечко поделиться информацией о том, что же там было, в 1990-е, на верхах. Когда премьером Немцов был, к примеру... Чуть-чуть откровенности - и я поверю, что вся эта радикальность - всерьёз. Или действует номенклатурная омерта? Стесняетесь своих деклараций о доходах? Друзья, чтобы вас выбрали, вы должны выбрать: сморщиться и кое-что признать, кое-что рассказать, или продолжать брать криком, оставляя "детали" на потом...

Казённые либералы (а по происхождению денег и влияния это всё - казённые либералы, в отличие от Новодворской, Буковского, Ковалёва) представляют себе политику так же, как они представляют капитализм - околоправительственной вознёй. А в политике, как и в бизнесе, надо придумать уникальный продукт, надо привлечь к нему потенциального покупателя, надо в честной конкурентной борьбе доказать преимущества своего продукта, а не просто - убедить правительство, что этот продукт следует навязать каждому гражданину в качестве обязательного. И обновлять продукт постоянно. Казённые либералы рекламируют свой продукт одним способом: создают дефицит на рынке, реальный или выдуманный, убеждая, что, кроме их продукта, ничего более нет, и ставят потребителя (избирателя) в безвыходное положение. Либо мы, либо смерть.

"Парламентские методы" борьбы с тоталитаризмом - это отнюдь не только заседания в парламенте и интервью СМИ. Это прежде всего интеллектуальная деятельность, круглые столы, диалоги, дискуссии, диспуты, выработка концепций и т.п. И вот это ничего - нет. Эти люди в принципе, искренне, не понимают, что такое дискуссия и не видят необходимости с кем-либо, кто не облечён властью, обсуждать свои мнения. Что избиратель облечён властью - властью думать, властью избирать - они вспоминают лишь за неделю до выборов. Увы, избиратель добрый, но всё-таки к этому моменту ситуация уже безвыходная.

Казус СПС напоминает еще одну ипостась казёнщины - религиозную. Представим себе, что вдруг синод Московской Патриархии обратится к православным с просьбой единоразово скинуться по тысяче долларов на покрытие какого-то ужасного долга, который грозит МП банкротством. Только быстренько, цигель, цигель, аллилуйя, не время задавать вопросы о том, где можно посмотреть финансовые отчёты, проверенные объективными ревизорами, когда будет исполняться Устав МП и т.п. "Дэнги давай!" "Голосуй давай!"

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЫ

Могут интеллектуалы быть и пятой колонной – зародышем будущей свободы. Конечно, свобода приходит, когда она нужна всем, не только интеллектуалам, и в интеллектуальном труде нет ничего, что больше побуждало бы к свободе, чем в труде крестьянском (хотя и не меньше). Именно интеллектуалы, однако, по определению выполняют функцию, на ранней стадии борьбы за свободу самую важную: они сигнализируют о самом существовании свободы, они хранят память о будущей свободе, они передают опыт создания свободы в другие эпохи, в других местах.

Такой выбор стоит перед интеллектуалом в любой сфере деятельности (кроме науки; тут интеллектуальная деятельность не ведёт к появлению интеллектуала, научная работа может быть уделом и раба).

*

Заседание «Общественной палаты». Валерий Тишков, Андраник Миграян, Александр Ципко, - сидят трое кремлёвских пропагандистов и ожесточённо спорят между собой. Один говорит, что Россия великая, потому что религиозная, другой возражает: нет, потому что государственническая! Один говорит, что Россия так же велика, как СССР, другой возражает: нет, Россия величественнее! Все при чинах: один – бывший работник идеологического отдела ЦК КПСС, именуется «философ», другой – апологет империи – «этнолог», причём ещё добавлено «учёный-этнолог». Чтобы не спутали ненароком с обычными этнологами, которые не из танка изучают этносы. О разнице между этнологом и директором советского института этнологии забыто. И вот Валерий Тишков возмущается: мир якобы ненавидит Россию «отчасти по инерции холодной войны, отчасти из-за неизжитой потребности иметь большого врага и угрозу как средство консолидации собственных обществ» (Газета,  29.5.2007, с. 3). Вот не было бы России, и американские штаты, не имея, кого ненавидеть, опять пустились бы воевать друг с другом.

*

Американцы отстаивают свободу продавать и покупать. Русские отстаивают свободу продаваться и покупаться.

Ирина Ясина - дочь одного из первых "либеральных" министеров Ельцина, писала в "настоящих" "Итогах", и очень хорошо писала. Но при этом раз - и вдруг воспевает Ходорковского, не смущаясь тем, что на него работает (возглавляет "Открытую Россию") и даже уверяет, что Ходорковский лучший нефтедобытчик, чем прежние советские распорядители. Да кто ж спорит - за такие-то деньги. Но к построению гражданского общества деятельность Ходорковского (и Ясиной) по раздаче компьютеров сельским школам и прочему нефтяному собесу отношения не имеет. А уж совершенно нечистоплотное поведение её отца Евгения Ясина в организации "высшей экономической школы" с очевидным использованием служебного положения безнадёжно скомпрометировало эту фамилию.

Можно ли рассматривать как исповедь мемуар Евгения Ясина (Моск. новости, 28.11.2002) о том, как создавалась Высшая школа экономики - частная, заметим, школа: "Поскольку школу создавали люди, занимавшие в разные годы пост министра экономики - Александр Шохин, Яков Уринсон, ваш покорный слуга, - некоторые возможности по наращиванию основных фондов были". Абсолютное непонимание того, что казнокрадство - это плохо. Но ведь говорит же! Нет, всё-таки это совесть из него говорит - как "чужой" в фантастических фильмах рвется из человеческой утробы, только тут все наоборот. Хвастовство и гордыня - извращенная форма покаяния, ведь хвастаются и гордятся обычно именно тем, в чем надо каяться. Ну кто хвастается смирением или добротой?

Олег Табаков сыто восторгается тем, как хорошо зажил актерский союз благодаря деньгам из казны (Известия, 13.1.2003). В "Известиях" от 10.1.2003 телеведущая О.Пушкина гордо отмечает, что не получала от правительства квартиры, купила на "свои" - "и без скидок, которые получают наши поп-звезды". Не менее гордо хвалится тем, что выбила у Ельцина квартиру для Ирины Родниной к 50-летию последней, хотя упоминает мимоходом выше, что у той же Родниной было две квартиры - вторую она сдавала. В "Большом городе" (20.12.2) Алина Фаркаш с восторгом рассказывает о "топ-менеджере" мирового класса Ольге Юрьевне Смородиновой, 46 лет, ранее работала в Госплане - вот, ЕБРР не дает займы некоммерческим организациям, а Лужкову хотелось займ - так она организовала получение займа банками, которые потом передали деньги Лужкову. Автор апологии убежден, что это незамысловатое мошенничество и есть "антикризисный менеджмент" европейского класса, и свои ежегодные премии по 100 тысяч долларов Смородинова заработала честно. Вспоминается Лао Шэ: услыхав, что где-то ходят в туфлях на каблуках, дикарки стали привязывать к сандалиям куски кирпичей.

Евг. Ясин (МН, 9.12.3): "У Путина, когда он только пришел к власти, был посыл проводить реформы. При этом он выстраивал отношения с правыми так, чтобы пользоваться их разработками, но при этом отмежёвывался от них публично". Оригинальный вариант конспирофобии: уверять всех, что ты - член заговора, который так сильно законспирирован, так сильно... Критикует режим, от которого получил и получает деньги, в рамках которого существует. Это очень мягкая критика: «Правительство собирается сделать всё возможное, чтобы взять под контроль стратегические секторы, такие как энергетика»  - сказано в 2007 году, когда правительство уже давно всё взяло под контроль, и стратегическое, и тактическое. Оправдывает режим, используя традиционный глумливый новояз, который показательную казнь нэпмана именует «спором хозяйствующих субъектов»: «У Газпрома были веские основания увеличить свою прибыль от поставок в Европу... Это нормальная реакция, вызванная рыночной ситуацией». О Путине: «Я не могу доверять ему». Суждение в парадигме «доверяю-не доверяю». Такие интеллектуалы призывали «поверить Горбачёву». Они думают, что заявив «не могу доверять», совершили гражданский и интеллектуальный подвиг, а на самом деле они лишь сотрясли воздух, заранее просчитав, что не понесут наказания. Очень характерная ошибка Ясина в заявлении: Путин «всегда находит с виду законные способы довести дело до конца». Чем «с виду законное» отличается от просто «законного»? Здесь и обнаруживается родимое пятно такого «законного либерализма» - ведь и реформаторское правительство, членом которого был Ясин, тщательно обходило самую главную реформу – правовую. Оно так же манипулировало законом, как его коммунистические предшественники и лубянские преемники. Речь не идёт о каком-то особом «демократическом праве». В России принципиально отсутствует право как таковое, даже право в варианте царя Хаммурапи. Правит воля, а не принцип закона.

Ясин даёт наглядный урок манипулятивной идеологии, когда говорит о Китае: «Что касается демократии, конечно, им еще придется пожить какое-то время без неё». Точно та же логика побудила реформаторское правительство «какое-то время» обходиться без реформ, не говоря уж о демократии.

Критикуя Вебера (которого Ясин интерпретирует крайне ошибочно – как идею о том, что капитализм и демократия являются производными от протестанатизма), Ясин показывает, насколько невежественен он в истории:

«Католические страны после того, как Папа Иоанн XXIII провел Вселенский собор и там были приняты решения о существенных изменениях в идеологии католической церкви, там произошли большие изменения. Католические страны и Италия, и Испания, Португалия очень здорово продвинулись вперед. Именно в культурном отношении. Стали демократическими странами в полном смысле этого слова».

Разумеется, реформы Второго Ватиканского собора ни малейшего отношения к экономическому и политическому развитию «католических» стран не имели. Ещё очевиднее некомпетентность Ясина, когда он утверждает, что Юрьев день в России был отменён судебником 1648 года (на самом деле, точная дата отмены долгое время была неясна, но и раньше знали, что Юрьев день отменили в XVI веке, как теперь выяснилось – при Грозном).

Ясин позволяет себе заявить: «Почему я должен гордиться офицерами НКВД?» Однако, он тут же с восторгом рассказывает, как тамбовский губернатор выпустил книгу о зверствах большевиков. Традиционная для пост-советской психологии стратегия: все беды в прошлом, которое безвозвратно ушло. Между тем, тот же тамбовский губернатор начал свою номенклатурную карьеру в 1981 году, на свой пост назначен – офицером Лубянки, а не избран. Танков, правда, против крестьянства Бетин в ход не пускает – не нужды, ведь и крестьянства давно нет.

Ясин оптимистичен: «Объективные основы для демократии в России созданы. Мы являемся страной урбанизированной, три четверти населения живет в городах, из них половина уже живет во втором поколении, и они уже готовы в этом смысле к тому, воспринимают мир через эту плюралистическую и довольно индивидуалистическую сетку. Во-вторых, у нас довольно сильный средний класс. И то обстоятельство, что растет благосостояние, увеличивает его число и значит, растут соответствующие запросы».

Сводить демократию к индивидуализму, урбанизации, богатству, означает не понимать даже в малом приближении, что такое демократия. Ясин – не «пятая колонна», а именно «второе сословие». Он говорит «задача, социальная миссия интеллигенции» и формулирует её так: «»оспитывать или доносить до народа какие-то вещи, которые входят в ее нравственный капитал, в социальный капитал, если говорить научно». Причём, сказано это в ответ на вопрос о «вертикале власти» в Кремле – то есть, о диктатуре. Ясин говорит не о пропаганде демократии простолюдинам (они им просто не принимаются в расчёт). Он говорит о том, что номенклатура объективно созрела для демократии, надо её лишь «воспитать», чтобы она поняла, в чём её истинный интерес. Это логика большевизма, только там всё-таки было благороднее, ведь большевики не царя собирались воспитывать, а пролетариев, объясняли рабочим, в чём их «настоящий» интерес. Этим «воспитанием номенклатуры» занимались и Гайдар, и Чубайс, и казённые либералы XIX века.

*

Юрий Афанасьев, критикуя Путина с позиций советского квази-либерала, писал:

"Произошло второе становление ленной системы. В Средние века по такой системе вассалу предоставляли земельное владение и право собственности на него. А сейчас тот, кто покупает кресло, нанимает себе персонал, и он обязан хозяину только одним - преданностью. Собственность - функция, должность. А "подношение" - это уже не взятка, даже не коррупция. Так эти вещи называются там, где есть закон. А у нас это "кормление" - если угодно, архетип, способ нашей жизни на протяжении пяти с лишним столетий" (Новая газета. - 3 фев. 2005 г. - С. 8-9).

Афанасьев одновременно и оценивает явление, и участвует в явлении. Он в 1991-м году получил от утвердившегося во власти Ельцина здание Высшей партии школы в "кормление". Используя феодальную метафору он, однако, выводит из анализа самого себя: ведь он, критикуя Путина, проявляет нелояльность. Как это возможно для вассала? "Неновое средневековье" интересно и своими отличиями от прежнего, как и от классической советской эпохи.

Большевики требовали абсолютной лояльности, пост-большевики не только терпят свободу слова (пусть и ограничивают её), но терпят прямую критику от нижестоящих чиновников. Иногда эта критика выполняет функцию дымовой завесы, демонстрации (для Запада) "демократичности режима" (Эренбург, Евтушенко). Иногда эта критика - придворное шутовство (Илларионов). Иногда - выгодная для власти концепция, переваливающая ответственность за деспотизм с головы на ноги: именно, Афанасьев возлагает вину за несвободу с власти на подданных: "Если люди позволяют ... обращаться с собой, как со скотом, то у власти вырабатывается инстинкт всемогущества".

ЛИТЕРАТОРЫ

Идеологов от циников можно отличить как минимум по двум параметрам. Идеологи хотят подчеркнуть свою независимость. Не сильно подчеркнуть, чтобы не потерять клиента, но хотя бы сколько-то подчеркнуть, чтобы начальник выглядел именно клиентом. Им это нужно для самоуважения.

Первый способ подчёркивания: создать некий «союз». Например, после победы Ельцина над Хасбулатовым А.Архангельский, А.Быстрицкий, Д.Шушарин, М.Колеров создали «Союз 4 октября» в поддержку курса Кремля на абсолютизм. Конечно, эти персонажи рассчитывали, что абсолютизм будет «просвещённый», то есть, с их участием в качестве наставников.

В итоге все они вошли в число наёмных пропагандистов Кремля – кто как руководитель отдела администрации президента, кто как телеведущий, кто как администратор на телевидении. Администратором на телевидении был и Владислав Сурков, переведённый Кремлём из структуры телевидения в собственно президентскую администрацию. Заместителем главы этой администрации Сурков стал за неделю до назначения Путина главой Лубянки, Путин оставил его при себе и тогда, когда стал президентом. Сурков, в свою очередь, нанял М.Колерова пропагандировать неоимперскую политику Кремля. Сурков, в свою очередь, нанял М.Колерова пропагандировать неоимперскую политику Кремля. Формально, конечно, никто не связан с Лубянкой, все работают не за деньги, а прежде всего ради идеи. Попытка сохранить лицо в условиях деспотизма приводит просто к раздвоению личности.

Вовлечённость в обслуживание Кремля обесценивает статус любого «бунда», будь то союз 4 октября или клуб во имя Серафима Саровского. Партию создать эти персонажи не смеют – это бы противоречило той же самой линии на абсолютизм. Не могут они быть и просто придворными «либералами», каких много при любом деспоте – во всяком случае, пока есть возможность, они будут имитировать независимость. Абсолютизм Кремля после 1990 г. в этом отношении мягкий. С чеченцами расправились жестоко, но придворным предоставляют большое пространство для манёвра. Кто хочет, его использует – не все. Среди использующих выделялись (в порядке нисхождения по иерархической лестнице) Андрей Илларионов, который всячески критиковал экономическую политику Кремля, будучи его наёмным работником, Максим Соколов, Дмитрий Быков (телеведущий, которому, в конце концов, после какого-то уж очень яркого соединения поддельного фрондирования с неподдельным кремлелюбием кто-то из демократов процитировал старый анекдот – «Вы уж либо трусы наденьте, либо крестик снимите»). Попытка сохранить лицо в условиях деспотизма приводит просто к раздвоению личности.

Впрочем, по мере окостенения режим становился всё более строгим. Так и в этой сфере восстанавливалась «советская культура», при которой интеллектуалы могли фрондировать на кухне, но в идеале должны были ограничиваться (и ограничивались) абсолютно деполитизированной игрой в бисер, изучая влияние амфибрахия на махаяну и полагая в том свой посильный вклад в дело борьбы с совковым непрофессионализмом и деспотизмом.

*

Модест Колеров – ещё один представитель «ложной оппозиции». Он в 2005-2007 гг. работал в администрации президента, отвечал именно за пропагандистское обеспечение политики в отношении Украины, Грузии, Молдавии и т.п. Был уволен, остался владельцем информационного агентства, которому в определённой степени позволено изображать самостоятельность. Фрондёрство проявляется в его иронизировании над «ведомствами, ведущими круглосуточную борьбу за интересы народа». Власть спокойно на это смотрит, коли «оппозиционер» повторяет, что Грузия устроила «геноцид», что до Путина был период «двадцатилетнего унижения России» и т.п. Колеров бранит бюрократию, как бранит её Путин, и воспевает личный подвиг «лидера страны», который взял на себя миссию «просвещения … каждого немецкого дурака с телекамерой, чьи фаршированные "европейскими ценностями" мозги хорошо дополняются европейской телецензурой». Подтекст ясен: Колеров объясняет власти, что в её интересах вернуть в Кремль руководить пропагандой его, Колерова, пропагандиста умелого, а не неумех-бюрократов.

*

*

Виктор Ерофеев опубликовал в "Чикаго Трибьюн" 29 февраля - за два дня до выборов - статью, в которой сообщил, что обязательно пойдёт на выборы и будет голосовать за Медведева. "Путин сумел уничтожить коммунизм". На выборах, кстати, коммунисты получили те же проценты, что и раньше, сформировалось неокоммунистическое движение, намного более радикальное и страшноватое, нежели Зюганов. Но главное - вопрос: Путин уничтожил коммунизм или Путин (как и Ельцин) успешно преобразил коммунизм? Чем путинизм отличается от брежневизма?

Путин, по мнению Ерофеева, "избавил страну от хаоса и нестабильности". Ерофеев почему-то добавляет: "которые, по словам нынешнего президента, правили бал в девяностых". Так всё-таки, правили или не правили? Мнение самого Ерофеева - какое?

"Путин навел порядок в Чечне: по крайней мере теперь оттуда не доставляют каждый день в цинковых гробах молодых российских солдат".

Как будто "беспорядок" - когда гибнут молодые. Когда гибнут старые? Когда гибнут не солдаты? Когда гибнут женщины? Когда гибнут чеченцы (я так понимаю, что чеченцев Ерофеев не считает русскими - гражданами России)?

КГБ Ерофеева не смущает. "Кто же еще мог ему помочь в борьбе за наведение порядка?".

Ещё одна заслуга Путина: "Он четко осознал, что с генофондом нации не всё в порядке".

Мои еврейские гены тоже нарушают "порядок" в версии Ерофеева и Путина? В чем разница между "порядком в генофонде нации" и "чистотой расы"?

"Частная жизнь людей остается на удивление свободной". Так и в Освенциме частная жизнь евреев была на удивление свободной. Никто не мешал им работать, умываться, думать и т.п.

Особенно мило про "частную жизнь" в разгар арестов оппозиционеров - когда человека на два месяца ровно до выборов упекали в армию, а сразу после - выпускали. Когда в Москве уже второй месяц идёт зачистка "панков" - милиция арестовывает "неправильно" одетую молодёжь - которая ходит по улицам, а не ездит в бентлях.

*

Виктор Ерофеев: «Сейчас в России полная свобода частной жизни. … Должна развиваться вот эта внутренняя демократия, которую в Испании в 60-е годы назвали "соседская демократия". Это когда люди борются за свои детские площадки. За то, чтобы красили подъезды. За то, чтобы была чистота. Отсюда начинается настоящая демократия. Это понимает народ и в Сибири, и на Дальнем Востоке, и в Калининграде. Вот ту абстрактную свободу и демократию народ не смог воспринять, не услышал ее, не понял. А эту он понимает» (интервью латышскому радио 21.12.2007).

Ерофеев, словно Горбачёв, умудрился ничего не сказать. Он сказал, что в России есть «соседская демократия»? Не сказал. Он сказал, что эта демократия должна развиваться. Он сказал, что народ выступает за эту демократию и её развивает? Нет, он сказал, что народ её «понимает».  Нищий, стоящий перед прилавком и созерцающий бутылку коньяка, понимает, что это коньяк? Понимает…

Впрочем, кончик от верёвочки всё-таки есть. Ерофеев употребляет слово «бороться». «Бороться за детскую площадку» –  разве это демократия? Борются солдаты, заключённые. Борьба есть проявление ущемлённости в правах. При демократии за наличие детской площадки не борются, а голосуют. Или голосуют за такого мэра (префекта, начальника управы), который сделает детскую площадку. Вряд ли в Испании «борются» за то, чтобы красили подъезды. Это в разных ситуациях решается по-разному, но в любом случае не «борьбой». Ерофеев же рассуждает как типичный советский человек, который в собственной квартире не хозяин, а лишь «жилец», «пользователь», которого «заселили». Теперь это «вселение» приобретает форму «сделки с жильём», «купли», а не выдачи мандата от большевика, но содержание осталось прежним. Советский человек так же может быть в любой момент лишён квартиры, как лишили квартир и домов богатых и высокопоставленных чиновников, как только Кремль их невзлюбил и начал преследовать. В современной России даже меньше демократии, чем в советской, потому что выборы местных властей упразднены вообще.

*

До революции русские самодержцы провозглашали: "Фельдфебеля в Вольтеры дам!" После - "Вольтера в фельдфебели дам!" Что и продолжается: интеллектуалы выполняют работы полковых идеологов.

*

В «Независимой газете» (13.8.3) Дмитрий Быков написал целый манифест «Апология застоя», где утверждает, что застой хорош уже тем, что нет соблазна идти во власть и человек углубляется в свой внутренний мир, да еще начинает ценить свободу, поскольку ее нет. Застой-де породил отца Александра Меня! Не сходится: чудо отца Александра Меня породила благодать, а большинство его сверстников выросли абсолютно бездуховными товарищами. Если же говорить об обстоятельствах, то воспитывала отца Александра отчасти катакомбная церковь, отчасти атмосфера как раз оттепели, а не застоя. Да и Быков - порождение не застоя, а именно перестройки, ведь именно она сделала возможным путь к славе через печатную матерщину, которой он отличился, и именно в 1990-е стало возможным сочетать пофигизм с патриотизмом, заниматься инквизиторством, указывать, какие верующие правильные, а какие нет, при этом не скрывая своего неверия и пофигизма и даже щеголяя собственным абсолютным неверием, - как это делал и делает Быков. Застой давил о.А. и додавил, застой воспитывал Быкова и воспитал и выпустил на волю… В общем, застой хорош всем тем, чем хороша тюрьма. Сидеть в ней плохо и неполезно, а если темницы рухнут внезапно, от землетрясения, то разбежавшиеся люди будут думать, что они любят свободу и волю, тогда как они просто любят материться, красть и насиловать – женщин или истину, это уж что под руку подвернется. Это не означает, что нужно восстанавливать тюрьму, загоняться всем туда и сидеть до посинения, пока не станешь свободным человеком. Путь к свободе через рабство – бред. Прямо наоборот: нужно избавляться от всего того тюремного, что еще остается в российской действительности. 19 августа ведь не только годовщина путча, это еще и Преображение Христово, и свобода рождается не от сидения во мраке тюремной ямы, а от подъема на гору, ввысь, к Свету.

*

Для самоуважения придворным интеллектуалам нужно чувствовать себя независимой оппозицией. Для этого достаточно критиковать власть именно за то, за что её критиковать не нужно ("Вы, Ваше величество, слишком мягки!"). В российском контексте, где среди интеллектуалов ещё сохраняется знание Достоевского и остаточные представления о щепетильности, стало популярным отождествление власти со слабейшим, с ребёнком, слезу которого нужно утереть. Например, Алексей Панкин, зав. отделом "Известий", так выразил кредо "либерализма лакейской": "С детства меня учили защищать слабых, тем более если их обижают несправедливо. По этой причине в разного рода публичных и частных дискуссиях я нередко становлюсь "адвокатом дьявола", т.е. нынешнего руководства страны" (Известия, 14 окт. 2005 г.).

Логическая подтасовка здесь простая: утверждение "Нехорошо бить слабого" превращается в утверждение "Слабый - тот, кого бьют". То есть, "слаб" не вооружённый бандит, напавший на прохожего, а прохожий, ударивший бандита. Эта логика часто используется и не интеллектуалами, прежде всего, "силовиками". В российских судах иногда выносили обвинительный приговор женщине, избитой дюжиной милиционеров, за нанесение этим милиционерам побоев.

Интересная особенность такого мышления - не логическая ошибка при построении (точнее, разрушении) силлогизма, а отсутствие собственной почвы под ногами. Людоедство защищается не как людоедство, а как вегетерианство. Милитаризм XIX века наивно и открыто проповедывал милитаризм и смеялся над пацифизмом. Милитаризм XXI века выдаёт себя за пацифизм, а пацифистов обвиняет в "потакании террористам". Сторонники уничтожения Чечни делятся в современной России на тех, кто - как Мих. Леонтьев - просто призывает истребить всех чеченцев, поскольку те все сволочи и потенциальные бандиты, особенно дети, озлобившиеся на русских солдат - и тех, кто призывает бомбить Чечню, чтобы чеченские дети не проливали слезинок.

Впрочем, основная масса, наподобие Панкина, предпочитает убегать от проблемы и требовать возмездия не "силовикам", которые убивают сотни детей, лишь бы максимально обезопасить себя в борьбе с чеченцами, а какому-то шарлатану, который проповедует матерям погибших детей причудливую смесь из Николая Федорова и Дейла Карнеги. Газетчики такого типа по-прежнему глядят на прессу как Ленин: газета должна вдохновлять массы на бой, она агитатор и организатор. Правда, бой всегда ведётся не с тем, кто реально опасен - с сантехником, с нерадивым завхозом. "Известия" долго и пафосно требовали обеспечить безопасность бродячих собак в Москве - и при этом молчали о гибели тысяч людей в Чечне.

Российская власть, видимо, и сама считает себя слабой. Она действительно слаба, как слаба всякая сила, основанная на лжи.

*

Большинство пропагандистов Кремлючки (придумалось мне такое слово, надеюсь, никого лично не оскорбляющее) просто тупо называют чёрное белым (как ни ценю я интеллект митр. Кирилла, но вынужден признать, что он ограничивается этим стилем). На этом фоне выделяется стиль Путина - называть чёрное белым и раз в полгода сквернословить и ёрничать ("мочить в сортире", "после Ганди не с кем поговорить"). Стиль Соколова-Кураева-Быкова: софизм, цинизм и стёб, - стиль промежуточных звеньев от интеллигента к обезьяне. В начале 1990-х годов этот стиль был даже красив, потому что преобладало интеллигентское (не интеллигентное, впрочем). К воцарению Путина стало преобладать обезьянье - все нормальные люди убиты или заперты в клетках, обезьяны носятся по зоопарку и гогочут над людьми, изредка сплёвывая сквозь Зубы Священное Писание или Витгенштейна. Нефтяной тоталитаризм отразился, скорее, в стиле "Известий", которые при предыдущих режимах ничем не выделялись. Дмитрий Соколов-Митрич, Борис Клин... Это, конечно, обычная советская журналистика "чего-изволите" (власть изволяет нацизма и немножечко благочестия). Оригинально же шипучее соединение несерьёзного идеализма с серьёзным цинизмом. Ничуть не серьёзно Борис Клин восхваляет правозащитников (от этоого слова якобы "благодаря самоотверженности тех, кто боролся с тоталитарным режимом, ещё недавно веяло благородством"). Несерьёзно он критикует нынешних правозащитников за то, что они недостаточно защищают права человека ("Они требуют обеспечения священных прав переходить улицу на "красный свет", стоять под стрелой, работать без упора и совать пальцы в электророзетки"). Ни в какие права человека Клин не верит, а верит лишь в обязанность человека выполнять приказы власти. Не верит он ни в какую борьбу с тоталитаризмом, сам прекрасно служит тоталитаризму. Тоталитаризм освобождает чиновников отвечать на запросы журналистов. Если бы Клина интересовали права человека, он бы написал, что чиновник должен отвечать на запросы не только журналистов, но и любого гражданина. Он об этом не пишет. Он возмущается другим: почему правозащитники "обычные" не выступают с протестом. Как будто не догадывается: "снявши голову, по волосам не плачут". Конечно, тут и просто софизм и просто ложь: Клин знает, что правозащитники борются за свободу прессы и за ответственность чиновников, за настоящую ответственность, а не за какие-то "ответы журналистам", но скрывает это. Клин пытается балансировать между цинизмом Соколова-Кураева-Быкова и лобовым энтузиазмом путиноидов. Он одновременно выполняет заказ, восхваляя "православных правозащитников" из МП, которые выступили в защиту "права журналистов на информацию" - вот, якобы, истинные правозащитники. Правда, эти правозащитники ограничились лишь заявлением - не стали ни выходить на площадь, ни подавать в суд. Одновременно Клин не преминул изобразить себя героем свободной прессы: "В начале 90-х нас задерживали практически на каждом месте происшествия, отбирали и засвечивали фотопленки. Бывало, и дубинками доставалось" (Клин Б. Спаси и защити! // Известия. - 20.4.2007). Замечательное "нас" - за ним можно скрыть любую ложь. Эпоха относительной свободы слова предстаёт временем жуткого избиения журналистов. То ли дело теперь - Клином вышибли всё, что можно и что нельзя.

Предательство как технология

Большевики, в отличие от других революционных групп, на первое место в своей организационной деятельности поставили безусловную верность лидеру группы. Этот "сектантский" принцип означал готовность лгать и предать всех и вся ради такой верности. Принятие в группу и успех в ней зависели от этих свойств. Предавать требовалось и самого себя, и ближних, и социальные нормы в целом. Уже при Ленине одним из приемов такого "самоопускания" человека стало согласие на употребление ненормативной лексики.

Пытки и расправы с инакомыслящими всегда включали в себя предложение предать идеалы. В идеале, вся страна должна была состоять из предателей. Конечно, отнюдь не все предатели могли сделать карьеру, большинство прозябали в самом низу, но всё-таки прозябали, а не расставались с жизнью. Опыт такого понуждения к предательству блестяще запечатлён в романах Артура Кестлера "Слепящая тьма" и Оруэлла "1984".

Предательство заменяло процедуры легитимации, которые составляют основу всякого социума. "Общество предательства" было бы обречено на быстрое крушение, если бы оно было эндогенным, но Россия, как и большинство стран после индустриальной революции - общество экзогенное, которому сложная игра международной политики и экономики дало возможность существовать дольше, чем позволяют внутренние духовные резервы.

Символами предательства стали имена неудачников: Николай Бухарин, Дмитрий Дудко предали свои идеалы (один - коммунистический, другой - антикоммунистические), но предали напрасно. Бухарин был расстрелян. Дудко сохранил жизнь, но не был принят в ту часть христианской элиты, которая при большевиках стала одним из фракталов правящего режима. Правда, предательство, видимо, дало возможность (или не помешало) его сыну сделать ту (небольшую) карьеру в советизированной церковной иерархии, о которой юноша мечтал.

Предатели, добившиеся успеха, получают внешние знаки социального признания - это и есть успех. Однако у социума есть, как бы разрушен он ни был, и подспудный уровень признания, и вот на этом уровне предатели отправляются в ад забвения. Им кланяются, им аплодируют, перед ними заискивают, но не более того. Это позволяет обществу сохранить самоуважение. Правда, это позволяет предательству и дальше разъедать общество.

Непредсказуемо в советской системе, как будет оплачено предательство, и даже предсказуемо, что будет оплачено плохо. Есть потолок, выше которого предателю не подняться, что и создаёт у Гельмана и подобных ему определённый комплекс неполноценности и желание обелить себя в глазах тех, кого они предают. В июне 2004 года разгорелся скандал с телеведущим Парфеновым, одним из тех, кто предал журналистскую солидарность, когда Путин отбирал четвертый телеканал у частного владельца и передавал государственной газовой монополии.

Тележурналист характерного для современной крипто-совковой журналистики типа: правду сказать не умеет или боится, компенсирует это броской и, как правило, всегда неточной фразой. Особенно это было заметно в его цикле передач по истории 1970-х годов, где эта приблизительность, неточность оборачивались враньем хуже брежневского. Ложная объективность: одинаковое количество слов и на рассказ о высылке Сахарова, и на рассказ о премьере оперетты. Что подобная стильность восковой куклы многим кажется искусством - печальное напоминание о том, что страна превращается в Кин-дза-дза, где вершина искусства: "Гыы...".

Парфенов не выдержал взятой на себя роли бесстрастного, отстранёненного денди. Но журналист не выдержал стиля бесстрастного денди, едва его самого коснулся жареный петух, и стал совершенно по-советски во всех СМИ жаловаться на начальство. На что другой журналист резонно заметил: не надо было выполнять волю начальства и цензурировать свою передачу, - надо было увольняться. А если выполнил - не имеешь права публично на эту волю жаловаться. Есть законы нравственности и хорошего тона, им нужно следовать.

Предательство как круговая порука: Гордон

Предатель сохраняет потребность в самоуважении; возможно, она у него даже выше, чем у того, кто не сдался. Возможно, именно поэтому поощрение предательство столь распространено в советской психологии. Это не очень нужно для дела, но это нужно для души. Любопытным примером может служить казус Александра Гордона. Он уехал в США в 1989 году, добиться там успеха не смог и вскоре стал делать телеперадачу, резко критикующую США, для русского телевидения. Вернулся в Россию, здесь сделал богатую карьеру на телевидении после того, как власти демонстративно разогнали относительно либеральную группу сотрудников четвертого телеканала.

Антиамериканизм Гордона не является простым соучастием в советской пропаганде, как у других русских интеллектуалов. Ведь те, другие, в США не жили, а он жил - что и придает его лжи видимость правды. Вот характерные для Гордона высказывания:

"Первое, что Америку еще от нас отличает, – это внушенный панический страх завтрашнего дня. Внушенный многими обстоятельствами. Например, жизнью в кредит. Абсолютным отсутствием того, что мы называем простыми человеческими отношениями. И постоянной гонкой за лидером. ... В Америке я понял, что большего рабства, чем желание во что бы то ни стало быть свободным, еще никто не придумал. И потом, жизнь у нас одна, и жить надо в тех местах, где хоть кому-то можно верить. ... Суд присяжных – это люди, воспитанные в массовой культуре. Со всеми штампами массового сознания. Сентиментальный человек, рыдающий над фильмом «Слоны – друзья мои», – вот их судья. Встает резонный вопрос: можно ли на него полагаться? И вообще, как говорил один мой большой друг из Пенсильванского университета, разница между человеком, живущим в тоталитарном обществе, и человеком, живущим в демократическом обществе, находится между ушей. Человек, живущий в демократическом обществе, думает, что он свободен. Все." (Гордон А. Нашей свободе слова грош цена. // Новые известия. - 26 марта 2004 г.).

Как и Гельман, Гордон в основном прибегает к лжи через подмену. Например, чтобы доказать низкий уровень культура в США, он показал в своей телепрограмме отрывки из действительно очень скверного американского фильма про СССР, подменив этим единичным образцом реальный анализ и того, какова американская культура и, что еще важнее, какова противостоявшая ей советская "культура" (См.: Панов А. Держаться огурцов. // Еженедельный журнал. - 3 сентября 2002 г. - №34. В этой же заметке автор приводит пример другого, менее громкого предательства: Екатерина Деготь, в начале перестройки составившая себе имя на рассказе о том, как советская власть уничтожала независимых художников, теперь хвалит советскую власть за то, что она якобы поощряла творчество).

Гордон так же постоянно забочен апологией предательства. Он пытается свести предательство к цинизму (в реальности далеко не все циники - предатели). Он попытался организовать растление предательством. В 2003 году Гордон вел на телевидении ночное ток-шоу, посвященное науке. Гонорара участникам ток-шоу не платили, хотя деньги были.

Вместо этого, участникам передачи, когда они приезжали на телевидение глубокой ночью, когда общественный транспорт не работал, предлагали подписать договор об участии в конкурсе: некий банк предлагал миллион долларов в качестве приза лучшему интеллектуалу, а определять лучшего должна была независимая комиссия академиков.

Гордон не случайно позаботился, чтобы участник не узнавал об этом предложении заранее, не имел возможности его обдумать, а был поставлен в неловкую ситуацию: отказаться подписать - значит, "подвести" Гордона, "сорвать запись" телепередачи, подвести другого участника, в общем - оказаться скандалистом. Это излюбленный прием большевиков: представить норму - скандалом, а скандал - нормой.

Видимо, большинство участников были достаточно циничны и понимали, что конкурс - лишь фикция, что деньги будут просто поделены поровну между всеми. В этом и заключалось предательство: интеллектуал предавал то, на чем стоит интеллект - язык как обозначение реальности, интеллектуал принимал отношение к языку и слову как к ничего не стоющей условности. Норма - получение за работу гонорара либо бесплатное участие - подменялась ненормальностью конкурса, при которой сравнению подлежали люди абсолютно разных научных направлений, да и конкурс был очевидно фиктивный.

Из двухсот участников этой провокации четверо отказались от денег. Остальные заранее договорились, переписываясь по электронной почте, что, кому бы ни присудило жюри приз, он будет поделен поровну - и "победители" выполнили договоренность, не предав хотя бы такого "доверия".

*

Огромная передовая - на 4 полосы - в Новой газете (4.10.3): Сатаров, Л.Никитинский и пр. Все правильно: совершился переворот, выборы фальшивые, в стране один-единственный политик, определяющий стратегию развитию страны - а в одиночку нельзя определить верно - коррупция - чекисты всем заправляют - клановость. Сомнительно только пугание: мол, если популярность Путина упадет, то это грозит "непредсказуемыми последствиями". Бунт? Революция? Когда треть бюджета - на армию? Не смешите! Второй вариант: к власти придут чекисты-патриоты, истребляя буржуазию. Ой, а то большая разница между нашими патриотами и нашими буржуа! Даже меньше, чем между Зюгановым и Ельциным. В общем, приятно читать анамнез, но вот конструктивная часть - мышиная: нужен "широкий политический пакт о том, в какую сторону, какими методами и за какой срок мы обязаны изменить систему".

Тест Тормозинии: если в стране Тормозинии, скажут нам, какие-то бывшие госслужащие и журналисты из номенклатурных газет выступят с протестом против диктатора-каннибала, потребовав заключения пакта о стратегии политики, что мы, русские, об этом подумаем? Мы об этом будем долго недоумевать, вежливо улыбаясь... И если раньше мы просто не ездили в Тормозинию, потому что незачем, станем не ездить в Тормозинию, потому что опасно. Вообще хорошо жить там, где политическая жизнь есть смоковница бесплодная, безкорневая и бессучная - обнажается, что политика вторична по отношению к духу. Только не надо путать духовную сосредоточенность с аполитичностью и конформизмом.

КАЩЕЕВО ЯЙЦО И КАЩЕЕВА КУРИЦА

Вечный вопрос о том, что сперва, яйцо или курица, совершенно по особому звучит в Кащеевом царстве. Попробуйте сказать доблестному сотруднику Лубянки, что он всего лишь порождение фантазий интеллектуалов, не умеющих толком даже выматериться. Чекист оскорбится. Он твёрдо знает, что он – Яйцо с большой буквы, если не Колумба, то Дзержинского, что его ведомство раздаёт заказы интеллектуалам, а не наоборот. Технически это абсолютно верно, во всяком случае в сегодняшней России, где яйцо Кащея заняло место умершего хозяина. Спецслужба платит, а те, кому она платит, нанимают исполнителей идеологического спецзаказа.

Напрямую такие платежи, конечно, не совершаются. Тайная политическая полиция должна быть тайной. В этом отношении даже пребывание гебиста в президентском кресле было досадным недоразумением. То есть, вообще-то, это был грандиозный провал и выдача врагам выдача врагам своих яиц, но, благо никакого высшего начальства нет, можно свести это к недоразумению и получить премию в полном объёме.

Медведев – это уже лучше, но идеально будет, когда Медведев назначит своим преемником какого-нибудь Пупкина из Высшей школы экономики, безо всяких связей с Лубянкой и Петербургом. Вот – настоящая конспирация и отмывация денег от погонной голубизны. К тому же на каждом передаточном звене происходит некоторое прилипание денег к рукам, очень полезное для обладателя этих самых рук.

Посмотрите справочник по общественным организациям и институтам Москвы. Все – независимые, все (кроме пары демократических недобитков) борются с Западом, воспевают империю и силовиков, и почти все финансируются Теми, Кому Надо. Но, конечно, не напрямую. Либо – самые глупые – берут в правительстве, либо – кто половчее – у бизнесменов и частных фондов. Совсем уж по зёрнышкам от этих самых независимых клюют интернет-патриоты (впрочем, в сети много и кадровых яичек). Бизнесмены и фонды, разумеется, берут всё на той же Лубянке, но это ведь никого не касается, разве не так? Это как с недостающим звеном между обезьяной и человеком. Недостаёт звена – значит, человек произошёл не от обезьяны. Во всяком случае, чекисты и их интеллектуальные марионетки произошли от чего-то пресмыкающегося.

Интеллектуальные марионетки, однако, считают себя не порождением Роковых Яиц Дзержинского, а курицей, от которой любые яйца происходят. Попробуйте такой марионетке намекнуть, что её процветающее информационное агентство, её гламурный политологический или православистский журнал финансируются чекистами. Вас назовут подонком, лжецом, и долго потом ещё будут радостно объяснять России, какие бывают у неё клеветники. Вот где пригождаются бизнесмены, фонды и прочие передаточные институции.

Бедные они бедные, эти марионетки. При всём их уме (а сосать органы, не переходя с ними в интимные отношения, это требует ума) они не понимают: да лучше бы им быть трижды стукачами, чем быть независимыми. Ведь если они пишут то, что они пишут, за гонорар от кащеева яйца, то они просто циники. Если же они всерьёз это пишут, то они – сам Кащей. Разнообразные советские писатели, получавшие напрямую гонорары и премии от КГБ, МВД, ЦК, ПБ и т.д. в сравнении с ними оказываются пусть порочными, но цыплятами.

Филёры, которые следили за революционерами, были всего лишь филёрами, стукачи были всего лишь стукачами, провокаторы – провокаторами. Но как назвать нынешних проповедников «либерального империализма», «демократического тоталитаризма», «капиталистического социализма», «космополитического нацизма»? У многих из них уже не по одному миллиону долларов, а никак не остановятся – не то что их предшественники, жившие от получки до получки, от одной госпремии до другой. Вот есть безыдейные гламурщики, стригущие с прогебешленного телевизора и кремловатых газет гонорары ради гонораров - но таких не спутаешь с интеллектуалами деспотизма. Значит, эти - идейные?

Нет: значит, курицы. Идейные тоталитарные курицы, несущие не менее идейные тоталитарные яйца, из которых вылупляются идейные тоталитарные цыплята, вырастающие в идейных тоталитарных куриц… Круговорот г…а в природе, - явление новое и плохо изученное, а главное, тщательно избегающее исследователей. Впрочем, а зачем изучать? Образованный человек должен просто того… не быть ни курицей, ни яйцом деспотизма. Ведь в конце концов не так важно, где начало несвободы, как важно, где её конец. Правда, Кощеюшка?