|
Раз пять в разных случаях Иисус употребляет выражение "Кто имеет уши слышать, да слышит!", очевидно, столь же расхожее, как и ветхозаветное "приклони ухо". Иисус, конечно, шутит - или, если уж совсем откровенно, издевается: невозможно человеку ушами слышать. Мы же не скотина какая-нибудь бездуховная, у нас всякая часть тела духовное значение имеет.
В результате в Средние века, говорят, иногда изображали зачатие Иисуса как прилёт голубя к уху Марии (мне ни одного такого изображения обнаружить не довелось). "Духовности" здесь ровно столько же, сколько в толковании снов, основанных на том, что ухо заменяет тот женский орган, о котором непрестанно думает мужской нос (не спрашивайте, как думает нос - как ухо зачинает, так и нос думает). Мытьё ушей, соответственно, означает то самое... Оттопыренные уши - страстный темперамент, волосатые уши - склонность к садистскому сексу (интересно, а у женщин не бывает волосатых ушей или Салтычиха, к примеру, свои подбривала?). Ясно, что в последнем случае ухо имеется в виду всё-таки мужское. Не случайно про ухо иногда говорят "перламутровое" - оно не только просвечивает, но, как и перламутр, то одним кажется, то другим, как повернуть. Наверное, и Пьера Толстой назвал Безуховым, чтобы подчеркнуть его голубиную кротость и неспособность к убийству (меч ведь - символ фаллический; ну, и наоборот...).
Библейские проповедники говорили про "ухо необрезанное" (Иеремия 6, 10, Деян. 7, 51). Ухо, таким образом, сравнивается с тем же, что обычно сравнивается с носом. Сравнение редкое - всё-таки ушей пара. Так ведь та же самая ассоциация и в основе милого ветхозаветного обычая помазывать кровью жертвенного животного уши человека, посвящаемого в священники (или уши исцелившегося прокажённого - выразительная аналогия). Ухо, помазанное кровью, - это ухо, которое "обрезали", вот оно и "кровоточит".
"Уши, чтобы слышать"... "Вот это стул, на нём сидят". Стул ещё и престол, царский и судейский. Уши ещё и выражение места человека в иерархии. Составители энциклопедий не всегда внимательны и поэтому полагают, что длинные уши у разных народов имели разный смысл. Однако, разный смысл имела длина разных частей уха. Удлинённые снизу уши - признак власти, сила, богатства, потому что удлинялись уши серьгами, а серьги-то делались из дорогого металла (когда-то и бронза была дорогой, но даже и золотые серьги иногда делались весом в сотню граммов). Заострённые же сверху уши вызывали только смех - на звериные, видите ли, похожи, точнее, прямо скажем - на ослиные. Впрочем, если ослиное ухо оказывалось у царя или просто у мужика с крепкими кулаками, способность человека во всём видеть символическое куда-то пропадала.
Однако, если крепких кулаков нет... У древних евреев человеку, который из батрака превращался в раба, прокалывали мочку уха (Исх. 21, 6): там, где у свободного человека - серьга, там у несвободного - дырка.
Люди, у которых вера слегка затмила соображение, вывели из этого, что носить серьгу в ухе означает быть рабом сатаны. Великолепный образец того, насколько буквалистское понимание Библии далеко от буквальности. Ведь Библия не говорит, что раб носит серьгу - она утверждает прямо противоположное. Но человек, выросший в культуре, где серьги носят лишь женщины, причём культура эта патриархальная, невольно отождествляет дыру с серьгой, а серьгу - с подчинением (проповедь этого суеверия см. на православизационном сайте "Благовест" 2003 г. - http://www.cofe.ru/blagovest/ubb/noncgi/Forum1/HTML/000176.html).
На самом-то деле Библия, конечно, никак к серьгам не "относится". Она описывает отношения людей с Богом, а люди эти жили по-разному. Описывая завоевание Палестины, Библия упоминает, что серьги носили и евреи, и еврейки (золотой телец был отлит Аароном как из мужских, так и из женских серёг). Когда же в рассказе о победе над арабами упомянуто, что среди добычи было много золотых серёг, потому что побеждённые были арабами - видимо, имеется в виду, что арабы носили по нескольку серёг. Книга Притч, сравнивает слова мудрости (они же - слова критики) с золотыми украшениями, в том числе - с золотой серьгой (именно в единственном числе). И речь идёт, скорее всего, о мужской серьге - эта книга вообще к женщинам не обращается, она рассматривает женщину всего лишь как одну из деталей мужского гардероба.
Патриархальная культура, которая, продолжая подавлять женщин, ещё и мужчин подавляет, сформировалась не так давно - с XIX века. Собственно, запрет мужчинам носить серьги, который в этом веке и появился, был уже признаком кризиса патриархальной культуры, попыткой как можно резче и строже разделить мужское и женское, противопоставить их как свободу и рабство, ум и глупость, волю и безволие. Освобождение женщин от мужской дурости и властолюбия обернулось тем, что и мужчинам вновь стало нормально носить серьги - но там, где освобождения женщин не состоялось, там и викторианская культура не умерла, как в России. Она тут лишь укрепилась - сперва на основе коммунистической идеологии, а потом на основе идеологии православистской. Православный мужчина серёг носить не может!!! Разврат!! Смена пола!!!
Когда человек заткнул себе уши вырванной из Библии цитатой, он не услышит, как ему объясняют, что лишь серьга в правом ухе может быть сигналом о ненатуральном половой ориентации (хотя тоже - нигде это законом не зафиксировано, и вряд ли служитель, которому апостол Пётр отсёк правое ухо был ненатуралом - побили бы камнями, а не взяли бы на службу к первосвященнику). На этом фоне кажется революционно-прогрессивной позиция афонского старца Паисия Эзнепидиса (ум. 1994), который успокаивал православную даму:
"Одну серьгу носят анархисты. Одна серьга в ухе — символ анархии. Они надевают эту серьгу не для того, чтобы украсить себя, как женщины. Они протыкают свое ухо и надевают серьгу в знак протеста".
Правда, Эзнепидис во время Второй мировой войны служил радистом, а эта специальность заставляет отнестись к ухам внимательнее, чем принято у ханжей относиться к реальности. А вот про серьгу в носу (которая точно так же бессмысленна - или точно так же осмысленна и красива - как и серьга в ухе) Эзнепидис отрезал: "Диавол вставил им в нос кольцо. Только уздечки не видно". Впрочем, больше его возмущало, что кольца - золотые, он увещевал лучше продать это золото и раздать деньги нуждающимся.
Вот эти слова и следует слышать ушами. Христианин, обличающий проколотые уши, но не слышащий заповеди "не убий", "не противься злому", - все равно что безухий. А серьги, тарелки и музыка в ушах - не более важны для Бога, чем сандалии, ботинки или тапочки на ногах.
*
Многие люди гордятся "свежестью взгляда", но мало кто гордится
"свежестью слуха". Неподготовленное ухо слышит хуже, потому что
слух не бывает "неподготовленным". Уже в утробе матери уши человеческие
постоянно слушают, слушают, слушают - и человек делает выводы. Человек,
ограничивший себя лёгкой музыкой, сочтёт классику - скучной какафонией.
А вот человек, любящий додекафонию, классику ценит: есть разница между
тем, кто смотрит на гору с вершины или с подножия.
См.: Библия о слухе.
|
