|
Оглавление книги
Хиазм
Главным литературным приёмом Ио. является "хиазм". Безобразов сравнил
хиазм с цепью, иногда его сравнивают с параллельными прямыми, но, может быть,
лучше посмотреть на определение хиазма в изобразительном искусстве. Хиазм - то,
что похоже на букву "Х", но только на живую букву "Х". Главный
пример хиазма - человек.
 Человек
с поднятыми руками и расставленными ногами - вот буква "Х". Только попробуйте
долго постоять в такой позе! И никто не сможет - скособочимся. Поэтому хиазм -
фигура, в которой симметрия скособочена. Если это изображение человека, то уставшего:
одна нога подогнулась - например левая. И вот здесь симметрия обнаруживается не
в правой ноге - она-то осталась прямой, а в левом плече: оно поднялось.
Человек похож, как ни смешно, на собственную хромосому - на "Х" хромосому,
разумеется, не на игрек. И у биологов, изучающих хромосомы, термин "хиазм"
- вполне научный.
В литературе хиазм не обязательно скособочен. Тут он, скорее, кольцо, чем перекрестье:
начало рассказа перекликается с концом. Только в хиазме перекликаются не только
начало и конец, но и две части середины (если хиазм из четырех частей; если шести,
восьми и так далее - перекликаться будут все пары между собой).
Если сказать: "Сан-Франциско далеко, если ехать медленно, но если сесть
на самолет, то Сан-Франциско близко" - это обычная круговая композиция. Если
сказать, как Нина Артюхова: "Сан-Франциско далеко, если ехать низко. Если
ехать высоко - Сан-Франциско близко", - то это хиазм, гениально простой
и завораживающий не только ребёнка.
"Quod sentimus loquamur, quod loquimur sentiamus" - "Говорить, как чувствуем, и жить, как говорим" (Сенека, Луцилию, 75, 4).
"Симметрия в самом общем виде - это неизменность свойств системы при каком-либо её преобразовании". Круг, как ни крути, - круг. Таков в риторике хиазм ("ты - мне, я - тебе", текст "Отче наш").
Иоанн использует хиазмы очень часто в отдельных эпизодах. Например, брак в
Кане: Иисус, Мария и ученики упоминаются в начале, потом в конце, и это была бы
кольцевая композиция. Но еще внутри дважды упоминаются вино и служители - до и
после рассказа о самом чуде. И это хиазм из пяти частей. Как человечек: ручка-ручка,
огуречик, ножка-ножка.
Евангелие от Иоанна построено как один большой хиазм из пяти разделов. Первый
и пятый разделы посвящены свидетельству и ученичеству (1,19-4,3 и 12,12-21,25).
Второй и четвёртый - положительным и негативным откликам на призыв к ученичеству
(4,4-6,15 и 6,22-12,11). Осью является третий раздел, хождение Иисуса по морю,
новый исход - 6, 16-21.
Каждый раздел сам, словно матрёшка, содержит в себе хиазм - поменьше, но тоже
из пяти частей.
Первый раздел: Свидетельство Иоанна о Христе - первое в 1, 19-51, симметричное
в 3,22-4,3. Вода как символ духа - в Кане и в беседе с Никодимом, 2,1-12 и 3,
1-21. Центр - 2,13-25 - о разрушении Храма и Тела Иисуса.
Второй раздел: рассказ о самарянке и колодце (4,4-6,15) симметричен умножению
хлебов (6,1-15), прежде всего, щедростью: Иисус источник бесконечной и воды, и
хлеба. Исповедание самарян симметрично исповеданию Иисуса себя как равного Отцу
(4,39-45 и 5,1-47). Центр - 4,46-52 - вера не видящего язычника-царедворца.
Третий раздел - осевой - состоит из одного-единственного эпизода.
Четвёртый раздел (порядок эпизодов меняется зеркально!): рассказ о Марфе и
Марии симметричен беседе перед Пасхой о хлебе как Евхаристии (10,40-12:11 и 6,22-72).
Слова Иисуса о Себе и своих овцах симметричен Его заявлению о Себе как равном
Отцу при исцелении расслабленного (7,1-8,58), центром оказывается 9,1-10:21 -
отказ фарисеев видеть и слышать.
Пятый раздел: беседа на Тивериадском озере и свидетельство Фомы об Иисусе симметричны
входу в Иерусалим и свидетельству народа об Иисусе (20,19 - 21,25 и 12,12-50).
Рассказ о встрече воскресшего Иисуса с Марией (20,1-18) симметричен ночной беседе
на Тайной Вечери о вечной жизни (главы 13-17), центром является повествование
о Страстях (главы 18-19).
Сила такого разделения в том, что оно помогает понять, почему некоторые рассказы
Иоанна стоят явно не на своём месте - если считать, что Иоанн ведёт рассказ хронологически.
Не на месте рассказ об изгнании торгующих из храма, который попал в начало (2,13-25),
потому что он симметричен рассказу о страстях и разрушении Тела Иисуса. Не на
месте рассказ о воскрешении Лазаря, потому что он симметричен обетованию о хлебе
жизни (6,32-58).
Иоанна как писателя можно сравнить с теми виртуозами, которые создавали "венки
сонетов", где перекликались и отдельные строки, и целые сонеты. Ведь симметричны
не только пять частей и не только составные элементы этих частей. Каждый составной
элемент перекликается с элементом из другой части, занимающим в другом хиазме
такое же место.
В 1 и 5 разделах перекликаются первые части хиазма: первое пришествие
Иисуса к Иоанну - с беседой о Его втором пришествии, перекликается даже такая
деталь, как присутствие двух безымянных учеников и Нафанаила.
Перекликаются вторые части: брак в Кане и беседа с Марией - со встречей воскресшего
Иисуса с Марией, где используется язык свадебных гимнов Песни Песней, вода превращается
в вино, как смерть - в жизнь.
Ось первого раздела симметрична оси пятого: слова о разрушении Храма - Тела
Иисуса - с рассказом о реальном Его распятии.
Симметричны четвёртые части: ночной разговор с Никодимом и ночная беседа с
учениками на Тайной Вечере, образы жизни вечной, ученичества, воды и Духа.
Симметричны заключительные части 1 и 5 разделов: второе свидетельство Предтечи
о Христе перекликается со свидетельством о Христе народа во время входа в Иерусалим.
Во 2 и 4 разделах первые части - беседа с самарянкой и беседа с Марфой
и Марией - объединены темой мессианства Иисуса.
Идея спасения через Иисуса объединяет рассказ об исповедании самарян и проповедь
Иисуса об овцах.
Ось второго раздела перекликается контрпунктом с осью четвёртого: язычник не
видит, но верует, а фарисеи отказываются и видеть, и веровать.
Четвёртые части: во втором разделе это исцеление расслабленного и зявление
Иисуса о своём равенстве с Отцом, в четвертом - Иисус упоминает исцеление расслабленного
и заявление о Себе как о равном отцу.
Заключения: во втором разделе это рассказ об умножении хлебов перед Пасхой,
в четвёртом - беседа перед Пасхой о хлебе как Евхаристии.
Сказать, что эту схему легко понять, невозможно. Её не видели в течение многих
столетий. Спрашивается: современники Иоанна её видели? Ответим на вопрос вопросом:
а те, кто наслажается стихами Пушкина, обязаны видеть, видят ли технику рифмы,
ритма, понимают всё то, что уже два века изучают литературоведы?
Из русских толкователей Ио. о нём писал
еп. Кассиан Безобразов, указывая на распространённость хиазмов в Библии вообще,
но особенно в Ио. Подробно писал об этом Питер Эллис.
|
