Лк. 21, 24. и падут от острия меча, и отведутся в плен во все народы; и Иерусалим будет попираем язычниками, доколе не окончатся времена язычников.

№135 по согласованию. Фразы предыдущая - следующая.

Для глупого позитивиста эта фраза доказывает, что Лука писал после падения Иерусалима. Умный позитивист понимает, что случается не только шит, но и предсказания. Вопрос ведь не в том, можно ли предвидеть будущее, а в устойчивости предвидения. Может ли какой-либо человек постоянно выдавать точные прогнозы в количестве, превышающем 50%? Может ли количество таких людей составить более половины человечества? Это был бы кошмар похлеще падения Иерусалима! Ведь способность планировать будущее прямо противоположна способности предвидеть будущее.

Планирующий разум прежде всего просчитывает возможные варианты и их вероятность. Может, падёт Иерусалим, но не исключено, что не падёт. Или падёт, быстренько подымется, отряхнётся и пойдёт дальше. Человек должен быть готов если не ко всему, то к основным вариантам. В общем, - ко всему. Этим человек похож на Бога. Бог ведь не тоже не "предвидит будущее". Для Бога будущего просто не существует, как и настоящего с прошлым - не существует как загадки. Для Бога, коли уж на то пошло, существует лишь человек. Существует достаточно - до непредсказуемости - автономно. Потому Бог и посылает дар пророчества и пророчества, что загадка человека неразрешима даже для Бога. Подсказать человеку можно, отгадать человека нельзя - богоподобие-с! Это и гарантирует, что вечная жизнь человечества с Богом не будет скучной, даже если будет безгрешной. Собственно, как раз нынешняя, грешная жизнь скучна ровно настолько, насколько греховна, потому что всякий грех есть примитивизация жизни, при которой будущее становится легко предсказуемым. Пилишь сук - упадёшь... Поэтому предсказания войн, бед и несчастий - дешёвка. Вторую Мировую войну предсказывали десятки политологов. Сотни, правда, уверяли, что её не будет, при условии... Вот говорившие, что - будет, никаких условий не выставляли. Ну, допилен сук, какие уж тут условия. Собственно, предсказатель не говорит "упадёшь", он говорит "падаешь, но пока думаешь, что летишь". Именно об этом и говорит Иисус. Ему хвастаются, как высоко взлетел Иерусалим - о какие камни! Всего-то в пять раз меньше римского храма той же эпохи, но Рима хвастуны знать не хотели. А Иисус повторяет то же, что говорил о ничтожной деревушке, вся гордость которой была в её горности: до небес взлетели, больнее будет падать! Чем выше Храм Соломонов, тем более похож не на Дом Божий, а на Вавилонскую башню. К тебе, Храмхристаспасителя, это тоже относится, ты глазки-то не потупляй!

Относится предсказание Иисуса и к апокалиптическому "горнему", "небесному" Иерусалиму. Точнее, именно к христианам это предсказание и относится, иудеи уже отдыхают - их Иерусалим возвращён им - играйтесь! А вот для христиан только начинается. Мы сделали себе Иерусалим из принуждения и подмена единства - обязаловкой. Этот средневековый Иерусалим, "христианский мир" и отобран, разрушен, а христиане стали меньшинством среди народов. Немножко тут, немножко там. Мы ещё этого не осознали, нам кажется, что мы ещё летим - ну как же, нас же миллиард с четвертью! Да не летим, а падаем. Сук давно допилен. Отцы скушали весь виноград, у нас оскомина, и пенять надо на отцов (включая святых отцов), а не на атеистов, наших племянников по вере. Надо учиться жить меньшинством, жить в плену, жить без права выступать в парламентах и подсовывать Библию для президентских присяг. Жить, как тысячелетиями жили иудеи под христианами или христиане под мусульманами. Это ведь была жизнь, полноценная, полнокровная, хотя мы высокомерно считали жизнью только своё помпезное бытиё. И это - навсегда. Для иудея "окончатся времена язычников" - это возвращение земного Иерусалима, а христианину что возвращать - феодализм? Не надейтесь! Не Карл Великий и не Иван Василич, а Господь придёт... Ух!... Мало не покажется...

*

Этой фразы нет у Мф. Разумеется, это побуждает предположить — вместе с прочими обстоятельствами — что фраза вписана после разрушения Иерусалима римлянами в 70 году. Вполне возможно, хотя, конечно, не следует забывать и того, что предвидеть падение Иерусалима можно было безо всякого сверхъестественного вдохновения. В романе Томаса Манна «Иосиф и его братья» в уста фараона вложено меткое замечание, похваляющее Иосифа: мол, нетрудно делать дурные предсказания, а вот решить сделать оптимистический прогноз... Вселенная остывает, творческие порывы угасают, здания разрушаются, если что-то может быть сделано скверно, оно будет сделано скверно и даже хуже, чем кажется.

В общем, ставьте на чёрное, красное и ноль — не ошибётесь, в конце концов чёрное (нацисты) и красное (коммунисты) всё-таки восторжествуют, хотя и не под своими нынешними именами, и останется ноль без палочки. Ровное пустое пространство, в котором на гуголе квадратных километров будет пастись одинокий бозон. Человеку трудно поверить в такое плохое, причём труднее всего пессимисту. Пессимист — это фобия-мания-уныние-фантазия, а плохое — реальность, разница такая же, как между страхом разориться и газовой камерой.

Апокалипсис — включая эту речь Иисуса — как раз о газовой камере, а не о пожаре. Этим Евангелие отличается как от повседневной тревожности, так и от псевдо-апокалиптических, эсхатоложнических страшилок. Эту речь можно дописывать до бесконечности — у каждого поколения своё разрушение Иерусалима. У нашего — нет, не то, что вы подумали, не гибель трёх тысяч человек в нью-йоркском теракте, а гибель сотен тысяч человек в Ираке и Афганистане. Количество, знаете ли, иногда имеет значение, и долг христианской совести — ставить себя на место тех, кому хуже. Поэтому падение Иерусалима — событие ничтожное по меркам Римской империи — важнее того, что в целом империя процветала, и большинство евреев вовсе не «пали от острия меча», и в плен не попали.

«Времена язычников» - на латыни "tempora nationum", хотя точнее было бы tempora paganum - времена поганцев. Поганые времена, ничтожные перед Богом, это всякое процветание, основанное на мече, войне, навязывания своего «мира», это всякое принуждение и угнетение под видом справедливой войны, самообороны, утверждения вечных ценностей. У каждого века своё средневековье, как сказал Лец. Всему этому противоположен, конечно, не Иерусалим как столица земного государства, а Христос. Спасение не в том, чтобы одного диктатора заменить тысячами, чтобы на место имперского дяди пришли (точнее, вернулись) своя семья, своя частная собственность, своё государство, а в том, чтобы дать в жизни место вечности, чтобы уцепиться за недостающее звено между человеком и Богом — за Христа, и жить по Его заповедям и в Его духе до, во время и после любых испытаний.