Евр. 12, 2 «взирая на начальника и совершителя веры Иисуса, Который, вместо предлежавшей Ему радости, претерпел крест, пренебрегши посрамление, и воссел одесную престола Божия»
По проповеди 2080, 9 марта 2014 г. См. Образ Божий.
По проповеди в воскресенье 15 июня 2014
Герои веры, перечисляемые в 11 главе послания к Евреям, это герои веры в простые человеческие радости. Авраам был готов принести Исаака в жертву, потому что веровал, что Бог воскресит Исаака (Евр. 11, 19). Воскресит – и будет пожилой Авраам сидеть в кресле-качалке на веранде, глядеть на лужайку перед домом, где внуки играют, дымить кубинской сигарой… Нескончаемое человеческое счастье – потому что есть запас, потому что потомство как песок морской, никакими газовыми камерами не выведешь… Антисемитов надо побеждать числом!
Нет, - говорит Господь. Во-первых, антисемитов надо побеждать не числом, во-вторых, никого не надо побеждать вообще, в-третьих - «Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня» (Мф. 18, 37; в православном богослужении эти слова предваряются как раз чтением 11 главы послания к Евреям, вскоре после Пятидесятницы). Так что отложи сигару (и вообще не надо ничего покупать у коммунистов), перестань качаться и – в пустыню.
Какой тогда прок в воскресении? Если нужно бросить сына, зачем воскресение сына? Блудный сын нужен хотя бы отцу, если не братьям, но блудный отец не нужен никому.
Никому, кроме Бога. Отсюда и просьба уйти от простого человеческого счастья к простому Божьему счастью. Бог знает, что такое счастье. Он оно и есть. Апостол Павел в этом послании дал волю фантазии. Сперва предположил, что Авраам веровал в то, что Бог воскресит Исаака (это ведь лишь предположение). Потом предположил – и всё таким же уверенным тоном – что Иисус был рождён для радости, не для распятия. А как иначе? Если Иисус – человек, то Он должен был родиться для счастья и радости, потому что всякий человек рождается именно на радость другим и к счастью для себя.
Да, спасение есть исход от человеческого счастья в счастье Божие. Не механическое бегство от всего радостного, от покоя и наслаждения. Это было бы бегство не от счастья, а от человечности. Путь же веры, наоборот, есть выход к человечеству и человечности, когда нет счастья в одиночку, когда неправильно качается качалку, если другому плохо, когда не в ту игру играют дети, если другие дети лишены игр. Конечно, дай Бог счастья и покоя, и даже коммунистических сигар, в конце концов, дай Бог, если кому нравится, но чтобы эти сигары имели чётко обозначенный конец. Должно временное и частное счастье иметь границы, чтобы счастье вечное и общее было безгранично. Границы своему счастью нужны, чтобы преодолевать границы между людьми - границы с колючей проволкой, с проверкой документов, с непониманием языка другого. Это границы внутри безграничного, беззаконные и гнусные. Мир-то границ не имеет – мир всё тот же райский сад, а тяжкой и мертвенной пустыней его делает раздор между людьми, когда каждый норовит свои границы расширить за счёт другого. И вот идёт бой за горизонталь, а бесконечная вертикаль стоит и зовёт, но никто её не слышит.
Человек не должен быть Сыном Божиим. Человек должен быть Богом и видеть Бога в другом. Для атеиста другой – это ад, для верующего другой – Бог. Не рай, но Творец рая. Другой – Бог, потому что Бог – не другой, а Творец и другого, и меня.
Видеть в другом образ и подобие Божие мешает страх – а вдруг другой ответит ненавистью, манипуляцией, агрессией. И ведь отвечает! И мы так же отвечаем – мы тоже другие для окружающих, даже для любящих нас. Поэтому первый шаг от земного счастья к небесному – это прощение. И второй шаг, и третий, и четвёртый… Так ведь кроме ног и шагов есть ещё и руки, и губы, и глаза, да и мозг не для украшения только дан – даже совсем не для украшения, поэтому и спрятан внутрь, как и сердце, но это такая спрятанность, которая обеспечивает человечность снизу, как Бог обеспечивает её свыше.
