Рим. 6, 4 «Итак мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни.»
(По проповеди в Лазареву субботу 11.4.2015 №2199)
Предыдущая фраза.
К сожалению, в русском переводе самые главные слова – «крещение», «воскресение», «слава» - совершенно «замылились». До их буквального смысла приходится докапываться – у автора этих слов и его первых читателей это проблемы не было. Они не размышляли, они видели.
«Крещение» - это очищение. Есть очищение антихристово – люди, которые с криком «давай все отчистим ради общего блага», уничтожают свободу слова, свободу любви, свободу свободы. Они подобны героине детского стихотворения, которая стирала резинкой все места рисунка, которые подружки сочли неудачными, и дотерлась до дырки.
Есть очищение до смерти во Христе – когда мы отказываемся стирать врагов с доски вселенной, и предпочитаем исчезнуть вместе со Христом в небытии – политическом, культурном, физическом. Не рвемся с воплем «аллилуйя» победить в надуманной «битве культуры смерти с культурой жизни», а погибаем на реальном кресте.
Есть и два разных воскресения – а воскресение это просто подъем. Есть подъем сиянием – «слава» это «сияние». Таково воскресение Христа – не просто ванька-встанька, у которого внутри свинчатка. Иисуса подымает Отец – подымает Своим Светом. Ад – не отсутствие жизни, ад – отсутствие света Божия.
Бывает подъем мраком. Реванш. Ад выходит на охоту. Ночные волки – на дневных людей. Это воскресение ненависти, серости, воскресение к вечному проклятию.
Мы легли. Мы ложимся в смерть, когда не в силах жить. Не в силах - от усталости, безнадежности, бесцельности. Не видно просвета. «Схорониться с Иисусом» - не означает спрятаться с Ним от проблем, зарыть голову в песок ханжества, а означает иметь дыру на месте ненависти. Вот нужно ненавидеть, нужно унывать, распространяя вокруг себя едкий камфорный запах безнадеги, - но не можем, у нас дыра. Мы дотерли себя до того, что в теле дыра – и из этой дыры вдруг пробивается слава Божия. Это не самосовершенствование, это самосмерть – ведь мой грех это часть меня, родненькая, миленькая, привычненькая. Вода крещения смывает это родненькое как смывают с тела покойника остатки жизни временной, пот, слизь и кровь. Тогда мы с Христом и подымаемся – свет Божий нас подымает, и мы можем, наконец-то, любить, как Бог любит. Грех изолирует нас от Бога как короста грязи. Покаяться – чтобы ненависть стекла в дыру, и причаститься Света Божия – чтобы закрылись дыры и открылись глаза и сердца.
