«Христос не Себе угождал, но, как написано: злословия злословящих Тебя пали на Меня» (Рим. 15, 3).
См. Мф. 9, 34.
Религиозный путь начинается с того, что человек в беде обращается к Богу с воплем: помоги! И добавляет, для большей убедительности: помогая мне – поможешь Себе, потому что не надо мной смеются – над Тобой смеются. Я в Тебя верую и проигрываю, но позор в конечном счёте Твой. Злословят Тебя, но Ты высоко, поэтому отдуваться приходится мне – злословия злословящих Тебя не долетели до неба и пали на меня. Такое вот своеобразное обожение, хитроумное отождествление себя с Богом во имя победы, торжества, мести.
Это не антропоморфизм, не выдумывание Бога, это закономерное и необходимое открытие в Боге сострадания себе. Не надо бояться, когда очень плохо, взвыть и воззвать: «Богу плохо, потому что мне плохо!» Богу не может быть хорошо, когда кому-то плохо. Вселенная к моим горестям равнодушна, а Творец Вселенной – нет. Нельзя меня обижать!
Это отправная точка на пути богопознания, а вторая точка обозначена в древнехристианском образе и гимне: Христос сошёл во ад, пленил ад, но не поддался искушению ада, не попал в плен к аду. Это не так-то просто. Надо понять разумность логики фарисеев, когда они обвиняли Иисуса в том, что Он исцеляет силой «князя бесовского» (к этому эпизоду в православной традиции приурочено чтение этого отрывка Рим.). Сегодня многие православные подозревают сатанинскую силу у целителей. Без молитвы Христу исцеляешь – значит, сатана тебе помогает. Неопровержимо – потому что, как нельзя доказать Бога, так нельзя доказать, какое чудо от Бога, а какое снизу, какое для спасения, какое для отвращения от спасения. Внешне неотличима сила Божия от бессилия падшего ангела, от бессилия бывшей силы.
Доказательством силы Божией, силы Христовой оказывается бессилие Бога. Ответ фарисеям даётся, когда Иисус бессильно висит на кресте и проходящие мимо злословят Его: попробуй-ка, сорвись со креста! Ты пыжился разрушить храм Соломонов, а не в силах и одного-единственного гвоздика выдернуть из собственной ладошки!
Вот где сатанинское искушение – выдернуть гвоздик, сойти с Креста! Мог бы Господь сойти? Мог – физически мог. Он бы спасся, а мы бы погибли. Зло было бы побеждено и поставлено на службу Богу. Это была бы гибель всего. Представим себе анти-икону, где было бы изображено воцарение Христа в аду. Ведь на иконе «Сошествие во ад» рисуют вовсе не сошествие, а исшествие – Господь выходит из ада и выводит оттуда Адама, Еву и всех. А представим себе, что мы поклонялись бы иконе, где Христос сидит на троне Вельзевула и попирает того пяточками?
Христианство, поклоняющееся Христу отомстившему, занявшему место сатаны, переплюнувшему зло по части зла, было бы страшным явлением.
Исцелить может и медицина, наука. Но человечность проверяется не тем, исцеляем ли мы, творим ли чудеса, а тем, насколько мы неспособны причинить другому боль. Мы повелеваем страданием, распределяя его по справедливости, или мы страдаем, лишь бы не заставлять страдать других? Мы ищем смысл в страдании или мы сострадаем? Одно несовместимо с другим, и Сам Бог вынужден выбирать. Он выбрал – страдать, но не причинять страдание.
Иисус не тогда служит Отцу, когда исцеляет. Исцеляли и другие. Он тогда служил Отцу, когда, как выразился апостол, Его поносили, Ему причиняли боль. Верующие требовали у Бога снизойти и победить, снизойти и разрушить сам ад, чтобы исчез он как дым от свечи, чтобы от края до края творения простиралось светлое царство отомщённых праведников. Отомсти за нас, потому что мстишь за нас – мстишь за Себя.
Бог посылает Сына Своего показать, что не месть, а прощение суть жизни, служения Богу, творчества и царства. Иисус прощает от Себя – прощает и за нас. Вера в Христа есть принятие прощения вместо уничтожения, милости вместо мстительности. Победить ад означает не вступить в обладание адом, не использовать ад в благих целях. Вместе с Богом мы оставляем свободу свободе, свободу искушению, и не просим уничтожить искушение. Тем более мы не просим использовать искушение для расправы с другим. Мы просим лишь не ввести нас в искушение, даже если это означает ввести нас в больничную палату, в бедность, в смертельную тоску. Конечно, мы молимся о том, чтобы не было боли, не было бедности, чтобы не умирали – приди, Господи, прямо сейчас! Но последняя молитва – как у Христа в Гефсиманском саду: «Да будет воля Твоя!» Если надо – пусть издеваются над нами, как издевались над Христом. Пусть мы будем так же бессильны и отданы смерти, лишь бы не были сильны нести смерть другим.
По проповеди 11 августа 2013 г., №2020.
