Откуда берутся старики
Старики приходят из Старостана, и на своей родине они не называют друг друга стариками, а только старостанцами.
Старостан находится не за семью горами, а за семидесятью семью горами, и не за семью морями, а семидесятью семью морями. Чтобы добраться до нас, старостанцу надо переплыть все моря и перейти все горы, а это занимает не один год.
Старостанцы люди крепкие, ростом выше большинства американцев, слышат они лучше большинства англичан, ходят быстрее большинства бедуинов. Но идти так далеко, дорога такая трудная, что, добравшись до нас, они нуждаются в отдыхе, вызывают сочувствие, а иногда стариков нужно срочно лечить.
Старостанцы знают, что превратятся в стариков, когда доберутся до обычных людей, а всё же идут. Они беспокоятся о нас как Айболит о больных зверятах, потому что по меркам Старостана мы все больные и немного звери. В самом Старостане никто никогда ни на кого не кричит, никто никем не командует, никто никому не делает замечаний, никто никого не наказывает. Им очень хочется помочь тем, кого наказывают, кому делают замечания, кем командуют. Они надеются, что своим присутствием остановят тех, кто злится, кто недоволен другими, кто задирается и лезет к другим.
Действительно, если бы не было стариков, а были только взрослые и дети, мы жили бы намного хуже. Ругались бы больше, надоедали друг другу больше. При стариках многие стесняются. А иногда только человек распалится, только даст ребёнку подзатыльник, и вдруг увидит старика и остановится. Если же не помогает присутствие старика, старик может и в больницу попасть, может даже умереть. Тогда сердитые взрослые, способные довести до слёз самого терпеливого ребёнка, вдруг сами превращаются в плачущих и грустных людей и забывают про злость и понукания.
Не все старики одинаковы. Одни из Старостана к нам переходят горы как альпинисты — поднимаются на вершину и спускаются. Другие не решаются идти в гору, а окольная дорога занимает намного больше времени. Те старостанцы, которые идут прямо, с вершины каждой горы видят удивительно красивое зрелище — весь мир на ладони. Кто побывал на вершине, спокойнее и добрее тех, кто идёт низом, потому что знает, что жизнь не ограничена комнатой, в которой беспорядок и пыль, а если и чисто, то всё же нет неба.
За каждой стеной, за каждым препятствием, за каждой тёмнотой есть светлое свободное счастье, нужно только впустить его к себе, как впускаем мы стариков в свою жизнь. Они сами не лучше и не хуже обычных людей и почти всегда не такие здоровые, но они напоминают, что болезнь может быть расплатой за любовь другого человека к нам.
