Яков Кротов. Путешественник по времени. Вспомогательные материалы.

ПАМЯТНИКИ СРЕДНЕВЕКОВОЙ ЛАТИНСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.

X - XI века

К оглавлению

Петр Дамиани

О различных чудесных рассказах, с добавлением сходного рассуждения о различных явлениях

и чудесах

Господину Дезидерию, архангелу-предводителю монахов, и остальным благочестивым братиям грешный монах Петр изъявляет покорность в самом преданном служении.

Так как пыл любви к тебе не угасает в моем сердце и не позволяет моим воспоминаниям о тебе охладиться, мне недавно кое-что пришло на ум, что понудило меня послать тебе послание. Ибо в то время как я пребывал в постоянных размышлениях о тебе, и сердечным взором словно бы присутствовал сам в ангелоподобном и святом собрании братии, среди многого иного внезапно я вспомнил о твоем письме, которое ты прислал мне с вопросом, но до сих пор я не ответил на него, занятый делами синода.

И, если могу вспомнить, в этом послании таковое содержалось: что у некой ревнивой женщины был муж, которого она подозревала в прелюбодеянии, и она спросила у соседки совета, как бы вернуть его себе, чтобы он довольствовался супружеским ложем. Эта дурная и, очевидно, подлежащая пламени вечного наказания соседка научила ее кощунству, по совету древнего змия-отравителя, чтобы та приняла Тело Господне, как если бы собираясь причаститься, и, бережно сохранив Его, после мужу своему дала бы съесть, совершив некие колдовские чары. А Тело Господне, принятое от священника и сохраняемое, пока случай не подвернется, завернутым в плащик явило чудо, вызвавшее великое изумление. Ибо обнаружилось, что эта частичка

391

Господня Тела обратилась до половины в плоть, другая же половина не изменила вид хлеба. Потому, если правильно помню, ты это изложил, а затем постарался узнать, что же могло бы это предвещать.

В ответ на этот вопрос я напрямик, ибо не нужно долго медлить, изложу, что мне кажется. По той причине Бог Всемогущий придал вид плоти этому священному таинству, чтобы ясно показать нечестие дурной женщины, когда Он явил видимую для глаз истинность Тела Господня; до этих пор она, очевидно, верила, что это простой хлеб, а когда узрела вид Истинной Плоти, то так осудила кощунственную дерзость начатого преступления. А то, что половина осталась в том же виде, как и была, содействует к более явному свидетельству Суда, чтобы в то время как увидишь, что в одном и том же веществе присутствует вид как хлеба, так и плоти, безотлагательно постигнешь истину в том и другом веществе Истинной Плоти и Истинного Хлеба, ибо и Он Сам есть Хлеб, сошедшей с неба [Ин 6], и, тем не менее Сама Плоть, Которая произошла из вещества Девственной Утробы.

Ибо и близкий Вам тот блаженной памяти епископ Амальфитанский, имени его не знаю, Стефану, предстоятелю Римскому34, в моем присутствии часто свидетельствовал под клятвой, что когда он подчас приступал к престолу Господню, собираясь принести святую Жертву, и колебался с недоверием над Таинством Тела Господня, то в самом преломлении Спасительной Жертвы совершенно красная и настоящая плоть появлялась под его рукой, так что еще пальцы его обагрялась, и так уничтожила все сомнения и недоумения священнослужителя. Здесь должно отметить, сколь чрезвычайно опасно нечистыми руками прикасаться к столь ужасному Таинству. Но что мы говорим о самих таинствах, когда мы подчас видим как, еще над теми, кто оскорбляет священные сосуды, где совершаются Таинства, исполняются страшные приговоры?

Глава 1. Ужасный пример Арналъда, епископа Аретинского, спрятавшего чашу Господню и тайно вынесшего ее из Церкви

Конечно, ты также близко знал Арнальда, епископа Аретинской кафедры. Эту историю мне рассказал отшельник Мартин, пользовавшийся великим уважением и весьма доброй славой. Ибо Арнальд унес золотую чашу из одного монастыря, находящегося под его властью, и для каких-то надобностей ее спрятал; а на этой чаше знатная и благочестивая женщина, которая принесла ее в дар святым, предусмотрительно, чтобы никто не украл, приказала вырезать анафематствующую надпись. Тем временем одному брату во сне случилось увидеть некое озеро, огнем кипящее, источающее необычайно сильный жар и испускающее тяжелые запахи смолы и серы с клубами отвратительного дыма. Вокруг этого озера вроде как отвратительные эфиопы сидели на таких же черных конях, словно высокие башни. А внутри было несметное множество чудовищ, готовых терзать и мучить; он видел, как осужденные подвергаются там разнообразным страшным мучениям. Внезапно среди них он увидел еще и епископа Арнальда, который был погружен по шею в эти

392

воды, выходящие из берегов из-за чрезмерного жара, и два страшных эфиопа связали его, из которых один, как было видно, держал в руках железный ковш, а другой - золотую чашу; один ковшом черпал воду и наливал в чашу, и другой немедленно эту чашу прикладывал ко рту епископа и принуждал его выпить ее до конца. Так, они никогда не переставали: и тот - вливать чашу в рот, и этот вот, вынужденный бесконечно глотать воду. Что дольше я медлю? Об этом видении услышал епископ, и все друзья, конечно, предлагали, чтобы он вернул чашу в монастырь. Он, быть может, не без колебаний, пообещал вернуть ее. Но когда дело было отложено на потом, поскольку он не заботился о своем спасении, над ним не замедлил свершиться Небесный Суд. Ибо и блаженный апостол Петр о таких, кто из любостяжания уловляет льстивыми словами, сказал: "суд им давно готов, и погибель их не дремлет" [2 Пет 2, 3]. Потому однажды, около третьего часа дня, Арнальд велел вынести кресло к стене замка, где он находился, чтобы согреться теплом восходящего солнца и изгнать остатки утреннего холода. И когда перед его креслом стояли его домашние, слуги и приятели, он, беззаботный, веселый и довольный, перекидывался с ними тонкими шутками и остроумными словами; внезапно неожиданная боль вступила ему в макушку, словно меч, и он воскликнул: "Умираю! Умираю!" Тотчас же друзья, подхватив его, отнесли на ложе, где он, приняв Таинство Святого Причастия, немедленно испустил дух. Итак, да убоится всякий, кто либо растаскивает утварь для церковных таинств, либо наводящее трепет речение "анафема" вменяет в ничто; как бы не поймала его западня потаенного Суда Божия, в то время как он спокойно ходит, словно в безопасности. Увы, весьма плачевное и несчастное человеческое состояние!

И в самом деле, упомянутый епископ, хотя и проявил в том случае легкомыслие и небрежение, однако в других обстоятельствах был проницателен, даровит и осмотрителен и имел такое природное красноречие, что, в то время как он мог всегда легко и беспрепятственно рассуждать, но тут небеспричинно его можно было счесть лишенным уст и языка. Но хотя апостол говорит: "Помышления плотские суть смерть, а помышления духовные - жизнь и мир" [Рим 8, 6], что пользы, если ухищряются в мудрости века сего, если взором живого ума проникают в малозначимое, если при помощи находчивости и хитрости, подобно Протею, превращаются в разнообразных чудовищ. (...)

Глава 2. Иной ужасный пример, рассказанный епископом Тедальдом35 В связи с предыдущим рассказом вспоминается тем временем еще, о чем епископ Тедальд, предшественник того самого Арнальда, как-то раз рассказал как добавление к проповеди, которую произносил перед народом с амвона в праздник блаженного Доната. "В Лангобардии, - говорил он, - откуда я родом, был муж оборотистого ума и тончайшего остроумия, лукавый духом, с изящной речью, хорошо умеющий изобретать и устраивать всякие хитрости, с невероятной ловкостью придумывающий и меняющий свои планы. Он никогда не шел против течения, но если с какой бы то ни было стороны дохнет

393

на него ветер мирской бури, у него всегда наготове был плащ лукавства или изворотливости, чтобы прикрыться. Случилось же, что после его кончины один брат увидел его в сонном видении. И было там озеро огненное, которое курилось изрыгающими пламя клубами и вселяло страх и ужас в смотрящих, когда из него вылетали огненные шары; это озеро, как было видно, окружали, огромные, словно бревна, драконы и различные змеи, которые туда и сюда прохаживались по кругу. Муж этот, о котором мы сказали, был зажат со всех сторон пламенем в самой пучине шипящего огня и пытался-таки убежать, но вокруг стояли чудовища, и он страдал, что не было ему выхода. Только с этой стороны он приготовится выскочить, но перед ним оказывалась змея; пробует с другой стороны, вот, опять новое чудовище, шипя, длинной шеей перекрывает путь. Он снова пробовал выбраться в других местах, но чудовища поднялись вокруг, и, конечно, невозможно было даже думать о бегстве. Далее, как глаголит Истина: "Какою мерою мерите, такою и вам будут мерить" [Мф 7, 2; Мк 4, 24], это ему выпало на долю по справедливому Божиему Суду. Ибо насколько ловко он умел выпутываться из любых сетей века сего, прибегая к пустым уловкам и хитростям земным, так после, напротив, никакой изворотливостью ума своего он оказался не в силах избежать мучения, которым был терзаем. Если бы он разум свой, который столь искусно умел использовать, утвердил в стремлении следовать предписаниям Божиим, не горел бы он посреди яростных змеев, но, скорее, радовался в сонме блаженных.

Глава 5. О том, что Бог не оставляет никакой грех безнаказанным И что удивительного, если тяжкие грехи обрекают нас на муки, когда проницательный Суд Божий не оставляет и малейшие ненаказанными? Конечно, что странного в том, если Он осудит кощунство лживых слов, когда даже возглашением хвалы Себе, если оно недостойно вознесено, также пренебрегает? Ибо то, что я сейчас опишу, я узнал от Адральда, мужа осмотрительного и благочестивого, возглавлявшего Бреметенский монастырь; это повествование, как он говорил, еще не изложено на письме.

"Клирик, - говорил Адральд, - Кельнской Церкви переезжал реку вброд, и вот, блаженный Северин, некогда епископ этой же Церкви, схватил поводья его коня, и, придержив, остановил его. Остановившись в оцепенении и сильно изумившись, клирик спросил, почему столь прославленный и столь известный добрым именем муж здесь находится, тот говорит: "Дай мне руку свою, и то, что вокруг меня, узнай не на слух, но осязанием". И когда епископ поданную ему руку прижал к поверхности воды, ее охватил столь сильный жар, что плоть ее, разложившись, распалась и обнаженные кости повисли и едва держались на руке. Тогда клирик сказал ему: "Имя твое у нас столь возвеличивается и благословляется, и слава твоя воспевается созвучными хвалами всей Церкви, почему же ты связан этой пагубной бездной и зачем ты мучим столь великим - о, горе - жаром?" Отвечает ему святой епископ: "Ничего иного не осталось у меня, достойного наказания, кроме того только, что пока

394

когда я жил в королевском дворце, я глубоко погряз в делах государственных советов и не совершал канонического служения в установленные для этого часы. Рано утром я служил все службы дня вместе, и, освободившись, с беспечностью посвящал весь день суетным мирским делам. Потому из-за столь пренебрежительного отношения к каноническим часам, я претерпеваю пытку этого жара. Ты же смиренно умоли кротость Всемогущего Бога, чтобы Он восстановил твою руку в состоянии прежнего здравия". Когда это сделалось, говорит: "Итак иди, сын, и попроси братии, клириков нашей церкви, и других духовных мужей, чтобы они за меня изливали молитвы, подавали вспоможение неимущим, ревностно исполняли обеты служения. Ибо после того я скоро освобожусь, без сомнения, из оков этой муки и в радости присоединюсь к ожидающим меня ликам блаженных граждан небесных".

Это, бесспорно, должно вселять в нас великий ужас, ибо когда святого мужа, только одному греху подвластного, связало столь невыносимое очистительное наказание, то - увы, увы! - какой же должно получить приговор мне и мне подобным, отягощенным столь великим обилием грехов?

Глава 6. О том, что хвалы Богу не должно осквернять дурными помышлениями

Итак, служение по устроению церковному должно быть разделено и совершаться по промежуткам времени, и службы, выражая великое послушание Божию установлению, должно произносить с великим страхом Божиим и благоговением, чтобы, пока мы воспеваем псалмы, не смешивать плоды духа и бездействие тела. Ибо что пользы приносить жертву хвалы Богу и в то же время по небрежности и легкомыслию оскверняться нечистыми помышлениями? Далее, о подобном смешении добра и зла говорит то евангельское место, где сказано: "В это время пришли некоторые и рассказали Ему о Галилеянах, которых кровь Пилат смешал с жертвами их" [Лк 13, 1]. Ибо если Пилат толкуется как "секира палача"36, то что мы должны понимать под ним, если не диавола, который всегда готов сечь людей бичами грехов? Потому он и держит розгу за плечами людей, как говорится устами Пророка, "трость притеснителя его Ты сокрушишь, как в день Мадиама" [Ис 9, 4]. Что же означает кровь, если не грехи? Что означают жертвы, если не правильные и богоугодные деяния?

Итак, Пилат смешал кровь Галилиян с жертвами, ибо злой дух или оскверняет наши молитвы дурными помышлениями, или уничтожает добрые дела прикосновением какого-либо греха, как кровь оскверняет жертву; в то время как виновный в грехе, совершая благое деяние, оскорбляет жертву, принесенную Богу. Потому написано, что, когда Авраам благочестиво принес Богу жертву от скота и птиц, "и налетели на трупы хищные птицы, но Авраам отгонял их" [Быт 15, 11]. Ибо что означают птицы, если не нечистых духов, летающих по воздуху? Так, мы отгоняем птиц от нашей жертвы, когда

395

предусмотрительно охраняем жертвы дел наших от злых духов, пытающихся их осквернить.

Когда тот же, конечно, Адральд, о ком мы говорили прежде, вступил в Бургундское королевство, будучи моим спутником, то он сказал: "В том месте, через которое мы проезжаем, случилось нечто, и, если об этом расскажем, оно не покажется бесполезным. Здесь некогда проходил один брат из нашего монастыря (вне сомнения, что Клюнийского37), благочестивый души и правильной жизни муж; и, вот, некий человек с длинными волосами, словно возвращающийся из паломничества в Иерусалим, нес в руке пальмовую ветвь. И когда паломник и монах шли с двух сторон навстречу друг другу, говорит тот: "Комплеторий38 на ложе - ни спасения, ни преуспеяния".

Услышал это изумленный брат сильно испугался, и, сразу обернувшись через плечо, не мог его увидеть. Ибо тотчас же, произнеся эти слова, незнакомец исчез. Брат же, немедленно обратившись к своей совести, обнаружил, что накануне вечером, вернувшись с дороги усталым, он простер утомленные члены на ложе и лежа исполнил канонические часы. Был ли это ангел, или в действительности, как показалось, человек, полагаем, должно оставить на Суд Божий.

В той еще пустыне у источника Авелланского39, где я ныне живу, был некий приор, по имени Иоанн, который по причине каких-то давних болезней казался изможденным и тощим. Он, уверенный в своей телесной немощи и изможденности, нередко быстро прочитывал комплеторий, лежа на постели. Случилось же так, что неподалеку находился человек, одержимый злым духом, который без всякого стыда открывал перед всеми многие тайны людей и их нечистые деяния. И когда пресловутый Иоанн приказал нечистому духу выйти и мучил его разными вопрошениями из чина изгнания бесов, тот говорит: "Что же, ты, кто под одеялом ежедневно нашептывает комплеторий, сейчас желаешь изгнать меня, словно святой, и освободить подвластный мне сосуд от моего владычества?". Услышав это, брат устыдился, ибо признал истину даже через изобретателя лжи.

Когда другой еще отшельник, который звался Иоанн из Ансо, упорно старался изгнать нечистого духа и часто угрожал ему, заклиная Божественным именем, тот сказал: "Неужели ты забыл, что я сделал с тобой этой ночью? Ибо, если это не ускользнуло из твоей памяти, ты наверняка помнишь, что ты меня преследовал как охотник, в то время как я принял вид лесного вепря. Но тот, кто казался вепрем, внезапно принял облик прекрасной женщины и, целуя тебя в уста, чтобы ты излил семя, торжествовал свою славную победу". Если таким образом нечистый дух похвалялся, что он посредством силы воображения одержал во сне победу над согрешившим братом, какую победную пляску, мы думаем, он радостно пляшет над теми, кто грешит прелюбодеянием или кровосмешением? Потому часто Всемогущий Бог совершает ужасный суд еще в сей жизни, однако несчастные люди не перестают снова впадать в грехи, достойные наказания.

396

Ибо король галлов Роберт40, предок того Филиппа41, который принял власть по праву, доставшемуся от отца, вступил в связь с близкой по крови женщиной, от которой имел сына, имевшего шею и голову, совершенно как у гуся. Все почти галльские епископы их, то есть мужа и жену, общим решением вместе отлучили от причастия. Из-за такого решения священнослужителей столь великий страх объял повсюду народ, что все вообще прекратили с ними какое-либо общение, и не осталось при них никакой прислуги, кроме двух жалких рабов для необходимых услуг; однако и они все сосуды, из которых король ел или пил, после принятия пищи считая оскверненными, кидали в огонь. Наконец, из-за таких утеснений король, придя к здравому решению, был принужден отвергнуть кровосмесительное сожительство и вступить в законный брак. (...)

Глава 8. Ужасный пример некоего человека, отчаявшегося в спасении и убившего самого себя

Иной конец сужден был тому клирику, о котором мне в достоверном повествовании рассказал тот же Гугон42, правитель Клюнийского монастыря: "Когда один благочестивый епископ, находясь в поездке, достиг берега какой-то реки, он, усталый, решил там остановиться и перевести дух. И в то время как он там спокойно отдыхал, услышал голос, исходящий из глубины реки, и внятно проговоривший такие слова: "Время подходит, человек не приходит". Услышав это, епископ встревожился и, сознавая, что такое не могло произойти без чуда, стал внимательно наблюдать в ожидании, что же произойдет далее. Но пока внимательный наблюдатель с нетерпением ожидал продолжения и пока многое передумал, видит, несется какой-то клирик, пришпоривая коня, и торопится как можно скорее перейти реку. Тогда епископ велел своим спутникам, чтобы они спешно бросились навстречу подъехавшему и сдержали его стремительный бег. А тот, мчась с опасностью для жизни, собирался стремглав броситься в реку и без промедления пересечь ее. Когда люди епископа с шумом и криками загородили ему дорогу и вынудили замедлить шаг, он сказал: "Успокойтесь, прошу вас, отпустите меня, отойдите, ибо меня подгоняет повеление короля. Это не такое дело, которое можно отложить на будущее. Королевская тайна настаивает; неотвратимая нужда повелевает". Что более? Святой епископ, всеми силами его задержав, принудил его провести вместе с ним приближающуюся ночь на постоялом дворе. Но, о несчастная и достойная плача человеческая природа, которая с большей легкостью готова добровольно причинить себе зло, когда его нет, чем избежать его, когда оно угрожает! Ибо пока епископ со своими спутниками спал крепким сном, тот нашел на постоялом дворе бочку с водой, погрузил туда голову и сделавшись сам себе мучителем, жестоко убил себя. Но как и этот, кто хотя и тайком, но забыв о Божьем Суде, претерпел телесную кончину, так другой, благодаря благочестивому милосердию своему, избежал погибели равно души и тела. (...)

397

Рассуждение о различных явлениях и чудесах

Господину А., досточтимому архиепископу, грешный монах Петр выражает чувство полнейшей преданности.

Так как я знаю, что святая душа твоя, досточтимый отче, радуется преимущественно спасению человеческому, так что, когда тебе случается слышать о преуспеянии душ, ты словно приступаешь к приятным на вкус кушаньям и получаешь удовольствие от еды.

Сообщаю тебе о канониках наших, то есть святой Велитренской Церкви43, ибо даже те, кто при многих наших трудах и постах, казались неисправимыми, по Благодати Божией, образумились и по пути канонического правила ступают уже без принуждения, но с радостью.

Кроме того, каждый из них во время Четыредесятницы ежедневно прочитывает целиком Псалтирь. Три дня в неделю все сообща воздерживаются от вина и рыбы; и, кажется, имеют такую горячность к строгому житию, что во всю Четыредесятницу, что перед Пасхой, и ту, которая по обычаю предшествует Рождеству Господа нашего Иисуса Христа, три дня в неделю каждый из них в общем собрании перед братиями совлекает с себя одежду и, исповедав собственные грехи, переносит научение жесткой плеткой. Ты можешь понять из такого доказательства святого жития, что ты должен думать о прочих обычаях нашей жизни и их соблюдении. О, наставление спасительное, и в особенности плоти изнурение! В то время как при нем для взоров человеческих тело обнажается, перед очами Божиими оно предстает украшенным блистающими одеяниям. Далее, не прошло и месяца, как произошло это вот дело, о котором рассказываю.

Глава 1. Святое благочестие отшельника Барунция

На Барунция, совершенно со мною одного духа брата, отличающегося особой сладостью любви к Богу, пока он находился не в пустыни, но в не-ком поместье, прилежащем к пустыни, исполняя необходимое послушание, напала невероятная слабость. Когда он понял, что его уход приближается, он предложил братиям, которые взялись ему усердно служить, чтобы они возложили на себя покаяние. Они же рассудили, что достаточно будет для него, как мужа благочестивого и непорочной жизни, читать три, или, самое большее, четыре псалма, но он попросил, чтобы они несли покаяние десять лет и как можно скорее отослали весть о том братиям, которые пребывали в пустыни, для совершения этого покаяния именно там. Итак, следующей ночью, когда все, разойдясь после крика петуха по кельям, сняли одежды и ревностно предавались аскетическим упражнениям, и братия поспешили исполнить покаяние, прежде чем он умрет, Барунций говорит брату Ламберту, который ему усердно помогал: "А почему ты не готовишься, и, как прочие братия, не украшаешь себя церковным облачением? Ибо все братия из пустыни стоят прямо перед взором моим, облаченные в сияющие белые одеяния, и, словно бы

398

хором, воспевают псалмы, выделяясь ослепительной белизной сверкающих одежд". И принудил его облачиться по их примеру.

Здесь должно отметить, что хотя эти братия, сняв с себя одежды, пребывали далеко от него в аскетических упражнениях, они привиделись, так сказать, уже не плотским, но духовным его очам облаченными в блистающие одеяния. Тот, кто это мне рассказал, а именно: досточтимый отец Лиутпранд, равным образом поведал мне еще кое-что, что не будет бесполезно для наставления слушающих.

"В начале той Четыредесятницы, - рассказывал он, - которая по церковному установлению предшествует Рождеству Господню, тягота неожиданной болезни столь внезапно на меня навалилась, что ночами я едва стоял на ногах и даже не мог выполнять правило ежедневного монашеского жития. И в то время как я, пребывая в мрачных и смутительных размышлениях, почти совершенно оставил надежду выдержать пост и почти что решился на послабление ежедневной пищи, внезапно меня охватила дремота, и я на некоторое время преклонил голову на книгу, которую я читал. Тогда мне привиделось, что вся келья была полна дыма, и еще там было много людей, которые крикливыми голосами громко вели беседы между собою; но внезапно в дверь келейки ворвался святой брат Ювенций, достохвально подвизавшийся в этом же скиту, и ревностно стал выталкивать этих людей, заслуживших суровое порицание, и без промедления выставил их всех вон. "Разве, - говорит, - не таково ненарушимое правило этого скита, что никто да не дерзнет вести беседу в келье, но уста входящих тотчас же обуздывает строгость молчания?" И сразу же схватил полотенце и разогнал весь хаос дыма, всю ту мерзость, которая наполняла келью. Когда это было сделано, я тотчас же пробудился от сна и осознал не без великой сердечной радости, что ум мой свободен от всякого тумана чадящих помыслов. Итак, когда была изгнана вся тягота соблазна и болезни, я обнаружил в себе крепость и неустрашимость столь великой силы, что в течение всей той Четыредесятницы вплоть до Господня Рождества едва ли когда-либо хоть немного чувствовал голод; и, если не ошибаюсь, не было такого дня, чтобы я нуждался в другой какой-либо пище, кроме хлеба и воды".

Глава 2. Невоздержанность Парижского епископа наказывается свыше И вот что, - увы! - приключилось с Альбуином44, епископом Парижской Церкви. Когда он, если я правильно помню, совершал пост седьмого месяца и после уже двухдневного пощения наступила суббота, то ему принесли необыкновенно крупного кабана, пойманного на охоте. Сразу же пагубным образом соблазнившись смертоносной пищей, Альбуин постановил, что пост должно перенести на другую неделю, и тотчас же велел поварам тщательно приготовить свинину. Итак, в тот день несчастный человек исполнил желание своего чревоугодия, а в восьмой, то есть в следующую субботу, окончил свою жизнь. И, в самом деле, по достоинству такой конец заслужил тот, кто

399

из святилища Церкви, словно бы гробницу прихоти своей сделал в пустыне [ср. Чис 11, 34]. Что же удивительного, что там, где столь очевидна вина, открыто наложено и наказание, если часто очевиден для нас печальный исход дела, и, однако, нам неведомы причины и сокровенная тайна Божественного промысла.

Лев, некогда епископ Путеольский45, ныне же славный отшельник, недавно рассказал мне и братиям, что некий человек, одержимый злым духом, когда был в монастыре, что у Партенопеи46 построен в честь блаженного исповедника Агнелла, он внезапно накинулся на близ стоящего человека, и ударив его с неистовой яростью, тотчас же убил. И, о кто способен постигнуть глубокие суды Божие! Ибо тотчас же, как бесноватый погубил невинного человека, он сразу же стал освободен от злого духа и возвратился в прежний свой разум, и в дальнейшем уже не страдал более от той болезни. А когда его спросили, почему он совершил это злодеяние, он ответил: "Я видел не человека, но, как мне казалось, я убил черную собаку, которая, кусаясь, старалась схватить меня".

Следовательно, в этом не прояснилась тайная причина действия Промысла, а именно: ни почему один, получив неожиданно удар, достоин был быть убитым, ни почему другой таким образом удостоился освободиться от нечистого духа. Ибо, что касается того, что видит человеческий суд, и тот невинно был убит; и тот, если судить по внешнему о его вине, казалось, достоин был понести наказание. И что удивительного, если нам не открыты чужие заслуги, зачастую мы сами по тупой забывчивости не знаем, что творим. (...)

Глава 4. Славнейшее явление святых в церкви св. Цецилии в Риме Также рассказывал мне Райнальд, епископ Куманский, то, что, как он утверждал, он узнал от Гумберта, досточтимого некогда епископа св. Руфины. «Одного пресвитера, - сказывал Гумберт, - когда он спал в ночной тиши, собрат его, который к тому времени уже умер, громко позвал в сонном видении, говоря: "Иди, посмотри зрелище, которое не сможешь счесть бесполезным". И он привел этого пресвитера к базилике блаженной Цецилии, на паперти которой явились Агнета47, Агата48 и сама Цецилия49, а также хор многих блаженных дев, привлекающий к себе внимание удивительными одеждами и изысканностью облика. Они были заняты устройством великолепного престола, отличающегося от прочих скамей в этой церкви, и, вот, всеблажен-ная Дева Мария с Петром, и Павлом, и Давидом в окружении многих толп мучеников и различных святых вошла и воссела на том престоле, что был приготовлен. А дальше, когда в этом пресвятом собрании наступило молчание и все почтительно стояли возле престола, вот, некая жена, хотя и бедная, однако надлежащим образом облаченная в одеяние из меха, пала к стопам Пречистой Девы и молила Ее, чтобы Та смилостивилась над патрицием Иоанном, уже усопшим. И когда жена, умоляя, то же самое повторила трижды и не могла выпросить никакого ответа, добавила: "Ты знаешь, - говорит она, - Гос-

400

пожа моя, Царица мира; я та несчастная, которая в преддверии Твоей великой базилики обычно лежала, нагая и дрожащая. Он же, как только это увидел, проникся ко мне милостивым сочувствием и набросил на меня вот эту шубу, которая была тогда на нем". Тогда всеблаженная Богородица говорит: "Человек этот, о котором ты просишь, угнетен великой тяжестью бесчестных дел; однако были у него эти две добродетели, что был он милостив к нуждающимся и почитал с великим смирением святые места. Ибо часто масло из своих средств подавал и светильникам Церкви моей служил тем, что предоставлял трут". Когда же и прочие святые свидетельствовали то же о том же самом патриции и уверяли, что Иоанн и в их церквах равным образом поступал, то Царица мира повелела привести его пред всеми. И вот, множество демонов влекут пресловутого Иоанна, со всех сторон связанного пыточными ремнями и истерзанного цепями, впившимися в его тело. Тогда Госпожа наша приказала развязать его и причислить к содружеству святых, а узами, от которых был освобожден Иоанн, опутать другого человека, еще пребывавшего в сей жизни. Затем это собрание святых было распущено, и каждый из них, устремляясь в свою сторону, исчез с глаз наблюдающих. А блаженный апостол Петр пошел в свою церковь; навстречу ему тотчас же поспешил радостный хор всех его преемников, а именно: предстоятелей Римских, со знаками своего достоинства; сам же блаженный Петр, как было видно, был облачен в те же еврейские одежды, как он видится повсюду на иконах, и с фригийской шапочкой на голове; он, как и прочие, носил на себе знаки своего первосвяти-тельского достоинства. Тут возгремел песнопением медоточным и громкими возгласами респонсорий50, начинающийся: "Ты есть пастырь овчий", и это пение сопровождало святого Петра вплоть до места священнослужительско-го собрания. Придя туда, сам князь апостолов начал вечернее служение со слов: "Господи, уста мои отверзеши", затем прочел, согласно канонам, три псалма и столько же чтений и респонсориев, сколько перечисляется в службе святым апостолам. Итак, когда все было по порядку надлежащим образом исполнено, а вслед за тем были пропеты также и утренние хвалы, зазвонил колокол той церкви, и тотчас же пресвитер, который это видел, пробудился ото сна и сновидение пропало.

Кроме того, тот же, что упоминался выше, епископ рассказал мне, что некий монах ежедневно, когда проходил перед алтарем Всеблаженной При-снодевы Марии, по обычаю быстро прочитывал антифон, что начинается так: "Радуйся, Богородица, Дева Непорочная, радуйся, весть благую от ангела принявшая; радуйся, родившая Ясность Света Вечного; радуйся, Матерь, радуйся, Пресвятая Богородица, Дева. Ты одна Матерь Неневестная. Всякое творение Тебя восхваляет, Родительница Света, буди нам заступницей". Однажды, когда он, проходя мимо, пропел этот антифон, то услышал голос, исходящий из алтаря: "Радость ты Мне возвестил, пусть и тебе радость будет".

401

Глава 5. Пресвитер, совершавший ежедневно поминальные службы, вводится в Небесное Царство

Этот же епископ рассказывал мне, что некий брат не служил ни ежедневных служб, ни праздничных служб святым, но исполнял с радостью лишь поминальные службы. Когда же, отдав положенный долг уделу человеческому, он предстоял престолу Вышнего Судии, демоны толпою стали яростно и настойчиво обвинять его в том, что, пренебрегая правилом церковного устроения, он презрел обычное служение и не исполнял обеты свои пред Богом. Тогда Всеблаженная Царица Мира Приснодева Мария и с Нею весь сонм святых со всей силой тому воспрепятствовали и единодушно встали на его защиту. "Он, - говорят, - был наш капеллан и служитель; и тем, что всегда охотно участвовал в поминальных службах по усопшим, без сомнения, служил всем нам. Да не будет того, чтобы этот вот муж попал в руки нечестивые, ибо, пока жив был, много потрудился в благочестивом усердии по отношению к нам". Так, благодаря молитвам Всеблаженной Девы и прошению всех святых, он удостоился перейти в их сообщество. Однако епископ, рассказчик этого дела, не знал, то ли сей брат обращался к нам, то ли к другим, пребывающим в сей жизни.

Пишу это тебе, досточтимый отче, по-дружески, ибо так твоим утешением увеселяюсь, словно сладкими кушаньями, и душа моя тотчас ликует и возгорается, когда попадается что-нибудь подходящее, чтобы тебе описать.

Да будет благословенно имя Божие.

Проповеди

Слово о духовной брани

Если мы хотим усердно поразмыслить, братия возлюбленные, откуда мы приходим и куда призываемся, нет в нас достаточных сил, чтобы воздать благодарение Богу. Ибо мы сыны Израиля, которые служили фараону в Египте [ср. Исх 3, 7.9], которых угнетала тяжкая власть надменного царя. Потому что радовался князь мира сего, бесконечно истощая нас под железным игом своего рабства и всегда занимая исполнением рабских трудов. Он принудил нас сушить кирпичи, ибо приказал не из драгоценных камней добродетелей построить Храм Богу, но, скорее, создать себе земляное строение. Но, вот, уже Бог отцов наших, Бог, благословенный вовеки, исторг нас из Египта, то есть из мрака ветхой жизни, освободил из тиранического господства и безопасно ввел нас в землю обетованную.

Ибо в землю обетования мы вступили уже с Тем, на Кого, презрев желание мира, возложили упование твердой надежды в вечности; и уже в надежде мы обладаем ею, которую на деле будем после населять по благодати Божией. В эту землю уже по благодати надежды были введены те, кому говорил Петр: "Вы - род избранный, царственное священство, народ святой, люди взятые в

402

удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет"[1 Пет 2, 9].

Но так как в эту землю, под вождением Божественной благодати, мы вступили, уже не должно нам посвящать себя праздности, подчиняться расслаблению и бездеятельности, неразумно предаваться сну или неосмотрительной беспечности. Потому важно, чтобы мы, всегда препоясанные оружием добродетелей, непрестанно стояли на страже, охраняя свое Отечество, и вели упорно брань против свирепых врагов наших.

Посредством войны мы достигнем мира, от трудов перейдем к покою. Ибо нет без битвы победы, и без победы не стяжать венец. Есть у нас внутренние враги, с которыми неустанно и без какого-либо совершенно перерыва мы принуждены сражаться, если не хотим погибнуть. А враги наши, против которых мы всегда стоим в битве, не разрушают возведенные нами крепостные валы, не срывают до основания городские стены, украшенные башнями, не пересекают ни глубоких рек, ни обрывистых гор, не сходятся с нами лицом к лицу, хоть и противостоят нам. Они всегда с нами, ибо живут в глубинах нашей души. Есть семь основных грехов, из змеиного семени которых происходят, тем не менее, прочие язвы пороков, словно ядовитые потомки, каковые, конечно, суть гордость, жадность, пустая слава, гнев, зависть, высокомерие, уныние. Мы опустим их тщательное обсуждение по той причине, что находим, что большинство толкователей священных слов оставили о них многие рассуждения.

Нам достаточно будет утверждать только то, что кто бы против того врага ни сражался, кто пренебрежет победой при Божией помощи над ним, тот никогда не сможет быть победителем в духовной брани, никогда не стяжает венец победы: "не увенчивается, если незаконно будет подвизаться" [2 Тим 2, 5]. Это, наконец, суть те народы, которые Моисей предписал народу Израильскому уничтожить и стереть их с лица земли без заключения какого-нибудь договора: "Когда введет тебя Господь, Бог твой, в землю, в которую ты идешь, чтоб овладеть ею, и изгонит от лица твоего многочисленные народы, Хеттеев, Гергесеев, Аморреев, Хананеев, Ферезеев, Евеев и Иевусеев, семь народов, которые многочисленнее и сильнее тебя, и предаст их тебе Господь, Бог твой, и поразишь их, тогда предай их заклятию, не вступай с ними в союз и не щади их" [Втор 7, 1-2].

Вот, вы услышали, братия возлюбленные, что Всемогущий Бог предал в наши руки враждебные нам народы, и их в решении Своего Промысла уже истребил от лица нашего. Почему же мы цепенеем в низменной бездеятельности? Почему не спешим взять принесенную нам с небес победу? Почему из того, что уже установлено на Вышнем Суде, не выполняем то лишь, что относится к нам? Ибо если мы осмотрительно обдумаем сам смысл слов, уже увидим те народы, каковых нам самим приказывается убивать и истреблять, простертыми перед Божественным судом. Ибо когда говорится: "Когда введет тебя Господь, Бог твой, в землю, в которую ты идешь, чтоб овладеть ею, и

403

изгонит от лица твоего многочисленные народы" [Втор 7, 1] и немного далее прибавляет: "поразишь их" [Втор 7, 2], ясно, как день, что Всемогущий Бог в Своем предзнании уже уничтожил наших противников, о которых промыслил, чтобы мы их истребили. Он Сам сражается и призывает, чтобы мы победили; Сам уничтожает силы врагов и приписывает нам звание победителей. Он хочет, чтобы мы были победителями в Его геройском деянии, чтобы по заслугам Он смог увенчать нас, торжествующих победу.

Итак, да не сломит нас никакое отчаяние, кого увещание вышней силы побуждает храбро действовать. И никакая немощь человеческого состояния да не воспрепятсятвует, когда поддержка Божественного повеления укрепляет нас на брань. Послушаем и мы, что им было сказано: «Если скажешь в сердце твоем: "народы сии многочисленнее меня; как я могу изгнать их?" Не бойся их, вспомни то, что сделал Господь, Бог твой, с фараоном и всем Египтом, те великие испытания, которые видели глаза твои, знамения, чудеса, и руку крепкую и мышцу высокую, с какими вывел тебя Господь, Бог твой; то же сделает Господь, Бог твой, со всеми народами, которых ты боишься» [Втор 7, 17-19]. Так почему же по немощи своей не доверяем мы, у которых есть Вдохновитель силы, идущий впереди, и Вождь нашей схватки, что не пообещает победы Тот, Кто есть Вождь и Вдохновитель битвы?

Итак, да возгорится душа любовью к борьбе и выйдет на ристалище, чтобы сражаться, да воодушевятся вялые души для окончательной победы над боевым строем вражеским. Да не будет у нас никакого соглашения со врагами нашими, никакие преимущества заключения перемирия да не прекратят нашей брани. Ибо бесславно не идти на битву; идти же и действовать с медлительностью, без сомнения, смертельно опасно. Ибо лучше уж не узнавать пути истинного, чем узнав, поворачивать назад. Некоторые, быстро освоив первые шаги священного воительства, расслабляются и пребывают в теплох-ладности духа настолько, что если кажется, что они не творят зла, то уж и не стремятся души свои совершенствовать трудами многими и пота пролитием. Они, конечно, не утруждаются, чтобы победить голод голоданием, чтобы противиться наслаждению предложенных кушаний, чтобы переносить суровость мороза, чтобы приходить раньше всех на общие бдения; они, разумеется, если даже и не пользуются недозволенным, однако и тем, что дозволено, наслаждаются в свое полное удовольствие. Они, в самом деле, введены в ряды святого воинства, но что такое духовная брань, не ведают. Считается, что они приписаны к числу воинов, но ясно видно, что военной службы они не знают. Потому они, безоружные, не боятся ходить среди вооруженных мужей, не стыдятся беспечно и неспешно прогуливаться между рядов воинов, броней защищенных; и по этой причине гибнут от первого же удара какого-нибудь брошенного дротика, ибо не защищены предусмотрительно никаким щитом, и лучше было бы таким людям жить, оставаясь неизвестными, в доме, обнесенном оградой, чем погибать, раз неспособны они к войне, без славы и наград во время военных действий.

404

Во всяком случае, тот, кто, нося монашеское одеяние, ищет услаждения плоти, желает выжать сок из сухого древа; и, конечно, от такой изнеженности и ослабления образа жизни со многими случается, что в то время как они знают многое, но не знают себя, и совершенно не понимают, что за трудности им самим придется претерпевать; и так бывает, что тем, кому дано познать многое внешнее, еще не хватает, как представляется, испытаний для познания самих себя. Ибо мы видим весьма многих, уже давно пребывающих в священном лике, которые еще не знают, какие труждения они могли бы понести в постах, какие в бодрствованиях, какие в прочих делах Небесного учения: "А кто не разумеет, пусть не разумеет" [1 Кор 14, 38]; каким же образом будут или Богом узнаны, или удостоются узнать Бога Самого те, которые в служении Ему изобличены в незнании самих себя? Но воин, горящий желанием битвы, который осаждает городские стены, стремится приблизиться к крепостным укреплениям, пытается занять валы и прямо под градом летящих стрел высматривает, где он сможет стремительно ворваться в город.

Итак, тому, кто желает победить самого себя, позорно не иметь понятие о мере своих сил. Ибо по этой причине говорит Господь: "подвизайтесь войти сквозь тесные врата" [Лк 13, 24]. Еще не воспринял себе тот воин Господень такой опыт, о котором говорит Писание: "и возложил (Саул) на голову его медный шлем, и надел на него броню, и опоясался Давид мечом... сверх одежды и начал ходить, ибо не привык; потом сказал..: я не могу ходить в этом, я не привык. И снял Давид все это с себя" [1 Цар 17, 38-39]. Давид умно уже испробовал на себе такое же, когда забрал меч Голиафа Филистимлянина, завернутый в плащ и лежащий позади эфода, и унес с собой, убегая от лица преследующего его Саула, сказав: "нет другого меча, ему подобного" [1 Цар 21, 9]. В том-то и есть доказательство того, что муж преуспел в состязании духовной брани, если уже он чувствует более слабое упорство пороков против себя; если легко подавляет поднимающиеся в себе движения плоти; если уже с меньшим трудом сдерживает шум волнующихся помыслов; если обрезает вырастающие шипы плотского соблазна, тотчас, как начнут появляться; если гордыню, непокорность, роскошество и прочие пороки, как только они подымают головы, тотчас же посекает мечом страха Божия.

Впрочем, какая польза кому-нибудь долгое время состоять в святом воинстве, кого ты видишь, словно бы с самого начала военной службы, слабосильным и все еще хромающим? Именно от такого нерадения и расслабленности удерживает превосходный проповедник своих учеников, говоря: "укрепите опустившиеся руки и ослабевшие колени и ходите прямо ногами вашими, дабы хромлющее не совратилось" [Евр 12, 12-13]. Рука, искусная в битве, легко достигает торжества победы; тело, привыкшее к доспеху, оказывается готовым к сражению. А что иное должно сказать монаху, которому до сих пор невозможно подавить гордыню, сдержать жадность, угасить пыл зависти, сохранить ум чистым от порывов распутства, кто не в силах удалить яд злобы на обидчика, кто поддерживает несправедливость ради сохранения

406

строгости правосудия, как не то, что, он уже давно приписал свое имя к святому воинству, но, что есть духовная брань, до сих пор совершенно не знает? Конечно же, стремящимся к совершенствованию должно быть свойственно напряжение всех сил, чтобы, спасительно закаленные, они скорее научались не знать этих искушений, чем их побеждать. Да будет стыдно тем, кто открыто объявляет, что они умерли со Христом, а в них до сих пор предерзостно живут непокорные порывы плоти и страсти души, чему необходимо сопротивляться в самом начале схватки, а не тогда, когда есть время; чтобы уже по праву можно было бы отдохнуть заслуженным бойцам, пока вступают в сражение новобранцы.

Итак, пусть научится воин Христов, пока он еще молод, вступать в рукопашный бой, научится, когда вылезают разные пороки, выходить им навстречу, смотря по тому, как дело подсказывает. Пусть осмотрительно поворачивается во все стороны и смотрит повсюду, опираясь на длительный опыт, и отдельным стрелам, которые летят в него, пусть противопоставит броню защиты, чтобы гордыню повергнуть смирением, обжорство ограничить воздержанием, кротостью попрать гневливость, жадность обуздать щедростью, пыл плотского похотения угасить ужасом вечного огня, полено ненависти попалить огнем сладчайшей любви.

Бог, Который внимательно и глубоко смотрит на все, что живет в душе, увеселяется, конечно, такой вот борьбой. Радуются и ангелы таковому зрелищу, видя, что человеческая природа борется с тем, что направлено против нее самой, и преображает себя для их сообщества, из которого была изгнана; и, борясь с собою, она стремится, без сомнения, к истинному миру, который некогда для себя она потерял, уступив злу, ибо не сопротивлялась.

Не будем сетовать, братия мои, если по желанию сразу же все не победим, если в этом затруднении борьбы будем выносить горести, труды, утеснения и особо тяжкую досаду в душе, часто сомневающейся. Ибо в том нам оказывается попечение Божественного Промысла, чтобы наш дух не возносился в надменности от неожиданной победы и с высоты своей не упал бы глубже, если припишет силу своей победы не Творцу Богу, но себе. Именно потому народу Израильскому сказано устами Моисея: "дабы смирить тебя и испытать тебя, чтобы впоследствии сделать тебе добро, и чтобы ты не сказал в сердце твоем: "моя сила и крепость руки моей приобрели мне богатство сие", но чтобы помнил Господа, Бога твоего, ибо Он дает тебе силу" [Втор 8, 16-18]. И даже потому душа нередко, победив в себе многое и сильное, но, сколь бы ни остерегалась, не покорит одно что-нибудь, возможно, малейшее. Так, конечно, устрояется по Божественному Промыслу, чтобы тварная природа человеческая, сияя всеми добродетелями, не поднялась бы в превозношении; так, что победу в той битве, в каковой, как она думает, она победила сильные грехи, а при том не может при всем старании укротить маленький грешок, она приписывала не себе, но Тому, благодаря дару Которого она смогла превзойти то, что было побеждено. Поэтому сказано: "Вот те народы, которых

407

оставил Господь, чтобы искушать ими Израильтян" [Суд 3,1]. Как Израиль наставляется благодаря сохраненным другим народам, так и душа наша научается благодаря противодействующим ей малым, ибо никоим образом она не стоит выше большего.

В этом смысл всего делания, братия возлюбленные, по причине которого мы оставили мир; в этом пребывать должно всему нашему помышлению; возрадуемся, что мы пришли к святому лику для того, конечно, чтобы душа наша, препоясавшись оружием добродетелей, всегда упражнялась в духовной брани и силилась пламенным духом окончательно победить чудовищные пороки, которые нас окружают и не собираются ослабевать. Ибо что пользы было Израильскому народу оставить Египетские пашни, если бы не горели они желанием сокрушить выи врагов поражении одержать победу, чтобы после в мире и покое они могли владеть лучшей землей? Наконец, кто бы выиграл и что было бы дальше, если бы они избежали ига фараонова, под которым им позволялось худо-бедно как-то жить, и если в расслабленной беспечности привлекли бы мечи Хананеев на свои головы?

Итак, мы, братия возлюбленные, желающие достигнуть венца, отважно и неустанно сражаясь, да отбросим надменное бездействие и вялую расслабленность. Пусть мы будем всегда готовы обрушиться на боевой строй пороков и извергнуть рыкающих зверей с поля сердца нашего, и не позволим им поселиться для губительного суда в том месте, что наше по праву. Да не увидят недруги наши, да не будет этого, что мы отходим в бессилии, чтобы тотчас же они, рукоплеща самим себе, могли бы бурно радоваться нашему отступлению. Ибо у нас есть непобедимый Вождь нашей брани, Которому мы с твердым упованием говорим: "Вступись, Господи, в тяжбу с тяжущимися со мною, побори борющихся со мною; возьми щит и латы и восстань на помощь мне" (Пс 34, 1-2). Счастлив тот воин духовный, кто следует в битве за таким Вождем, кто удостоен иметь такового Вдохновителя своей схватки, Который и дерзающему подает отвагу, и сражающемуся победу, и побеждающего ведет вперед к венцу славы, и, что еще лучше, Он Сам есть для сражающихся царское вознаграждение, для заслуженных бойцов - вольный город, для торжествующих победителей - вечная Награда, Иисус Христос, вчера и сегодня, Бог, благословенный во веки. Аминь.

Слово о перенесении мощей св. Илария Пиктавийского51, епископа и исповедника

Возрадуемся и возвеселимся, возлюбленные, ибо мы торжественно собрались вновь для воспоминания высочайших заслуг блаженного Илария. И само необыкновенное значение его имени побуждает нас к тому, чтобы душа наша под действием духовной радости возвеселилась достойным одобрения образом. Тем не менее, и то достойно, чтобы в то время как мы почитаем перенесение мощей блаженного мужа, мы обратили души наши от земных желаний к небесным, чтобы наш ум тщательно осмыслил, что в то время

408

как персть тела его и мелкий прах в столь высокой чести находится у людей, сколь великим значением славы он обладает на небесах, где честь истинна и несравненна. Но желательно уже вкратце рассказать историю переноса его мощей, чтобы потом никто не блуждал в догадках и сомнениях касательно преславного происхождения этого праздника.

Так вот, когда исповедник Христов Фределин достохвально управлял монастырем блаженного Илария, что расположен в предместье Пиктавы, и пользовался там уважением по причине замечательных правил святой жизни и преславной честности обычаев. Ему в видении предстал воочию блаженный Иларий и среди прочего иного властно и настойчиво поручил ему, чтобы тот вместе с нынешним Пиктавийским епископом без промедления шел как проситель к королю франков, который тогда держал в руках бразды правления, и они смело просили денег на расходы, которые нужно будет понести, чтобы монастырь мог расшириться и сделаться более величественным. Сверх того, к этим словам святой настоятель добавил, что после того как монастырь будет отстроен заново, он уже предусмотрел себе подобающее место, где его мощи положат, когда совершится их перенесение. Король принял их снисходительно и благожелательно, когда они явились к нему по благому указанию с посольством, и предоставил им великолепные дары королевской щедрости.

Итак, неутомимые слуги Божий столь долго и ревностно подвизались в начатых трудах, отстраивая монастырь при помощи каменотесов и каменщиков заново и во всем великолепии восстанавливая его, пока не только громадное сооружение довели до завершения, но еще с обеих сторон, то есть изнутри и снаружи, одели стены сияющим мозаичным убранством. Когда в этом труде не хватило королевского дара, епископ не прекращал добавлять недостающее из церковных средств. Наконец, после не только завершения отделки монастырского строения, но еще и освящения ее благословениями священнического служения, в скором времени разобрали могильную насыпь, в которой было погребено тело святого. Был установлен день, в который перенесут святые останки, и вот, накануне ночью, когда епископ и настоятель в непрестанных бдениях и молениях проводили ночное время, внезапно они увидели, что блаженные ангелы вынимают тело святого из могилы, которая уже была разрыта, и собственными руками относят на место, которое он себе приготовил. Итак, когда это было совершено, блаженный Иларий увещал святого Фределина посредством видения, чтобы он вместо себя поставил на управление киновии некого ирландца, близкого себе по родству, а сам поспешил бы на Галлинарийский остров52, чтобы построить церковь в честь этого же блаженного Илария. Фределин тотчас же смиренно последовал повелению блаженного служителя Божия, и не только то, что было приказано, но еще и другие четыре монастыря построил в его честь. Хотя житие блаженного Фределина, в котором оказалась изложение этой истории, вовсе не попало в наши руки, однако то, что там написано, стало известно нам в пересказе братии.

409

Итак, вот таковы основания этого священного торжества, вот достойная причина сегодняшнего празднества, дабы, празднуя перенос священных останков, во всей полноте возрадовался благочестивый народ верных тому, погребение которого совершало войско ангельское. Далее, по случаю честного перенесения мощей приходят нам на память и прочие дела блаженного мужа, которые, совершенные задолго до наших времен предстают взору нашему будто недавние и новые. Ибо как только мы начнем толковать о деяниях досточтимого мужа, тотчас же приходит на память, сколь твердо он, словно несокрушимая стена Церкви, противостоял стрелам еретиков, как он, непобедимый воин, попрал учение злых ариан ради кафолической истины.

И то не пустое, что, когда он собирался сражаться против нечестивости еретиков и направился в град Селевкию Исаврийскую53, девица-язычница, наученная свыше, провозгласила пришествие столь великого священнослужителя и потому вместе с отцом своим Флоренцием и всей семьей удостоилась принять таинство Божественного крещения.

И да не будет забыто и то необыкновенное чудо, когда на Галлинарийском острове ярость огромных ядовитых змей не смогла устоять пред силой столь славного предстоятеля, но змеи, устрашенные и словно бы пораженные все истребляющим грохотом, даже веху простого посоха, который святой вбил перед собой в землю, не осмелились перейти.

И то, как следствие, вспоминается, как этот же замечательный предстоятель не только возвратил матери живым и невредимым отрока, умершего без благодати Крещения, но еще научив его основам истинной веры, присоединил к сынам святой Церкви.

Итак, эти и многие другие примеры чудесных дел св. Илария приходят нам на ум по случаю честного перенесения его мощей, воспламеняя нас к любви к Богу и к благочестивому почитанию преславного священнослужителя. Ясно, что, в то время как Святая Церковь почитает перенесение мощей многих праведников, которые управляли людьми при помощи любви, со сколь большим усердием к благочестивому почитанию должно торжественно вспоминать вновь это вот перенесение, которое совершенно руками ангелов? Но что означает то, что Господь Сам скрыл тело Моисея и не пожелал, чтобы гробница его была известа людям, а тело блаженного Илария не только перенес при посредстве ангелов на глазах у людей, но и возвысил в славе столь великой чести и в почитании всей Церкви. Ибо о Моисее написано: "И умер там Моисей, раб Господень, в земле Моавитской, по слову Господню; и погребен на долине в земле Моавитской против Беф-Фегора, и никто не знает места погребения его даже до сего дня" [Втор 34, 5-6].

Итак, что же это значит, что о гробнице Моисея не знают, а Илария люди посещают ежедневно со всей славой великой христианского почитания? Что значит, спрашиваю, что Моисей скрыт от людей, если не опасение дать Израильскому народу в нечестии его повод для Божественного почитания того, о ком известно, что он столь любим и близок Богу? Тела же других святых не

410

скрываются, чтобы, пока не убывает поток христиан, их почитающих, и знамения чудес, сияющих золотым нетварным светом, чрез святых совершались бы и возрастала бы высота их блаженных заслуг.

Кроме того, по той причине некоторые христиане после смерти помещаются в более известные гробницы, чтоб они воспоминанием о себе побуждали живых по их примеру не отказываться от дел милосердия. Именно из-за этого по обычаю погребение называется "поминовение", что при том хранят память живые и обретают покой усопшие. Но что же означает, что некоторые из святых позаботились предуготовить гробницы своим телам? В самом деле, Авраам купил у сыновей Хетовых двойную пещеру за четыреста сиклей серебра [Быт 23, 10-17], Иаков и Иосиф к этой же пещере простирали все желание своей души и просили, чтобы их тела перенесли туда после кончины [Быт 49, 29; 50, 25]. Итак, что же означает, что святые патриархи, которые явно говорили, что они прах и пепел, которые в действительности презрели плоть и всякое плотское помышление ради созерцания небесного, столь желали, чтобы их тела упокоились в земле Хананейской? Почему это место они по сравнению с прочими частями мира предвидели в качестве места своего упокоения, если не потому, что знали, что там родится Творец человеческого спасения от их семени? Вот почему Иаков умоляет сына своего Иосифа, говоря: "если я нашел благоволение в очах твоих, положи руку твою под стегно мое и клянись, что ты окажешь мне милость и правду, не похоронишь меня в Египте, дабы мне лечь с отцами моими; вынесешь меня из Египта и похоронишь меня в их гробнице" [Быт 47, 29-30]. Почему же в знак подтверждения клятвенного обещания, Иаков попросил, чтобы сын положил руку ему под стегно, если не потому, что признал, что Тот, Кто есть Высшая Истина, должен произойти от его собственного семени? Итак, после того как на этих пределах земли блаженные мужи в духе уже узрели запечатлеваются следы Спасителя, после того как внутренними очами уже увидели, как алеет Кровь драгоценного Тела Господня, они уже в сердце своем страстно желали, чтобы здесь их тела ожидали бы своего воскресения там, где, как они знали, воскреснет Сам Творец блаженного Воскресения.

Да обратим и мы, возлюбленные, к Нему проницательность нашего ума, раз не можем мы ногами дойти до Него, да устремимся к Нему поспешением пылкого желания, и всякий раз, как оказываем почитание мощам святых, да направим взгляд нашего ума к Одному и Единственному Телу, Которое, как мы верим, несказанно вознесено в славе Отеческого величия. Несомненно, Он и есть та земля, о которой в свое время воздыхали блаженные патриархи и пророки, а именно: земля, текущая млеком и медом. Ибо млеко истекает из плотских сосцов, мед же из небесных приходит. И поскольку вещество Господнего Тела произошло из утробы Девы, а Божество сошло от Отеческого Величия, Тело Господне справедливо называется Землей Обетованной. Об этой земле говорится, что она течет млеком, а равно и медом, ибо верно, что в Теле нашего Искупителя есть и вещество, и несказанная сладость Божества. Как говорит Апостол: "в Нем обитает вся полнота Божества телесно" [Кол 2, 9], и

411

в другом месте: "Бог во Христе примирил с Собою мир " [2 Кор 5, 19]. Да изволит нас привести в эту землю живых Тот, Кто не презрел понести смертное естество земли нашей, дабы там, питаясь млеком и медом, мы насыщались присутствием и медоточной сладостью нашего Создателя, Который с Богом Отцом и Святым Духом живет и царствует во веки веков. Аминь.

Гомилия на праздник Входа Господня в Иерусалим

"И когда приблизились к Иерусалиму и пришли в Виффагию к горе Еле-онской, тогда Иисус послал двух учеников, сказав им: пойдите в селение, которое прямо перед вами" и далее [Мф 21, 1-2].

Господь, идущий по Своей воле на страдание ради спасения рода человеческого, так же добровольно пришел к месту страдания Своего. Для того Он пришел в мир, для того родился, чтобы тем страданием нас освободить. Зная об этом, пришел Он в Иерусалим, зная об этом, сопровождаемый великой толпой народа, торжественно Он вступил в город, в котором предан, в котором - распят Он должен быть. "Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе!" [Мф 23, 37]. О, несчастный город, сколь славное о тебе говорили бы, если бы ты признал приходящего Господа ты, если бы оказал должное почтение, узнав Его! О, жалкий, о, ослепленный злым заблуждением, - пришел к тебе твой Спаситель, и ты не можешь, ты не хочешь признать его. Он пришел, чтобы спасти; ты отступаешь от Него, чтобы приступить к погублению Его. Он приготовил тебе, как больному, исцеление, ты приготовил Ему, словно вору, крест. Почему тебя покрыла столь непроглядная тьма? Почему ты не вспоминаешь, что сказано устами пророка Захарии: "Ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: се Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной" [Зах 9, 9]. Вот, сколь великое зло ты замыслил в нечестии своем, боишься принять Царя своего, чтобы не лишиться земного царства. Но тем, что ты Его не принимаешь, ты теряешь и Царство, и народ. Ты желаешь убить одного человека, чтобы не погиб весь народ [ср. Ин 11, 50]. Но тем, что убиваешь Одного, у тебя погибают все. Потому о тебе должно справедливо сказать: "Увы, народ грешный, народ обремененный беззакониями, племя злодеев, сыны погибельные!" [Ис 1,4]. Вы - "порождения ехиднины"54, которые родятся не иначе, чем разрывая бок матери своей; так и ты не думай, что выйдешь иначе, чем чрез обагренный кровью бок Отца твоего, который создал тебя. Дитя, которое погубляет родителя своего, жестоко и само должно погибнуть. Но что сказать о слепоте Иудеев, уже упомянутой? Они были слепы, "вожди слепых", и потому и те, и другие, то есть начальники и меньшие их, упали в яму [ср. Мф 15, 14].

Но Ты, Господи Иисусе, возрастает изумление и сострадание к Тебе. Почему идешь к Иудеям, которые злоумышляют о душе Твоей? Они же предатели и человекоубийцы, не верь им, они обрекут Тебя жестокой и позорнейшей смерти, ибо Тебя не любят, Тебе не сочувствуют. Почему Ты спешишь перенес-

472

ти столько осмеяний, столько бичеваний, столько поруганий, почему хочешь, чтобы Тебя терновым венцом увенчали, оплевали, уксусом напоили, копием пронзили, умертвили и в гроб положили? От этого Твоего помышления, от этого Твоего решения ослабевает дух мой. Сострадаю, Господи Иисусе, угнетениям Твоего страдания. Кажется, не идет у меня из ума просьба Петра, друга Тебе: "будь милостив к Себе, Господи! да не будет этого с Тобою!" [Мф 16, 22]. Не подобает Сыну Божию изведать смерть. Но Ты, решившийся претерпеть смерть, замыслил иначе. Итак, что же? Должно держаться помысла Петра или Иисуса? слуги или Господина? ученика или Учителя? Но "ученик не выше учителя, и слуга не выше господина своего" [Мф 10, 24]. Потому нужно согласиться с помыслом Господина и Наставника, который ни по чьему совету не действует; чтобы мне не сказали, как и Петру: "отойди от Меня, сатана! ты Мне соблазн! потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое" [Мф 16, 23]. Ибо Петр не знал, что Христос положил от начала, что Он смерть нашу, умирая, разрушит, и жизнь, воскресая, восстановит.

Итак, Божественная Премудрость мудро пожелала исполнить до конца то, что решила. Господь пожелал, согласно пророческим словам, как смиренный и бедный, сесть на осла и прийти в Иерусалим [Зах 9, 9]; как евангелист говорит: "когда приблизились к Иерусалиму и пришли в Виффагию к горе Елеонской, тогда Иисус послал двух учеников, сказав им: пойдите в селение, которое прямо перед вами; и тотчас найдете ослицу привязанную и молодого осла с нею; отвязавши, приведите ко Мне" [Мф 21, 1-2]. То селение означает мир, который был против Господа и Его учеников и не только преследовал их поруганиями и бичеваниями, но еще и предал жесточайшей смерти. Потому Господь сказал: "Если мир вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас возненавидел. Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое; а как вы не от мира, но Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир" [Ин 15, 18-19].

Ослицей и молодым ослом, привязанными в селении, означаются народы иудейский и языческий, каждый из которых находились во власти греховных уз. Ослица подъяремная означает иудейский народ, подчиненный ярму закона. Осленок, резвящийся и невзнузданный, значит язычников, ходящих по желанию плоти. Два ученика, посланные в город, суть проповедники двух заветов, преданные двойной любви, а именно: к Богу и к ближнему, или Петр и Павел, из которых один был апостолом языческих народов, другой - народа иудейского. Потому сам Павел говорил: "Ибо Содействовавший Петру в апостольстве у обрезанных содействовал и мне у язычников" [Гал 2, 8]. Они освободили оба народа от заблуждения неверия и словом проповедания привели к вере во Иисуса Христа. Господь восседает на них, ибо из веры их оправдывает их, как написано: "душа праведника - престол Премудрости"55. Об оправдании и тех и других говорит Апостол: "Неужели Бог есть Бог Иудеев только, а не и язычников? Конечно, и язычников, потому что один Бог, Который оправдает обрезанных по вере и необрезанных через веру" [Рим 3, 29-30].

473

Это может быть понято и в нравственном смысле. Виффагия толкуется как "дом священного хлеба", что есть смысл священнослужения, тем самым она обозначает "исповедание". Господь пришел к ней, ибо Он возжигает сердца к исповеданию грехов. Селение, которое против Господа и его учеников, есть дух упрямый, преданный своеволию. Два ученика, туда посланные, суть надежда и страх. Привязанные ослица и осленок суть смирение и простота. Ибо духу тому и тогда было известно, что есть смирение, что есть простота, и что должно жить смиренно и просто; но словно бы их привязывает и оставляет, когда не желает их нагружать. Его устрашает страх, грозящий ему муками, как только он опомнится и оставит зло. Укрепляет его надежда, обещая награду, если он покается. Терзается дух между этими двумя исходами. Выйдя из Виффагии навстречу Господу, ослица с осленком освобождается, исповедует грех свой и обещает, что теперь будет жить смиренно и просто. И так селение, который прежде было оплотом диавола, делается градом крепости нашей, Сионом; "спасение Он дал вместо стены и вала" [Ис 26, 1]. Стена есть смирение, вал - терпение.

Выйдем же, возлюбленные, навстречу Господу, из Виффагии, уязвляемые страхом перед наказанием и укрепляемые надеждой на небесную жизнь, и, ходя просто, сбросим одежды плотскости нашей, чтобы Господь не презрел воссесть на нас и ввести нас с Собою в Небесный Иерусалим. Аминь.

Послания

Благочестивым и почтенным епископам апостолического престола Бонифацию и Стефану грешный монах Петр свидетельствует покорность

Не желаю, возлюбленные мои братия и господа, чтобы вам осталось неизвестным, что этот вот новый Иаков56, а именно, управитель монастыря святого Аполлинария, вполз на вершину нашей горы. Да, кто привык ползать по ровным и бесхолменным долинам, защищенным со всех сторон, принужден был, подгоняемый шпорами страха Божия, стремительно, словно на крыльях, брать приступом обрывистые горы; и кто по равнине едва плелся, прихрамывая, обходит ныне горные хребты, прыгая по скалам и ущельям. Вот почему обращаюсь я к снисходительности Вашего братолюбия, когда вы двое, словно Петр и Иоанн57, принуждаете хромого бегать, - с кротостью подайте ему не злато и серебро, которых с собой у вас, пожалуй, нет, но милосердие, которое имеете и которое изобильно изливаете, окажите милость ему. Да укрепятся таким образом "его ступни и колени", чтобы не нужно было бы ему волноваться о лишении места и разрушении своего жилища. Итак, да будет ему на пользу восхождение на вершину столь крутой горы, и пусть оттуда он воздает Богу благодарение до тех пор, пока не войдет в свой храм, "ходя, и скача, и хваля Бога".

474

Господину архидиакону Гилъдебранту5*, грешный монах Петр свидетельствует покорность.

Удивляюсь, досточтимый брат, почему святая душа твоя никак не может смягчиться по отношению ко мне, так что ни одного слова, в особенности, когда меня рядом нет, ни ко мне, ни обо мне ты не произносишь, что, как представляется, прямо относится к служению любви. Но всякий раз, когда отправляется ко мне посольство или, быть может, заходит обо мне речь в твоем присутствии, сразу же имя моей скромной особы порицается, слава оплевывается, легкомыслие осмеивается, и обо мне говорят так, что и недругам моим в забаву, и мне - горестное смущение. После того как я присоединился к Римской Церкви, я всегда старался во всем подчиняться - о, если бы так же Богу или Петру! - и твоим начинаниям, и твоим устремлениям, и был рядом во всех твоих битвах или победах, но не как соратник или слуга, следующий за господином, а бросался в бой и разил, словно молния. Разве хоть в одной тяжбе, тобою начатой, я не становился тотчас же либо участником либо судьей? Где следовал ни какому иному каноническому предписанию, конечно же, а только решению твоей воли, и лишь воля твоя была для меня предписанием канонов. Никогда я не судил, как казалось правильным мне, а как угодно было тебе. Кроме того, сколь хвально имя твое было в устах моих, можешь узнать хотя бы у настоятеля Клюнийской обители, который тебе знаком. Ибо, когда о тебе как-то раз зашел разговор, он сказал: "Не знает он, сколь велика сладость любви, что ты к нему питаешь, в противном случае, конечно, если бы знал, то воспылал бы и к тебе несравненной любовью". Но что мне растягивать это письмо, которое, я даже не надеюсь, что ты прочтешь? Конечно, нет никого, живущего во плоти, к кому бы я писал письма охотнее, если бы ты изволил обратить на них свой взор. Но поскольку у меня нет такой надежды, обрати внимание хотя бы, сколь тщательно отделан и изящен мой стиль, изобилующий цветами красноречия, блистающий тонкостью речи. Но увидишь ты или не увидишь этого, я сим письмом возвращаю тебе епископство, которое ты мне вручил, и всякое право и власть, по чину епископства, как казалось, мне принадлежащие, я с себя слагаю.

Господину Петру, писцу святого дворца, Петр, слуга слуг Креста Христова, свидетельствует покорность и служение самой горячей преданности

Любезнейший друг, поскольку мне не безызвестно, что ныне из себя представляет Рим, а также часто я слышу о твоих достоинствах, то могу заключить лишь, что Тот, Кто может насадить белую лилию в густоте терний [Песн 2, 2], еще и тебя, по достоинству твоему, Сам пожелал представить римским твердыням. Вот почему, без сомнения, тебе понятно мое желание, чтобы ты относился ко мне с любовью; и вот почему я стремлюсь, чтобы связывали нас с тобой узы единодушия и согласия. Этому моему желанию не в силах помешать и удаленность наша друг от друга. Ведь я не вижу око на своей голове, при помощи которого вижу, однако, несмотря на это, я с радостью

415

им пользуюсь; и так как мне на ум пришло "око", когда я приводил пример, то ты мне будь оком с той стороны, ты будь наставником, насколько будет мне дозволено увидеть, смогу ли я потрудиться пред блаженнейшим этим апостолическим папой. Ибо если Римский престол не возвратится в состояние правильности, несомненно, весь мир после ложного шага будет пребывать в своем заблуждении. И уже наступила необходимость, чтобы именно в том месте началось обновление, которое стало основанием начала человеческого спасения. Но поскольку столь рассудительному мужу не нужно многих слов, то пусть деревенская простота не оскорбит столичную утонченность, и, прошу, да не погнушается читающий это письмо написать ответ. Но по малому пергаменному листку совсем краткого письма познай обширную библиотеку моего сердца.

Молитвы

О святом Кресте

Молю Тебя, всемогущий Отче, чтобы небеса открыты были для меня, когда поклоняюсь я Кресту возлюбленного Сына Твоего, чтобы и молитва моя могла бы дойти до Тебя, и милосердие Твое сошло бы на меня. Ибо эта Жертва единственная, милосерднейший Господи, в благоухание приятное Тебе принесенная, и суды Твои над нами умягчает и, словно курение святого фимиама, поднимающееся из кадильницы великой тайны страдания, обоняние человеческих душ услаждает. О, несказанная Жертва, истребившая печать древнего проклятия и запечатлевшая на нас знамение вечного благословения! О, приношение Жертвы истинного умилостивления и истинной хвалы, удалившее вражду древнего преступления и восставившее договор вечного согласия между небом и землей! С помощью этой, Господи, необыкновенной хоругви со знамением силы Твоей меня, несчастную овечку стада Твоего, исторгни из окровавленной пасти льва, чтобы, Тобой побежденный и Тобой сокрушенный, он не мог торжествовать надо мной победу. Приведи меня вновь на вечно прекрасные зеленые пастбища Твои, не оставь раба, за которого Ты не презрел отдать Сына, Который с Тобою и со Духом Святым живет и царствует, Бог во веки веков. Аминь.

Молитва Богу Сыну

Воспомни, Господи Иисусе Христе, что не золотом или серебром, но ценою собственной крови Ты меня искупил; и если Ты - источник дома Давидова, открытый для омовения грешника и кровоточащий, ужели один только я, Господи, буду лишен такой милости и останусь вне пределов Твоего искупления? Увы мне, всемилостивый Господи, предашь ли Ты меня с одеждой Твоего возрождения, которую дал мне со знамением святого Креста, начертанного Тобою на челе моем, в руки диавола, и с самыми Твоими символами

416

 

 

 

т*^ g- .—?—-—i--------- «— -#—?—?——i---------- *—-—г ---------- р1 1 ? —i

 

 

 

 

Ш '''-•*

У
j

 

л

 

 

 

 

мучиться на вечном огне. Знаю, Господи, сколь велико милосердие Твое: Ты, коль я искренне обращусь к Тебе, тотчас же примешь меня. Но поелику из-за полной моей бренности и невежества моего обращение мое не может совершиться достойно без Твоей помощи, Ты обрати меня, Боже, Спаситель мой, Ты просвети душу мою, Ты направь меня, Ты зажги во мне пламя любови Твоей. Но, быть может, о Всеправедный и Всеблагой Господи, столь велики грехи мои, что никакого моего раскаяния недостанет для их сокрушения? Вот тело мое, через которое я, несчастный, тебя оскорбил; Ты, врачеватель душ, бей, бичуй его; либо проказой, либо иными любыми Тебе угодными страданьями жесточайше терзай. Я - всецело творение Твое, Создатель мой; опоясай меня плетьми Твоими и не предавай меня в руки врага моего; или, если столь возрастет неправедность моя, что не будет ей искоренения в жизни сей, повели до самого дня суда Твоего быть мне угнетаему карами и наказаниями, дабы по крайней мере тогда удостоился я оказаться последним из всех Тобою избранных. Да минует меня жажда славы: довлеет мне лишь избегнуть казни.

Но поелику моления мои, возносимые столь нечистыми устами, недостойны восходить к Тебе, молю я Тебя, Благодатная Дева Мария, храм Бога Живого, чертог Царя Вечного, святилище Духа Святого, благословенная в женах; обоняю сердцем моим благоуханное поле чрева Твоего, ибо на этом поле произросла единственная и несравненная лилия, из коей возник нераздельно с нею весь росток духовных доблестей, ибо Ты - небесная почва, приносящая плод свой, Ты - вещество небесной Премудрости, из коего создала она храм собственному телу. Ты исполнилась Духа Святого; Тебя несказанно осенила благодать Высочайшего; Ты отнеси мольбы мои Сыну, Создателю Твоему! Но нет: Ты сама моли за меня, Ты умоляй, ибо молитвы Твои не могут быть презрены, просьбы Твои в очах Его не пребудут ничтожными. Вот, Владычица моя, меня, несчастного, застигнутого на месте преступления, ведут на виселицу, влекут на меч, тащат на казнь. Да взойдет Царица мира, да воспротивится, да приступит к Сыну и освободит обвиненного.

Явись и ты, о Михаил, архистратиг воинства Небесного, грядущий при светопреставлении губитель Антихриста, дерзко восстающего на Бога, и низвергни его, хотящего царить в сердце моем. Избавь от искушения душу мою, доколе живет она в теле моем, дабы по кончине моей ты достойно представил ее Создателю. Помоги мне и ты, благословенный Гавриил, благовести-тель Божественного бракосочетания: спаси молитвами своими меня, жалкого грешника, ты, посланный возвестить пришествие в мир освободителя грешников и несчастных. Исцели скорбную душу мою и ты, святой Рафаил, ты, отогнавший злого духа от Сарры и вернувший Товиту утраченное им зрение; изгони злобного духа, тщащегося отстранить от души моей истинного Христа, и пролей сияние света на темное сердце мое. Молите за меня, все святые ангелы, все святые архангелы, все святые силы, все святые власти, все святые начала. Моли за меня, святой хор престолов, моли за меня, святой хор

14. Памятники средн. лат. лит. X-XI вв. 47 7

херувимов, моли за меня, святой хор серафимов. Молите за меня, все святые патриархи, все святые пророки. Да молит за меня праведный собор апостолов. Да молит за меня белоснежный хор мучеников. Да молят за меня все святые исповедники и все святые девы. Молите за меня, несчастного и безмерно скорбного, владыки мои, все святые Божий. И есть ли столь ужасная многодетность, которую столькие небесные соборы были бы не в силах сокрушить своим заступничеством? Ибо не можете вы быть лишены милосердия, будучи неразрывно соединены с самим Источником милосердия. Знаю, Господи, что недостоин я достичь священных порогов церкви Твоей, ни поднять несчастных очей к небу. Недостоин я благословенное и преславное Имя Твое произносить своими порочными и нечистыми устами; но да снидет, молю, Дух твой в душу мою и очистит всю эту скверну. Ибо даже если солнце, не принадлежащее к наивысшим Твоим творениям, обладает такими силами, что уничтожает грязь, освещает земли, оплодотворяет пашни, то насколько же действеннее будет единовечный и единосущный тебе Дух, если удостоит озарить эту чахнущую и обнаженную от листвы тростинку и тотчас заставит ее зазеленеть! И не бессилен будет Он одеть ее цветами добродетелей и красою зреющих плодов. Приди, Господи Иисусе, вселись, пресладостный, в меня. Благоухание Твое побеждает все ароматы, сладость Твоя превосходит все медовые соты. Приди, молю, и крепко огради меня судом Твоим, дабы ни в чем, ни в единой части не счел меня своим достоянием мучитель, но яви меня всецело Твоим храмом, ибо Ты Господь и Бог мой, живой с Отцом и Святым Духом и властвующий во веки веков. Аминь.

Другая молитва Богу Сыну

Господи Иисусе Христе, Сыне Бога Живого, Славнейший Создатель мира, Ты, Сияние Славы, Совечный и Равный Отцу и Святому Духу, не презрел по этой причине плоть непорочную получить от Девы, позволил пригвоздить невинные и славные ладони твои на Кресте, чтобы разрушить темницы ада и род человеческий освободить от смерти. Помилуй меня, несчастного, Господи, угнетенного тяжким бременем злодеяний и оскверненного нечистотами испорченности. Не оставь меня, милосердный Господи, но снизойди милосердно к тому, что я неблагочестиво сделал и к чему с небрежностью руку приложил. Услышь, прошу, кротчайший и милосерднейший Иисусе, Бог Благой и Щедрый, меня, простертого пред Твоим достопоклоняемым славным Крестом, чтобы и в эти святые дни и всегда удостоился я Тебе предстоять чистым и Твоим взглядам всегда угождать, пока не освобожусь от всех зол; да буду всегда Твоею помощью утешен, Христе Господи, Спаситель мира, живущий и царствующий во веки веков. Аминь.

Первая молитва Святой Троице

Тебя молю, Тебе поклоняюсь, Тебя славлю, Тебя восхваляю, Благословенный, всемогущий Отец и Сын и Святой Дух, Триипостасный и Единый Боже. Помоги мне, Господи, оправдай меня, исправь меня, очисти меня, Царю и

478

Боже мой. Дай мне кротость, крепость, воздержание и разумение. Дай мне совершенную веру, надежду и любовь. Надели меня духом мудрости и благо-мыслия, совета и крепости, знания и благочестия и страха пред Тобою. Одож-ди и ноги мои и главу мою. Благослови меня и росою неба и туком земли. Умягчи, Господи, окаменелое сердце мое. Дай угрызение и сокрушение сердечное, дабы оплакивать мне неисчислимые грехи мои. Недостоин я, Господи, войти в церковь Твою. Не смею поднять скорбные очи мои к небу, ни произнести имя Твое устами моими; но Ты, создавший меня по изволению и ведению Твоему, помилуй меня, Господи Боже мой.

Молитва вторая ко Святой Троице

Помилуй, Господи, всех друзей моих, и близких, и всех благодетелей моих, и всех, кто молится Тебе за меня, и всех, кто просит Тебя за меня в молитвах. Дай им покаяние многоплодное, умертви в них все пороки, и дай им процвести добродетелями Твоими. Дай им, Господи, так во всем жить, чтобы Величию Твоему они могли бы угодить добрым своим житием. Помилуй, Господи, предстоятелей Церкви, царей, власти и весь народ христианский. Святая Мария, молись за них всех. Все святые Божий, мужи и жены, молитесь о них. Помилуй, Господи, усопших моих благодетелей и всех, за кого я должен молиться; и всех верных Твоих свободи, дай им удел в сообществе святых Твоих. Святая Дева Мария, молись за всех; все святые Божий, мужи и жены, молитесь за всех них.

Стихотворения

Гимны Святому Аполллинарию Священномученику

На вечерне

Царствия Небес благородный консул, Мы к тебе взываем с мольбой, да явишь Курию Олимпа для нас отверстой, Аполлинарий!

Слуг твоих да примет Ключарь небесный, Что утешен много питомца славой И ликует, вняв, как тебя величит Мерное пенье.

Ибо ты Равенне, в ночи косневшей, Вверженной во мрак и обман кумиров, Утренней Звездой возблистал с Востока Пламеннозрачно.

14* 479

Иренея отпрыск, незрячий прежде, Зрит, дивясь, тебя, как светило мира; Ты ж уму отца, как и взору сына, Свет открываешь.

Не поможет Фекле врачей искусство, Не помогут сонмы богов безбожных; Но тобой она спасена и к небу Очи подъемлет.

Радостно глаголют уста классийца, Что разверсты мощью твоей молитвы, И, слова слагать научившись, славят Отчее Слово.

Деву, что двоякой подпала смерти, Воздвигаешь ты от греха и тлена; Се, дыханьем - плоть, благочестьем - сердце Животворится.

Славу и хвалу мы Отцу приносим, Что Своих святых возвеличил дивно, С Ним же Сыну честь и Святому Духу Буди вовеки.

На всенощной

Да славословят ангелы, Да песнословят верные; Страдальца преставление Есть миру просветление!

Народам проповедавший, О Боге им поведавший, Аполлинарий казнями Прославлен несказанными.

Святой твердит и в пламени Христова славу имени; Один, помыслишь, мучится, Другим же слово молвится.

Разъяты члены дыбою, Испытан правый пыткою;

Се рана раной ранима И мука мукой мучима!

На плоть, в огне горящую, Струю лиют кипящую: Над жертвой всесожжения Вершатся два заклания!

Сей ратоборец доблестный, Антиохией взрощенный, Воспринят в часть блаженную Спасенною Равенною.

Славна Святая Троица, Кем все столь дивно строится, Что нам и вины древности К духовной служат радости!

420

На хвалениях

Се круг небес вращается, -И день святой светлеется, В который муж апостольский Стяжал венец страдальческий.

Сколь славно преставление, Что к жизни есть рождение! Тот жизнь обрел нетленную, Кто смерть приял священную.

Совлекшись тела бренности, Облекшись в ризу радости, Расторгнув узы дольние, Он видит светы горние.

Ликуй, благословенная Равенна осиянная: Что Рим обрел в Наставнике, Имеешь ты в Наперснике!

О, наш предстатель благостный, Вонми молитве ревностной, И в день Суда последнего Моли за нас Предвечного!

Величье Безначального И с Ним Собезначального, И Духа дуновение, -Сих Трех единосущие!

Гимн Святому Бенедикту

На вечерне

Многосветлый перл Властодержца вышних, Образ чистоты и зерцало братии, От немирного, Бенедикте, мира Ум возведи наш.

Дольний прах презрев, воспаряя к звездам, Ты понудил к вере тебя родивших; Ты ж сосуд разбитый, призвавши Бога, Целым содеял.

В малом теле многую мощь являя, Ты несешь труды, побеждаешь старость, Всей душой ревнуешь о строгом долге Жизни уставной.

Отрока, что был погребен обвалом, Ты, возвысив глас, воскресил молитвой, Чувства во плоти, как и плоть во здравье Восстановляя.

В образе святом голубицы мирной Сестрину ты зреть удостоен душу, Возлетевшую до верховных высей Звездного круга.

421

Так и сам, победу стяжав над миром И окончив брань, ты восходишь к небу, По стезе, горящей огнем созвездий. Шествуя дивно.

Песнию величь и Отца и Сына; Равная Им честь, и одно хваленье, С Ними же и Духу, что круг вселенной Весь исполняет.

Гимн Святому Апостолу Иоанну

На вечерне

Девственник и дивный служитель Девы, Что в словах святых славословил Слово, Молим, да паденья изгладишь наши, О, Иоанне!

Ты спешишь оставить отца по плоти, Горнего Отца в небесах взыскуя; Мрежи покидаешь, рыбарь; к ловитве Душ ты отозван.

Как река, лиясь от истоков вечных, Ты течешь и мир напояешь целый, Ибо сердце, к сердцу приблизясь, тайно Мудрость впитало,

Похвала земли и светильник неба, Испроси для нас от Владыки милость И уму отверзни святые бездны Богопознанья.

Созерцая свет сокровенный Слова, Все усилья лжи ты разрушить властен. Возведи ж и нас, Вождь умов прозревших, К вечному Лику.

Песнию величь и Отца и Сына; Равная Им честь, и одно хваленье, С Ними же и Духу, что круг вселенной Весь исполняет.

422

Вечерний гимн на Успение Пресвятой Девы

Радость мира ты и звезда, от коей Солнца свет возник, родился Создатель, Грешным руку дай, окажи нам помощь, Дева Мария.

Ты ведь лествица, созданная Богом, По какой с высот сходит Вышний долу, Даруй нам взойти от земли до самой Неба вершины.

Сладкогласный хор ангелов блаженных, Лик апостолов и святых пророков Гимнами Тебя, вечно славословя, Чтят после Бога.

Ты чертог святой вышнего Владыки, На семи столпах мудрости стоящий; Ты, Кого весь мир охватить не в силах, В чреве вместила.

Ты Грозу небес и Погибель аду, Господина рек, и морей, и вихрей, В честь Кого поют и восток и запад, Держишь в объятьях.

Молоком своим ангельским питая, В лоне девственном Ты несешь Того, Кто Властвуя над всем, в равновесье держит Тяжесть земную.

Беспредельного мы Христа прославим, Кто, рожден Святой Девою Марией, Равный и Отцу и Святому Духу, Царствует вечно.

1 Св. Ромуалъд (950-1027), память 19 июня.

2 Камалъдоленская конгрегация - монашеский орден камальдулов, названный так по имени
пустынной местности в Апеннинских горах, близ Ареццо - "Campus Maldoli", где и рас
положен был главный монастырь ордена. Монахов этого ордена скорее можно назвать от
шельниками; они жили по очень суровому уставу, вели строго уединенный образ жизни,
собирались только для богослужения и пения псалмов. Как особый орден камальдулы были
признаны папой Александром II в 1072 г.

3 Монастырь Сан-Апполинаре-ин-Классе, незадолго до того реформированный св. Майолем
Клюнийским.

4 Св. Аполлинарий - чудотворец, исповедник и мученик конца I в., первый епископ Равенны.

423

5 "Обращенным" назывался монах, поступивший в монастырь уже во взрослом возрасте,
проживший часть своей жизни в миру, либо мирянин, живущий в монастыре, не принимая
обета.

6 Пьетро I Орсеоло (928-987) - дож Венеции с 976 по 978 г. Почитается как святой.

7 Предшественником Пьетро Орсеоло был Пьетро Кандиано, дож Венеции с 959 по 976 г. Ви-
тале же Кандиано был преемником Пьетро Орсеоло, избранным в 978 г. и отказавшимся от
власти через 14 месяцев. После Витале Кандиано удалился в монастырь Сан-Иларио, где
жил до своей кончины в 1017 г.

8 Гуго Великий (ок. 950-1001) - маркграф Тосканы с 961 г до своей кончины и герцог Сполето и
Камерино с 989 по 996 г. Его сестру, вышедшую замуж за Пьетро Орсеоло, звали Вальдрада.

9 Гварин - настоятель монастыря Сан-Мигель-де-Кукса, основанного ок. 840 г., в Юго-Запад
ной Франции, ранее член общины монастыря Клюни, который являлся центром бенедиктин
ской реформы X в. во Франции.

10 Здесь подразумевается принятие монашества.

11 Родственник Пьетро Орсеоло.

12 Сын Пьетро I Орсеоло, дож Венеции с 991 по 1009 г.

13 В 10 и 11 главах "Жития" упоминается Галлия.

14 О недозволении раннего приема пищи в монашеской традиции см. "Житие св. Гоара" Ван-
дальберта Прюмского в наст, изд., прим. 18 на с. 90.

15 См. 1 Цар21.

16 В 12-й главе "Жития" рассказывается о том, что отец св. Ромуальда, Сергий, принял мона
шество в монастыре св. Севера, недалеко от Равенны, но позже пожалел об этом и захотел
покинуть монастырь.

17 Гора в герцогстве Урбино, у подножия которой был основан монастырь св. Креста в Фон
те-Авеллано. Монастырь как эремиций был основан Людольфом (ок. 956-1047), из знатной
немецкой семьи. В 989 г. эремиций принял устав от св. Ромуальда. В 1034 г. в этот эреми
ций поступил автор жития, Петр Дамиани, возглавлявший его с 1043 по год своей смерти -
1072 г.

18 Около современного г. Комаччо в Эмили Романье, в провинции Феррара.

19 Остров в болотах около Равенны.

20 Оттон III (980-1002) - последний император из династии Отгонов.

21 В 1001 г. жители г. Тибур подняли восстание, которое было подавлено Отгоном III, хотя он
и пощадил мятежников.

22 Св. Бруно (Бонифаций) Квертфуртский (ок. 970-1009) - епископ, миссионер, убитый языч
никами на границе Литвы и Киевской Руси, иногда называемый вторым апостолом прус
сов.

23 Бруно (Бонифаций) отправился как миссионер в Венгрию, затем в декабре 1007 г. приехал в
Киев, ко двору великого князя Владимира Святославича, где пробыл месяц. Князь Владимир
выделил ему епархию, граничившую с землями печенегов. Там Бруно провел, проповедуя,
пять месяцев, крестил 30 человек, способствовал заключению мира между печенегами и
Киевом и перед отъездом на родину рукоположил епископа из своих спутников. Судьба этой
епархии неизвестна, по-видимому, она оказалась недолговечной.

24 Болеслав I Польский (967-1025). Старший сын его Безприм (986/987-1032), был обойден в
престолонаследии. Около 1003 г. Болеслав отправил Безприма в Италию, где тот стал мона
хом в одном из эремициев св. Ромуальда. Трон он получил только в 1031 г. при поддержке
императора Священной Римской империи Конрада II и киевского князя Ярослава Мудрого,
однако правил недолго и был убит в 1032 г.

25 Св. Адальберт Пражский (ок. 956-23 апреля 997), проповедовал христианство прибалтий
ским пруссам и был убит ими; близкий друг Оттона III и вместе с Гербертом Орильякским
его советник в деле христианизации славян. Одно из житий св. Адальберта было написано
св. Бруно Кверфуртским.

424

26 Маркин Фирмана - область, в X в. подчинявшаяся г. Фермо. Ныне Фермо в итальянском ре
гионе Марке.

27 Ныне Пореч в Хорватии (Истрия).

28 Ныне Патерно в провинции Витербо, к северу от Рима.

29 Монастырь св. Елены на р. Фьюмичино, на севере Италии.

30 Ныне Асколи Пичено в области Марке.

31 Возможно, Адалъберон Эппеньитайнский - герцог Каринтии с 1011/1012 по 1039 г.

32 Райнер - маркграф Тосканы с 1014 по 1027 г.

33 Св. Генрих (973-1024) - пятый и последний император Священной Римской империи из Сак
сонской династии (династии Отгонов). Время действия здесь - 1004 г.

34 Стефан IX (X) - папа Римский с 3 августа 1057 г. по 29 марта 1058 г.

35 Тедальд - епископ Ареццо с 1023 по 1034 г.

36 Традиционный перевод с греч. имени Пилата - "вооруженный дротиком, копьем".

37 Монастырь Клюни - центр бенедиктинской реформы X в. во Франции.

38 Последнее молитвенное правило, читаемое в течение дня (вечером), наподобие повечерия в
Православной церкви.

39 Ныне монастырь Св. Креста (св. Елены) на склоне горы Катрия в 60 км к западу от Анко
ны.

40 Роберт II (972-1031) по прозвищу Благочестивый или Мудрый - второй король Франции
из династии Капетингов (996-1031). Здесь речь идет о его женитьбе на Берте, вдове Одона I
Блуасского, двоюродной сестре Роберта. По причине близкого родства папа Григорий V от
казался признать этот брак и отлучил Роберта от Церкви. Преемник Григория Сильвестр II
(Герберт Орильякский) аннулировал этот брак.

41 Филипп I (1052-1108), по прозвищу Толстый - король Франции с 1060 до 1108 г.; сын Ген
риха I (1008-1060) и Анны Ярославны (1024/32-1075), дочери Ярослава Мудрого, князя
Киевского.

42 Гуго (1024-1119) по прозвищу Великий - один из наиболее влиятельных людей своего вре
мени, настоятель монастыря Клюни, центра бенедиктинской реформы X в. во Франции.

43 Ныне Веллетри - город в Римской провинции, на Альбанских горах, в регионе Лацио.

44 Возможно, Альберик (950-977).

45 Город в Южной Италии, на берегу Неаполитанского залива, ныне Поццуоли.

46 Древнее название Неаполя.

47 Св. Агнесса/Агнета - римская мученица (ум. ок. 305).

48 Св. Агата, место мученичества Катания (Сицилия), III в.

49 Св. Цецилия - римская мученица, III в.

50 Песнопение, состоящее из чередующихся реплик солиста и хора.

51 Св. Иларий Пиктавийский (ок. 315-367) - отец Церкви, один из первых западных богосло
вов; род. в г. Пиктавий (г. Пуатье, Франция), единодушно был избран епископом в 350 г.

52 Остров в Лигурийском море, совр. Галлинара.

53 Занимая непримиримую антиарианскую позицию, Иларий подвергся гонению и был сослан
императором Констанцием в Малую Азию (с 356 по 360 г.), после смерти императора воз
вращен на свою кафедру.

54 См. МфЗ, 7; 23, 33;ЛкЗ, 7.

55 Фраза в точном виде встречается у Августина (Толкование на 46-й Псалом); ориентирова
на прежде всего на 7-ю гл. "Книги Премудрости Соломона", с аллюзией на 1 Кор 1, 24, где
Христос назван Божией Премудростью. В более поздней католической традиции "Престол
Премудрости" - одно из именований Богородицы.

56 Намек на Быт 31, 44-54 - сюжет примирения Иакова с тестем своим Лаваном.

57 Исцеление хромого из Деяний Апостолов (Деян 3, 2-11). Далее автор письма обыгрывает
этот новозаветный текст.

58 Будущий папа Григорий VII (с 1073 по 1085 г.).