В.М.Панеях

НОВЫЙ СПИСОК ГРАМОТЫ ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ ИЗЯСЛАВА МСТИСЛАВИЧА НОВГОРОДСКОМУ ПАНТЕЛЕЙМОНОВУ МОНАСТЫРЮ

Оп.: Новый список грамоты великого князя Изяслава Мстиславича новгородскому Пантелеймонову монастырю // Исторический архив. № 5, 1955.

Публикуемый ниже новый список грамоты великого князя Изяслава Мстиславича Новгородскому Пантелеймонову монастырю имеет большое значение для изучения политической и особенно социально-экономической истории Руси XII в.

Се яз князь великий Изеслав Мьстиславич (Изяслав Мстиславич — великий князь (1146—1155). Вел упорную борьбу с черниговскими и ростово-суздальскими князьями. Л. В. Черепнин указывает на политический характер пожалования и относит грамоту к 1148 г., когда Изяслав Мстиславич был в Новгороде и стремился склонить новгородцев к участию в походе против Юрия Долгорукого (см. Л. В. Черепнин. Ук. соч., т. 2, с. 115)) по благословению епискупа Нифонта (Нифонт — новгородский епископ (1130—1156). Отличался горячими симпатиями к черниговским и ростово-суздальским князьям. Е. Голубинский, указывая на факты острой вражды между Изяславом Мстиславичем и Нифонтом, предлагал считать грамоту Пантелеймонову монастырю подложной (Е. Голубинский. История русской церкви, т. I, вторая половина тома, стр. 633). Святой Пантелеймон был, повидимому, патроном великого князя Изяслава Мстиславича. По словам летописца, шлем с изображением св. Пантелеймона спас Изяслава Мстиславича в битве 1151 г. (Ипатьевская летопись под 1151 г., ст. 438—439)) испрошал есмь у Новагорода (Речь идет о новгородском вече, распоряжавшемся после 1136 г. землей и смердами. Ср. с грамотой 1130 г.: “Се аз Мьстислав Володимирь сын, дьржа Руську землю, в свое княжение повелел есмъ (курсив наш. — В. К.) сыну своему Всеволоду отдати Буице святому Георгиеви”) святому Пантелемону землю село Витославлицы и смерды (В переводе на современный русский язык: “село Витославлицы и с смердами”. Переписчики XVI в. часто пропускали предлог “с”, когда следующее слово начиналось с той же буквы) и поля ¹Ушково и до прости. А завод тои земли от Юрьевьской орамицы ² простью вверх и с прости возли Ушковскую орамицу по верхней стороне да направо в лог, логом по верховью Мячина и Мячином вниз по вешную воду к Добрыне улицы к образу святому, и от Добрыне улицы Мячином вверх подли рель да налево в Великий ручей, ручьем вверх подли княжую рель до Юрьевьского межника, что крест стоит под межником, от Юрьевьского межника логом подле Юрьевскую рель, да подле Юрьевскую орамицу логом да по конец логу промеж орамицы Юрьевьской и Ушкова поля да в прость. И устроил (Под словом “устроил” можно понимать не только пожалование монастырю земель и смердов, но и сообщение о строительстве каменной церкви св. Пантелеймона, разобранной в 1810 г. (см. Амвросий. Ук. соч., часть V, стр. 461)) ³ есми святому Пантелемону монастырь и посадил есми в нем игумена Аркадия (В источниках имеется несколько упоминаний об Аркадии, позволяющих думать, что мы имеем дело с одним и тем же лицом. При Нифонте Кирик обращается с вопросами к игумену Аркадию (см. Русская историческая библиотека, т. VI, ч. I, СПб., 1908, ст. 34). В Новгородской первой летописи под 1153 годом говорится о создании монастыря Аркадием на собственные средства, что свидетельствует о принадлежности его к одной из богатейших фамилий Новгорода. Это сообщение проливает свет на избрание вечем Аркадия после смерти Нифонта на пост архиепископа (1156—1163), чем было завершено оформление политической независимости Новгорода. Назначая игуменом Пантелеймонова монастыря Аркадия, Изяслав Мстиславич, очевидно, хотел создать в его лице противовес Нифонту). А боле в тую землю, ни в пожни, ни в тони не вступатися ни князю, ни епискупу, ни болярину, ни кому. А хто ловит рыбу, доложа игумена. А смердам витославлицам не потянути им ни ко князю, ни к епискупу, ни в городцкии потуги, ни к смердом ни в какии потуги, ни иною вивирицою (Употребление слова “вивирица” — важное свидетельство подлинности грамоты и точности ее воспроизведения в публикуемом списке. О древности этого слова см. И. И. Срезневский. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам, СПб., 1893, т. I) ⁴, а потянути им ко святому Пантелемону в монастырь к игумену и к братьи. А хто почнет вступатися в тую землю, и в воду, и в пожни или князь, или епискуп, или хто имет силу деяти, и он во второе пришествие станет тяжатися со святым Пантелемоном.

Остальные листы дела заняты выписями из писцовых и платежных книг XVI в. На л. 16 изложен приговор в пользу монастыря: “И 98-го марта в 25 день дияки Ондрей Арцыбашев да Семейка Емельянов челобитные Пантелемонова монастыря игумена Варлама з братьею и выписки из государевы грамоты и из отпуску слушали и приговорили Пантелемонова монастыря игумену Варламу з братьею на рыбную ловлю на Мячино по государеве грамоте и по челобитной за приписью дияка Ондрея Щелкалова дати грамоту, а велели им теми рыбными ловлями владети, на монастырской обиход рыбу ловити по прежней грамоте, а оброк с тое рыбные ловли по государеве грамоте велели сложити для нищеты и скудости. И вперед игумену з братьею ... ку ⁵ трех рублев... ⁶”.

Срезневский писал, что он пользовался при публикации списком грамоты, сохранившимся “в делах Юрьева монастыря”. Так как архив Пантелеймонова монастыря погиб в начале XVII в., а в 1667 г. этот монастырь был приписан к Юрьеву монастырю ⁸, можно предположить, что И. И. Срезневский имел перед собой список конца XVII или даже XVIII в. Если учесть наблюдение Л. В. Черепнина о том, что копирование грамот в XVIII в. в значительной степени вызывалось нуждами межевания ⁹, то можно понять переписчика XVIII в., передавшего полностью текст грамоты относительно земельных владений и выпустившего некоторые несущественные с этой точки зрения места.

С публикацией нового списка грамоты получает наконец разрешение вопрос, долгое время вызывавший споры среди историков: что же было пожаловано [206] Пантелеймонову монастырю: два села — Витославлицы и Смерд, или одно село Витославлицы со смердами, жившими в нем?

Во всех прежних изданиях грамоты слово “смерд” ¹⁰ рассматривалось как географическое название и писалось с большой буквы. Большинство исследователей придерживалось этой же точки зрения. Лишь С. В. Юшков считал, что речь здесь идет о княжеских смердах — крестьянах, которые вместе с землей передаются монастырю ¹¹. Приведенное выше сообщение не оставляет сомнения в правильности мнения С. В. Юшкова. Однако общий вывод С. В. Юшкова, который он обосновывал также и ссылкой на эту грамоту, о смердах как частновладельческих крестьянах нам представляется неверным. Предписание пожалованным в монастырь смердам “не потянути им ни в городцкии потуги, ни к смердом ни в какии потуги” показывает, что основная масса смердов была обязана феодальными повинностями в пользу Новгорода, принадлежала к государственным крестьянам. В грамоте Изяслава Мстиславича Пантелеймонову монастырю запечатлена та глубокая старина, на которую ссылается появившаяся уже на рубеже новгородской независимости договорная грамота 1471 г.: “А купец поидет (во свое сто), а смерд потянет в свои потуг к Новугороду, как пошло” ¹². На такой же характер зависимости смердов указывает и содержащееся в публикуемом списке требование не потянуть монастырским смердам “ни иною вивирицою”. Термин “вивирица” употреблен здесь в значении каких-то государственных повинностей, образовавшихся в процессе превращения дани в феодальную ренту.

Комментарии