Ко входуЯков Кротов. Богочеловвеческая историяПомощь
 

ДЖОН ДОНН

СВЯЩЕННЫЕ СОНЕТЫ

Условные заглавия; 1) Бог, 2) Плен, 3) Жизнь, 4) Душа, 5} Мир, 6) Грань, 7) Суд, 8) Отец, 9) Грех. 10) Смерть, 11) Христос, 12) Тварь, 13) Срок, 14) Борьба, 15) Выкуп, 16) Завет, 17) Любовь, 18) Церковь, 19) Покаяние. Три сквозные темы: внешняя (смерть и Суд: 2, 4, 6, 7, 9, 10), внутренняя (грех и покаяние: 1, 3, 5, 8), разрешающая (любовь и. Христос: 11 - 16); последние, 17 - 19, добавлены автором позднее.

1.

Ты меня создал - Ты ли и сокрушишь?

Восставь меня, ибо близок мой конец:

Я к смерти мчусь, смерть мчится ко мне,

А все мои радости - как вчерашний день.

Страшно мне поднять помутившийся взгляд:

Отчаянье за спиной моей, а предо мною - смерть,

В них - ужас, и точит мою слабую плоть

Грех, и груз его - тяга в ад.

Ты один - в выси, и когда хватает сил

Взглянуть в Твою высь, я вспрямляюсь вновь;

Но пытает меня старый лукавый враг,

И ни часа не в силах я быть тем, чем есть.

Окрыли меня благодатью во спасенье от ков,

И сталь сердца моего обрати в алмаз.

2.

По всем статьям я отписан Тебе,

Ибо, Господи, сотворил меня Ты,

Сотворил для Себя, а когда я изгнил насквозь,

Ты кровью Своей откупил Свое же добро.

Я - сын Твой, и отблеск Твой - на мне;

Слуга Твой, которому плачено вперед;

Овца Твоя; образ Твой; и пока я - Твой,

Я - храм Твой, в котором Твой божественный дух.

Почему же на меня посягает враг?

Почему идет на кражу, идет на взлом?

О, встань, поборая за право Творца,

И да не отчаюсь я, вдруг узрев,

Что Ты любишь нас, но не выберешь меня,

А дьявол ненавидит, но не выпустит меня.

3

О, воротить бы мне в глаза и в грудь

Каждую траченую слезу и вздох,

Чтобы я в святой тревоге сменил

Праздную скорбь на плодную скорбь;

Идолам служа, сколько мук я окупил

Сердцем, сколько ливней излил из глаз

Страданье было моим грехом,

И вот за страданье я страдаю вновь.

Жаждущий пропойца, неспящий вор,

Зудный блудодей, щекотливый гордец

Умягчают памятью былых отрад

Наставшее горе; и только мне

Выэволенья нет: безмерная боль -

И причина и следствие, и грех и казнь

 

 

4.

Душа моя черная! На тебя встает

Вестник и поборник смерти, недуг.

Ты - как странник, бежавший от вины

И которому нет обратного пути;

Ты - как вор, что рвется вон из тюрьмы,

Пока не прочитан последний приговор;

Но как названа смерть и назначен срок,

Он ищет защиты у тех же стен.

Покайся - и не минет тебя благодать;

Но без благодати - и каянья нет.

О, будь черна, но черна святой тоской

И красна стыдом, как была - грехом;

Или нет: омойся в Христовой крови,

И из красной купели выйдешь бела.

5.

Я - малый мир; и во мне свились

Четыре стихии и ангельский дух;

Но черный грех и его и их

Предает на смерть в бесконечную ночь.

Вы, открывшие за высью небес

Новые сферы и новый простор,

Влейте мне в очи ваши новые моря,

Чтобы я потопом оплакал мой мир

Или потоком его омыл.

Но нет: его ждет не потоп, а пожар,

А он уже выжжен сквозь похоть и злость,

И стал лишь скверней. Отгони же их огни

И сожги меня. Господи, в ревнительном пылу

О Тебе и Твоем доме, - ибо жар сей целит.

6.

Последний акт моей драмы; верста

Последняя странничьего пути;

Тщетной скачки последний прыжок,

Последний вершок; минуты последний миг, -

И расторгнет во мне пожирающая смерть

Душу и плоть, и настанет дальний сон,

А бдящая часть моя узрит тот Лик,

Пред которым и днесь сотрясает меня страх.

И когда душа возлетит в родную высь,

А земная часть в земной воротится дом,

 

Будь каждому свое: вы, давящие грехи,

Исчадия ада, ниспадите в ад.

Чаю оправдания, избывши зло:

Ибо "нет" говорю я вам, - мир, плоть, бес.

7.

По мнимым углам округлой Земли

Трубят ваши трубы, о ангелы, и встают

Из смерти несчетные тьмы и тьмы

Душ, облекаясь в прах своих тел.

Вы, кого пожар и кого потоп,

Голод, годы, горе, война, тиран,

Кого случай скосил и кого закон,

Вы узрите Господа, и смерти вам нет.

Но продли им. Боже, сон, и продли мне плач,

Ибо больше греха на мне, чем на них,

И поздно молить о благодати Твоей

В тот час неземной; научи же меня здесь

Покаянью; и будь на прощенье моем Твоя,

Господи, кровь, как красная печать.

8.

Если праведные души во славе своей

Ангелам равны, то и мой Отец -

Видит с небес и блаженствует вдвойне,

Как смело я шагаю над жерлом твоим, ад.

Но если даже им раскрывается наш дух

Лишь косвенными знаками, и видима в нас

Наружная явь, а не мгновенная суть, -

Белизну моей правды постигнут ли они?

Они видят: любовник о идоле своем

Источает слезы, богохульник зовет

Господа в свидетели, фарисей

Лицемерно набожничает. О, душа,

Обратись же ко Господу: лишь Ему твоя скорбь

Зрима, - ибо Сам Он вложил ее мне в грудь.

 

9.

Ядовитый камень, древесный плод,

Нас, еще несмертных, бросающий в смерть,

Похотливый козел, завистливый змей -

Все бессудны пред Тобою, а я - судим?

Разум ли мой или воля моя

Делает неравным мой равный грех?

Милость легка, и ею славен Господь;

Почто же на мне Его грозный гнев?

Но кто я, кто, что дерзаю в спор,

Господи, с Тобою? Не Твоя ли кровь

И не слезы ли мои слились, чтобы смыть

Небесною Летою мой черный грех?

"Помни!" - как о долге, Тебе твердят;

А я, как о милости, молю: "Забудь!"

10.

Смерть, не гордись, что тебя зовут

Страшной и мощной: ты не такова.

Те, кого тщеславишься ты попрать,

Бессмертны, жалкая; и бессмертен - я.

Твои подобия, покой и сон,

Источают отрады, а ты - вдвойне;

Все лучшие наши спешат к тебе:

Ты - отдых плоти их и воля душе.

Над тобой - рок и случай, злодей и царь,

Дом твой - отрава, война, болезнь;

Но и мак и наговор усыпят нас верней,

Чем твой удар; так о чем же твоя спесь?

Ненадолго наш сон, а бдение - навек;

Там - не будет смерти: там - смерть тебе, Смерть.

 

11

Плюйте в лицо мое, пронзайте мне бок,

Избичуйте, осмейте, взгвоздите на крест, -

Ибо грех - на мне, грех - на мне, а Он,

Не умевший неправды, умер за меня.

Но и смерти мало для моей вины:

Нечестивее мой грех, чем жидовский грех:

Ими - бесславный единожды, а мной -

Воссиявший во славе повседневно казним.

Дайте надивиться мне чудной Его любви!

Царь лишь милует нас, а Он принял нашу казнь.

Так Иаков облекся в косматый мех, -

Но его в заемный облик влекла корысть;

А Господь облекся в бренную плоть,

Лишь чтоб слабостью подпасть под смертную боль.

12.

Почему нам, малым, служит всякая тварь?

Почему все стихии мне и жизнь и корм

Расточают вволю? Ведь они меня

И чище, и проще, и святей!

Зачем ты клонишься, незнающий конь?

Зачем так бессмысленно, кабан и бык,

Ваша мнимая слабость дается под удар

Тем, чья вся порода - на один ваш глоток?

Я слабей вас (горе мне!) и хуже вас -

Ибо вы не грешили, и страх вам чужд;

Но есть чудо чудеснее, чем то, что нам

Тварная природа покоряет тварь, -

Ибо сам безгрешный и бессмертный Творец

За нас, тварей, нас, врагов Своих, принял смерть

13.

А вдруг эта ночь - последняя в бытии?

О душа моя! В сердце, где твое жилье,

Выпечатлей образ распятого Христа

И скажи, ужасен ли этот Лик,

Чьи слезные очи источают дивный свет,

Чей лоб в струях крови от терновых ран:

Этот ли язык тебя аду обречет,

Моливший о прощеньи злобе лютых врагов?

Нет, как каждой подруге твердил я встарь,

Идолопоклонствуя земной любви:

"Красота - знак милосердия, мерзость - знак

Бессердечия", - так я ныне Тебе

Твержу: злые силы - и на вид темны,

А где светел Лик - там милостив Дух.

14

Бей в мое сердце, трехликий Бог!

Этот взлом, вздох, свет, - он вольет мне сил

Восстать над собой и попрать себя,

Чтоб Твой горн, мех, млат вжег мне новую жизнь

Я - как город, в котором враг,

Я рвусь впустить Тебя, но нет, не могу:

Разум, Твой наместник, был мне оплот;

Но он - в плену, он - неверен, он - слаб-

Я Тебя люблю, я хочу Твоей любви,

Но я отдан в обет Твоему врагу;

Разлучи нас, разорви, разруби нашу связь

И похить меня к Себе, в небесный острог,

Ибо в уэах Твоих - свобода моя,

И моя чистота - под насилием Твоим.

15.

Рвешься ль ты о Господе, как Он - о тебе?

Уясни тогда, душа моя. целебную мысль;

Бог-Дух, кого ангелы небесные поют.

Свой храм утвердил Б твоей земной груди;

Бог-Отец, от кого рожден блаженный Сын

(и вечно рождается, ибо начала им нет),

Снизошел избрать тебя Себе в сыновья,

Сонаследником славе и субботе Своей;

И как обокраденный свое добро

Должен, сыскав, потерять или откупить,

Так Сын Его славы сошел на казнь,

Вызволить нас, тварь Свою, из краж Сатаны

Дивно, что был человек, как Бог;

Но пуще - что Бог стал, как человек.

16.

Отче! долей прав на царствие Твое

Сын Твой делится с малым мной:

Он, совместник Троицы, тройного узла,

Дарит мне победу, поправшую смерть.

Агнец, чья смерть даровала миру жизнь,

Он, закалаемый от начала веков,

Двумя Заветами отписал свое

И Твое наследство Твоим сынам.

Но строг Твой устав, и не молкнет спор:

Посильны ли условия людским трудам?

Пусть и нет, - но кого буквой убил Закон,

Духом воскрешает целящая Благодать.

Твой краткий закон, твой последний завет

Есть рубеж любви; о, да властвует любовь!

17.

С тех пор, как та, кого я любил,

Роду и природе отдала последний долг,

И добро мое - в гробу, и душа ее - в раю,

Мой ум вперяется лишь в небесную высь.

Обожает он - ее, а рвется - к Тебе,

Господи, к Тебе, как к истоку струй;

И я Тебя нашел, и Ты меня напоил,

Но святая жажда меня плавит вновь и вновь.

Можно ли искать полнейшей любви?

Ты сосватал наши души, все приданое - Твое;

Но Ты боишься, что расточу

Я любовь мою вышним ангелам и святым;

И больше: Ты тревожно и нежно ревнив,

Что Тебя теснят из нас - мир, плоть, бес.

18.

Яви мне, Иисусе, невесту Свою

В свете и блеске! На чужом берегу

Не она ли красна? Не она ли в нищете

Страждет и стонет в Германии и здесь?

Спит тысячу лет и пробуждается в год?

Истинная - и блуждает? Новая - вдруг стара?

Прежде, ныне, после - явлена ли она

На холме? на семи? или вовсе не на холмах?

С нами она? или мы ее должны,

Рыцарски странствуя, доискаться для любви?

Добрый супруг, открой нам лик жены,

К горлице Твоей влюбленную мою душу взвей, -

К той, что тем вернее и милее Тебе, Чем боле отдается в объятия всех.

19.

Два несходства сходятся меня терзать:

В непостоянстве зачато постоянство мое.

Против естества и воле вопреки

Переменчива моя благость, переменчив обет.

Покаянье мое - как мирская моя любовь,

Забавно и забвенно в недолгий час:

в нем ни веса, ни меры; в нем холод и жар;

Мольба и немота; бесконечность и ничто,

Вчера я не взглядывал в небо; а теперь

Обхаживаю Господа в лести и мольбе;

А завтра трясусь Пред Его жезлом.

Эти приступы веры - как прибой и отбой

Вздорной горячки; но знаю я одно:

Тем лучше мне день, чем больнее во мне страх.

Перевод с английского Михаила Гаспарова

Публикуется с любезного разрешения переводчика.

 
Ко входу в Библиотеку Якова Кротова