Н.В. Мальцев

Символы царской власти в иконостасах церквей Северной России XVI-XVII веков.

Оп.: Вестник истории, литературы и искусства. Том 2, Москва 2006

Cм. библиографию.

С утверждением самодержавия в России в XVI веке царь, получивший во время церемонии коронации и миропомазания небесное покровительство, власть от Бога, стал неограниченным, подобно византийским монархам, правителем огромной страны. Со временем коронованный царь стал называться "Земным Богом", был наделен сакральным титулом "Солнце Правды" — одним из имен Иисуса Христа. Повсеместное утверждение духовной значительности и царского величия коронованного правителя России началось с христианских храмов. В Москве в Успенском соборе было сооружено царское место Иоанна Грозного — своеобразный трон ветхозаветного царя Соломона, украшенный резными скульптурами зверей, хранителями царства и трона, и рельефами на тему — более близкую и понятную на Руси — сказания о князьях Владимирских. В монастырях и главных соборах столицы появляется огромное количество икон с изображением патрональных святых великих князей царствующей династии Рюриковичей.

В XVI веке в годы правления Ивана Грозного одной из самых богатых в Русском государстве, важнейшей областью для царствующего дома становится Русский Север. Через этот край проходила дорога в присоединенное Сибирское царство, шел самый оживленный торговый путь из Англии, Голландии, с промыслового побережья Белого моря. На Русском Севере в этот период возводятся грандиозные каменные соборы в торговых городах: в Каргополе, Устюге Великом, Сольвычегодске, Вологде, а также в крупнейших монастырях: в Спасо-Прилуцком, Кирилло-Белозерском, Соловецком, Антониево-Сийском. Царская семья принимает деятельное участие в возведении и украшении храмов. Софийский собор в Вологде строился на деньги и при непосредственном участии самого царя. С его помощью застраивался Кирилло-Белозерский монастырь, названный царским монастырем — "государевой крепостью". Сын царя, царевич Иван, пишет тексты церковных служб для Антониево-Сийского монастыря, царевич Феодор Иоаннович становится покровителем Николо-Карельского, Пертоминского и Соловецкого монастырей.

Для постоянного напоминания верующим о царствовании "Земного Бога", о небесном происхождении царской власти во все крупные города и монастыри Русского Севера царским двором рассылаются в качестве вкладов иконостасные иконы и иконы с изображениями патрональных святых царской семьи. Во вкладных книгах, летописях северных городов и монастырей, отмечается одна особенность: наряду с иконостасными и киотными иконами на Север отправлялись и так называемые амвонные иконы.

Эти иконы предназначались для соборных подкупольных амвонов. Резные, золоченые амвоны, украшенные снаружи рядами живописных или резных рельефных икон с золоченым орнаментом, с древнейших времен использовались для поставления в сан епископа северной епархии, игуменов монастырей, а также для ведения проповедей — чтения Великой ектений. С воцарением Ивана Грозного амвоны стали основным сооружением, напоминающим каждому входящему в храм о коронованном и миропомазанном царе.

Царский Двор проявлял неустанную заботу о благолепии амвонов, как бы далеко от Москвы они ни находились. На амвоне читались царские указы, грамоты, проводились торжественные молебны, праздновались дни рождения царя. Одновременно с амвоном как символом царской власти в тябловых иконостасах главных соборов страны размещались иконы с изображениями ветхозаветных царей в пышных царских одеждах и золоченых коронах. После 1570 года — времени жестокого разорения Иваном Грозным вечевой республики Великого Новгорода — из иконостасов церквей надолго исчезает изображение святыни Новгорода, его небесной покровительницы — иконы "Богоматерь Знамение". В ряде северных церквей в центральной части праотеческого чина стали помещать изображения царя Давида в золотой короне. Эта традиция в основных городах русского государства закончилась со смертью Ивана IV, однако в отдельных храмах Русского Севера, например в Кирилло-Белозерском монастыре, она продержалась вплоть до начала XVII века.

Выбор амвона как основного символа царской власти, как места, постоянно напоминающего о святости правителя, оказался неудачным для царствующей династии. Прежде всего потому, что подкупольный амвон оставался кафедрой для митрополитов и их облачальным местом, т.е. местом, где проводилось поставление в епископы церковных иерархов. Амвоны были наделены иммунным правом, обеспечивающим неприкосновенность епископа, находящегося там. Так, например, Иван Грозный, пришедший в Успенский собор Московского Кремля, чтобы лишить церковной власти митрополита всея Руси Филиппа Колычева, вынужден был разъяренным покинуть храм, потому что митрополит не сошел к царю со ступенек амвона.

Бунташный XVII век, Смутное время, когда появились ложные, самозваные цари, а также реформы Никона нанесли огромный урон подкупольным амвонам. Из 12 известных по архивным документам начала XVII века амвонов к рубежу XVII-XVIII столетий на Русском Севере амвоны сохранились только в Вологде, Устюге и Холмогорах. В XVII веке основным местом прославления коронованных царей становится иконостас. В иконные ряды тябловых и многоярусных иконостасов по древней традиции вводятся изображения коронованных царей Ветхого Завета — Соломона и Давида, коронованных святых, а также увенчанных коронами за христианские подвиги великомучеников: Екатерины, Параскевы Пятницы, Дмитрия Солунского и Георгия. Характерно, что изображения этих святых чаще всего исполнялись в технике плоскорельефной резьбы в деревянной скульптуре.

Во второй половине XVII века, после присоединения к России Украины, на Русском Севере под влиянием украинских мастеров особую популярность обрели изображения сложной композиции "Древо Иессеево". Так, молодому Петру I его тогдашним другом гетманом Мазепой были подарены царские врата с выкованной из серебра многофигурной композицией "Древо Иессеево" (хранятся во Львовском музее). В Великом Устюге для резного иконостаса Успенского собора во второй половине XVII века была исполнена в технике высокого рельефа огромная арка, обрамляющая царские врата. На ней были помещены обязательные для композиции "Древа Иессеева" праотцы и среди них коронованные Соломон и Давид. Казалось бы, для продолжения традиции прославления царствующей династии Романовых нужен был один шаг, чтобы изображать на иконостасных иконах "Древо государства Российского", как это сделал в Москве Симон Ушаков. Однако на Русском Севере этого не произошло. Для иконописцев, мастеров иконостасной резьбы, священников и игуменов монастырей более привлекательной оказалась иная традиция. Олицетворением царской власти, символом царствующей династии стали условные в своей основе изображения золоченых, богато декорированных корон.

Самым сложным, загадочным и драматичным оказалось воплощение этой идеи в иконостасе Холмогорского Спасо-Преображенского собора. На царских вратах многоярусного резного иконостаса этого собора архиепископ Холмогорско-Важской епархии Афанасий поместил три резные короны, символизирующие Ветхозаветную Троицу и одновременно правление русских малолетних царей Петра, Иоанна и некоронованной полновластной правительницы России царевны Софьи.

Своей стремительной духовной карьере, поднявшей безвестного сибирского монаха архиепископской кафедры, Афанасий Любимов был обязан патриарху Иоакиму и царевне Софье. Будучи духовником патриарха, священником Патриаршей палаты, по воле царевны Софьи Афанасий был поставлен в епископы богатейшей Холмогорско-Важской епархии. При поставлении в епископы Софья, хорошо знавшая Афанасия, ценившая его как одаренного человека, подарила ему украшенный бриллиантами крест, панагию и ковчежец. Уже поставленный в архиепископы, он был приглашен царевной Софьей в Грановитую палату Московского Кремля для участия в прениях о вере со старообрядцами. Во время прений о вере произошел большой раздор между сторонниками Софьи и старообрядцами, во главе которых стоял ярославский священник, человек, обладавший богатырской силой, Никита Пустосвят.

Спор о вере перерос в драку, и тщедушный епископ Афанасий едва не был убит Никитой Пустосвятом, его спасло лишь заступничество царевны Софьи, ее властный окрик: "Видите ли, что Никита делает, в наших очах архиерея бьет, а без нас и подавно убьет". Заступничество Софьи, прозвучавшее в этих словах, очевидно, было вызвано не только тем, что архиерей значительно уступал в бойцовской силе Никите, но и тем, что царевна благоволила к Афанасию, уважала его за ум, книжность, убежденность и страстную увлеченность в церковных спорах. 20 сентября 1682 года Афанасий издает книгу "Цвет духовный", написанную за 28 дней, которая, по существу, была ответом на челобитную, поданную старообрядцами царевне Софье. Несколько раньше была учинена расправа над зачинщиками спора о вере в Грановитой палате. Никиту Пустосвята казнили.

1682 год для архиепископа Афанасия был также знаменателен тем, что он оказался главным участником похорон патриарха Иоакима и царя Феодора, после чего провел в Успенском соборе коронацию малолетних царей — Петра и Иоанна, при которых полновластной правительницей стала царевна Софья. После переезда в Холмогоры Афанасий приступил к строительству огромного каменного Спасо-Преображенского собора. Одновременно со строительством собора, продолжавшимся девять лет, местными резчиками Самсоном Козицыным, Иваном Трофимовым, Памфилом (Парфил, Пафил) и новгородским мастером монахом Александром возводился резной многоярусный иконостас, сооружались резное место архиепископа и огромный резной золоченый амвон (1). В 1690 году собор был торжественно освящен. В резном многоярусном иконостасе, однако, неожиданно были установлены царские врата, исполненные резьбой в XVI веке для старой деревянной Спасо-Пре-ображенской церкви. Загадка объяснилась достаточно просто: резной декор новых царских врат, выполненный в глубокой тайне в отдельной палатке архиерейских покоев, не соответствовал церковным канонам.

Во время работы мастеров над царскими вратами состоялась тайная переписка архиепископа Афанасия с патриархом Адрианом. В архивах Архангельска, Москвы и Петербурга сохранились письма, опечатанные двумя печатями патриарха, которые тайно отправлялись со специальным посланником — сыном боярским Василием Окуловым в Холмогоры (2). В них подробно обсуждается замысел архиепископа Афанасия изобразить на царских вратах три короны. Адриан одобрил саму мысль символически отразить в образе Ветхозаветной Троицы русское царство — коронованных царей Петра и Иоанна и некоронованную правительницу Софью. Для резьбы корон на створках царских врат в качестве образца был использован гравированный портрет, созданный украинским художником Тарасевичем (3).

Об этом портрете имеется обширнейшая литература (наиболее обстоятельной работой по теме является статья М.А.Алексеевой) (4). Одни исследователи относили этот портрет к числу документов якобы готовящегося царского переворота — свержения малолетних царей и коронации на царство их сестры царевны Софьи. Другие считали гравюру Тарасевича произведением, восхваляющим ум, властность, государственный талант правительницы. Следует, однако, заметить, что гравюра с изображением Софьи, увенчанной короной, не была единственным прижизненным портретом такого рода. Так, после возвращения войска князя В.В.Голицына из Крымского похода участникам были розданы золотые жетоны с изображением царевны Софьи в короне с державой и царским скипетром в руках (5).

Сложность замысла Афанасия и соблюдаемая им тайна работы над царскими вратами были вызваны тем, что Софья после стрелецкого восстания была отстранена от власти и заточена в Новодевичий монастырь. В 1692 году иконостас Спасо-Преображенского собора с новыми царскими вратами был повторно освящен. Резчики получили "в почесть" от архиепископа по золотому рублю и сразу же были отосланы в разные северные монастыри для исполнения якобы срочных работ (6).

Затея патриарха Адриана и холмогорского епископа Афанасия с клеймами евангелистов и с тремя коронами на царских вратах сразу же подверглась самому серьезному испытанию. В 1693 году в Холмогоры пожаловал царь Петр, ставший при больном брате Иоанне подлинным царствующим властелином России (7). Во время посещения холмогорского Спасо-Преображенского собора и молебна в честь приезда царя Петр, несомненно, мог догадаться о тайном смысле царских врат, помещенных на них трех коронах, символизирующих не только Ветхозаветную Троицу. Сходство корон царских врат с короной известного гравированного портрета царевны Софьи было настолько очевидным, что было отмечено даже свитой царя. Гордон, ведший дневник путешествия, написал после посещения Спасо-Преображенского собора, что он увидел там "прелюбопытнейшие короны русских королей".

Отношение царя к опальной Софье не было в этот период враждебным; по существу, он не проявлял никакого интереса к жизни опальной сестры. Он не высказал, очевидно, неодобрительного отношения к убранству царских врат и к архиепископу Афанасию, короновавшему его в юности на царство. Однако это было первое и последнее посещение Петром города. В последующие четыре приезда на Северную Двину царь ни разу не побывал в Холмогорах (8). Косвенным доказательством того, что царь был крайне недоволен символом царствования своей властной сестры, может служить и тот факт, что в 1696 году, во время последней поездки на Север, находившийся в свите царя его сын царевич Алексей на Соловецких островах отказался сойти с корабля на берег и пойти в Спасо-Преображенский, одноименный с холмогорским, собор. На другой день он обошел большинство церквей Соловецкого монастыря, но так и не зашел в Спасо-Преображенский собор.

Короны царских врат холмогорского собора, как и затея архиепископа Афанасия, оставили большой след в изобразительном искусстве Севера. В частности, в конце XVII века и особенно в XVIII веке широкое распространение получили иконы с изображениями коронованных мучеников. В изображении этих корон явно ощущается сходство с коронами Спасо-Преображенского собора, и в конечном счете с короной царевны Софьи, как это хорошо видно на иконе св. Екатерины, написанной иконописцем Поповым в 1740 году (из собрания Архангельского музея изобразительных искусств).

Короны с царских врат в XVII-XIX веках фактически не привлекали внимания церковных историков. С одной стороны, это было вызвано тем, что в покоях холмогорского архиепископа длительное время жила семья другой претендентки на русский престол — Анны Леопольдовны и ее мужа генералиссимуса Антона Ульбрихта. Разумеется, всякие разговоры о холмогорских коронах были запретной темой для церковных писателей. В дальнейшем время стерло память о событиях, связанных с правлением царевны Софьи, а на смену древним символам царской власти в церковном убранстве пришли новые изображения — парсунные и живописные портреты царей и цариц. Описи епископских домов Консистории и крупнейших монастырей Севера содержат упоминания многих десятков таких портретов.

Царские врата, как и иконостас Спасо-Преображенского собора, до нас не дошли. В 1923 году в Холмогорах было размещено Управление лагерей Особого назначения, впоследствии переведенное на Соловецкие острова, — печально известный УСЛОН. С 1923 по 1927 год в Спасо-Преображенском холмогорском соборе находилось общежитие сосланных в Холмогоры на трудовое перевоспитание немцев с Поволжья и жителей ряда белорусских сел. Нары в соборе достигали шести-семи этажей. В эти же годы фактически был разобран иконостас, отдельные фрагменты резьбы, часть икон были перевезены в соседние деревенские церкви. Так, по устным преданиям, царские врата соборного иконостаса длительное время находились в двинском селе Ровдино. Однако их поиски ни к чему не привели.

Что касается подкупольных амвонов, то эти древние, украшенные иконами с золотым шитьем, деревянной скульптурой сооружения исчезли из северных соборных храмов еще раньше — в XVIII веке. В период правления Елизаветы Петровны и Екатерины II в городских соборах Русского Севера, по примеру императорского Петербурга, стали возводиться пристолпные, украшенные тончайшими рокайль-ными мотивами епископские кафедры. Традиционные амвоны в периоды правления Елизаветы Петровны и Екатерины II не упоминались ни в описях северных церквей, ни в специальных анкетах, рассылаемых по городам и монастырям Севера от имени Академии наук.

Это обстоятельство, очевидно, было вызвано тем, что Елизавета Петровна и Екатерина II допустили нарушение ритуала во время их церковной коронации. Елизавета Петровна после состоявшегося переворота, взяла с подноса корону и сама, минуя епископа, водрузила ее себе на голову (9). Екатерина II, не имевшая наследственных прав на престол, на ступеньках амвона Успенского собора властно проделала то же самое (10). Символы царской власти этого времени размещались только в иконостасах и алтарях северных церквей. Кроме того, в XVIII веке, особенно в годы правления Екатерины II, широкое распространение в церковной живописи и иконостасных иконах получил сюжет "Коронование Богоматери". Этот сюжет стал подлинным символом правления русских цариц: Екатерины I, Елизаветы, Анны Иоанновны, Екатерины П.

1 Архив СПбФИРИ РАН. Ф. 11. Д. 107. Л. 163; Д. 108. Л. 51; Государственный архив Архангельской области (ГААО). Ф. 1025. Оп. 1. Д. 319; Оп. 2. Д. 358. Л. 656.

2 ГААО. Ф. 60. Оп. 1. Д. 70. Л. 1; Оп. 1. Д. 548 (Грамота патриарха Адриана о постройке царских врат Спасо-Преображенского собора Холмогорской епархии 1693 г.). Л. 1, 2; Архив СПбФИРИ РАН. Ф. 5. Оп. 2. Д. 33. Л. 50; Д. 39. Л.ЗЗ;Ф. 2.Д. 145.Л. 136.

3 Богословский М.М. Петр I. Материалы для биографии. Л., 1940. С. 70-75. Рис. 23.

4 Алексеева М.А. Портрет царевны Софьи гравера Тарасевича // Памятники культуры. Новые открытия. Ежегодник 1975. М., 1976. С. 240-249.

5 Богословский М.М. Указ. соч. С. 77-80. Рис. 26.; ГААО. Ф. 1025. Оп. 1. Д. 548 (Грамота патриарха Адриана о постройке царских врат Спасо-Преображенского собора Холмогорской епархии 1693 г.). Л. 1,2.

6 Мальцев Н.В., Мальцева О.Н. Мастера иконостасной скульптуры и иконописцы Северной России XVI-XVIII веков. СПб., 1998. Вып. I. С. 15, 55.

7 Богословский М.М. Указ. соч. С. 156-164.

8 Там же. С. 179.

9 Анисимов Е.В. Россия в середине XVIII века. Борьба за наследие Петра. М., 1986. С. 151-152.

10 Там же. С. 152-153.