Е В Х А Р И С Т И Я

     В богословии евхаристии и благочестии позднего Средневековья, для иезуитов наиболее характерным было поощрение частого причащения..¹ Св. Игнатий учил, возможно, о духовных преимуществах такой практики еще в Монтсеррате, но во всяком случае, ко времени, когда он был в Манресе, он участвовал в евхаристии каждое воскресенье.² В Манресе, кроме того, он открыл для себя "Подражание Христу" и рекомендовал его, так же как и другие ранние иезуиты, всем ищущим духовного наставления. Вся четвертая книга "Подражания", как известно, посвящена евхаристии, и пятая глава этой книги рекомендует частое причащение.

     Сама идея частого причащения, следовательно, была не нова.³ Активная защита этой практики происходила во второй половине XIV века, как видно из "Подражания", со стороны фламандских земель. Хотя частое причащение не было характерным для духовности Devotio Moderna в целом, "Подражание Христу", будучи документом, имевшим наиболее широкую известность в этом движении, придало этой идее мощный импульс.

     К началу XV века частое причащение поощрялось и другими, включая Жана Жерсона. Поскольку большинство ранних иезуитов считало его автором "Подражания" -- их любимого "Жерсонсито" -- они, цитируя высказывания Жерсона по этому поводу, придавали своим суждениям больший вес.⁴ Под "частым" тогда имелось в виду причащение приблизительно раз в месяц.

     Как и частая исповедь, идея частого причащения прежде не имела широкого распространения. Когда иезуиты появились на сцене истории, во многих частях Европы лишь немногие миряне принимали причастие чаще одного-двух раз в год, и даже благочестивые монахини во многих монастырях делали это едва ли намного чаще. Великая святость таинства, великое недостоинство причастников и великая опасность небрежности или безразличия, могущего возникнуть вследствие частоты причащения, были общепринятыми поводами к воздержанию от участия в нем.

     В 1530-х годах, однако, Антонио Мария Заккария предписывал в постановлениях к своим миланским варнавитам чтобы они принимали причастие по меньшей мере каждое воскресенье и каждый праздник. Гаэтано да Кьети, со-основатель (вместе с Караффой), конгрегации театинцев, в равной степени поддерживал частое причастие, вскоре после чего, эксцентричный Бонсиньоре Каччагуерра распространил эту практику в Палермо, Неаполе и Риме. ⁵ Иезуиты, следовательно, продолжали уже сложившуюся тенденцию, но благодаря их многочисленности и присутствию во многих странах, они выразили ее наиболее ярко. Подобно многим другим сторонникам такой практики, в эти первые десятилетия своего существования они рекомендовали причащаться примерно раз в неделю, но (за исключением Бобадильи) не ежедневно. Хотя уже к 1570-м годам некоторые из них, включая Салмерона, поощряли ежедневное причастие даже для некоторых мирян.⁶

     Призыв иезуитов к частому причащению возбудил по отношению к ним всякого рода подозрения и дал их недоброжелателям подходящий повод к осуждению. В Валенсии, например, в 1548 году один иезуит, проповедовавший на эту тему, возбудил такие споры среди проповедников, что епископ, дабы успокоить их, решил провести соответствующие богословские консультации. Выслушав богословов, он решительно принял сторону иезуитов, но и год спустя "многие церковные деятели и образованные миряне" еще продолжали выступать с возражениями.⁷

     В Болонье в 1550 году иезуитов за их взгляды критиковали члены других орденов, и спустя два года в Перудже ни кто иной как сам генеральный настоятель францисканцев обратил внимание епископского викария, на то, что благодаря проповеди и практике иезуитов миряне стали причащаться слишком часто. В Сарагосе в 1554 году свое неприятие выражали предельно резко: частое причащение мостит дорогу в ад.⁸

     Несмотря на значительную оппозицию, иезуиты продолжали стоять на своем. Почему? Дело в том, что по убеждению св. Игнатия, он и его сотоварищи восстанавливали в некотором роде практику "древней церкви", в которой верные причащались каждый день.⁹ Одним из непосредственных источников этого представления была "Сумма теологии" св. Фомы Аквинского.¹⁰ Бобадилья в 1551 году, в своем "Либеллусе" на эту тему ссылается на тот же источник.¹¹ Практика ранней церкви была самодостаточным аргументом.

     На первых иезуитах, тем не менее, сказалось традиционное учение о духовных преимуществах, приобретаемых в принятии евхаристии. Они мало что добавляли к четвертой книге "Подражания", за исключением, пожалуй, лишь большего внимания, уделяемого духовному утешению. "Esercitio" Лоарте в этом смысле было типичным -- евхаристия необходима для души как пища для тела; она дает здоровье и силы, прощение грехов, сокращает искушения, ею даруются сладость, покой и утешение.¹²

     В своем дневнике Надаль излагал более глубокое видение сакраментальной и литургической традиций: "Когда благоговейно принимается благословенная евхаристия, в нас запечатлеваются не только тайны страстей и смерти Христовых, но также вся Его жизнь и вoскресение. Таким образом, мы можем сказать, что мы живем, но еще более, что Христос живет в нас (Гал. 2:20). И еще более достойно упования, что мы можем сказать, что мы имеем те же мысли и переживания, что и Христос Иисус (Фил. 2:5)".¹³ В своих призывах к иезуитам по поводу их служения, однако, он почти не говорит о евхаристии и ее дарах, возможно потому, что он воспринимал такие объяснения как излишние.

     Тем не менее, рекомендуя более частое принятие причастия, иезуитам приходилось защищаться от многих оппонентов. Наконец, по инициативе св. Игнатия, была предпринята подготовка специальной книги. В июне 1554 года Салмерон поспешно подобрал соответствующие отрывки из писаний святых отцов, но из-за отъезда из Рима в Испанию, работу с ними пришлось отложить. Андрес де Овьедо вынужден был оставить свои заметки на данную тему, в связи с подготовкой к отъезду в Эфиопию. Проект был подхвачен Кристофором де Мадридом, который в 1555 году в Неаполе опубликовал краткое издание "De frequenti usu sanctissimi Eucharistiae sacramenti libellus". Двумя годами позже было напечатано пересмотренное, более солидное издание в типографии Коллегиум Романум. Это стало первой напечатанной книгой, посвященной исключительно цели защиты и поощрения частого принятия евхаристии.

     Написанная классическим латинским стилем, хотя и в безупречно схоластической форме, она была и полемической, и апологетической работой. В предисловии Мадрид выражает сожаление о протестантских нападках на евхаристию, но свою работу он определенно предназначает католикам -- противникам частого причащения. Объектом его особого внимания было представление о том, что человек должен готовить себя к тому, чтобы приступать к евхаристии достойно. Он считает, что добродетель и глубокое благочестие не могут быть предварительными требованиями, ибо они являются как раз тем, что приобретается благодаря евхаристии. В ответ на возражение, что Церковь не побуждает к частому причастию он напоминает о практике ранней церкви -- nascentis ecclesiae.¹⁴ В добротной схоластической манере он выстраивает соответствующие свидетельства из Библии, греческих и латинских отцов, и также -- что было типичным для ранних иезуитов -- приводит аргументы "из опыта". Он, конечно, отвергает причащение лишь в силу обычая, "как мы видим сейчас на примере многих священников, которые так неблагоговейно и небрежно совершают евхаристию по обязанности или из корыстных соображений".¹⁵ Он не осуждает тех, кто не испытывает благоговения, но утверждает, что в тех, кто часто приступает к причастию, возрастает духовная радость и утешение.

     В этих рассуждениях он обращается к "христианской свободе", причем в таких выражениях, которые при всем своем отличии, невольно напоминают Лютера:

      "Те, кто воздерживается из-за какого-то неразумного страха неблагоговейности, далеки от христианской свободы, которая полна доверия Христу и Его обетованиям. Такие люди становятся чрезмерно скрупулезными, при этом они вялы в действии, холодны в любви, едва теплы в молитве. Те же, кто приступает часто, наполнены евангельской уверенностью и доверием, радуются своей христианской свободе, сильны и точны в действии, горячи и пламенны в молитве".¹⁶

     Книга Мадрида выдержала несколько переизданий и имела довольно широкое распространение вне ордена, особенно то издание, куда было включено руководство Поланко по исповеди. Работа Бобадильи, посвященная евхаристии -- первая из написанных на эту тему иезуитом -- была в обращении лишь в нескольких рукописях и была опубликована только в 1933 году.¹⁷ Написанная в 1551 году, она являлась ответом на частный вопрос некоего Вирджилио Цингуино: может ли пастырь отказаться давать причастие мирянину, который желает принимать его ежедневно? Ответ Бобадильи был определенным -- "нет".

     Хотя и св. Игнатий и Поланко с этой работой были знакомы и, по-видимому, ее одобряли, они не предложили Бобадилье переработать ее в апологетическое сочинение, что было препоручено Салмерону, Овьедо и, наконец, Мадриду. Бобадилья уже воспринимался как достаточно противоречивая фигура как в самом ордене, так и вне его, и именно его упор на ежедневное причащение, склонил, возможно, чашу весов в этой дискуссии против него. Св. Игнатий и другие ранние иезуиты рассматривали ежедневное причащение скорее как исключение из правила, и "Конституции" ордена неоднократно определяли причащение раз в неделю или несколько чаще как норму даже для нерукоположенных его членов.¹⁸

     Работа Бобадильи была в основном ударом по доктрине "недостоинства". Его учение было предельно ясным: приступать к причастию нельзя только в случае нераскаянности в серьезном грехе, в любом другом -- можно. Ни священник, ни епископ, ни папа не могут лишить свободы причащения -- liberatem communicandi.¹⁹ Особенно он осуждает представление, будто нужно выждать какое-то время после соития или других действий, связанных с половым общением, даже невольных "ночных осквернений", прежде, чем приступать к евхаристии:

     "Еще один повод, выдвигаемый богословами к воздержанию от евхаристии -- ночные поллюции, о которых они философствуют с различением тысячи оттенков. Мое мнение, однако, заключается в том, что ни ночные, ни дневные поллюции, ни то, что во время сна, ни то, что во время бодрствования, ни то, что в законном браке, ни то, что в похоти, вне его, ни смертно грешное, ни простительное, не является само по себе препятствием, если человек раскаялся в грехе и исповедал его. Прощение происходит не в течение какого-то времени, а в одно мгновение".²⁰

     Для придания веса своей защите ежедневного причастия он цитирует св. Фому Аквинского, но чаще отсылает читателя к "Магнификату" Жерсона и к "Подражанию Христу".²¹ Если ты холоден, приди к огню. Если ты болен, приди и прими лекарство. Разбивая доктрины "недостоинства", Бобадилья представляет образ Бога или Христа как друга и любящего -- постоянно верного, беспредельно милостивого.

     Полемика внутри Католичества по поводу частого причащения усилиями первых иезуитов не улеглась. Постановление тринадцатой сессии Тридентского собора по евхаристии, в 1551 году, напрямую имело отношение к вопросам, касающимся споров с протестантами и повторяло постановление четвертого Латеранского собора Omnis utriusque, предписывающее католикам в качестве обязательного ежегодное причастие. Хотя это постановление среди прочего призывало верных к "частому причащению", оно не определяло чту означает "частое".²² Согласно Грегори Мартину, ко времени его пребывания в Риме в 1576-78 гг., еженедельное и даже ежедневное причащение практиковалось во многих церквях, но у нас нет действительно надежной информации о том, насколько широко такой обычай был вообще распространен.²³

     Споры продолжались с меньшей интенсивностью в XVI веке, но вспыхнули снова в противостоянии между иезуитами и янсенистами в XVII-м. Окончательно разрешены они были только в 1912 году декретом папы Пия X, побуждающим к частому и даже ежедневному приступанию к таинству. Защита иезуитами частого причащения, в любом случае, возникла не из противодействия протестантизму и не была ответом на Тридентский собор, который на самом деле не проявил к этому вопросу существенного интереса. Более того, когда иезуиты выступали в пользу частого причащения, они имели ввиду прежде всего то, о чем говорили -- они не вели речь о присутствии на мессе, предмете, связанном с обсуждаемым, но все же отдельном. Они регулярно преподавали святые дары до или после мессы, или в какое-то другое время утром, что было широко распространенным обычаем.²⁴ Они хранили, следовательно, святые дары в своих церквях, так что, если кто-то хотел принять причастие, это было всегда доступно. Они не говорили особо об адорации перед святыми дарами или каких-то молитвах в их присутствии. Часовня Коллегиум Романум была расширена по инициативе Франсиско де Борха (Борджа) для того, чтобы иезуиты-схоластики могли использовать ее для молитвы перед хранящимися там святыми дарами, не раньше 1562 года.²⁵

     Хотя иезуиты проявляли относительно малый интерес к другим формам евхаристического благочестия, развивавшимся в позднее Средневековье, они их определенно не отвергали.²⁶ По отношению к празднику Тела Христова они испытывали особую любовь. Надаль призывал чтобы в честь этого праздника в храмах иезуитов совершались торжественные литургии, с процессиями. При этом, указывая на то, что практика проведения тщательно разработанных торжеств не является особенностью ордена, он допускал некоторые временные исключения в этом случае из-за протестантской критики этого праздника.²⁷

     Иезуиты, скорее всего, и без специальных поощрений Надаля любили устраивать обширные празднества в честь Тела Христова, что стало для них характерным. Праздник был слишком популярным, чтобы им пренебрегать, и, кроме того, он давал прекрасную возможность вовлечь в литургию всех членов конгрегации, особенно детей.²⁸ Типичной в этом отношении была процессия, состоявшаяся в Вене в 1565 году. Она останавливалась у четырех алтарей, воздвигнутых на пути ее следования, и дети, следуя "Римскому обычаю", исполняли стихи и антифоны в честь евхаристии. В 1567 году ими было исполнено представление "Жертвоприношение Исаака" и в 1569-м -- "Приношение Мелхиседека".²⁹ В деревне близ Байи, в Бразилии, в 1559 году, процессия следовала по улицам, украшенным цветами и листьями, дети пели гимны на португальском и наречии тупи. Процессии в Португалии в этот и другие праздничные дни часто проводились гораздо более торжественно, чем где-либо еще - со стихами, антифонами, хоругвями, факелами, барабанами, флейтами, трубами и танцами.³⁰

     Наряду с аргументацией в пользу частого причащения, иезуиты отстаивали также необходимость частого присутствия на мессе.³¹ Это был отдельный, хотя и тесно связанный с предыдущим вопрос. "Конституции" ордена предписывают ежедневное или почти ежедневное прислуживание за мессой его нерукоположенным членам и студентам иезуитских университетов.³² Иезуитам-священникам они рекомендовали служить мессу по меньшей мере каждую неделю, подразумевая присутствие на ней в остальные дни.³³ Впрочем, уже в 1554 году Надаль сообщал иезуитам в Испании, что ежедневное служение священниками Общества Иисуса стало "закрепившимся обычаем".³⁴