В.П.Столбов

"Капиталистые" крестьяне-старообрядцы и их влияние на развитие промышленного Иваново-Вознесенского района в XVIII-XIX вв.

Оп. в сб. : Судьба старообрядчества в XX - начале XXI вв.: история и современность. Выпуск 2. Киев, 2008.

Оценка деятельности старообрядческих общин в экономической жизни России в настоящее время переходит из плоскости постановки вопроса к глубоким исследованиям данной проблемы. Если исходить из тезиса о том, что старообрядческое движение есть "местное течение европейского протестантизма", то методологически было бы правильным исходить в анализе влияния его на экономическое развитие России не столько с позиций М. Вебера о соотношении духа капитализма и протестантской этики, сколько из идеи русского религиозного философа С. Булгакова "...человек есть не только познавательный, но и хозяйственный логос, ему принадлежит право и обязанность труда в мире как для собственного существования, как для оказания помощи ближнему, так для совершения общего дела человечества на земле во исполнение заповеди Божьей при сотворении человека: "обладайте ею (Землею) и владычествуйте". В хозяйственной жизни человек живет одной жизнью с миром как в потреблении, так и в производстве...., он являет себя в труде не только как логос мира, но и его деятель" (1). Такой подход позволяет обратить внимание не только на сходство "homo economicus" для европейского и российского общества, но и выделить различия, коренящиеся в традициях хозяйственной жизни, русской ментальности, религиозности и другого. Нельзя не замечать, что в чистом классическом виде капитализм не получил в России такого развития, как это имело место в европейских странах и США.

Постановка вопроса о влиянии религиозных конфессий и в частности - старообрядчества, на экономическое развитие страны в прошлом приобретает все больший интерес. В настоящее время появились репринтные публицистические и научные издания, исследующие эту проблему (2). В этой литературе мы находим пусть не до конца изученные, но прямые доказательства влияния этических принципов старообрядчества на хозяйственную жизнь и предпринимательскую культуру. Получил широкое развитие взгляд, согласно которому нравственные основы старообрядческого предпринимательства вырабатывались в общинах старообрядцев-беспоповцев, которые основали династии промышленников и купцов в центральной части России (3). Однако системного и фундаментального исследования по этому вопросу пока еще нет. В меньшей степени в этой проблеме выделен региональный аспект, позволяющий видеть более четкие ориентиры подобного влияния в деятельности отдельных представителей этого движения.

Активная экономическая деятельность русских людей старообрядческого вероисповедования началась после Указа от 1762 года Екатерины II "О материнских щедротах", в соответствии с которым старообрядцам разрешалось возвращаться на их родные места, отправлять религиозные обряды, заниматься торгово-промышленной деятельностью. Отражением использования таких льгот для старообрядцев явилась деятельность в Москве Преображенского кладбища (беспоповцы) и Рогожской заставы (поповцы), в которых накапливались солидные капиталы от хлебного извоза, торговой и промышленной деятельности, передачи имущества от бездетных старообрядцев общине и которые использовались зачастую для предпринимательской деятельности членов общины в виде льготных или безвозвратных кредитов. Известны факты поддержки со стороны Преображенского кладбища предпринимательсюй деятельности купеческой семье Гучковых (в 12 млн рублей), московских фабрикантов Носова и Егорова. Рогожская застава оказала значительную финансовую помощь выходцу из калужских крестьян Яковлеву, основателям впоследствии известной династии фабрикантов и банкиров Рябушинских.

Иваново-Вознесенский экономический район до 1917 года не являлся самостоятельной административной единицей. Центром его формирования было село Иваново и Вознесенский посад (с 1871 года город Иваново-Вознесенск), а также торговые сс. Середа, Тейково, Вичуга, Родники, Яковлевское, Писцово, Лежнево, г. Шуя. В них издавна занимались ярмарочной торговлей и текстильным производством холста. Село Иваново территориально располагалось как бы в центре этих сел. Они располагались от него в 30-50 километрах. По числу жителей село Иваново превосходило даже соседние уездные центры. В 1795 году здесь проживало 4388 душ обеих полов, тогда как в уездном г Шуя - всего 1365 человек. В административно-правовом отношении все эти села относились к Владимирской, Ярославской и Костромской губерниям.

В селах вокруг Иванова и в нем самом, по свидетельству местных священников, проживало большое количество старообрядцев. Об их присутствии в селе Иванове писал составитель трехтомного издания о религиозных течениях в России Ф. В. Ливанов: "...хозяева многих фабрик и рабочие села Иваново издавна слыли как приверженцы раскола" (4). Среди старообрядцев упоминаются капитоновцы. Центр этого течения сформировался в окрестностях Шуи, в Юрьевце на Волге. Здесь совершал свои проповеди в годы своего священнического служения протопоп Аввакум. В наибольшей степени среди старообрядцев в данной местности выделялись два течения: поповцы и беспоповцы. В с. Иванове жили беспоповцы федосеевского согласия (их было великое множество), а также старообрядцы-поповцы. Федосеевские организации старообрядцев существовали там, где были признаки высокой деловой активности. Крупнейший ивановский предприниматель, бывший крепостной Е. Грачев, беспоповец федосеевского согласия, был признанным столпом "раскола". Определенное время Е. Грачев в статусе московского купца 1-й гильдии фактически управлял делами московской организации федосеевцев в Преображенском кладбище. Следует отметить, что у федосеевцев-предпринимателей существовали особые хозяйственные отношения, способствующие накоплению капитала в старообрядческой общине. Они вносили свой вклад в общинную казну и оставляли часть капитала на развитие собственного предпринимательства. Это позволяло их родственникам и потомкам вплоть до седьмого колена, если они, конечно, являлись старообрядцами, получать единовременные пособия. Старообрядцам, получавшим ссуду, возврат ее общиной оговаривался лишь в определенном случае (например, при увеличении оборота, большой коммерческой операции или обзаведении фабрикой и др). В случае невозвращения займа заемщику давались льготные сроки, а нередко долг просто скощался. В федосеевской общине исключался принцип индивидуального наследования: полноправным наследником являлась сама старообрядческая община (5).

В среде другого течения старообрядцев - поповцев в с. Иванове - выделялся бывший крепостной крестьянин М. Ямановский, который, выкупившись на свободу, в начале XIX в стал главой этой старообрядческой общины. Он же передал старообрядцам-поповцам свое фабричное помещение под молитвенный дом.

В старообрядческих общинах сложился особый хозяйственный менталитет людей, обусловленный православной аскезой, осуждавшей показное богатство как "проявление гордыни человеческой и греха", процветал дух аскетических рациональных традиций хозяйственной жизни. Рационалистическая парадигма поведения способствовала отбору и формированию в людях стойких личных качеств, ответственности за свою судьбу. Сплав духовных и поведенческих качеств, связанный с аскетической мотивацией, давал импульс к занятию предпринимательской деятельностью, которая характеризовалась такими чертами, как:

- чувство меры, уравновешивающее порывы, эмоции, страсти и соизмеряющее важность различных целей;

- практический расчет, позволявший жертвовать потребностями сегодняшнего дня во имя возвышенной цели,

- трезвость характера и сила воли, поддерживающие бодрость духа, господство рассудка над порывами чувств (6).

Село Иваново и располагавшиеся вблизи торговые села являлись вотчинами Татищевых, Шереметевых, Хрущевых и других дворянских фамилий, поэтому отношения между их жителями, зачастую крепостными крестьянами, и вотчинниками складывались в соответствии с духом и законами времени. Статус дворянина определял последнего как собственника земли, хозяина-администратора. Механизм взаимоотношений выстраивался традиционно для того времени - посредством организации вотчинных контор во главе с их управляющими, которым передавалась власть на местах. Регламент деятельности вотчинной конторы определялся "Инструкциями" о 20 пунктах, в которых оговаривалось право решать вопросы судебного характера (творить суд и расправу), обеспечивать сбор с крестьян как "государевых", так и хозяйских оброков. В селах правила выборная администрация в лице старост, сборщиков, коробейных целовальников (лицо, ведущее записные книги прихода и расхода ценностей). Вотчинные управляющие в шереметевских землях были в основном из грамотных и предприимчивых людей, которые поощряли "добрых" крестьян вести торговую и промышленную деятельность. Нередко крестьяне вследствие нивелирования и круговой поруки в платежах и повинностях крестьянской общины скапливали большие капиталы. Екатерина II в своих письмах, характеризуя русских крестьян, замечала: "...они часто закапывают в землю свои деньги, боясь пустить оные в оборот, боятся богатым казаться, чтобы богатство не навлекло на них гонения и притеснения, под рубищем нищеты нередко скрывали свое богатство" (7).

Из массы крестьян выделялись наиболее оборотистые, которые с разрешения вотчинной конторы осуществляли торговый промысел как легально, так и нелегально. Это объяснялось тем, что таможенный Устав 1755 г. разрешал крестьянам вести только мелочную торговлю, но уже в конце XVIII и начале XIX вв. по указам от 1799 г. 1804 г. 1806 г. крестьянам разрешалось осуществлять и оптовую торговлю. В самом селе Иванове, по данным Генерального межевания, было на то время 16 ярмарок и 12 торгов, действовала также годовая ярмарка и торги два раза в неделю - воскресенье и четверг, причем число торговых лавок достигало до 180 единиц.

Зачастую эти оборотистые крепостные крестьяне торговали в крупных городах России по доверенности знакомых купцов открыто или тайно через их приказчиков. Известны факты такой торговой деятельности Грачевых и Гарелиных в Москве и Санкт-Петербурге. Крестьянин Сеземов занимался торговым откупом в южных землях страны, на Белгородщине, обязываясь при этом выплачивать ежегодно шереметевской вотчине до 1000 руб. Шереметевы смотрели на деятельность оборотистых "капиталистых" крестьян весьма одобрительно. Так, сам фельдмаршал Б. П. Шереметев писал своим управляющим: "...надеюсь, нам от торгов будет не без прибытку" (8).

Однако торговля не была единственным промыслом жителей сел вокруг Иванова. Они издавна занимались холщовым промыслом, о чем знал даже английский парламент, который принял решение о покупке дешевых российских холстов для пошива одежды своим солдатам и парусов для флота. Знал также об этом виде деятельности Петр I, посетивший в 1722 г. Шую. Наиболее предприимчивые крестьяне скупали у односельчан вытканное ими полотно, а затем с выгодой его перепродавали. На базе развитого холщового промысла в селах вокруг Иванова в 40-50-х гг. XVIII в. появились мануфактуры, организаторами которых являлись крепостные крестьяне: "... В том селе Иванове... у обывателей имеются фабрики полотняные, на которых штуки разные ткут, канифасы, салфетки и прочие тем подобные" (9).

Первая мануфактура в селе Иванове появилась в 1742 г. у крепостного крестьянина Григория Бутримова. Она была зарегистрирована указом Мануфактур-коллегии. Документ гласил: "Сего 1745 года апреля 9 дня в Мануфактур-коллегию, по данным покойного великого канцлера и сенатора Алексея Михайловича Черкасского, жена статс-дама княгиня Мария Юрьевна желает записать... в оной вотчине своей Суздальского уезда в селе Иваново фабрику, на которой будут делать разные полотна, а именно каламенку, равендушные полотна" (10). Таким образом, фактическим владельцем заведения был крепостной крестьянин, а юридически оно было оформлено на имя помещицы. Уже в 1748 г. на этой мануфактуре "годовая выработка разных сортов полотняных товаров оценивалась около 11 тысяч рублей". В 1749 г. указом Мануфактур-коллегии мануфактуре были жалованы привилегии - право торговли собственными тканями, покупка пряжи и материалов без уплаты пошлин. В 1748 г. (возможно, в 1749) появилась мануфактура у Ивана Грачева. Развитие первых мануфактур встречало сильное сопротивление скупщиков, богатевших на скупке и перепродаже холщовой продукции местных крестьян. В 1749 г. в прошении владельцу села графу Шереметеву 130 крестьян "всех статей" "... слезно просили и молили,... чтобы Грачеву от заводу фабрики отказать, того ради,...что не точию от двух фабрик обиды нам не явится, но от первой Бутримова фабрики пришли до нас многие озлобления и помешательства" (11). Граф Шереметев голосу схода не внял. Владелец села Иваново активно поощрял торгово-промышленную деятельность подобных крестьян, владельцев мануфактур. В 1763 г. Ефиму Грачеву (сыну основателя заведения) резко был понижен оброк: вместо взимаемых прежде 3 рублей 25 коп. со стана указано брать 2 руб. 50 коп. В 1770 г. размер налога с ткацкого стана понижен еще на 50 коп. Графским указом от 23 января 1792 г. касательно Е. Грачева определялось особое положение: ".. .впредь его ни в какие послуги без особого письменного повеления не наряжать" (12). Первые мануфактуры приносили Шереметевым значительные доходы.

В 1751 г. Михаил Ямановский завел набоечное производство и организовал раздаточную контору, которая скупала у окрестных крестьян пряжу, а затем раздавала ее для изготовления полотен ткачам. Этот тип организации ручного предприятия назывался рассеянной мануфактурой. В середине XVIII в. в Иванове и округе появились подобные предприятия Ивана Ишинского, Мирона Бабенкова, Степана Удина, Григория Каменева, Ивана Кубасова, Мефодия Гарелина. У последнего было самое крупное заведение, на долю которого в начале XIX в. падало почти 16% всех изделий, выпускаемых предприятиями города Иванова. В 1758 г. по указу сената крестьянам предоставлялась свобода заниматься только примитивными видами набивного производства - печать "синей краской на масле". Все остальные виды набоечного производства по-прежнему подлежали правительственной регламентации.

С конца 80-х гг. XVIII века в Иванове возникает ситцепечатное производство. Оно было связано с деятельностью Осипа Сокова, который узнал секреты крашения на предприятии Лимана. В 1787 г. он завел ситценабивную мануфактуру. В отличие от кустарей в его мануфактуре применялась не масляная краска, а различного рода органические и минеральные красители. Ситцы, производимые на мануфактуре О. Сокова, отличались затейливыми рисунками и прочными яркими (заварными) красками. Этот крепостной крестьянин также принадлежал к старообрядцам. В 1800 г. он заложил строительство молитвенного дома, который позднее был реконструирован в церковь, освященную во имя иконы Казанской Божьей Матери, и в ней официально была учреждена Казанская старообрядческая община.

Предприимчивые крестьяне вопреки решению Мануфактур-коллегии достаточно широко развили набоечное производство бумажных и полотняных материй. Этот промысел обеспечивал торговые обороты, которые достигали в середине XVIII века от 2 до 5 тысяч рублей. Бугримов, Гарелин, Грачевы, Соков, Куваевы и другие "капиталисгые" крестьяне обустроили к концу XVIII века в селе 49 фабрик и заводов с общим производством на 426 тысяч рублей. Уже в начале 1801-1803 гг. общая сумма производства составляла более 1 млн. рублей. К 1810 году на более чем 80 промышленных заведениях, принадлежащих крепостным крестьянам, общая сумма производства составляла более 2 млн. руб. К 1817 г. в с. Иванове производилось различных мануфактурных изделий на более чем 7 млн. руб., а торговые обороты составляли около 6 млн. рублей (13).

Владельцы мануфактур заметно выделялись своим богатством среди других крестьян. Если в 1756 г. на мануфактуре у Бугримова было задействовано - 69, у Грачёва - 216, Гарелина - 200 ткацких станов, то в начале ХIX в. в селах и деревнях вокруг Иванова ткачество производилось на 1000 станах К 1800 г. Е. Грачев (после выкупа на волю) имел капитал в 100 тысяч руб., что позволяло ему не только поддерживать своих единоверцев, но и практиковать благотворительность. М. Гарелин - один из богатых крестьян-старообрядцев, будучи еще в крепостном состоянии, выделил землю на строительство старообрядческой каменной молельни. Богатый старообрядец-поповец Диодор Бурылин, обладавший капиталом в 200 тысяч рублей, финансировал постройку Благовещенской церкви (14). У М. Ямановского капитала имелось до 300 тыс. руб, у О. Гандурина с братьями - до 100 тыс руб. Ивановские предприниматели-старообрядцы поддерживали тесные связи со старообрядцами-купцами Поволжья, державшими в своих руках торговые пути по Волге.

Богатство местных предпринимателей значительно возросло в связи с событиями 1812 г. Пожар в Москве, вследствие которого сгорели все московские текстильные мануфактуры, и разорения подмосковных текстильных предприятий войсками Наполеона способствовали наступлению "золотого века" для ивановских промышленников. Наиболее наглядно это проявилось в набоечном производстве (на рубль затрат прибыль составляла 500%, набойщики без особого труда зарабатывали до 100 руб ассигнациями в месяц) (15).

С 1812 по 1823 гг. для крестьян-предпринимателей текстильных сел произошло временное устранение конкурента в лице московских хлопчатобумажных предприятий. Это, в свою очередь, вызвало взлет ивановской промышленности и укрепило материальное положение ивановских предпринимателей. Местный бытописатель, сын крепостного крестьянина, Ф. Нефедов замечал: ".. .завестись в это время фабрикой не требовалось большого капитала, стоило приобрести 2-3 горшка, чтобы было в чем варить краску, да купить на целковый материалу - и фабрика пошла в ход; миткаль был свой, его ткали в каждой избе. Таких фабрикантов звали горшечниками" (16).

Завершение "золотого века" ивановских предпринимателей характеризовалось тем, что к 1825 г. в с. Иванове функционировало уже 125 крупных ситцепечатных и бумаготкацких фабрик. На фабрике Грачевой работало 900 станов и 103 набойных стола, у Ямановского - около 1 тысячи станов и 110 набивных столов, у Гарелина - 1021 станов и 85 набивных столов. Набойщики, по замечаниям Владимирских губернских ведомостей, были народом смышленым и грамотным, они знали письмо. Ткачи и шпульники были самые неопрятные и необразованные. Заработная плата на фабриках ивановских "капиталистах крестьян-предпринимателей" была следующей: на фабриках Е. и Д. Грачевых в конце XVIII - начале XIX вв. ткачи и набойщики получали до 10 руб. в месяц (1 пуд муки в то время стоил 66-99 коп.), в середине XIX в. прядильщики - 20, ткачи - 7, помощники - 7,5, колористы от 83 до 416 руб. серебром в месяц. По замечанию Гакстгаузена, денежная (номинальная) и реальная зарплата у русских текстильщиков была выше, нежели в Германии (17).

Предпринимательская деятельность крепостных крестьян-старообрядцев в селе Иванове свидетельствовала о таком факте, что, с одной стороны, они скапливали большие капиталы у себя, находясь в то же время в юридическом отношении в крепостной зависимости, а с другой - будучи крепостными, они сами нередко имели от 300 до 1000 крепостных крестьян (18). Возникала парадоксальная ситуация, когда богатый "капиталистый" крепостной, если не юридически, то фактически владел такими же, как он, но только бедными крепостными. На их предприятиях работало также много купленных, так называемых "мизинных" (от существительного "мизинец", самый маленький палец) крепостных, крестьян последней статьи. В с. Иванове таких купленных крестьян насчитывалось около 9 тысяч человек, а в Шуйском уезде (по данным местного предводителя дворянства) - около 88,5 тысяч человек. Операции купли крестьян приобрели легальный характер с 1764 г. Владельцы предприятий скупали у помещиков на имя графа целые деревни вместе с пахотной землёй, лесами и крестьянами, многие из которых шли работать на предприятия новых хозяев. Купленные крепостные выполняли различные виды работ в заведениях у "капиталистых" крестьян, их положение было тяжелым вследствие двойного подчинения, с одной стороны, вотчинной конторе надо было платить подати, с другой, - работать на крестьянина-предпринимателя. Нередко вследствие кончины "капиталистого" крестьянина или выкупа на волю работавшие в их промышленных заведениях переходили в собственность вотчины, увеличивая тем самым численность крепостных душ. Так, после смерти Никифора Сеземова и его жены в 1791 г. в собственность Шереметевым перешли 429 душ в Галичской провинции Костромской губернии; после выкупа Грачевых в 1795 г. на имя Шереметевых были записаны 881 душ мужского и 2000 душ женского пола и т. д.

При появлении мануфактур в Иванове возникла проблема с рабочей силой, поскольку не было подготовленной рабочей силы, которую востребовала техника мануфактуры, более сложная, чем техника домашнего ткачества. Кадрами, привыкшими к ткачеству и обучавшими остальных рабочих, были дворцовые крестьяне Ярополческой волости Владимирского уезда, которые работали на действующей в ней крупной полотняной мануфактуре. На "фабриках" работали "многие крестьянские дети", принимались также и беспаспортные. Из местного населения на "фабрику" шли крестьяне последней статьи, бедняки. Подневольных на подобных "фабриках" было немало.

Вряд ли в этих промышленных заведениях между работниками и крестьянами-хозяевами царил всегда лад и благополучное согласие. Рабочий день длился до 14 часов, средняя оплата труда составляла в месяц до 2,5 руб. Нередко наблюдалось жесткое отношение к работникам, вызывавшее протест и жалобы в вотчинную контору. Известны факты угроз со стороны работников по отношению к хозяевам промышленных заведений (например, частыми были угрозы в адрес Н. Сеземова, даже угрозы физической расправы).

Вотчинная контора взимала с "капиталистых" крестьян плату (ренту) за их предпринимательскую деятельность. Так, Бугримов платил сначала натурой, затем в деньгах (180 руб. в год). Грачев платил по 3 руб. 25 коп. со стана в год, позднее за услуги в ссуде Шереметевым он стал платить 2,5 и 2 руб. в год. Торопов с фабрики платил 1200 руб., затем 700 руб. Сеземов платил 248 руб. в год. С 1796 г. была введена единая норма 0,5% в год с капитала свыше 500 руб.

Шереметевская вотчинная контора осуществляла и операции по имущественным сделкам крепостных крестьян (купля-продажа), причем в пользу графа поступал процент от стоимости купленного (проданного) имущества В хозяйственных отношениях с крестьянами вотчинная контора развивала и такую форму, как аренду мельниц, которых насчитывалось около 40 единиц, причем предпочтение в аренде отдавалось прежним их владельцам. Иногда Шереметевы занимали у предприимчивых крестьян определенные суммы денег (в 1793 г у Грачева Е. было взято в заем 10 тысяч рублей на 4 месяца, а 1794 г - 5 тысяч руб на 2 месяца). Иногда крестьяне отказывали Шереметевым по тем или иным причинам. Известен факт, когда крестьянин Сеземов не только отказал графу в сумме 10 тысяч руб , но в ответ на угрозу графа провел операцию через банкирскую контору Тамеса о получении последней векселя с графа на эту сумму. "Капиталистым" крестьянам вменялась уплата вотчине оброка за недоимки односельчан по 75-87 руб ассигнациями в год, что зачастую приводило к закабалению последних для работы на фабриках.

Крестьяне в вотчинах выполняли и государственные повинности платили подушную подать (74 коп с души), доставляли провиант и фураж в армию, выставляли рекрутов и за мундир платили (1-2 руб), выделяли мастеровых людей на строительство домов "на реке Неве в Петербурге" и на строительство мостов и улиц в Москве.

Шереметевы неоднозначно относились к принадлежности своих крепостных крестьян к старообрядчеству. С одной стороны, можно свидетельствовать об их толерантном отношении, так как на их землях строились молитвенные дома, перестраивавшиеся затем старообрядческие церкви, при которых формировались старообрядческие общины (в с Иванове их было 2 каменная церковь иконы Казанской Божьей Матери, заложенная в 1800 г О Соковым и подвергшаяся позднее перестройке, и деревянная Успенская церковь, построенная в стиле XVII в , которая сохранилась до настоящего времени в первоначальном виде). Все это, конечно, объяснялось тем, что предприимчивые "капиталистые" крестьяне Соков, Грачевы, Гарелины, Бурылины, Солдатенковы, Куваевы, Ямановские, Гандурины (с Иваново) своей деятельностью представляли своеобразное самовозрастание капитала вотчины. С другой стороны, имеются свидетельства о том, что Шереметевы считали раскол злом и предписывали управляющим в вотчинах, где проживали старообрядцы, отдавать их сыновей в рекруты в первую очередь, а девушек в другие вотчины в замужество не выдавать, чтобы не размножали раскола (19).

Как бы не ощущали на себе отношение вотчинника, "капиталистые" крестьяне - старообрядцы делали свое предпринимательское дело и тем самым заложили династии текстильных фабрикантов, деятельность которых определила судьбу целого экономического района промышленно-текстильного направления. Это были не только ивановские Гарелины, Грачевы, Бурылины, Ямановские, Зубковы, Гандурины, Куваевы, но и Коноваловы (с. Вичуга), Красильщиковы (с. Родники), Скворцовы и Павловы (ее. Середа и Писцово) и многие другие (20).

Среди старообрядцев сложилась своеобразная форма протеста против крепостнической системы в российском обществе, которая выражалась в выкупе старообрядческими общинами крепостных крестьян на волю (21). Однако нередко этот выкуп сопровождался следующими условиями: выкупившиеся крепостные крестьяне должны были работать на предприятиях купца, который выделял деньги на выкуп. Можно предположить, что подобная помощь была оказана при выкупе отца Ефима (лидера старообрядцев в селе Иванове) и сына Дмитрия Грачевых, которые за свое освобождение в 1795 г. выплатили Шереметевым 135 тысяч руб. серебром. Последующие процедуры выкупа на волю из шереметевской вотчины в первой половине XIX в. сопровождались выплатой в 20-30 тысяч руб серебром (всего к 1861 г. из вотчины выкупились 50 семейств).

Интересна в этой связи судьба крепостных крестьян Грачевых, которые при выкупе отдали в собственность Шереметевым. 3 тысячи десятин земли, 40 пустошей, около 400 станов. Выкупившись на свободу, Е. Грачев записался в московское купечество I гильдии. Вотчинная контора Шереметевых не смогла наладить производство и сдала его в аренду Грачевым, которые довели текстильное производство до технического совершенства, характерного для того времени. Е. Грачев в статусе московского I гильдии купца был известен царю Александру I и награждён медалью на Андреевской ленте. Он также был представлен графу Аракчееву и получил золотую медаль за развитие текстильной промышленности в России. Е. Грачев значился благотворителем народного образования. Известно, что он жертвовал значительные суммы денег в Московский университет, имя его перечислялось среди имен других меценатов на мраморной доске актового зала университета (22). Е. Грачев в начале XIX века был управляющим делами на старообрядческой Преображенской заставе (кладбище) в Москве. Влияние Е. Грачева было так велико, что ему было доверено в конце августа 1812 г. (в связи с наступлением Наполеона) отправить наличный капитал и драгоценности этой общины из Москвы в с. Иваново. Документ того времени гласит о следующем: "... при приближении Наполеона к Москве из Преображенского кладбища были вынесены 250 лицами во главе с купцом Грачевым наличный капитал и драгоценности в село Иваново Владимирской губернии" (23). Поиск документов о состоянии имущества Преображенского кладбища привел к описи имущества этой старообрядческой общины в конце 1811 г, из которой видно, что перед наступлением Наполеона на Москву из общины были вынесены наличный капитал и ценности примерно на сумму в 2 млн рублей (24). С определенной осторожностью можно высказать мысль, что данный капитал был использован в развитии промышленного предпринимательства на предприятиях фабрикантов-старообрядцев

Выкупившиеся крепостные оборотистые крестьяне вступали зачастую в купеческое сословие. Это давало им многочисленные преимущества. Запись в купечество регламентировалось Указами от 20 и 24 октября 1804 г. (25). В отличие от крестьян и мещан купцы были неподатным сословием и платили государству лишь фиксированный гильдейский сбор. Они освобождались и от телесных наказаний. Кроме того, купцы первой гильдии имели практически неограниченные права на торговлю, в том числе и с иностранными государствами. Запись в шуйское или юрьевецкое купечество вовсе не означала того, что новоиспеченные купцы обязаны были переехать на жительство в город. В промышленных селах гильдий не было, и "капиталистые" крестьяне записывались в купеческое сословие ближайших уездных центров. Таким образом, из выкупившихся ивановских крестьян-старообрядцев записались в купцы Д. Бурылин - шуйским 2-й гильдии купцом, братья Гарелины вступили в купечество второй гильдии г Шуи, а в 1839 г перешли в купечество первой гильдии по г Юрьевцу, П. Коновалов - купцом 2-й гильдии в Кинешме.

Вторая четверть XIX века вплоть до начала XX в. была связана с началом вступления России в промышленный переворот, который в текстильном производстве осуществлялся значительно быстрее, нежели в других отраслях экономики (26). На ивановских мануфактурах уже производились не только льняные, но и хлопчатобумажные ткани из привозной пряжи. В производстве применялись усовершенствованные приемы: ткачество при помощи челнока-самолета, крашение ситца прочным заварочным способом и др. Как следствие развития текстильного производства в селах вокруг Иванова стал формироваться региональный промышленно-текстильный центр, само Иваново по своему экономическому состоянию в это время могло быть сравнено с такими традиционными российскими текстильными центрами, как Калуга и Ярославль.

В этот период среди старообрядцев (особенно старообрядцев-поповцев) стало распространяться единоверие как форма воссоединения старообрядцев с официальной Церковью, как "ступень к православию". Шуйский уезд, к которому относилось и село Иваново, становится одним из центров распространения единоверия во Владимирской губернии. Здесь возникают единоверческие приходы. В с. Иванове единоверческий приход оформился в 1839 г. после освящения Благовещенской единоверческой церкви. Процесс перехода в единоверие поддержали довольно активно предприниматели. В 30-е гг. ивановские промышленники Зубковы, Бурылины, Гандурины, Дурденевские, Гарелины перешли в единоверие. Такой переход стал наблюдаться и среди беспоповских согласий, что объяснялось тем, что жесткий традиционализм федосеевского согласия становился тормозом для участия его членов в экономической жизни страны. В 40-е гг. XIX в. некоторые представители федосеевского толка стали переходить в менее радикальные согласия, например, в том же с. Иванове некоторые из старообрядцев-предпринимателей перешли в поморский толк.

Вторая половина XIX в. в развитии Иваново-Вознесенского экономического района связана с деятельностью детей и внуков бывших крепостных крестьян-старообрядцев. 2-е и 3-е поколение не просто продолжило дело своих дедов и отцов, но и внесло существенный вклад в завершение промышленного переворота в текстильной промышленности, в укрепление ее конкурентоспособности на внутреннем и мировом рынках. Раскрепощение крестьян реформой 1861 г. способствовало и увеличению числа старообрядцев, которые к концу XX в. составляли уже 20% населения страны. Указ Александра III начала 80-х гг. запрещал всякие преследования старообрядцев, что еще больше способствовало вливанию их в предпринимательскую хозяйственную деятельность.

В с. Иванове выделились две наиболее предприимчивые фамилии: Бурылины и Гарелины, которые после выкупа на волю в начале 30-х гг. активно взялись за торгово-промышленную деятельность. Их предпринимательство выразилось в строительстве новых фабрик (ситценабивной, заварочного производства, красильно-набивной и хлопкоочистительной).

Бурылины неустанно продолжали вводить новшества на своих предприятиях за счет машинизации производства. В начале 90-х гг. Д. Г. Бурылин наладил производство шелковой ткани, применяемой в артиллерии на зарядные картузы. Эти ткани изготовлялись из очесов, получаемых при расчесывании коконного вещества, производимого шелковичными червями и поставляемого из Средней Азии и Японии. Свою торговую деятельность Бурылины вели умело, постепенно обновляя производство и сбывая товар в Москве, на ярмарках в Нижнем Новгороде, Ростове Великом, Макарьеве и Холуе. Капитал Бурылиных приумножился за счет женитьбы Д. Г. Бурылина на Н. X. Куваевой, единственной дочери богатого ивановского фабриканта Х.И. Куваева. Таким образом концентрировались семейные капиталы.

Изделия фабрик Бурылиных получали золотые и серебряные медали на международных и всероссийских выставках: Москва (1882 г.) - похвальный отзыв; Чикаго (1884 г.) - бронзовая медаль и диплом; Нью-Орлеан (1885 г.) - золотая медаль; Екатеринбург (1886 г.)- серебряная медаль; Москва (1891 г.) - золотая медаль; Париж (1894 г.) - золотая медаль; Новгород (1896 г.) - серебряная медаль; Париж (1897 г.) - золотая медаль.

В годы Русско-японской войны 1904-1905 гг. поставки необходимых армии товаров принесли Д. Г. Бурылину большую прибыль. Особым спросом пользовались хлопчатобумажные концы, марля, вата, шелковые ткани для зарядных артиллерийских картузов. Его приглашали на ответственные конференции по поводу военных заказов, которые утверждались военным советом России.

Д. Г. Бурылин оставался приверженцем развития образования в городе. Он одним из первых внес деньги по подписке на организацию в Иванове первого высшего учебного заведения (политехнического института), ему также первым был выдан студенческий билет этого нового светского вуза. Он стал хранителем древностей в созданном им музее. В 1924 г. Д. Г. Бурылина отстранили от должности главного хранителя и запретили проводить какие-либо занятия в музее. 13 сентября 1924 г. он умер (27).

Гарелины после выкупа на волю довольно активно занимались торговым предпринимательством, сбывая свою продукцию в Петербурге, Астрахани, а также в Персии и других странах. С Востока, в свою очередь, в Иваново поставлялось сырье для текстильного производства. К началу 50-х гг. стараниями Якова Петровича Гаре-лина фабрика превратилась в лучшее текстильное заведение в Иванове. По техническому оснащению и качеству продукции его фабрике не было равных среди местных предприятий на протяжении нескольких десятков лет.

В 1845 г. сенатский департамент герольдии пожаловал купцу Я. П. Гарелину звание потомственного почетного гражданина. Такое звание, передававшееся по наследству, освобождало купца от обязанностей ежегодно объявлять свой капитал. Таким образом, оно страховало его от различных случайностей и понижения социального статуса. Несколько позднее Я. П. Гарелин был удостоен и другого почетного звания - мануфактур-советника. Он неоднократно награждался за свою промышленную деятельность медалями, а в 1865 году был удостоен ордена Станислава. Авторитет его как промышленника был очень высок. Зная счет и цену деньгам, он вел дела без обмана, в нем не замечалось стремления обвести вокруг пальца своих коммерческих партнеров. Его "купеческое честное слово" ценилось выше любых векселей. Я. Гарелин являлся не только предпринимателем, но и меценатом и историком своего края. После его кончины большая часть собранных им книг сформировала основу для городской библиотеки, а позднее составила фонд областной научной библиотеки (28).

Промышленное предприятие в г. Шуе, которое располагалось в 30 км от Иванова, к началу XIX в. сохраняло свои традиционные виды деятельности. Большую роль в экономике города играло мыловарение, принесшее городу всероссийскую славу. Еще в середине XVIII в. шуйское мыло большими партиями вывозилось в Ригу, Санкт-Петербург, Тихвин, Москву, Астрахань, Галич, Тверь и другие города. На многочисленных ярмарках оно привлекало покупателей высокими моющими качествами, плотностью и приятным запахом. Свидетельством высокого качества шуйского мыла является документ середины XVIII в., письмо московского губернатора к своему владимирскому коллеге, в котором излагалась просьба: "...пришлите мне несколько образцов шуйского мыла, оно духовитее и мягче казанского мыла" (29). Мыловарение доминировало в городской экономике целые столетия. И даже на гербе города изображен кусок мыла, который внесен в герб при возведении в 1778 г. императрицею Екатериною II Шуи на степень уездного города, как знак древней промышленности города.

Вместе с тем Шуя своим благосостоянием обязана преобразователю России Петру I. Это доказывают многие его указы, касавшиеся шуйской промышленности и определявшие права граждан города. В 1722 г. император побывал в г. Шуе, где высоко оценил мастерство местных текстильщиков. Визит царя не прошел бесследно в кругу промышленных городов. В то время г. Шуя уже много значил.

Текстильное производство в г. Шуе существовало с давних времен. Прочные шуйские ткани в больших объемах направлялись на изготовление парусов для быстро развивающегося русского флота, на другие нужды государства, а также были предметом международной торговли.

Мастеров текстильного промысла в г. Шуе после их поддержки Петром I во время его посещения города становилось все больше. В 1755 г. предприимчивым купцом Яковом Игумновым (Холщёв-никовым) в городе была открыта первая полотняная мануфактура, в доказательство чего ему был выдан на устройство фабрики из шуйской воеводской канцелярии билет. На полотняном производстве были заняты сотни рабочих. Владимирский и костромской наместник граф Р. Л. Воронцов во время неоднократных проездов в Шую всегда посещал Игумнова и удостаивал его своего внимания.

К началу XIX в. в г Шуе было уже 11 ткацких полотняных предприятий. После купца Игумнова учредителями полотняных фабрик являлись купцы: Шиловы, Корниловы, Холщёвниковы, Софонеевы и Носовы. Купцы Носовы имели при фабрике до 450 человек фабричных крестьян. На самом крупном из них - полотняной мануфактуре купца Шилова - в пяти залах размещалось 300 ткацких станков. Годовая выработка составляла до семи тысяч кусков по 50 аршин полотна в каждом (аршин - 71,12 см). А все текстильные предприятия города вырабатывали примерно 1,8 миллиона аршин льняных тканей. Эту работу выполняли две тысячи наемных рабочих. Шуйские ткани в больших количествах вывозились в страны Запада и Востока. Река Теза, долгие годы скованная плотинами для мельниц, стала главным транспортным путем. К началу XIX ст. текстиль основательно взял верх в экономике Шуи.

Основание набивного текстильного производства в г. Шуе положил около 1790 г. купец Пётр Иванов Каретников, переселившийся в город из села Тейково. Набивная фабрика начала наращивать свое производство с 1812 г, и уже в 1820 г. это предприятие процветало, давая большую выручку.

С 1812 г. в Шуе началось выделывание ситцев и миткалей, что стало здесь исключительным промыслом. Действовало около 12 тыс. станов, ежегодно вырабатывая до 300 тыс. штук сурового миткаля на сумму 5 400 000 руб Ситцев ручных и машинных выделывается до 130 тыс штук на сумму 3 250 000 руб. Юфти до 7 тыс. пудов почти на 210 тыс. руб. На красную бумажную пестрядь, которой выделывалось более 5 000 штук, преимущественно употреблялась бумага крашения александровского купца Баранова. По производству промышленной продукции г. Шуя не уступал многим губернским городам, лежащим на Волге. Шуйское купечество, большей частью сформировавшееся из крестьян Шуйского уезда, производило торговлю в Санкт-Петербурге, Москве, на украинских и почти на всех прочих Российской империи ярмарках.

Свой вклад в развитие текстильной промышленности Шуи внесло немалое число шуян Среди них можно выделить таких деловых людей, как Корниловы, Носовы, Киселевы, Посылины, Поповы, Болотовы, Небурчиловы, Павловы и многие другие. Их заслуги были признаны служением Отечеству. В наибольшей степени в истории города и текстильной промышленности оставили след семейства Киселевых и Павловых, которые были двигателями развития хлопчато-бумажной промышленности в городе и окрестных селах (30).

Развитие текстильного предпринимательства в Родниках связано с крестьянским родом Красильщиковых (31). Семья текстильных фабрикантов и меценатов Красильщиковых (фамилия Красильщиков была дана народом за то, что он основал первую красильню в Родниках) происходила из крепостных крестьян, занимавшихся в осенне-зимний период гладкой окраской тканей. Самым предприимчивым красильщиком в Родниках оказался крестьянин Григорий, который отличался умом и скупостью. Природная смекалка, да и деньги, с которыми он вернулся с турецкой войны, позволили ему организовать домотканое производство, а затем крашение пряжи и холстов. Он ездил по деревням и собирал в крашение лен, пряжу и холсты. К концу жизни красильщик Григорий имел уже 20 станков, красильню и раздаточную контору, положив начало фабричному делу и торговому дому Красильщиковых. В 1820 г в Родниках появились две самостоятельные мануфактуры. Тогда же происходит официальная регистрация сыном Григория, Михаилом, записавшимся купцом под полученной от профессионального прозвища фамилией Красильщиков.

Высокое качество и потребительские свойства тканей стало решающим факторам успешной работы в конкурентной борьбе текстильных мануфактур России. Предприятия Красильщиковых были рассеяны по множеству светелок и ближних деревень с. Родники. Кроме местной льняной пряжи, на ярмарках впервые покупались Красильщиковыми английская хлопчатобумажная бумага (англицкая). На трех фабриках Красилыциковых работало от 70 до 100 рабочих.

В 40-х гг. XIX в. были построены специальные кирпичные здания, а затем механические бумаготкацкая и красильно-аппретурная фабрики с использованием энергии пара. Сам фабрикант А. М. Красильщиков не гнушался засучить рукава и взяться за самую ответственную работу на своей фабрике. В 1860 г. была построена механическая ткацко-красильно-белильная фабрика, введена первая паровая машина и 160 механических ткацких станков. Вследствие этого Родники вышли на первое место в Юрье-вецком уезде по уровню промышленного производства, оставив позади и сам уездный город Юрьевец. Развитие фабрик в Родниках повлекло повышение статуса и самого села.

Расширение текстильного производства обострило вопросы поиска новых рынков сбыта готовой продукции. Приказчики и агенты Красильщиковых перебирались на юг России. С выходом на Ирбитскую ярмарку они начали осваивать рынки за Уралом. Сам Антон Михайлович большую часть жизни провел в разъездах, в отрыве от семьи и хозяйства.

Успехи механической фабрики послужили основой для возведения Красильщиковых в потомственное почетное гражданство. Почетные потомственные граждане дореволюционной России по закону освобождались от подушного налога и телесных наказаний, наделялись правом участия в городском самоуправлении и правом именоваться этим званием в документах и в личных подписях.

В 60-х гг. XIX в. из-за войны в Северной Америке в Россию перестал поступать американский хлопок. Угроза банкротства нависла над фабриками. Спасение предприятия осуществила своим приданным Анна Михайловна Хонина в замужестве Красильщикова, наследница разбогатевшего крестьянина. Она смело взялась за фабричное дело, оказавшись энергичной и твердой хозяйкой. В кризисные годы Хо-нины вложили в фабрику все свои сбережения, и она выстояла. Восстановив замороженные кредиты, А. М. Красильщикова стала достраивать фабрику, на которой в 1879 г. заработала вторая паровая машина, а число ткацких станков было доведено до 500.

А. М. Красильщикова умело проводила кадровую политику, разделив всех фабричных рабочих на "своих" и "пришлых". За новичками устанавливался строгий контроль со стороны администрации, а освободиться от "неугодных" хозяева могли под самым благовидным предлогом, так как два раза в год (на Пасху и Покров) все рабочие получали расчет. При этом "своим" говорили: "Приходите после праздничков поработать".

Вникая во все производственные вопросы, хозяйка до тонкости знала технологию текстильного производства, снабжение и сбыт, строго следила за бухгалтерией, доходив до всего самостоятельно. Обходя цехи, она не чуждалась бесед с рабочими об их домашних делах, зная о каждом всю подноготную Помогала деньгами и лесом, понимая, что слыть "благодетельницей" выгодно. Но и фабриканты не терпели воров и жуликов. Таких с работы изгоняли со всей семьей, а на деревню, из которой они пришли на фабрику, наклеивали ярлык "воры". Фабричные ворота перед ними закрывались навсегда.

Красильщиковы считали себя благодетелями населения. В 1878 г. они открыли фельдшерский пункт. Врач приезжал из г. Юрьевца раз в месяц. В 1882 г., в складчину с купцами с. Парского, они открыли больничный стационар при одном враче, фельдшере и акушерке.

Экономическому развитию промышленного района способствовало открытие в 1868 г Иваново-Шуйской, а в 1871 г. - Иваново-Кинешемской железных дорог. Вичужский фабрикант А. П. Коновалов настоял на проекте дороги от Иваново до Кинеш-мы через Вичугу, минуя Родники, что давало выгоду его фабрике в Бонячках В результате проблему связи Красильщиковым пришлось решать самостоятельно лишь через 20 лет.

Предприниматели из бывших неграмотных крестьян выбивались в образованных специалистов. Многие из них получали высшее техническое образование, что помогало самим разрабатывать новые технологии в производстве, осваивать новинки Запада, налаживать контакты с европейскими бизнесменами, заниматься благотворительностью, развивать свои таланты. Так, например, Н. М. Красильщиков обладал блестящим оперным голосом и проходил стажировку у лучших учителей Италии.

В середине 80-х гг. XIX в. радикально мыслящие сыновья Красильщиковых показали незаурядные способности в организации работы на фабриках. Они уже успели побывать в культурных и развитых странах Европы и ознакомиться с прогрессивными формами организации труда. В Родниках наступали новые времена. Ставшие во главе предприятий, Красильщиковы в первую очередь сосредоточились на реконструкции красильно-аппретурной фабрики. Свои обязанности они распределили так: директором-распорядителем стал наиболее деятельный Николай, Федор взял на себя коммерческую часть дела. Своей штаб-квартирой они избрали Москву - центр деловой активности страны, где и начинали потихоньку обживаться. Делами правления в Москве занимался Петр Красильщиков.

На покупке пряжи в Ярославле у Карзинкиных Красильщиковы несли производственные издержки, и планы строительства прядильной фабрики диктовала сама жизнь. Для этого с 1889 г. братья пошли на сокращение выпуска продукции, демонтировав часть устаревшего оборудования, на месте которого установили 28 000 прядильных веретен. Постепенно, экономя на покупке пряжи, они осваивали прядение с перспективой его расширения. Рост комбината сказывался и на развитии села. В конце 80-х гг. в Родниках открыли первый магазин, создали Общественное собрание, для рабочих устроена баня Освещение фабрики производилось газом, добываемым из нефти. Газ не давал копоти. Были построены новые склады, пожарное депо, казарма и жилье мастеров и приказчиков, фабричные больница и школа. Это были новшества, которых не было на других фабриках губернии. Фабрика рыла в прилегающих деревнях колодцы и пруды. Для рабочих был устроен жилой корпус на 36 квартир с большими столовыми залами, кухней и хлебопекарней. Улучшилась служба здравоохранения за счет расширения фабричной больницы до четырех палат, с кабинетами врача, фельдшера и помещением для амбулаторного приема больных. Грамотное использование штрафного капитала Товариществом Красильщиковых в Родниках позволило поправлять здоровье своих работников "на кумысе" с сохранением половины заработной платы "курортнику".

Красильщиковы понимали, что для развития текстильного производства на современной основе нужна последовательная программа и повышение уровня образования рабочих и специалистов.

В Иваново-Вознесенске они познакомились с толковым инженером-химиком Л. Л. Фроловым, имевшим богатый опыт отделки тканей. В Родники приехали: инженер-химик А. О. Горев, инженер-технолог П. П. Матисен и другие специалисты с высшим техническим образованием и с опытом работы на известных текстильных предприятиях.

В 1916 г. на текстильном комбинате Красильщиковых работало около 10 000 рабочих. В начале XX века квалифицированный рабочий фабрик Красильщиковых получал самую высокую зарплату в Костромской губернии. Уже по тем временам стоимость сети предприятий этой семьи оценивалась в 16 млн. руб. На ней работало более 8,5 тысяч человек (жители всех окрестных деревень).

В настоящее время предприятие Красильщиковых работает как крупный текстильный комбинат "Большевик", являясь главным градообразующим предприятием г. Родники.

Предприниматели Коноваловы в Вичуге также происходили из крепостных крестьян (32). Основателем известной в России торгово-промышленной династии был Петр Кузьмич Коновалов (1781-1846 гг.). Он принадлежал к числу тех оборотистых мужиков, которые скупали у своих односельчан выделанные ими ткани и с выгодой перепродавали их на стороне. На этом был сколочен первоначальный капитал, который крепостной предприниматель потом вложил в промышленное производство (33).

Временем основания дела Коноваловых считается 1812 год. Именно тогда Петр Кузьмич построил в Бонячках сновальню и красильню. Здесь стали производить ткань, именовавшуюся китайкой. Нарядная и тонкая, она напоминала ткани, привозившиеся из далёкого Китая. В конце 1812 г. Петр Кузьмич отправился в Москву, намериваясь продать свою продукцию. Поездка оказалась очень удачной. Год за годом китайка, набивные платки Петра Коновалова завоевывали новые рынки. Они пользовались спросом не только в Москве, но и на ярмарках - Макарьевской и Нижнем Новгороде, Введенской - в Сумах, Крещенской, Покровской и Троицкой - в Харькове. Все единой - в Нежине, Вознесенской - в Ромнах, Коренной - в Курске, Крестовоздвиженской - в Королевце, Ильинской -в Полтаве; а также на ярмарках в Ростове, Тамбове, Симбирске, Урюпине.

Сыновья П. К. Коновалова: Петр, Ксенофонт, Александр и Осип - помогали отцу в промышленных и торговых делах. Первоначально удавалось управляться силами довольно многочисленной семьи, но с 30-х гг. XIX в , когда дело стало все более расширяться, пришлось нанимать и приказчиков.

В 1827 г. Петр Коновалов выкупился из крепостного состояния за 2 400 руб. и записался кинешемским 2-й гильдии купцом И уже через 4 года, в 1831 г., Коновалову за его товары была присуждена серебряная медаль. "За трудолюбие и искусство", а в следующем году - золотая медаль на промышленной выставке в Москве. В 1843 г. на его изделия власти разрешили ставить государственный герб  (34).

После кончины Петра Коновалова производство в д. Бо-нячки оказалось в единоличном управлении младшего сына -Александра Петровича Коновалова (1812-1889 гг.), при котором мануфактура с ее примитивной техникой стала постепенно превращаться в фабрику. В это время в России уже начался промышленный переворот, и для того, чтобы не оказаться в аутсайдерах, нужно было идти в ногу со временем и обзаводиться новой высокопроизводительной техникой. В 1857 г на предприятии Коновалова установили паровую машину мощностью в 30 лошадиных сил, выписанную из Англии от фирмы "Мосгрейв". Еще через пять лет из-за границы было выписано 84 механических ткацких станка, для которых построил новый производственный корпус.

Готовые ткани отвозили на лошадях до Кинешмы, а затем по Волге отправляли в различные города страны. Но такой путь был долгим, тем более в весеннюю распутицу и осеннюю слякоть гужевое движение на дорогах почти полностью прекращалось. В 1871 г. с участием капитала Коноваловых была проложена железная дорога от Иваново-Вознесенска до Кинешмы, которая функционирует и по сей день. По ней товары из Вичуги можно было быстро и в любое время года доставлять в Москву, Нижний Новгород и Кинешму.

Подобно тому, как Коновалов-отец в свое время удивлял ярмарки китайкой, Коновалов-сын заставил говорить о своей "фирменной" новинке - бязи В 1868 году Александр Петрович Коновалов удостаивается малой золотой медали "За отличное качество и бязь, очень хорошую китайку, весьма хорошее салфеточное полотно". Этот год оказался во многом примечательным для конова-ловского дела. Число механических ткацких станков перевалило за пятьсот. Александр Петрович Коновалов начал строить новую фабрику в местечке Каменка при впадении реки Сунжи в Волгу. В Отрадном находилась помещичья усадьба. А. П. Коновалов купил у помещика Репьева крупный участок земли и устроил в Отрадном свою дачу, а на берегу Сунжи поставил фабрику.

Уже через два года новая отбельная и отделочная фабрика в Каменке стала принимать все поставлявшееся из Бонячек суровье. В 1870 г. Александр Петрович получает еще одну медаль - "за качество изделий". К 1880 г. коноваловская фабрика в Бонячках имела семь кирпичных корпусов, в которых было постоянно занято свыше двух тысяч рабочих. Поскольку местных жителей не хватало, приходилось нанимать из дальних сел, деревень и строить для "пришлых" казармы. Рядом с ними были построены торговые лавки, баня и школа.

Продолжателем дела отца после его смерти стал сын Иван Александрович, который завершил задуманную и начатую еще отцом коренную переделку фабрики в Каменке в конкурентоспособное отбельно-красильное производство, расширил ткацкое производство с 852 до 2237 станков, продолжил строительство прядильного цеха еще на 45 тысяч веретен. Для рабочих и специалистов застраивался жилой квартал Сашино, названный хозяином в честь сына-наследника Александра.

Текстильное предприятие в Каменке представляло отбельное, стригально-чесальное, мерсеризационное, красильное, крахмальное, отделочное, паковочное и механическое отделения, а также химическая лаборатория. Отбельное отделение было оборудовано котлами фирмы Jackson Brothers, здесь же работал целый комплекс моечных, кислотных, хлорных и отжимных машин. Беление производилось двумя способами - жгутом и в расправку. Дня придания ткани белого цвета (суровая ткань, поступавшая сюда из Бонячек, имела сероватый цвет) использовались хлорные препараты, а также перекись натрия.

В условиях промышленной модернизации начала XX в. фабрика в Каменке была оснащена мощными силовыми установками, которые приводили в движение оборудование предприятия. Здесь был установлен паро-турбогенератор трехфазного тока, генератор мощностью в 520 киловатт. В 1908 г была смонтирована турбина системы Цели мощностью в 813 лошадиных сил. Фабрика освещалась электричеством. Правда, лампочки тогда по современным меркам были слабыми - всего в 16 свечей. Но там, где требовалось особенно много света, были установлены дуговые фонари в 130 свечей.

Дело рук Коноваловых, предпринимателей внесших большой вклад в развитии отечественной текстильной промышленности, должно оставаться в памяти людей. Прошло уже около 200 лет со дня основания фабрики, а в народе ее по-прежнему называют коноваловской.

Хлопчатобумажная мануфактура в Середе была основана еще в 20-х гг XIX в. крестьянином Иваном Никитичем Скворцовым (35). В юнце 40-х гг. его сын И И. Скворцов принял в управление дело своего отца В это время начал сильно возрастать импорт хлопка в Россию для бумагопрядильных предприятий, которые стали развиваться после 1842 года, когда был разрешен вывоз прядильных машин из Англии. Следствием этого был рост ткацкого производства.

В конце 60-х гг. XIX века И. И. Скворцовым была построена механическая ткацкая фабрика на 450 станков. Он выписал из Англии станки с завода братьев Плат через их московского представителя Л. Кнопа. Фирма Л. Кнопа в то время являлась монополистом на отечественном рынке ткацких станков. Она заключила с крупнейшей английской фабрикой "Плэтт бразерс" в Ольдгейме договор. Кноп обязывался заказывать все машины только у этой фирмы. Со своей стороны, фирма не должна была поручать кому-нибудь другому, кроме Кнопа, сбыт своих станков в Россию

Фабрика начала функционировать в 1871 г. под руководством двух главных мастеров, выписанных из Англии. Английские механики должны были не только наладить станки, но и следить за их работой.

Товарищество Скворцова строило новые производственные мощности с размахом, пользуясь услугами всероссийских известных фирм - монополистов в своей области. При этом его руководство не забывало и местные фирмы: владимирские, костромские и середские А это было очень важно для последних, так как способствовало развитию экономического потенциала края. Фабриканты также учитывали не только свои интересы, но и условия труда, в которых должны были работать люди.

В начале XX в. предприятие работало "рваным" темпом (как и вся текстильная отрасль страны). Конъюнктура менялась чуть ли не ежегодно. Спады в производстве, а значит, и в получении прибыли, наблюдались в 1900, 1905, 1908, 1914 гг. Эти спады были характерны не только для данной фабрики, но и для текстильного производства по стране в целом, где в эти годы наблюдались промышленные кризисы. То же самое касается и роста прибыли. Особенно большую прибыль стало получать Товарищество Скворцова в 1915-1917 гг., когда на его фабриках были размещены военные заказы. Полученная прибыль распределялась следующим образом: платился государственный процентный сбор в казначейство, выдавался дивиденд на паи, а оставшиеся деньги шли в запасной капитал, который был неприкосновенным и предназначался только для покрытия возможных убытков. До революции налоговое бремя для производителей было щадящим. На прибыль 344 300 руб. Товарищество Скворцова платило государственного сбора всего 20 574 руб. (приблизительно 6%). Такое положение дел способствовало быстрому развитию производства.

Для увеличения оборотных средств (наличных денег) и в целях расширения предприятия Товарищества его владельцы время от времени ходатайствовали перед правительством о выпуске облигаций. Правительство 8 апреля 1910 г. разрешило выпустить фирме облигаций на 1,5 млн. рублей. Облигации Товарищества Скворцова были проданы Московскому учетному банку (председателем совета банка с 1903 г. по 1914 г. был А. Кноп) и погашались с 1912 г. по 100 тыс. руб. в год Полученные таким образом средства помогли Товариществу при расширении производства.

На ткацкой фабрике в с. Середа числилось: 936 мужчин, 1103 женщины, 38 подростков от 15 до 17 лет мужского пола, 28 -женского. Всего 2104 человека. На прядильной фабрике в этом же селе числится: 531 мужчина, 988 женщин, 57 подростков мужского пола, 94 женского. Всего 1670 человек.

При фабриках Товарищества имелись квартиры для всех служащих, причем квартиры помещались в отдельных деревянных домах и освещались электричеством от фабричных станций. Для рабочих в полном смысле квартир при фабриках не имелось, так как особой нужды в них не было ввиду того, что главный контингент рабочих -местные жители, из близлежащих к фабрикам селений. Большинство их проживало в связи с сельским хозяйством, именно в этих селениях в своих домах. Рабочие же дальних селений и не занимающиеся сельским хозяйством имели близ фабрик свои дома и жили в них. На устройство домов близ фабрик от Товарищества выдавались ссуды до 200 руб. на дом, причем эта сумма рабочими погашалась посредством вычета из заработка небольшими ежемесячными суммами. Всем рабочим, имеющим свои квартиры, Товариществом выплачивало квартирные.

При Середских фабриках некоторым рабочим, как-то: мастеровым, машинистам, прядильщикам и подмастерьям, давались фабричные квартиры. Эти были обычно отдельные деревянные домики в одну или на две семьи. На каждую семью рабочего полагалось, прядильщикам - по две комнаты (кухня и чистая комната с прихожей, а также чулан и отдельный погреб). Для подмастерьев, машинистов и мастеровых - по три комнаты: кухня, две чистые, затем прихожая, чулан и отдельный погреб. Каждый домик был обнесен палисадником, в котором рабочему предоставляется разводить своими средствами огород или сад. Таким образом, серед-ские фабрики способствовали формированию промышленного текстильного Иваново-Вознесенского региона, развитию промышленного населения, постепенно отрывавшегося от занятий в сельском хозяйстве, социальной инфраструктуры в виде школ, училища, библиотеки, больницы, синематографа и др.

Предпринимательская деятельность в с. Лежнево связана с семьей Кокушкиных, также в прошлом выходцев из крепостных крестьян. Уже в 1823 г. В. А. Кокушкин сообщал в Шуйский городской магистрат: "... Имею в селе Лежнево производство тканей-пестрядок (ткань, изготавливавшаяся на ткацком станке из окрашенных ранее ниток - В. С.) с 1820 г. вольнонаемными людьми, коим раздается пряжа в домы по деревням на 78 станков, ткацкая же светелка в одном селе имеется только на 12 станков" (36). Таким образом, всего Кокушкин получал миткаль с 90 станков, от продажи которого он имел за 1823 г. около 8 тыс. руб. прибыли.

В 1826 г. В. А. Кокушкин выстроил для своей мануфактуры каменное здание. В 1838 г. он покупает в с. Лежнево у своего менее удачливого конкурента В. В. Данилычева деревянную мыларню (отбелочную) с железным котлом и тремя деревянными чанами. Через 9 лет Кокушкин берет в аренду миткалевую фабрику в с. Яковлево, находившимся в 3 км от Лежнева. Все это свидетельствует о росте благосостояния и вложении зарабатываемых средств в производство и его расширение. К 1847 г. Кокушкин имел крупное по тем временам ткацкое и прядильное производство. Кроме того, он по-прежнему использовал работу крестьян-надомников (светелочников), которым пряжа раздавалась на дом. В общей сложности к тому времени на фабрике Кокушкиных работало 665 человек, а вне ее - 3000 крестьян-надомников.

Именно в то время, когда происходило становление предприятия Кокошкиных, российская экономика переживала очень важный период своей истории. Мануфактурный этап развития промышленности сменяется фабричным. Этот переворот оказал непосредственное влияние и на мануфактуру Кокушкиных, которая постепенно переросла в фабрику: появился каменный фабричный корпус, продолжалось оборудование предприятия станками, была приобретена паровая машина. Хозяева лежневской миткалевой фабрики - шуйский второй гильдии купец Почетный гражданин Афанасий Васильевич Кокушкин с братом Василием устроили паровую машину в 6 лошадиных сил. Машина удобна, но небезопасна. Несытов посоветовал хозяевам устроить к машине ртутный термометр, водомерные трубки, предохранительный клапан. Машина двигала шлихтовальню, две сновальни и стан для размотки пряжи с початков. Паровая машина устроена английским инженером Гриком. Пар употреблялся не только как двигатель, но и для других операций: для согревания воды, высушивания тканей. Применение паровых двигателей является одним из наиболее характерных признаков крупной машинной индустрии. К1848 г. в трехэтажном каменном корпусе лежневской фабрики кроме паровой машины имелось 200 ткацких станков и трудилось около 300 вольнонаемных рабочих. Предприятие вырабатывало тканей на 461 тыс. руб. серебром.

В середине 50-х гг. XIX в. в Лежневе существовало три миткальных предприятия. Одно из них принадлежало Кокушкиным. "Миткалево-ткацкая фабрика шуйских купцов Кокушкиных состояла из трех каменных корпусов и одного деревянного, в котором была устроена паровая машина высокого давления. Эта фабрика -одна из обширных в губернии по производству миткаля".

Таким образом, промышленный переворот, давший толчок более быстрому развитию производства, и предпринимательский талант Кокушкиных привели к тому, что фабрика с. Лежнево числилась в ряду современных предприятий. На страницах журнала "Вестник мануфактур и торговли" не раз отмечались "предприимчивость владельцев" и "признательность ткачей хозяевам фабрики".

С 1876 г. Лежневская фабрика Кокушкиных начинает работать круглый год без перерыва на время посевных работ. Таким образом, к середине XIX в. в Лежневе происходит формирование неземледельческого населения.

Сбывали продукцию на Нижегородской ярмарке, где продавали миткаль, бязь, салфетки, цветной тик. Чистая прибыль от продажи нередко составляла около 100 тысяч руб. Помимо ярмарки, продукцию предприятия Кокушкиных продавали отделочным фабрикам Иваново-Вознесенска, Москвы, Санкт-Петербурга. Постоянными деловыми партнерами А. В. Кокушкина были фабрика М. Гарелина, ткацкая ситценабивная фабрика Н. Маракушева и 3. Кокушкина, ситценабивная фабрика И. Кокушкина в Шуе.

Предприятие Кокушкиных укрепляло и увеличило производственные связи и наращивало обороты. К 1890 г. прибыль фабрики составила 679 710 руб. К концу XIX ст. было полностью заменено оборудование фабрики. Новое оборудование было полностью иностранного производства и включало в себя 509 самоткацких станков, 150 четырехчелночных кареток Добби, шпульные машины системы Плат, ручная бердеточная машина системы Брукс Док-сей, паровая двухцилиндровая машина фирмы "Гикк" с парораспределителем. Кокушкин также заключил договор на поставку сновальных машин с фирмой "Томас Эванс и К° Лтд".

К концу 1894 г. было закончено строительство казенного корпуса для прядильной фабрики, в котором были установлены выписанные из-за границы станки. В этом же году фабрика стала называться прядильно-ткацкой. Красильня существовала на предприятии в течении 100 лет и затем была ликвидирована. Всего в то время в Лежневе проживало 273 жителей, почти половина из них трудилась на фабрике Кокушкиных.

В 1898 г. на Лежневской фабрике по инициативе А. В. Кокушкина было установлено электрооборудование: динамо-машина, два трехфазных генератора по 200 В и 6 электроморов мощностью 6-45 лошадиных сил, 400 электроламп. Через 2 года бал поставлен еще один генератор мощностью в 300 лошадиных сил.

Для поощрения работников фабрики, пользовавшихся уважением у сослуживцев и руководителей и заслуживших признание, А. В. Кокушкин обратился к министру торговли с письмом о присвоении звания потомственного гражданина служащим правления "Товарищества". Среди лиц, которым было присвоено это звание, были бухгалтер фабрики А. Ф. Яшке, первый помощник бухгалтера Е. А. Сидоровский и др.

В период кризиса 1900-1903 гг. предприниматели Иваново-Вознесенска и округи продолжали работать над усовершенствованием своих предприятий. А. В. Кокушкин вложил немало средств в техническое переоснащение фабрики: для повышения производительности труда и улучшения качества продукции требовалось новое современное оборудование. В 1904 г. на Лежневской фабрике было 22 000 прядильных веретен и 730 ткацких станков. Работало на ней 1 450 человек, производя, кроме пряжи, 360 тыс. кусков сурового миткаля в год. В 1908 г. на фабрике была установлена турбина, а в 1909 г. - мотор трехфазного тока. В большом количестве закупаются вентиляторы и лампы, что позволило значительно улучшить условия труда рабочих. В 1910г. был построен новый корпус для ткацкого производства и приобретено 617 новых ткацких станков. Количество рабочих возросло до 1 800 человек.

Во время Первой мировой войны фабрика Кокушкиных вместо американского, египетского, африканского и греческого хлопка перешла на использование среднеазиатского, который считался менее качественным. Все это отразилось на качестве выпускаемой продукции. Кроме того, наблюдался отток рабочей силы из-за мобилизации на фронт. Все это приводило к снижению темпов производства. Однако вскоре хлопчатобумажные фабрики стали переходить на выпуск продукции для фронта. В 1915 г. фабрика Кокушкиных получила статус "работающей на оборону" и вышла из затруднительного положения.

К 1917 г. Лежневская фабрика Кокушкиных представляла собой крупное промышленное предприятие, оснащенное современной техникой. Наладив прочные экономические связи с другими предприятиями и рынком сбыта, хозяева имели с нее стабильный доход. На фабрике работало более 3 тысяч человек. Ежегодная выработка составляла более 6 млн. руб. Само Лежнево стало крупным промышленным центром, экономическая жизнь которого была сконцентрирована вокруг прядильно-ткацкой фабрики Кокушкиных, которая обеспечивала работой большую часть жителей села.

На последнюю треть XIX - начало XX века припадает новый этап предпринимательского просперити в текстильном производстве Иваново-Вознесенского района. В 1871 г. с. Иваново было объединено с Вознесенским посадом и был учрежден г. Иваново-Вознесенск. Села, окружавшие этот молодой город, характеризовались как промышленные. Центром, образующим их жизнедеятельность, являлись текстильные предприятия. На этот период приходится завершение процесса механизации ткачества, появление фабричного машинного ткацкого и отделочного производств.

Повсеместное внедрение в текстильное производство машинной технологии способствовало наращиванию производства продукции для внутреннего рынка, а также прорыву иваново-возне-сенских предпринимателей со своей продукцией на азиатские рынки. На это также повлияло строительство и ввод в строй в 1868 г. железнодорожной линии от с. Иваново до ст. Новки, соединение текстильного региона с железнодорожной магистралью Москва-Нижний Новгород, а также прокладки захватывающей район промышленных сел железной дороги от Иванова к Кинешме.

Следствием этого этапа экономического просперити являлся рост количества наемных рабочих и повышение объема промышленной продукции. Иваново-Вознесенск вместе с окружавшими его промышленными селами в экономическом развитии обгонял соседние губернские города Владимир, Ярославль и Кострому. Предприимчивость людей с капиталом, в прошлом выходцев из крепостных крестьян (старообрядцев по своему вероисповеданию), была двигателем развития этого текстильного центра страны. Жители старых губернских городов, окружавших молодой промышленный центр, по отношению к предприимчивым людям нередко бросали замечания: "хвастлив, как ивановский мужик".

Внешний вид Иваново-Вознесенска был очень похож на города, текстильные центры в других странах периода первоначального накопления капитала (например, Манчестер или Лодзь). По описаниям Я. Гарелина, облик города представал как картина ".. на переднем плане река, по берегам которой в виде гирлянды тянется ряд фабрик, над ними постепенно поднимается город,... выставляя местами высокие фабричные трубы вперемешку с крышами домов, Иваново-Вознесенск был черным и грязным, лишенным каких-либо городских удобств" (37).

Новый этап промышленного подъема в последней трети XIX- начале XX вв. в стране ознаменовался развитием акционерных отношений в русской текстильной промышленности. Провинциальные текстильные предприниматели стали участвовать в создании новых форм предпринимательства и товариществ. Акционерное предпринимательство получило толчок вследствие принятия 16 декабря 1836 г. закона "О товариществах или компаниях на акциях", подписанного императором Николаем I. Устав таких компаний утверждался самим императором. Однако акционерная форма организации предприятий получила значительное развитие в стране после 1861 г. Большой удельный вес при этом имели товарищества на паях, в которые стали реорганизовываться многие крупные торговые и промышленные предприятия, принадлежащие представителям отечественного текстильного предпринимательства. Такая форма организации обязывала владельцев давать публичную отчетность, облегчала получение банковского кредита

Особенностью акционерного процесса в текстильной промышленности страны, и в частности "в ситцевом царстве", был семейный характер большинства таких фирм. Пайщиками выступали люди, связанные родственными узами и хорошо знавшие друг друга. Такое положение давало возможность решать спорные дела "по-семейному", не вынося сор из избы, без публичных обвинений и скандалов. "Семейный" характер собственности позволял не допускать к соучастию посторонних лиц. Уставные отношения совладельцев предохраняли их от разорения, от проникновения совладельцев со стороны и, в первую очередь, от иностранцев, что благоприятно сказывалось на накоплении русского капитала.

Первые товарищества в Иваново-Вознесенском промышленном районе были созданы еще в XVIII в. Так, в Шуе в 1718 г. функционировало Товарищество Посылина, в с. Иваново Товарищество Покровской мануфактуры Грязнова, основанное в 1775 г. Однако активный процесс проходил в 80-е годы XIX в. Так, в Середе (1882 г.) возникло "Товарищество мануфактур братьев Григория и Александра Горбуновых", в котором ведущее место занимал Григорий Клементьевич Горбунов. Он не только пытался получить выгоду для себя и своей семьи, но и проводил активную благотворительную и меценатскую деятельность. В 1897 г. П. А. Павловым в том же селе для более рационального ведения дела было учреждено паевое Товарищество под названием "Товарищество Мануфактур, основанных И. И. Скворцовым".

В 1887 г. в Лежневе было организовано "Товарищество Лежневской мануфактуры Ко-кушкиных". Его устав, утвержденный царем 10 декабря 1887 г. гласил: ""Товарищество Лежневской мануфактуры Кокошкиных" учреждено для содержания и распространения действия ткацкой и пунцово-набивной фабрики в с. Леж-нево". Правление "Товарищества" расположилось в Москве, и в его состав вошли С. Решетников, А. Кокушкина, Г. Кокушкин. Председателем правления стал А. В. Кокушкин. Первоначальный капитал "Товарищества" составлял 300 тыс. рублей.

В г. Иваново-Вознесенске было создано "Товарищество Н. Гарелина и сыновей" (1884 г.), членами правления которого являлись: сам И. Гарелин, его сын Александр, внук - тоже Александр, жена сына Мария Александровна и другие. Гарелины соединили свой капитал через М. А. Крестовникову с известным московским предпринимательским родом Крестовниковых. Ее брат Григорий Александрович владел крупной текстильной фабрикой под Москвой, был председателем Московского биржевого комитета. Семейный союз, соединивший два крупных текстильных клана России, был очень характерен для обычаев предпринимательского сословия.

В 1887 г. Г. Д. Бурылин совместно с женой для поддержания и развития производства ситценабивной и красильной фабрики учредил "Товарищество Куваевской ситценабивной мануфактуры". В марте 1909 г. правительством был утвержден устав "Товарищества мануфактур Д. Г. Бурылина". Дмитрий Геннадиевич передал в собственность учрежденного им Товарищества все принадлежащие ему фабричные, торговые и промышленные предприятия.

Летом 1909 г. в Казани на Всероссийской промышленной выставке были представлены изделия фабрик "Товарищества мануфактур Д. Г. Бурылина". А 5 октября этого же года было получено извещение от министерства Торговли и Промышленности о том, что "Товарищество мануфактур Д. Г. Бурылина" удостоилось золотой медали за ситец и хлопчатобумажные концы. С 1912 г. "Товарищество мануфактур Д. Г. Бурылина" стало предприятием с миллионными оборотами.

С началом Первой мировой войны предприятия всех отраслей промышленности стали перестраивать свою работу на военный лад. В Москве открылось особое совещание по вопросу о положении хлопчатобумажной промышленности центрального района в связи с обстоятельствами военного времени. В совещании приняли участие 34 представителя от общества фабрикантов хлопчатобумажной промышленности разных городов центрального района России, среди которых были из Иваново-Вознесенска Д. Г. Бурылин и И. Д. Бурылин, Н. П. Дербенев, а из Вичуги - А. И. Коновалов. Совещание дало направление работы хлопчатобумажным фабрикам, которые должны были обеспечивать армию необходимыми в военное время тканями, материалами.

"Товарищество Д. Г. Бурылина" по договорам с Главным управлением кораблестроения поставляло армии толстую ткань из шелковых очесов, выполняло заказы Главного артиллерийского управления на изготовление шелковой ткани для зарядных картузов, в большом количестве выпускало марлю, вату, хлопчатобумажные концы для пороховых заводов. В 1915 г. "Товарищество Д. Г Бурылина" поставляло шелковые ткани в Польшу лодзинским фирмам "Кваснер" и "Линдфельд".

Прибыли пайщиков увеличились, появилась возможность для дальнейшего расширения производства. В апреле 1917г. было решено построить еще один ткацкий корпус. Но революционные события 1917 г. не дали осуществить задуманное.

Особенностью функционирования товариществ в предреволюционном регионе являлось то обстоятельство, что они концентрировались вокруг банков, участниками которых они являлись. Банки стали играть роль организационных центров функционирования финансово-промышленных, торговых групп. Такими банками были Московский купеческий банк, Учетный и Торговый банки и др.

В Шуе процесс акционирования осуществлялся в 70-е гг. XIX в., первым было создано "Товарищество Шуйской Мануфактуры", в цехах которого работало 2 660 ткацких станков по производству гладкого миткаля. В работе Товарищества проявил свой несомненный организаторский талант предприниматель Павлов, создав из запущенной старой ситцевой фабрики мощный промышленный комбинат. В пустующем здании ткацкой фабрики Калужского без машин и станков "Товарищество" в 1873 г. пустило в ход механическую ткацкую фабрику на 281 станок с таким же числом рабочих, работавших посменно через шесть часов В 1894 г. была выстроена прядильная фабрика, а в 1896 г пустили её в эксплуатацию. Таким образом, Товарищество имело в своём распоряжении законченный полный комбинат бумагопрядения, ткачества и ситцепечатания.

В 1877 г. в Тейково образовалось Товарищество мануфактур "Александра Каретникова с сыном" (38). В 1914 г. Товарищество было разделено на паи, основными пайщиками в котором были Каретниковы. В годы Первой мировой войны рабочие и служащие товарищества создали благотворительное общество, которое занималось сбором средств на нужды армии Его возглавил И. И. Каретников. Все пайщики Товарищества отчисляли от 50 до 700 руб. в месяц на содержание лазарета. Фабрики в срочном порядке перестроились на выпуск продукции для военных нужд. Производили шинельно-подкладочную и палаточную хлопчатобумажную ткань. Для удовлетворения армейских заказов по прошению правления были освобождены от призыва ратники запаса 1-го разряда. В годы войны при загадочных обстоятельствах погибли наследники рода -С. И. и В. С Каретниковы.

В 1894 г. в Родниках братья Красильщиковы решили объединить свои доли от предприятия в паевое товарищество под эгидой матери, присвоив ему наименование "Товарищество мануфактур Анна Красильщикова с сыновьями". По мысли создателей, товарищество не должно было сокращаться при семейных разделах, а деятельность предприятий оговаривалась Уставом, который был утвержден императором Николаем II на яхте "Царевна" 27 июня 1894 г., а следовательно, являлся законом. Правление товарищества раз в год проводило общее собрание пайщиков для рассмотрения годового отчета и текущих дел. Решения принимались большинством голосов, причем за один голос брались четыре пая.

В 1897 г. семейное предприятие Коноваловых в Вичуге было преобразовано в паевое общество под названием "Товарищество мануфактур Ивана Коновалова с сыном", которое возглавил Александр Иванович Коновалов (1875-1949 гг.). Это был предприниматель новой формации. Он между прочим получил блестящее домашнее музыкальное образование, овладеть игрой на фортепиано молодому Коновалову помогал известный уже в то время молодой композитор С. В. Рахманинов. Игре на скрипке его учил музыкант И. В. Гржимали. Учился А. Коновалов в Катков-ском лицее в Москве и, хоть полного курса там не закончил, продолжил образование на физико-математическом факультете Московского университета в 1894-1895 гг. Выезжал он и заграницу, где в Германии учился в профессионально-технической школе прядения и ткачества в Мюльгаузене, а стажировался на передовых немецких текстильных предприятиях (39). В отличие от многих своих современников-предпринимателей он не замыкался в рамках своей фабрики и фамильного дела. Его властно привлекала политика, влияние которой в первые революционные десятилетия XX в. испытали многие россияне.

В 1905 г он вместе с крупнейшими отечественными предпринимателями Г А. Крестовниковым, В. П. и М. П. Рябушин-скими выступил одним из создателей Торгово-промышленной партии, которая стояла на правом фланге русского либерального движения Однако партия просуществовала недолго и в 1906 г. распалась. А. И. Коновалов вместе с П. П. Рябушинским основали либеральную газету "Утро" (затем - "Утро России"), которая выражала взгляды либеральной оппозиции и критиковала правительство. Коновалов стал одним из учредителей и членом Центрального комитета партии прогрессистов, образовавшейся в 1912 г. Она объединяла промышленников и наиболее рельефно отражала их интересы. В 1912 г. Александр Иванович был избран в IV Государственную думу от Костромской губернии. В этом русском парламенте он стал одним из руководителей фракции прогрессистов и не раз выступал с думской трибуны. С октября 1913 г. по май 1914 г. Коновалов являлся товарищем председателя Думы (40). В эти годы его имя знала вся страна.

В годы Первой мировой войны его оппозиционные настроения усилились Коновалов был одним из руководителей "прогрессивного блока" - широкого объединения депутатов Государственной думы, которые требовали отставки правительства, неспособного эффективно организовать отпор врагу.

Сразу же после Февральской революции А. И. Коновалов стал министром торговли и промышленности во Временном правительстве. В мае 1917 г. он вынужден был уйти со своего поста, но в конце сентября вновь был призван исполнять ту же должность. Одновременно он стал заместителем А. Ф. Керенского - председателя Временного правительства. В ночь с 25 на 26 октября 1917г., когда большевики взяли штурмом Зимний дворец, именно Коновалов вел заседание Временного правительства. Коновалов вместе с другими министрами был арестован и препровожден в Петропавловскую крепость. Правда, просидел он в заключении недолго и в январе 1918 г. был освобожден. Затем уехал в эмиграцию, жил во Франции, заведовал Русским коммерческим институтом. Историк и писатель П. А. Бурышкин, который был знаком с ним в период эмиграции, вспоминал, что А. И. Коновалов, хорошо усвоив уроки музыки, полученные от Рахманинова, давал в Париже концерты, поражая публику виртуозной игрой на фортепиано. После того, как в ходе Второй мировой войны фашисты оккупировали Париж, Александр Иванович вынужден был уехать в Португалию, а затем в Соединенные Штаты, где жил с июня 1941 г. Но после окончания войны он все же вернулся во Францию и скончался в Париже 28 января 1949 г.

* * *

Иваново-Вознесенский промышленно-текстильный район, сформировавшийся в XVIII-XIX вв., уже на рубеже XIX и XX вв. демонстрировал свою высокую конкурентоспособность, динамичность. Отечественное предпринимательство, у истоков которого стояли бывшие крепостные крестьяне-старообрядцы, достигло самого высокого уровня. Представители этой части русского общества, по словам старообрядца Бугрова, сказанных в беседе с М. Горьким, "... относились к труду почти религиозно, с твердой верой в его внутреннюю силу... в единую разумную энергию - цель ее: претворить нашу грязную землю в райский сад" (41).

--------------

1 Булгаков С. Православие и хозяйственная жизнь // Православие. -М., 1991.- С. 345-369.

2 См Бурышкин П.А. Москва купеческая -М, 1994,1000-летие русского предпринимательства -М, 1995, Барышниковы. История делового мира России — М, 1994, Предпринимательство и предприниматели России от истоков до начала XX века - М, 1997, Кузнецова О. А. "Человек экономический" в истории промышленного предпринимательства (конец XIX - начало XX вв) -Иваново, 2005

3 Ионов И. Российская цивилизация IX - начало XX века - М, 1995 -С 169-170

4 Острожники и раскольники В 3-х томах/Состав Ф.Ливанов -СПб, 1872 -Т 2 -С 115

5 Острожники и раскольники В 3-х томах/Состав Ф.Ливанов -СПб, 1872 -Т 2 -С 115

6 Рындзюнский П. Городское гражданство в дореволюционной России -М, 1958 -С 463-464, Рощин М. Старообрядчество и труд//Материалы Второй научной конференции "Человек и природа - проблемы социоестественной истории" - М, 1994

7 Берлин П. Русская буржуазия в старое и новое время - М , 1922 - С 85

8 Шепотов К. Крепостное право в вотчинах Шереметевых - М,1947 -С 192

9 Федоров А. Историческое собрание о богоспасаемом граде Суздале XVIII в. // Временник Императорского московского общества истории и древностей российских - М, 1855  - Кн 22 - С. 104

10 Экземплярский П. Село Иваново в начале XIX века // Труды Иваново-Вознесенского губернского общества краеведения. - Иваново, 1923. -С. 42-43.

11 Степанов А. Крестьяне-фабриканты Грачевы // Записки историко-бытового отдела Государственного русского музея. - Л., 1928.- Т. 1.-С.216.

12 Экземплярский П. Село Иваново в начале XIX века // Труды Иваново-Вознесенского губернского общества краеведения. - Иваново, 1923. -С. 54.

13 Статистическое обозрение состояния Владимирской губернии в 1817 году//Владимирский историко-статистический сборник. - Владимир, 1869 .- С.16-17.

14 Экземплярский П. Село Иваново в начале XIX века // Труды Иваново-Вознесенского губернского общества краеведения - Иваново, 1923 - С 165

15 Гарелин Я. Город Иваново-Вознесенск или бывшее село Иваново и Вознесенский посад (Владимирской губернии) -Шуя, 1884 -Ч I -С 204-205,  Предпринимательство и предприниматели в России от истоков до начала XX века - М, 1997 -С 31

16 Нефедов Ф. Повести и рассказы - Иваново, 1937 -Т I -С 20-22

17 Туган-Барановский М. Русская фабрика в прошлом и настоящем. Историческое развитие русской фабрики в XIX веке - М., 1997. - С. 242.

18 Гарелин Я. Город Иваново-Вознесенск, или бывшее село Иваново и Вознесенский посад (Владимирской губернии). - Шуя, 1884. - Ч I. - С. 166

19 Гарелин Я. Город Иваново-Вознесенск, или бывшее село Иваново и Вознесенский посад (Владимирской губернии) - Шуя, 1884 -Ч I -С 166

20 1000 лет русского предпринимательства - М,1995 -С 215, 255, 259, 278, 284, 413

21 Рындзюнский П. Городское гражданство в дореволюционной России -М, 1958 -С 476

22 Шепотов К. Крепостное право в вотчинах Шереметевых - М, 1947 -С 162

23 Острожники и раскольники В 3-х томах / Состав Ф. Ливанов - СПб , 1872 -Т 2 -С 120

24 Острожники и раскольники В 3-х томах/Состав Ф Ливанов -СПб, 1872 -Т 2 -С 120

25 Якоцевский В Купеческий капитал в феодально-крепостнической России -М, 1953 -С 140

26 Экземплярский П. Указ соч - С 119-120

27 См Додонова А. Дмитрий Геннадьевич Бурылин -Иваново, 1997

28 См.: Балдин К. Яков Гарелин: предприниматель, историк, меценат. -Иваново, 1993.

29 См.: Борисов А. Описание города Шуи и его окрестностей. - Иваново, 2003.

30 См Сурин Г. Слово о Шуе - Иваново, 2003

31 См Красильщиков А., Сафронов В. Фабриканты Красильщиковы -М, 2000 -192 с

32 Горбунов С., Шутов Г. Узник "святого монастыря" Краеведческие очерки - Иваново, 1994 -С 14 , Барышников М Н История делового мира в России - М, 1994 - С 62-64, Бурышкин П Москва купеческая - М, 1991 - С 182-183

33 Барышников М. История делового мира в России - М, 1994 - С 62-64

34 Российское предпринимательство история и современность - Иваново, 2007 -С 82

Черный двуглавый орел играл в то время роль знака качества, он свидетельствовал о том, что государство ручается за добротность того или иного товара.

35 См Бабиков В., Елисеева К. Фурмановская прядильно-ткацкая фабрика N1 - Фурманов, 1968, Он же Город Фурманов -Иваново, 1959, Земля Фурмановская // Ивановская газета - Иваново, 2000, Петров А Середская земля -Иваново, 1995.

36 Государственный архив Ивановской области (Далее - ГАИО). Ф. 198. -Оп. 1.-Д. 180. -Л. 2; Муравьева Л. Л. Деревенская промышленность //Журнал Мануфактур и торговли. - М., 1848. - № 8.

37 Нефедов Ф. Повести и рассказы - Иваново, 1937 -Т I -С 3-4

38 Охотникова В. Некоронованные ситцевые короли России Каретниковы // Директор - М , 2002 - N 2 , История Тейкова в лицах Альманах -Тейково, 2004

39 См Балдин К. Вичугская сторона краеведческие очерки - Иваново, 2002

40 См Горбунов С., Шутов Г. Узник "святого монастыря" - Иваново, 1994.

41 Красная новь. -М., 1924. - № 2. - С. 41.