Алексеева С.И.
Институт синодальной Обер-Прокуратуры и обер прокуроры
Святейшего Синода в 1856-1904 гг.
Оп.: Нестор. - 2000. - №1. Номер страницы перед текста на
странице.
S.I.Alekseeva. The Heads of the Holy Synod (Ober-Prokurory) in 1856-1904.
The article deals with the activity plans and ideas of the Heads of the
Holy Synod activities after the abolition of serfdom in Russia.
В результате петровских реформ, не поддержанных патриаршей властью, в России
возникла новая система управления церковью. С упразднением патриаршества,
фактически не существовавшего с 1700 г., во главе церкви был поставлен
коллегиальный орган черного и белого духовенства - святейший правительствующий
Синод. Юридически церковная реформа была оформлена Духовным регламентом,
утвержденным 25 января 1721 г. Государственный надзор за деятельностью
Синода осуществлял обер-прокурор - светский чиновник из военных или гражданских
лиц. Эта должность была учреждена Петром I в 1722 г. Права и обязанности
обер-прокурора Синода определяла инструкция, списанная с инструкции генерал-прокурора
Сената (Российский Государственный Исторический Архив (далее - РГИА). Ф.
797. Оп. 83. I отд. 1 стол. Д. 16. Л. 17). Обер-прокурор присутствовал
на заседаниях, наблюдал за правильным, своевременным и законным течением
дел в Синоде, имел право вето на решения синодального присутствия и докладывал
о них императору.
Если в XVIII в. Синод пользовался определенной автономией и роль обер-прокурора
не была велика, то с конца XVIII - начала XIX в. процесс сближения церковного
управления с государственными структурами привел к лишению Синода ряда
функций публичной власти. С 1802-1803 гг. все его сношения с государственными
учреждениями и императором велись только через обер-прокурора, получившего
наравне с министрами право всеподданнейшего доклада царю. В 1817 г. статус
Синода был понижен включением его в состав Министерства духовных дел и
народного просвещения князя А.Н.Голицына на правах отделения департамента.
Этот опыт вызвал оппозицию со стороны православного духовенства и ведомственную
рознь чиновников. В 1824 г. статус Синода был восстановлен (Титов 1988:179-184;
Дмитриев 1966: 27-50).
* Светлана Ивановна Алексеева, кандидат исторических наук, доцент. ©С.И.Алексеева,
2000.
292
Реформы, проведенные обер-прокурорами С.Д.Нечаевым и Н.А.Протасовым в 30-50-е
гг. XIX в., в целом завершили перестройку высшего церковного управления
на ведомственный лад. Синод превратился в большое и сложное «министерство»
по делам православия. В его составе возникли новые учреждения. В 1836 г.
был создан Хозяйственный комитет, через 3 года преобразованный в Хозяйственное
управление, в 1839 г. - Духовно-учебное управление и канцелярия обер-прокурора
Синода. Директора и управляющие всех учреждений Синода подчинялись непосредственно
обер-прокурору. Канцелярия Синода в 1839 г. также была подчинена обер-прокурору
учреждением должности управляющего. В случае обсуждения предметов особой
важности по назначению обер-прокурора собирался своего рода совет министра
- Консультация из начальников структурных подразделений Синода. Компетенция
синодального присутствия все больше уменьшалась из-за изъятия части дел
обер-прокурорс-ким надзором.
Передача в ведение обер-прокурора сфер деятельности Синода путем подчинения
ему старых учреждений и создания новых привела к усилению института обер-прокуратуры.
Из органа надзора он постепенно превращался в орган власти. В 1834 г. обер-прокурору
Синода наравне с министрами был назначен оклад в 8000 р., однако должность
эта была отнесена лишь к IV классу (РГИА. Ф. 797. Оп. 83.1 отд. 1 стол.
Д. 16. Л. 35-36; ПСЗ-П. Т. IX. №6860). С 1835 г. Обер-прокурор Синода приглашался
на заседания Государственного совета и Комитета министров для объяснений
по делам своего ведомства (ПСЗ-П. Т. X. №8001, 8007).* С 1840 г. жалованье
Обер-прокурора Синода составляло 10000 р., и до 6000 р. вместо 4000 р.
добавлялось «на стол» (РГИА. Ф. 797. Оп. 83.1 отд. 1 стол. Д. 16. Л. 37.)
К середине XIX в. обер-прокурор Синода играл в церковном управлении центральную
роль. Подавляющее большинство исследователей считало и продолжает считать
его должность равной министерской (См.: Алексеева 1997: 7-21, 30). На самом
деле такой подход не совсем отвечает реальному состоянию дел. С точки зрения
законодательства положение обер-прокурора Синода оставалось неопределенным,
что отмечалось уже некоторыми дореволюционными историками государственного
права (Ивановский 1895: 275; Лазаревский 1910: 174-175; Захаров 1912: 269,
308-309). Так, обер-прокурор Синода не являлся, как министры, присутствующим
по первому департаменту Сената (Свод 1857: Ст. 8, 65) и не был членом Государственного
Совета и Комитета министров по должности. Фактически, имея чин IV клас-
*Приведенная формулировка не дает основания для утверждения о том, что
в 30-е гг. XIX в. обер-прокурор Синода «получил статус члена Комитета министров»
(См.: Фруменкова 1994: 24).
293
са, он приравнивался к директорам департаментов и канцелярий министерств.
По замечанию Б.Э.Нольде (1911: 168), чтобы дать характеристику положения
обер-прокуратуры Синода, приходилось
«обращаться... к тем данным, которые установили практика и отчасти законодательство,
посвященное другим вопросам церковного управления и косвенно отражавшееся
на Обер-прокуроре».
Процесс законодательного оформления министерских полномочий обер-прокурора
Синода продолжался весь пореформенный период. В мае 1863 г. Александр II
под влиянием министра внутренних дел П.А.Валуева согласился «дать постоянное
место в Государственном совете и Комитете министров Обер-прокурору Святейшего
Синода» (Запись 17 мая 1863 г. // Валуев 1961а: 224). По особому высочайшему
повелению с 13 декабря 1863 г. А.П.-Ахматов присутствовал в Государственном
Совете по званию обер-прокурора Синода (РГИА. Ф. 797. Оп. 32.1 отд. Д.
78. Л. 29). Однако после его отставки в 1865 г. к этому опыту долгое время
не возвращались.
В 1866-1880 гг. обер-прокурор Синода Д. А.Толстой был членом Государственного
Совета и Комитета министров только по званию министра народного просвещения.
Его преемник К.П.Победоносцев стал членом Государственного Совета в 1872
г., еще до назначения на пост главы духовного ведомства. Членом Комитета
министров он состоял также лично с 20 октября 1880 г., в силу «особых заслуг
перед государством» и «с оставлением во всех занимаемых им должностях и
в звании Сенатора» (Барсов 1885: 13). Новое назначение К.П.Победоносцева,
уже обер-прокурора Синода, обратило на себя общее внимание именно потому,
что
«до того времени Обер-прокурор Св. Синода, хотя, по своему значению в управлении
делами православного ведомства, занимал пост, почти равный министерскому,
не считался, однако, членом Комитета министров» (Глинский 1996: 393).
«Этоуказывало, - справедливо отмечал К.А.Скальковский (Скальков-ский 1890:
45), - что не столько его официальное положение, сколько личные свойства
обуславливали такое назначение».
В связи с новым изданием Учреждения Сената 9 июня 1887 г. Обер-прокурор
Синода получил право присутствия в Сенате на равных с министрами основаниях
для участия в рассмотрении дел духовного ведомства (ПСЗ-Ш. Т. VII. №4551).
Обосновывая необходимость этого права в представлении Государственному
Совету, К.П.Победоносцев указывал, что ограничительное толкование участия
Обер-прокурора Синода в делах Сената в действующем- законе «произошло благодаря
кодификационным ошибкам» (История 1911: 449-450). И только в 1896 г. при
составлении в Инспекторском отделе Собственной е. и. в. канцелярии расписания
классных должностей в Синоде оказалось, что в действующем
294
законодательстве и штатах «не определены точно почетные преимущества»,
присвоенные должностям обер-прокурора Синода и его товарища. А в определении
разрядов мундиров «было допущено несоответствие их не только с значением
этих должностей, но и между собою»', обер-прокурор и его товарищ имели
одинаковый чин IV класса и 4-й разряд по шитью мундиров (РГИА. Ф. 797.
Оп. 83.1 отд. 1 стол. Д. 16. Л. 44-46). 6 декабря 1904 г. Обер-прокурор
Синода был сделан членом Государственного совета, Комитета министров и
Совета министров по должности. Обер-прокурору был присвоен чин II класса
с правом на мундир 2-го разряда, а его товарищу - чин III класса с правом
на мундир 3-го разряда (ПСЗ-Ш. Т. XXIV. №25486).
Размер содержания обер-прокурора Синода во второй половине XIX в. определялся
особым высочайшим повелением для каждого лица, занимавшего эту должность,
персонально, и в обер-прокурорство К.П.Победоносцева достиг 12000 р. (РГИА.
Ф. 797. Оп. 83.1 отд. 1 стол. Д. 16. Л. 37-38; Оп. 50.1 отд. 1 стол. Д.
61. Л. 4.) В 1872 г. для Обер-прокурора на счет типографского капитала
Синода был куплен дом Э.Д.Нарышкина на Литейном проспекте (д. 62) за 254000
р. (Софийский 1901: 481).*
В 1865 г. была учреждена должность товарища обер-прокурора Синода. Но фактически
еще 16 июня 1862 г. А.П.Ахматов передал часть текущих дел в ведение своего
главного помощника, директора духовно-учебного управления С.Н.Урусова.
Он получил право заменять обер-прокурора в случаях, предоставленных товарищам
министров (ПСЗ-П. Т. XXXVII. №38373). С 13 декабря 1865 г. деятельность
товарища обер-прокурора Синода регламентировалась Учреждением министерств
(ПСЗ-П. Т. XL. №42772). В 1866 г. увеличивавшийся с каждым годом круг дел
по церковному управлению и его специфика потребовали создания инструкции
об особых обязанностях товарища обер-прокурора (РГИА. Ф. 796. Оп. 147.
Д. 1620. Л. 1-5об.) Роль товарища в Синоде в исследуемый период возрастала.
Он председательствовал в заседаниях консультации при обер-прокуроре Синода,
представлял интересы духовного ведомства в Сенате (Барсов 1885: 14.-16).
Во второй половине XIX в. эту должность занимали Ю.В.Толстой (1866-1878),
Н.П.Смирнов (1878-1892) и В.К.Саблер (1892-1905). Товарищи К.П.Победоносцева
-Н.П.Смирнов и В.К.Саблер - входили в узкий круг доверенных лиц, которых
обер-прокурор использовал для влияния на общий курс правительственной политики.
Так, в 1886 г. широкую известность получило участие Н.П.Смирнова в интриге
Победоносцева против министра финансов Н.Х.Бунге, приведшей к его отставке
фласть 1996: 381-382).
* В 1822-1871 гг. квартира обер-прокурора находилась в доме Духовно-учебного
управления Синода (Невский пр., д. 59).
295
Итак, в пореформенный период законодательством был усвоен ряд актов, наделявших
обер-прокурора Синода полномочиями фактического министра духовных дел.
Между тем, положение самого обер-прокурора Синода по-прежнему регламентировали
акты петровской эпохи, отводившие ему место надзорного, контрольного органа.
Взгляд на обер-прокурора как «блюстителя за исполнением законных постановлений
по духовному ведомству» тиражировался в подзаконных актах. В 1883 г. это
определение было воспроизведено в статье 285 нового Устава духовных консисторий
(Барсов 1885: 135). Право обер-прокурора Синода на равных основаниях с
министрами назначать, увольнять и награждать чиновников своего ведомства
на практике было существенно ограничено законодательством, посвященным
другим вопросам церковного управления. Так, назначения на «ключевые» должности
секретарей и обер-секретарей Синода, секретарей духовных консисторий, наблюдателей
и их помощников в церковно-приходских школах, членов Учебного комитета
и Училищного совета Синода, нуждались в утверждении синодального присутствия,
как и вообще подавляющее большинство решений обер-прокурора Синода (РГИА.
Ф. 1579. Оп. 1. Д. 14. Л. 2об.-3).
«...Юридически я не имею никакой власти распоряжаться в церкви и ведомстве.
Надо несть в Синод»,
- признавал К.П.Победоносцев, авторитетнейший юрист своего времени, при
котором власть обер-прокурора в духовном ведомстве достигла апогея (К.П.Победоносцев
- С.А.Рачинскому. 1884. Июль-август // Отдел рукописей Российской Национальной
библиотеки. Ф. 631. № 12. Л.40-41). По этой же причине состав и работа
Консультации при обер-прокуроре Синода так и не были оформлены инструкцией,
аналогичной инструкции Учреждения министерств, регламентировавшей деятельность
совета министра. Л.А. Тихомиров (1903: 37-38) в связи с этим писал в декабре
1902 г.,что обер-прокурор
«не может игнорировать самого принципа соборности церковного управления,
прав епископов епархиальных и непосредственного отношения верховной власти
к церкви, а посему находится все-таки в стесненном и ложном положении,
которое не может не мешать энергии действия, так что обер-прокурор постоянно
видит себя в гораздо менее выгодном положении, чем любой министр».
Попытки сторонника реформы церковного управления, бывшего чиновника духовного
ведомства А.Н.Муравьева написать в 1857 г. новую инструкцию дляобер-прокурора
Синода не увенчались успехом. Они были без энтузиазма встречены высшим
духо-венстврм и, прежде всего, влиятельнейшим митрополитом Московским Филаретом
(Дроздовым). Опасаясь усиления власти Обер-прокурора, он отозвался о предложении
А.Н.Муравьева, как о «деле сомнительном».
296
«В новой инструкции скажут о власти обер-прокурора; но о власти Святейшего
Синода, конечно, уже не скажут»,
- ответил Филарет (1886: 225-227) А.Н.Муравьеву 4 апреля 1857 г. Неопределенность
статуса и невозможность полностью игнорировать коллегиальный принцип работы
присутствия Синода ставили обер-прокурора в менее выгодное положение по
сравнению с министрами, управлявшими своими ведомствами на основе принципа
единоначалия. Как следствие в церковном управлении возрастала роль субъективного
фактора. Значение поста обер-прокурора Синода зависело от личных качеств
и взглядов человека, занимавшего эту должность, от близости его к императору,
от умения играть роль неформального лидера в правительственных сферах и
пользоваться разногласиями в среде белого и черного духовенства. Поэтому
имеет смысл обратиться к системе воззрений руководства Синода в исследуемый
период.
С 1856 по 1905 г. пост обер-прокурора Синода занимали четыре человека.
Перемещения, произведенные Александром II в начале царствования в верхнем
эшелоне власти, не обошли стороной и церковное ведомство. Директор духовно-учебного
управления А.И.Карасевский, последователь и ближайший помощник Н.А.Протасова,
исполнявший после его смерти с 22 января по 20 сентября 1856 г. обязанности
обер-прокурора, не был утвержден в этой должности. Вместо него во время
коронационных торжеств 20 сентября 1856 г по совету Филарета (Дроздова)
обер-прокурором был назначен граф А.П.Толстой, бывший военный губернатор
Одессы, друг Н.В.Гоголя, «человек верующий, набожный, но односторонний
и мнительный» (Леонтий 1914: 63). Новый обер-прокурор при затруднительном
положении, сложившемся в канун реформ по всем государственным делам, не
имел ни способностей, ни возможности проводить самостоятельную политику
в церковном управлении. Членам Синода и епархиальному начальству он не
доверял, подозревая в симонии (Исмайлов 1883: 456), находился в открытой
холодности с влиятельным царским духовником В.Б.Бажановым и был близок
только с митрополитом Филаретом, с ним советовался по церковным делам.
По свидетельству известного историка церкви Н.П.Гилярова-Платонова (1896:
997-998), А.П.Толстой был человеком «оптинского православия», и потому
был «скорее не расположен» к ученому богословию и духовенству, стремившемуся
к светскости и удобствам жизни:
«Ему скорее хотелось бы (разумеется, бессознательно), - подчеркивал Гиляров,
- воротить церковь к тому состоянию, в каком она была при нищих блаженных
патриархах, или даже митрополитах».
Назначение А.П.Толстого обер-прокурором Синода было встречено с сочувствием,
как светскими кругами, так и епископа-
297
том. Общее раскрепощение духовных сил, охватившее общество в начале царствования
Александра II, открыло епископату путь к оценке системы Н.А.Протасова.
При А.П.Толстом члены Синода пытались добиться большей самостоятельности.
Они упорно отстаивали интересы монашества, независимость церковного бюджета,
выступали против расширения прав католиков и старообрядцев. Это создавало
иллюзию «возрождения» Синода, о котором пишет американский исследователь
Г.Фриз (1983: 195-200). Однако, заслуги А.П.Толстого, на наш взгляд, в
этом процессе преувеличивать не стоит. За короткое время под влиянием директора
канцелярии обер-прокурора К.С.Сербиновича, «правой руки» Протасова, новый
обер-прокурор успел зарекомендовать себя самовластным хозяином Синода и
распоряжался духовными капиталами «столь же произвольно» как и его предшественник
(А.Н.Муравьев-М.П.Погодину. 1859г.//РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 603. Л. 7об.).
Залог стабильности высшего церковного управления А.П.Толстой видел в несменяемости
членов Синода, полагая, что их частые перемены
«составляют важное препятствие к полезному влиянию па церковные дела и
более всего другого предают дела сии в руки сильных светс-кихлиц» (А.П.Толстой-
Филарету. 12августа 1859г.//Львов 1900:415).
Отмена крепостного права вызвала у него нечто вроде личного кризиса. 19
февраля 1861 г. в день опубликования Манифеста об отмене крепостного права
сенатор В.А.Муханов (1897:46) записал в своем дневнике:
«Мрачный граф А. П. Толстой... в недоумении, продолжать ли службу в настоящих
обстоятельствах».
Недостаток качеств государственного деятеля А.П.Толстой компенсировал поиском
способных людей и поневоле попадал под их влияние. Многие чиновники, привлеченные
им на службу в Синод, впоследствии занимали высокие государственные посты.
Среди них - сенаторы П.И.Саломон и И.И.Полнер, С.Н.Урусов, принимавший
активное участие в разработке «конституционного» проекта великого князя
Константина Николаевича, и государственный контролер Т.И.Филиппов, тонкий
знаток церковных вопросов, сторонник восстановления патриаршества. Т.И.Филиппов,
исполнявший при А.П.Толстом «почти должность правителя дел» (Григорий -
Филарету. 22 марта 1859 г. //Львов 1900: 113), и К.К.Зедергольм, друг К.Н.Леонтьева,
впоследствии иеромонах Оптиной пустыни, стали ближайшими советниками обер-прокурора.
Для них А.П.Толстой учредил должности чиновников особых поручений, какой
при Н.А.Протасове в Синоде не было.
Т.И.Филиппов и К.К.Зедергольм, близкие к кружку славянофилов и редакции
молодого «Москвитянина», не сочувствовали церковной реформе Петра I, о
которой Филиппов «отзывался не иначе, как с глубоким отвращением» (Скальковский
1890: 309). Однако, их при-
298
верженность идее «византизма» - необходимости возвращения России к допетровскому
церковному строю с патриаршеством и соборами, не встречала в начале 1860-х
гг. особых симпатий у высшего духовенства. В то время оно пыталось обеспечить
себе «свободу рук» в рамках Духовного регламента и оказывало влияние на
А.П.Толстого в этом направлении (См.: Алексеева 1997: 57-59, 65-69, 100-109).
Осторожная, но твердая позиция епископата вступала в конфликт с характером
К.К.Зедергольма, приводившим его к воззрениям, «не вполне» отвечавшим требованиям
«примирительности и сдержанности», особенно важным в столь деликатном вопросе
(А.П.Ахматов — М.Н.Муравьеву. 7 ноября 1864 г. // РГИА. Ф. 797. Оп. 34.1
отд. Д. 310. Л. 2об.)
Фигура А.П.Толстого примиряла интересы светской бюрократии и епископата
в Синоде. Т.И.Филиппов считал его лучшим обер-прокурором в XIX столетии
(Филиппов 1874:108-113). Доволен был и митрополит Петербургский Григорий.
Отмечая заслуги А.П.Толстого перед синодальным присутствием, он писал Филарету,
что обер-прокурор
«...помогает нам, при всем затруднении, так много, что покойный граф (Н.А.Протасов.
- С.А.) едвали вырешился такмного действовать в нашу пользу. Мы весьма
счастливы, что в настоящее время у нас он» (Григорий - Филарету. 14 августа
1858 г. // Львов 1900:105).
Но со временем А.П.Толстой все больше терялся в делах. Постоянно циркулировали
слухи о его скорой отставке. Уже в 1858 г. осведомленный в тайнах церковного
управления епископ Никанор (1910: 287) (Бровкович), посетив мир петербургской
синодальной бюрократии, отмечал:
«Ума и воли в обер-прокуроре никто не видит. Не верят в его долговечность.»
28 февраля 1862 г. А.П.Толстой вышел в отставку с назначением в Государственный
Совет и пожалованием ордена Белого Орла (РГИА. Ф. 797. Оп. 32.1 отд. Д.
77. Л. 3, 9). Причинами его отставки стали конфликт с министром внутренних
дел П.А.Валуевым по вопросу большего участия духовенства в народных школах
и защита церковных капиталов от подчинения Государственному контролю (Барсуков
1905: 206; Алексеева 1997: 119-121). Уход А.П.Толстого оценивался в обществе
как «истинная потеря для православия» (Муханов 1897: 55).
После его отставки на должность обер-прокурора прочили директора Духовно-учебного
управления Синода князя С.Н.Урусова, хотя были и другие кандидатуры: граф
В.Ф.Адлерберг, князь М.А.Оболенский, попечитель Московского учебного округа
Н.В.Исаков. В конце концов, после отказа С.Н.Урусова по семейным обстоятельствам
пост обер-прокурора был предложен императором харьковскому военному губернатору
А.П. Ахматову. Его назначение поддержал и Филарет (Дроздов), с кото-
299
рым кандидата связывали дружеские отношения и интенсивная переписка
(РГИА. Ф. 796. Оп. 205. Д. 457. Л. 2; Ювеналий - Сергию. 17 февраля 1862
г. // Там же. Д. 639. Л. 2об.-3; Порфирий 1902: 5; Беляев 1910: 251-252).
Новый обер-прокурор вступил в должность 13 марта 1862 г. в чине генерал-майора
и был человеком, совершенно чуждым предмету своих должностных обязанностей.
А.П.Ахматову было свойственно
«неверие, заимствованное в отсталых понятиях минувшего века, по его воспитанию
в Казанском университете» (Муравьев 1913: 59).
На новом поприще он проявил себя защитником государственного православия.
Этот курс нашел поддержку в высших сферах, особенно в окружении императрицы
Марии Александровны -противницы уступок иноверцам и раскольникам.
Дополнительный свет на убеждения А.П.Ахматова проливают его беседы о проблемах
церковной жизни с министром внутренних дел П.А.Валуевым. Одна из них, о
льготах старообрядцам, состоялась в марте 1864 г.:
«Когда я напомнил Ахматову..., - отметил в дневнике П.А.Валуев (Запись
28 марта 1864 г. // 1961 а: 276-277), - что соборное начало -догмат церкви
и что некоторые епископы склонны его поддерживать, он старался дать этому
стремлению политический смысл и сказал: моя вера не православная, а русская
вера (то есть самодержавие и в церкви). ...а мы вообще таковы..., - резюмировал
министр. - Когда речь о смешанных браках, о лютеранах и т. п., мы православные
и об интересах государства нет речи. Когда же дело касается внутреннего
быта Церкви, мы русские и догматы православия на заднем плане.»
В другой раз на замечание Валуева о том, что «интересы церкви требуют движения»,
А.П.Ахматов отвечал, «что его идеал -величие России...»:
«Следовательно, - подытожил П.А.Валуев (Запись 17 февраля 1865 Г.//19616:
23) разговор, - точка отправления обер-прокурора св. Синода вовсе не синодальная.»
Все это характеризовало А.П.Ахматова как сторонника имперской идеи. Он
придавал началу государственного единства, хранителем которого выступал
император, самодовлеющее значение и рассматривал церковь лишь в качестве
силы, обслуживающей интересы верховной власти.
При А.П.Ахматове в Синоде в полную силу развернулась имитация процесса
реформ, охватившего российское общество в начале 1860-х гг. Попытки приспособить
церковную организацию к пореформенным процессам буржуазного обновления
выливаются в это время в обсуждение планов реформы церковного управления
и^мер, направленных на преодоление закрытости духовного сословия, черт
отсталости и косности в образе его действий. В 1862' г. с подачи министра
внутренних дел П.А.Валуева, инициировавшего вопрос о церковных реформах,
создается Главное присут-
300
ствие по делам об улучшении быта православного белого духовенства, начинается
пересмотр системы подготовки священников (Freeze 1983: 248-259; Римский
1995: 171-172; Римский 1996: 38-47). Однако неприятие А.П.Ахматовым любых
перемен и его оппозиция соборному началу в церкви сначала привела к уходу
из Синода «византийцев» - Т.И.Филиппова и К.К.Зедергольма, а затем лишила
Обер-прокурора поддержки А.Н.Муравьева и митрополита Филарета. В 1865 г.
А.П.Ахматов оставил должность обер-прокурора по болезни и несогласию с
Александром II и П.А.Валуевым в вопросе либерализации законодательства
о смешанных браках в Остзейском крае. Конфликт был столь глубоким, что,
подав в отставку, А.П.Ахматов остался генерал-адъютантом, «его не сделали
не только членом Государственного Совета, но даже сенатором» (Дневник Т.И.Филиппова.
1892 г. // РГИА. Ф. 728. Он. 1. Д. 1. Л. 52об.-53; Записи 15,18,19 и 31
марта 1865 г. // Валуев 19616: 27-31). В обер-прокурорство А.П.Ахматова
в Синоде пышным цветом расцвели различные финансовые злоупотребления, была
прекращена практика составления всеподданнейших отчетов обер-прокурора
и был закрыт вопрос о подчинении капиталов духовного ведомства Государственному
контролю.
Преемником А.П.Ахматова на посту обер-прокурора 3 июня 1865 г. стал граф
Д.А.Толстой. Он был восторженным поклонником Духовного регламента
(«находил его безупречным и в основных его положениях и в подробностях»
(Феоктистов 1991: 172)) и «принадлежал к числу самых рьяных почитателей
императрицы Екатерины II» (Либрович 1916,1993:289),
показавшей себя последовательной сторонницей церковной политики Петра I.
Несмотря на то, что в обществе граф имел репутацию человека, индифферентного
к вопросам живой веры, с его назначением связывали определенные надежды
даже церковные круги (Феоктистов 1991: 172; Мещерский 1898: 470; Лебедев
1911: 364). Как человек самостоятельных консервативных убеждений, чиновник
с многолетним стажем, автор исследования по истории католицизма в России,
Д.А.Толстой был подготовлен к обер-прокурорству лучше своих предшественников
и к тому же пользовался расположением двора. С 14 апреля 1866 г. он одновременно
занимал посты обер-прокурора Синода и министра народного просвещения. По
справедливому замечанию Н.П.Гилярова-Платонова (1906: 192-193), существо
этого соединенного управления, воскрешавшего времена графа А.Н.Голицына,
состояло в том, что
«в духовном ведомстве и в министерстве просвещения граф Толстой подчинялся
двум различным токам, не связывая их в органическое целое, для чего требовались
бы, может быть, более высокие государственные способности».
Новый обер-прокурор стал инициатором ряда преобразований в различных областях
церковной жизни. Детям священнослужи-
301
телей было дано разрешение поступать в университеты и другие учебные заведения.
Всем православным был открыт доступ в семинарии. В руководство семинарий
и духовных академий широко вводилось выборное и совещательное начало. Реформы
1869-1871 гг. предусматривали сокращение числа приходов и исключение из
духовного звания лиц, не имевших священнического сана: певчих, сторожей,
звонарей, сверхштатных псаломщиков и детей духовенства. Детям священно-
и церковнослужителей были дарованы права личных дворян или почетных граждан.
За счет децентрализации некоторых функций Синода расширялись границы епархиального
самоуправления, был укреплен аппарат консисторий и введены епархиальные
съезды духовенства. Реформы обеспечивали приток «свежей крови» в духовное
сословие и намечали тенденцию к преодолению пропасти между обществом и
основной массой духовенства, к улучшению его материального положения (Freeze
1983: 290-345; Русское православие 1989: 358-363).
Этот курс означал определенный отход от политики предшественников Д.А.Толстого
и был встречен ими критически. А.П.Ахматов и А.П.Толстой собирались «награждать
тех, кто не будет закрывать церквей» (Беляев 19146: 890). Однако переоценивать
качеств Д.А.Толстого-реформатора не следует. Часть проведенных им мер была
инициирована еще программой церковных реформ П.А.Валуева (Римский 1995:169-172;
Римский 1996: 37-38). Изменения в делопроизводстве и структуре Синода воплощали
в жизнь проекты, разработанные в самом духовном ведомстве в начале 1860-х
гг. (Алексеева 1997: 85-92,115-118). Кроме того, Д.А.Толстой был убежденным
сторонником системы западноевропейского абсолютизма и всегда отказывал
православию в самостоятельном содержании по сравнению с лютеранством, где
источником власти церкви выступало государство, а церковное управление
было только соответствующей функцией государственной власти. Проводя реформы
диктаторскими методами, Д.А.Толстой «изображал в своих отношениях к Синоду
твердый авторитет премьера» (Евдоким 19056: 221). Он смотрел на духовенство
«как на силу, которая должна находиться в подчинении правительству и которою
умное правительство может искусно пользоваться для своих целей» (Феоктистов
1991: 173).
Как и А.П.Ахматов, Д.А.Толстой был противником усилившихся во второй половине
1860-х гг. требований созыва окружных соборов епископов, видя в них угрозу
целостности церковного пространства, возможность отторжения Виленского,
Малороссийского или Грузинского округов. Летом 1869 г. он был вроде согласен
на''созыв Русского собора без разделения на митрополичьи округа (Горский
1914: 402-403). Но это намерение, не имея поддержки Александра II, видимо,
было только гипотетическим. Еще в апреле 1869 г. император
302
«через обер-прокурора сказал членам Синода, что о соборе неблаговременно
думать, ибо и Римский (I Ватиканский собор католической церкви. - С. А.)
вероятно окончится скандалом» (Беляев 1914а: 422).
При Д.А.Толстом конфликт светской власти с епископатом достиг новой высоты.
Открыто обвиняя синодалов в кумовстве, обер-прокурор был в Синоде «действительно
министр»:
«министр в духе Комитета министров, в духе высшего светского круга, в духе
государственном, который стремится подчинить себе дух церковный совершенно,
направляет дела борьбы против церкви и ее обособленности от мира» (Никанор
1908: 195).
Обмирщение церкви в конце 1860-х - 1870-е гг. выразилось в открытии необычайно
широкого доступа к влиятельным должностям в Синоде представителей белого
духовенства. Среди них выделялся настоятель посольского храма в Париже
протоиерей И.В.Васильев, один из ближайших советников Д.А.Толстого. Вторым
советником обер-прокурора стал архиепископ Макарий (Булгаков), возведенный
Д.А.Толстым в сан митрополита Московского вопреки желанию императрицы Марии
Александровны (Феоктистов 1991: 173). С его помощью в начале 1870-х гг.
Д.А. Толстой надеялся провести реформу церковного суда. В нарушении канонов
православной церкви она наделяла обер-прокурора Синода такой судебной властью,
какой в церковных делах не имел даже министр духовных дел и народного просвещения
в 1817-1824 гг. Против этих планов резко выступил епископат. Во многом
благодаря именно провалу реформы церковного суда министерские полномочия
обер-прокурора Синода так и не получили во второй половине XIX в. законодательного
оформления (Алексеева 1997:167-172).
В конце 1870-х гг. обер-прокурор был вынужден признать, что его политика
не принесла ожидаемых плодов. Материальная зависимость духовенства от прихода
в отсутствии достаточных государственных ассигнований возросла. Сокращение
числа приходов и изъятие из программ духовно-учебных заведений естественных
и точных наук, а также предметов, ориентировавших учащихся на критическое
восприятие действительности, отрицательно сказались на росте идейного влияния
церкви в обществе (Freeze 1983: 310-320). Противоречия, вызванные неудачами
духовно-учебных преобразований и проектом реформы церковного суда, а также
желание правительства расширить свою социальную базу за счет всех слоев
духовенства подготовили отставку Д.А.Толстого с поста обер-прокурора Синода.
Одновременно он был уволен и от должности министра народного просвещения.
«Орудием» падения Д.А.Толстого стал министр внутренних дел Л.С.Маков, возбудивший
в Комитете министров вопрос об открытии часовен на Рогожском старообрядческом
кладбище. Резко выступив против этой меры, обер-прокурор приватно об-
303
винил Л.С.Макова в получении взятки от рогожских старообрядцев, и был вызван
им на дуэль. Вышел скандал, вконец поссоривший Д.А.Толстого с коллегами-министрами
(Феоктистов 1991:188; Валуев 1919: 83-87; Пантелеев 1934: 620-621).
В должности обер-прокурора Синода его сменил К.П.Победоносцев, оказавший
значительное влияние на формирование правительственного курса при Александре
III. Как знаток церковных вопросов и сторонник воцерковления общественной
жизни он состоял в круге кандидатов на этот пост с 1865 г., но отказался
занять место А.П.Ахматова по семейным обстоятельствам (К.П.Победоносцев
- Э.Ф.Раден. 25 января 1865 г. // РГИА. Ф. 1574. Оп. 1. Д. 54. Л. 26об.-27).
Назначение К.П.Победоносцева обер-прокурором Синода состоялось по рекомендации
М.Т.Лорис-Меликова и П.А.Валуева 24 апреля 1880 г. в условиях «кризиса
верхов», когда среди колебаний и растерянности делалось все для укрепления
власти.
Церковная политика нового обер-прокурора была преломлением его философских
и политических взглядов. К.П.Победоносцев последовательно отстаивал идею
единства церкви и государства:
«...я смотрю на Россию, как на величественное здание, построенное на прочном
фундаменте..., - говорил он. - Фундамент этот: православие и самодержавие.
Я ничего не имею против надстроек над зданием, если они отвечают фундаменту
и общей архитектуре векового здания; но фундамент должен оставаться прочным
и нетронутым» (Либ-рович!916,1993:319).
Победоносцев отрицал возможность существования безверного государства и
подчеркивал, что поддержание
«элемента веры в народе связано с охранением консервативных начал, которыми
не может пренебрегать никакое правительство» (Победоносцев 1873:917).
Но в отличие от Д.А.Толстого с его приверженностью к системе западноевропейского
абсолютизма К.П.Победоносцеву было свойственно традиционное понимание самодержавия,
предполагавшее религиозно осознанное отношение к верховной власти как церковному
служению.
«Провидение Божие устраивает судьбу народа, воздвигая посреди его вождя,
на котором самый дух народа дает направление судьбам его...»,
- подчеркивал он неразрывность религиозного и гражданского начала в основании
самодержавия (Пичета 1913: 98). Религиозная санкция самодержавия, по его
мнению, была «основным корнем», на котором, утверждалась прочная связь
между народом и государственной властью (Победоносцев 1996: 271-272).
Вопреки еще бытующим представлениям, идеалом К.П.Победоносцева, мировоззрение
которого основывалось на историз-
304
ме, была не допетровская церковность XVII столетия, а церковная реформа
Петра I. Учреждение Синода он рассматривал как историческую форму союза
церкви и государства, сложившуюся в результате подавления в конце XVII
в. «смуты боярских, дворс-ких и церковных интриг из-за преобладания» и
образования Российской империи.
«Зная историю, я всегда думал, что это (реформа Петра I. - С.А.) было дело
мудрое, благое и для церкви и для государства, а опыт всей моей деятельности
за 25 лет в настоящей должности (Обер-прокурора. - С. А.) еще утвердил
меня в этом мнении»,
- писал он царю в марте 1905 г. (Победоносцев 1983: 185). Поскольку центром
внимания и религии и политики выступает общество, Победоносцев не без основания
полагал, что последовательное отделение церкви от государства является
«утопией, невозможной к осуществлению». Он верил в неисчерпанность потенциала
«системы господствующей или установленной церкви», хотя она и имела, по
его мнению, «много недостатков», была «соединена со множеством неудобств
и затруднений», не исключала «возможности столкновений и борьбы» (Победоносцев
1996: 273-277). Залог церковного согласия К.П.Победоносцев (1983: 186)
видел в существовании обер-прокурора как «доверенного от царя, соединенного
с Синодом церковного человека», который при самодержавном правительстве
был «не только обличитель, но и в особенности, - защитник..., ходатай перед
царем и правительством о всех нуждах церкви».
Другая мировоззренческая предпосылка, лежавшая в основе церковной политики
К.П.Победоносцева, была отмечена еще Г.В.Флоровс-ким. Она заключалась в
убеждении обер-прокурора в «совершенной законченности православного мировоззрения»,
данного в полноте своей в Священном Писании и в Священном Предании церкви,
в том, что «богословие» не принадлежит к существу православия, «русского
православия», во всяком случае, т. е. русской «простой и народной веры»
(Флоровский 1937,1991: 418, 422).
Понимая, что в XX в. Россия придет к новым общественным моделям через революционные
потрясения, К.П.Победоносцев всячески старался оттянуть момент наступления
катаклизма. Программа его действий заключалась в поиске нереализованных
возможностей. Резервы самодержавия и соединенной с ним церкви Победоносцев
(1996: 264-267) видел в сближении политической и научной конструкций церковного
отправления с народной верой. Необходимым условием этого процесса он считал
практическое развитие в обществе церковной жизни и воспитание в учреждениях,
связанных с церковью, кадров «знающих работников», которыми должно держаться
управление (Победоносцев 1983: 186-187).
Среди основных мероприятий К.П.Победоносцева на посту обер-прокурора Синода
были восстановление 2000 приходов, зак-
305
рытых в 1869-1871 гг., улучшение материального положения и кадрового
состава сельского духовенства, развитие церковно-приходских школ и кампания
по издательству церковно-назидательной литературы для народа. Уставы духовно-учебных
заведений, принятые в 1884 г., привели к резкому сокращению числа студентов
в духовных академиях и возврату от научной «к служилой точке зрения на
богословскую школу» (Флоровский 1937,1991:415-416,418; Freeze 1983: 409-440).
Кроме того, они ликвидировали выборы ректоров семинарий, ужесточили инспекторский
надзор и власть епархиальных епископов. Власть местного церковного аппарата
была усилена по Уставу духовных консисторий 1883 г.
Одним из центральных элементов политики К.П.Победоносцева стала защита
церковной реформы Петра I и ее историчности:
«Правила для рассмотрения сочинений, представленных на соискание ученых
богословских степеней», введенные Синодом в 1889 г., запрещали «неблагонамеренно
выставлять в ложном свете какие-либо учреждения и установления отечественной
церкви» (Флоровский 1937, 1991: 418-419).
В 1880-е гг. для повышения ее авторитета обер-прокурор «задумал и реализовал»
серию церковно-исторических торжеств, главное место среди которых заняло
празднование 900-летия принятия христианства на Руси (Русское православие
1989: 375-376).
В отличие от Д.А.Толстого К.П.Победоносцев понимал, что в церковной политике
невозможно пренебрегать ролью епископата, который по учению церкви совмещал
в себе всю полноту апостольской власти и при котором «обер-прокурор находится
за ширмами» (Победоносцев 1914: 581).
Разрешив созвать в 1884 г. в Киеве собор епископов по проблеме штундизма,
он положил начало возрождению традиции окружных епископских соборов. Несмотря
на категорический запрет касаться на соборе вопросов высшего церковного
управления, эта скромная инициатива была подвергнута Д.А.Толстым резкой
критике. Он говорил:
«Победоносцев - делегат попов, или, правильнее, монахов, пред правительством,
а не правительства у духовной власти. Не так определяется власть синодального
обер-прокурора в Духовном регламенте» (По-ловцов 1966: 263).
На самом деле К.П.Победоносцев был противником реальной самостоятельности
епископата, поскольку считал, что архиерейское всевластие и соборное начало
в управлении церковью, как, впрочем, и традиция оптинского православия,
противоречат самодержавному принципу правления. В итоге это привело Победоносцева
к конфликту с иерархией, мечтавшей о реформе Синода. Поэтому в своей политике
он был вынужден опираться на чиновника, для которого «фантазия не есть
закон, ибо он весь в дисциплине, завязан и связан» (Розанов 1991: 50).
Бюрократический,
306
административный характер действий обер-прокурора особенно ярко проявился
в отношении к старообрядчеству и иноверным исповеданиям. Суть этой политики
заключалась в укреплении авторитета православия
«не столько путем примера, поучения и подъема народной равственнос-ти и
религиозного сознания, сколько путем административных взысканий и судебных
приговоров...» (Кони 1913: 651).
С начала 1890-х гг. К.П.Победоносцев, по мере удаления от центров власти,
утрачивал контроль и в Синоде, где его, по собственному признанию, «не
всегда слушали)) (К.П.Победоносцев - Николаю Алеутскому. 18 июня 1898 г.
// РГИА. Ф. 1574. Оп. 2. Д. 247. Л. 131). В конце концов, он «совершенно
доверился своему товарищу (В.К.Саблеру. - С. А.), и в направлении множества
синодальных дел В.К. в течение многих лет был полновластным хозяином» Синода.
Существо этого управления заключалось в отсутствии глубины и серьезности
действий, так как Саблер
«принадлежал к числу людей, для которых интересна сервировка стола...,
которых новая лампадка в иконостасе или киот больше радует, чем новая,
свежая и сильная богослужебная мысль...» (Шавельский 1954,1996: 282, 284).
По свидетельству директора архива Синода А.Н.Львова (1930: 106-110), «саблеровский
режим» установился в Синоде уже в середине 1880-х гг.
Охранительная политика К.П.Победоносцева не способствовала преодолению
сословной замкнутости духовенства и его вовлечению в жизнь общества. В
начале XX в. эта политика окончательно пришла в противоречие с религиозным
пробуждением интеллигенции и появлением в обществе требований реформ, направленных
на всеобъемлющее восстановление соборного строя церкви. Отставка К.П.Победоносцева
состоялась 19 октября 1905 г., через день после подписания императором
Манифеста 17 октября 1905 г. «Об усовершенствовании государственного порядка»,
определившего «новый» курс правительства в церковной сфере.
Обер-прокуроры, возглавлявшие Синод в пореформенный период, по-разному
понимали природу самодержавия и православной церковности. Но на практике
деятельность каждого из них обернулась для синодального присутствия, по
выражению епископа Евдокима (Мещерского) (1905а: 220-221), очередным «аракчеевским
веком». В основе всех обер-прокурорских программ, являвших собой образец
мировоззрения высшей бюрократии, лежало представление о первенствующей
роли государства в делах церкви, и все они были проникнуты стремлением
сохранить неограниченное самодержавие. Поэтому на наш взгляд нельзя согласиться
с Г.Фризом в том, что программа обер-прокурора Синода во второй половине
XIX в. была либо либеральна, либо консервативна (Freeze 1983: 21-22). Она
всегда была последовательна в своем консерватизме.
307
После отставки К.П.Победоносцева «престиж обер-прокурор-ской власти значительно
уменьшился» (Зырянов 1984: 187). Новейшие исследования показывают: «на
закате самодержавия синодальная система не только не могла контролировать"государ-ственную
деятельность иерархов", но даже, по большому счету, не принималась
ими в расчет» (Фирсов 1996: 461).
Не в последнюю очередь это было связано с сохранением коллегиального принципа
работы синодального присутствия, делавшего власть обер-прокурора Синода
менее устойчивой, чем министерская. Особенности в протекании процесса правового
оформления института обер-Прокуратуры Синода были обусловлены общим кризисом
самодержавия после отмены крепостного права. Синодальное управление в России
не имело оснований в учении и канонах православной церкви. В атмосфере
открытой критики наследия графа Н.А.Протасова и неканоничности церковной
реформы Петра I самодержавие уже не могло игнорировать этот факт в истории
православной церкви, своего ближайшего союзника и опоры. В пореформенный
период ни один проект, закреплявший за обер-прокурором права министра в
отношении к присутствию Синода, не продвинулся дальше стадии обсуждения.
ЛИТЕРАТУРА
Алексеева 1997 - Алексеева С.И. Синод в системе высших и центральных государственных
учреждений Российской империи (1856-1904 гг.) Дис.... канд. ист. наук.
СПб., 1997.
Барсов 1885 - Барсов Т.В. Сборник действующих и руководственных церковных
и церковно-гражданских постановлений по ведомству православного исповедания.
СПб., 1885. Т. 1.
Барсков 1905 - Барсуков Н.П. Жизнь и труды М.Н.Погодина. СПб., 1905. Кн.
19.
Беляев 1910 - Беляев А. А. Профессор Московской Духовной Академии П.С.Казанский
и его переписка. Сергиев Посад, 1910.
Беляев 1914а - Беляев А. А. Профессор Московской Духовной Академии П.С.
Казанский и его переписка с архиепископом Костромским Платоном // Богословский
вестник. 1914. № 5-8.
Беляев 19146-Беляев А. А. Профессор Московской Духовной Академии П.С.Казанский
и его переписка с архиепископом Костромским Платоном // Богословский вестник.
1914. №12.
Валуев 1919-Валуев П.А. Дневник. 1877-1884гг. Пг., 1919.
308
Валуев 1961а -Дневник П.А.Валуева. М., 1961. Т. I.
Валуев 19616-Дневник П.А.Валуева. М., 1961. Т. П.
Власть 1996-Власть и реформы. СПб., 1996.
Гиляров-Платонов 1896 - Материалы для биографии Н.П.Гилярова-Платонова//Русское
обозрение. 1896. №12.
Гиляров-Платонов 1906 - Гиляров-Платонов Н.П. Вопросы веры и церкви. М.,
1906. Т. П.
Глинский 1996 - Глинский Б.Б. Константин Петрович Победоносцев. (Материалы
к биографии)//К.П.Победоносцев: pro et contra. СПб., 1996.
Горский 1914 - Неизданные места из «Дневника» А.В.Горского // Богословский
вестник. 1914. №10-11.
Дмитриев 1966- Дмитриев С.С. Православная церковь и государство в предреформенной
России // История СССР. 1966. №4.
Евдоким 1905а - Евдоким. На заре новой церковной жизни // Богословский
вестник. 1905. №5.
Евдоким 19056 - Евдоким. На заре новой церковной жизни // Богословский
вестник. 1905. №6.
Захаров 1912 - Захаров Н. А. Система русской государственной власти. Новочеркасск,
1912.
Зырянов 1984 - Зырянов П.Н. Православная церковь в борьбе с революцией
1905-1907 гг. М., 1984.
Ивановский 1895 - Ивановский В.В. Русское государственное право. Казань,
1895. Т. 1.
Исмайлов 1883 - Из воспоминаний прокурора грузино-имеретинской синодальной
конторы Ф.Ф.Исмайлова // Странник. 1883. №7.
История 1911 - История Правительствующего Сената за двести лет. 1711-1911.
СПб., 1911. Т.4.
Кони 1913-Кони А.Ф. Пасторские дела//Кони А.Ф. На жизненном пути.Т.1.М.,1913.
Лазаревский 1910 - Лазаревский Н.И. Лекции по русскому государственному
праву. СПб., 1910. Т.П. 4.1.
Лебедев 1911 - Из записок сенатора К.Н.Лебедева // Русский архив. 1911.Кн.2.Вып.7.
Леонтий 1914 - Леонтий. Мои заметки и воспоминания. Сергиев Посад, 1914.
Либрович 1916 Репр.: 1993 - Либрович С.Ф. На книжном посту. Воспоминания.
Записки. Документы. Пг.; М., 1916. Репр.: Таллинн; М., 199.3.
Львов 1900 - Львов А.Н. Письма духовных и светских лиц к митрополиту
Московскому Филарету. СПб., 1900.
309
Львов 1930 - Львов А.Н. Князья церкви // Красный архив. 1930. Т.З.
Мещерский 1898 - Мещерский В.П. Мои воспоминания. СПб., 1898.4.2.
Муравьев 1913-Муравьев А.Н. Мои воспоминания. М., 1913.
Муханов 1897 - Из дневных записок В. А.Муханова // Русский архив. 1897.Кн.1.Вып.1.
Никанор 1908 - Записки архиепископа Никанора: «Моя хиротония» 1871 //Русскийархив.
1908. Кн.1. Вып.2.
Никанор 1910- Никанор. Биографические материалы. Одесса, 1910. TI
Нольде 1911 - Нольде Б.Э. Очерки русского государственного права. СПб.,
1911.
Пантелеев 1934 - Пантелеев Л.Ф. Из воспоминаний прошлого. М.; Л., 1934.
Пичета 1913 - Пичета И.Х. Факты и воспоминания из жизни герцего-винца на
службе по духовно-учебному ведомству. Харьков, 1913. Вып.2.
Победоносцев 1873-Z.Z. [К.П.Победоносцев]. Борьба государства с церковью
в Германии // Гражданин. 1873. №34.
Победоносцев 1914 - Победоносцев К.П. - Н.И. Субботину. 10 июня 1893 г.
// Чтения в императорском обществе истории и древностей российских при
Московском университете. 1915. Кн.1. М., 1914.
Победоносцев 1983 - Победоносцев К.П. Письма Николаю II // Религии мира.
М., 1983.
Победоносцев 1996 - Московский сборник. Издание К.П. Победоносцева // Победоносцев
К.П. Сочинения. СПб., 1996.
ПСЗ-П - Полное собрание законов Российской империи. Собрание второе.
ПСЗ-1П - Полное собрание законов Российской империи. Собрание третье.
Половцов 1966-Дневник государственного секретаря А. А. Полов-цова.М., 1966.Т.2.
Порфирий 1902 - Порфирий. Книга бытия моего. Дневники и автобиографические
записки. СПб., 1902. Т. VIII.
Римский 1995 - Римский С.В. Церковная реформа 60-70-х годов XIX века//Отечественная
история. 1995.№ 2.
Римский 1996 - Римский С.В. Церковная реформа Александра II // Вопр'осы
истории. 1996. № 4.
Розанов 1991 - Розанов В.В. М.П.Соловьев и К.П.Победоносцев
310
о бюрократии//Начала. 1991. № 1.
Русское православие 1989 - Русское православие: вехи истории. М., 1989.
Свод - Свод законов Российской империи. СПб., 1857. T.I. Ч.II. Учреждение
Правительствующего Сената.
Скальковский 1890 - Скальковский К. А. Наши государственные и общественные
деятели. СПб., 1890.
Филарет 1886 - Собрание мнений и отзывов Филарета, митрополита Московского
и Коломенского, по учебным и церковно-государствен-ным вопросам. М., 1886.
T.IV. №462.
Софийский 1901 - Софийский П. Здание святейшего правительствующего Синода//Церковные
ведомости. 1901.№ 13-14.
Титов 1988 - Титов Ю.Н. Процесс огосударствления церкви в XVIII-XIX вв.
// Вопросы научного атеизма. Вып. 37. М., 1988.
Тихомиров 1903 -Тихомиров Л.А. Запросы жизни и наше церковное управление.
М., 1903.
Феоктистов 1991 - Феоктистов Е.М. Воспоминания: За кулисами политики и
литературы. М., 1991.
Филиппов 1874 - Филиппов Т.И. Воспоминания о графе А.П.Толстом // Гражданин.
1874. № 4.
Фирсов 1996 - Фирсов С.Л. Православная Церковь и государство в последнее
десятилетие существования самодержавия в России. СПб., 1996.
Флоровский 1937,Репр.: 1991 - Флоровский Г.В. Пути русского богословия.
Париж, 1937. Репр.: Вильнюс, 1991.
Фруменкова 1994 - Фруменкова Т.Г. Обер-прокуроры Святейшего Синода (1721-1917)
// Из глубины веков. 1994. № 3.
Шавельский 1954. Репр.: 1996 - Шавельский Г.И. Воспоминания последнего
протопресвитера армии и флота. Нью-Йорк, 1954. Репр.: М., 1996. T.I.
Freeze 1983 - Freeze G.L. The Parish Clergy in Nineteenth-Century Russia.
Princeton, 1983.
|
