НОВЫЕ ДАННЫЕ ОБ ОБНОВЛЕНЧЕСКОМ ПОМЕСТНОМ СОБОРЕ 1923 г.*
Оп. в кн.: Русская Православная Церковь в ХХ в. Материалы конференции. Петрозаводск, 2002.
См. библиографию.
Обновленческий Поместный собор, проходивший с 29 апреля по 9 мая 1923 г., по-праву, признается исследователями кульминационным, центральным событием в истории обновленческого церковного раскола.1 Нет, пожалуй, ни одной в той или иной мере освещающей церковную историю ХХ в. работы, в которой не упоминался бы этот собор. Наиболее детализированные описания сюжетов, связанных с собором, до сих пор принадлежат исследователям, писавшим в советский период.2
Последними достаточно подробно проанализированы самые различные аспекты подготовки и проведения соборных заседаний. В первую очередь, историков интересовала предсоборная деятельность обновленческого Высшего Церковного Управления (ВЦУ) и главных обновленческих группировок - "Живой Церкви" священника В.Д. Красницкого, "Союза общин Древле-Апостольской Церкви" протоиерея А.И. Введенского и "Союза церковного возрождения" епископа Антонина (А.А. Грановского). Не остался без внимания процесс выработки повестки заседания и реформаторских предложений обновленческих группировок (догматических, канонических, литургических, этических, о внешнем положении Церкви, и др.). Исследованию подверглась и многоступенчатая процедура выборов делегатов и формирования делегаций, включая деятельность на этом поприще ВЦУ, епархиальных управлений, советов благочиний и приходов. Достаточно подробно описаны ход самого собора, его деяния и принятые решения (признание социалистической революции и советской власти; лишение главы Русской Церкви Патриарха Тихона сана, священства и монашества; упразднение монастырских обителей; осуждение фальсификации нетленности мощей святых; введение второбрачия духовенства и белого епископата; отлучение от Церкви эмигрировавшего духовенства; избрание высших обновленческих органов власти; и т.д.).
И в работах советского времени, и в значительном количестве исследований, написанных в последнее десятилетие, соборные сюжеты обычно рассматриваются как собственно церковные, проистекающие из внутренней жизни церкви, обновленческого движения. Впрочем, иногда мимолетно упоминается влияние на принятые собором решения различных партийных и государственных органов, говорится об особой активности "уполномоченного ГПУ" Е.А. Тучкова. В советские годы подобные суждения высказывались в основном авторами, оказавшимися за рубежом. В работах, изданных в Советском Союзе, в лучшем случае приводились выдержки из эмигрантской периодики и литературы, в которых содержались оценки, данные обновленческому собору зарубежным духовенством. Отлученное от Церкви собором зарубежное духовенство однозначно признавало "беззаконное и скверное соборище" лжесобором, который "был подготовлен большевиками и принял составленные ими постановления".3
Вместе с тем, с 1991 г. после открытия допуска к ранее недоступным для большинства исследователей документам оказалось, что к подготовке и проведению собора причастны не только ГПУ, его Секретный отдел (СО) с VI отделением, возглавляемым Тучковым, но и ЦК РКП(б), его Политбюро, Оргбюро, Секретариат и особенно Антирелигиозная комиссия (Комиссия по проведению отделения церкви от государства) при ЦК РКП(б). Массив документов партийного и чекистского происхождения, введенный в последнее десятилетие в научный оборот, однозначно говорит, что обновленческий собор 1923 г. готовился, проводился, контролировался и управлялся структурами ЦК РКП(б) и ГПУ, включая региональные подразделения последних. Об этом свидетельствуют протоколы Антирелигиозной комиссии при ЦК РКП(б) (АРК), ее отчеты и доклады перед Политбюро и Пленумами ЦК партии; протоколы заседаний самого Политбюро и документы, пришедшие в этот высший орган управления страной; различные отчеты, доклады и сводки СО ГПУ, его VI отделения, подготовленные для высших органов ЦК РКП(б) и для чекистского начальства.4
Осознание особой роли и важности в церковной жизни Поместного собора возникло у партийных вождей и чекистских функционеров тотчас, как только встал вопрос о контроле над Русской Церковью, сохранившей свою независимость и самостоятельность в годы революции и гражданской войны. Уже в бурной дискуссии о создании реформаторской "советской" Церкви, развернувшейся в конце 1920 г. между В.И. Лениным, А.В. Луначарским, Ф.Э. Дзержинским, Т.П. Самсоновым, М.Я. Лацисом и П.А. Красиковым, последний, протестуя против искусственного создания таковой, тем не менее, писал о "любопытной ситуации", если "реформационное" духовенство решится на созыв своего собора". 5
Пристальное внимание к собору, его возможностям в решении задуманных антицерковных акций, стало проявляться у партийной верхушки в начале 1922 г., по мере развертывания кампании по изъятию церковных ценностей. Этому в немалой степени способствовали документы, поступавшие из Президиума ГПУ в Политбюро ЦК РКП(б), для обсуждения на его заседаниях. Так, 22 марта 1922 г. высший партийный орган в качестве одного из вопросов рассмотрел присланную днем раньше к членам Политбюро докладную записку "О деятельности духовенства в связи с изъятием ценностей из церквей" за подписями И.С. Уншлихта и Т.П. Самсонова. Из этой записки партийное руководство страны узнало, что, согласно наблюдениям ГПУ, в Русской Церкви созрела ситуация, когда часть архиереев в случае ареста Патриарха и Синода готова провести Поместный собор для выборов нового Патриарха и новых членов Синода из "лиц[,] настроенных более лойяльно к Советской Власти". Согласившись с предложениями чекистов, весьма серьезно подкорректированными негласным главой кампании по изъятию церковных ценностей Л.Д. Троцким, Политбюро, тем не менее, не решилось установить точные сроки для осуществления задуманного, поручив выполнение своего постановления Центральной комиссии по изъятию церковных ценностей.6
По всей видимости, мысль ГПУ о проведении Поместного собора настолько понравилась Троцкому, что он стал использовать это чекистское предложение в собственной концепции уничтожения Русской Церкви посредством обновленческого раскола. В подготовленных тезисах своего выступления перед особым съездовским совещанием по церковным вопросам, одобренных 30 марта 1922 г. Политбюро, Троцкий отвел собору видное место. Он считал, что созыв собора обновленцами позволит им окончательно устранить от власти "черносотенную иерархию" во главе с Патриархом Тихоном. Для подготовки именно такого собора Троцкий настоятельно рекомендовал разрешить обновленцам издавать "в разных концах страны" еженедельники с соответствующим содержанием. К началу работы собора он считал необходимым подготовить пропагандистскую кампанию, направленную против самой обновленческой Церкви. Таким образом, собор мыслился Троцкому как инструмент, с помощью которого руками одной части Церкви, стоящей на лояльных большевикам позициях, можно сместить другую, нелояльную по отношению к власти, чтобы затем после собора заняться постепенной ликвидацией и самих обновленцев.7
Для того, чтобы выполнить все намеченное Троцким и делегатами XI съезда партии, принявшими участие в совещании по церковным вопросам, в ЦК РКП(б) была выработана специальная директива, отправленная в апреле 1922 г. на места шифротелеграммой за подписью И.В. Сталина. В директиве провинциальному партийному и советскому руководству напоминали о том, что "надо всемерно подталкивать лойяльных попов на лозунг нового поместного собора для смещения контр-революционного патриарха и его клики". При этом Центр считал, что "ни губкомы, ни губисполкомы ни в коем случае не должны участвовать в этой работе официально или открыто". Для соблюдения конспирации местные властные структуры были обязаны организовать дело таким образом, чтобы инициатива о созыве собора исходила исключительно "от демократических попов и верующих мирян". 8
В дополнение к апрельской директиве в мае 1922 г., после обнародования программного воззвания обновленцев в центральной печати9, из ЦК РКП(б) в регионы ушла еще одна шифротелеграмма, но только за подписью В.В. Куйбышева. Содержание данной директивы перекликается с текстом почто-телеграммы Троцкого в Политбюро ЦК РКП(б) и в редакции газет "Правда" и "Известия" от 14 мая 1922 г.10 В этом документе председатель Реввоенсовета обозначил задачи прессы в связи с появлением программного обновленческого воззвания, включающего призыв немедленно созвать Поместный собор "для суда над виновниками церковной разрухи, для решения вопроса об управлении церковью и об установлении нормальных отношений между нею и Советской властью". В результате опросного обсуждения почто-телеграммы Троцкого членами Политбюро: Лениным, Сталиным, Каменевым, Зиновьевым, Томским и Рыковым, - было принято решение не утверждать послание председателя Реввоенсовета в качестве постановления Политбюро, а послать его "как директиву ЦК газетам".11 По-видимому, помимо газет было решено сходным образом проинструктировать и местные органы власти, послав им соответствующую дополнительную шифротелеграмму.
В своей директиве, посланной шифровкой, ЦК РКП(б), в частности, доводил до сведения местных властных структур требование о составе делегатов при их выборе на собор. "Необходимо содействовать ему (обновленческому движению. - С.П.), - говорилось в директиве, - чтобы на предстоящем церковном поместном соборе большинство оказалось за лойяльными к советской власти элементами". При этом рекомендовалось "во внутренние разногласия среди обновленческой части духовенства по вопросу о нужности или ненужности патриарха, степени и характере самоуправления приходов" не вмешиваться, "помня однако, что обострение борьбы по всем этим вопросам для нас желательно".12
24 мая 1922 г., после захвата высшего церковного управления обновленцами и заключения Патриарха Тихона под домашний арест, Троцкий в своем очередном письме в Политбюро вновь затронул вопросы, связанные с подготовкой собора. Председатель Реввоенсовета признавал, что ставшее во главе церкви обновленческое движение развивается "главным образом под знаменем церковного собора". Именно на соборе, по суждению Троцкого, должна будет решиться проблема высших органов управления церковной организацией: или сохранение патриаршества, или создание Синода без Патриарха, или вообще отсутствие всякого центрального управления. Чтобы между обновленцами разгорелась жесткая предсоборная борьба, Троцкий предлагал Политбюро отложить открытие собора на несколько месяцев (два или более). Члены и кандидаты в члены Политбюро на заседании этого органа 26 мая 1922 г. согласились с высказанными Троцким предложениями.13
Оттяжка в проведении собора привела к тому, что в недрах ГПУ была образована специальная комиссия по его созыву.14 Как долго функционировала данная комиссия и какие приняла решения, неизвестно. Никаких документов о ее деятельности до сих пор не найдено. С созданием в октябре 1922 г. АРК вопросы, которые рассматривала комиссия ГПУ "по собору" стали прерогативой нового органа по формированию церковной политики. С осени 1922 г. и до весны 1923 г. АРК вкупе с VI отделением СО ГПУ самым активным образом решала все встававшие перед властью проблемы по подготовке и проведению обновленческого Поместного собора.
* * *
На сегодня, если исходить из сохранившихся протоколов заседаний АРК, можно определенно говорить о целом спектре вопросов, связанных с собором, которые волновали партийных и чекистских руководителей. Собор стал для них настолько важным событием, что выполнение многих из принятых АРК постановлений напрямую увязывалось ими с датой его проведения. Так, уже на своем втором заседании 31 октября 1922 г. АРК решила заняться проблемой автокефалии Православной церкви на Украине лишь после окончания собора, с учетом принятых на нем решений.15
Данный вопрос наряду с другими обсуждался членами АРК после заслушивания специального доклада Тучкова "О тихоновщине" от 30 октября 1922 г., в котором упоминался и предстоящий Поместный собор. Правда, это упоминание было связано не с украинской автокефалией, а, насколько позволяет судить приложенный к протоколу АРК текст доклада Тучкова, с проделанной к этому времени чекистами работой по внедрению раскола в церковную организацию. Тучков считал, что Поместный собор будет своеобразной иллюстрацией достигнутых ГПУ и АРК успехов, т.к. во всей полноте продемонстрирует "паралич единства церкви" и наличие в ней "нескольких церковных групп", враждующих между собой.16
Чтобы собор действительно стал подобной иллюстрацией, АРК на своем четвертом заседании 14 ноября 1922 г. решила увязать с собором и время окончания процесса над Патриархом Тихоном. Рассматривая вопрос "О деле Тихона", она постановила "признать необходимым постановку процесса и окончание его до собора".17
Именно такая очередность, с точки зрения АРК, позволяла провести собор с более предсказуемыми результатами. Уверенность в этом строилась на полной подконтрольности созданного властями альтернативного Патриарху Тихону обновленческого ВЦУ, активно и целенаправленно готовившегося к собору. В отчетном докладе АРК перед Политбюро от 28 ноября 1922 г. председатель Комиссии Н.Н. Попов так и писал: "За последнее время можно отметить беспрекословное исполнение со стороны ВЦУ всех директив надлежащих органов и усиление влияния на его работу. Подготовка к собору со стороны ВЦУ за последнее время оживилась. Происходит выработка различных тезисов. Есть все основания ожидать на соборе ожесточенных догматических споров между тремя группами, входящими во ВЦУ ("Возрождение", "Живой Церкви" и "Древлеапостоль[с]кой Церкви"). Недавно за пред[е]лами ВЦУ народилась новая группа "Трудовой Церкви" под лозунгом "Долой буржуев из храмов". Эта группа намерена требовать своего присутствия на соборе".18
5 декабря 1922 г. АРК на своем заседании решила поддержать "оживление" предсоборной деятельности обновленческого ВЦУ материально. Комиссия, заслушав "доклад тов. Тучкова о ВЦУ", одним из пунктов постановления по данному вопросу поручила своему председателю Попову "изыскать средства для проведения ВЦУ предсоборной работы".19 По всей видимости, деньги были необходимы в первую очередь для издания журнала ВЦУ, который мыслился членам АРК как специальный центральный орган подготовки Церкви к собору. Об этом, в частности, говорилось в очередном отчетном докладе АРК перед Политбюро от 12 декабря 1922 г. "Что касается до центра, - писал автор этого доклада Попов, - то здесь решено поддержать журнал ВЦУ на время соборной агитации. За последнее время этот журнал не выходил в силу отсутствия средств... Само собой разумеется[,] журнал будет выходить под самым строжайшим контролем".20
В этом же докладе Попов сообщал высшему руководству страны и о других достигнутых АРК и ГПУ успехах в деле подготовки собора. Если в предыдущем докладе от 28 ноября 1922 г. отмечалась только лишь "выработка различных тезисов" обновленческими группами, то в представленном в Политбюро на этот раз документе уже говорилось о готовых предсоборных тезисах протоиерея Введенского, имеющихся "в распоряжении комиссии". Для убедительности Попов даже пересказал основные положения намеченных Введенским для собора церковных реформ с цитированием значительных кусков доставленного в АРК опуса. Помимо всего выше перечисленного председатель АРК считал необходимым довести до сведения Политбюро мнение Комиссии о мерах, которые нужно было осуществить для успешного проведения "соборной агитации". "Комиссия держится твердого убеждения, - писал Попов, - что выбить церковную контр-революцию из ее последних убежищ необходимо, не стесняясь никакими средствами и не останавливаясь перед самыми безпощадными репрессиями". Для достижения этой цели АРК рекомендовала ГПУ "принять срочные меры к самому точному учету" и "изъятию из церкви" приходского духовенства и членов приходских советов, не желающих вступать в обновленческое движение и противодействующих ему.21
Спустя неделю, 19 декабря 1922 г., АРК закрепила уже официальным постановлением свои рекомендации ГПУ по поводу подготовки выборной кампании на приходском уровне. Рассматривая вопрос "О церковно-приходских Советах", АРК решила "поручить т. Тучкову в 2-х недельный срок собрать сведения о всех активных реакционных мирянах, состоящих членами в церковно-приходских Советах в центре и на местах[,] на предмет применения к ним мер[,] обеспечивающих реорганизацию приходских Советов и выборы на Всероссийский Поместный Собор".22
В другом постановлении от 19 декабря 1922 г., озаглавленном "О Всероссийском Поместном Соборе", АРК уделила особое внимание созыву специального совещания по церковным вопросам с участием региональных руководителей, которые должны были в конце декабря 1922 г. прибыть в Москву на Всероссийский съезд советов. Для оглашения на совещании членами АРК были намечены три доклада: "о работе по обновленческому движению" от ГПУ, "об антирелигиозной пропаганде" и "о предсоборной кампании на местах" от ЦК РКП(б). Тезисы данных докладов было решено получить от ответственных за их составление органов уже на следующем заседании Комиссии. 23
Помимо совещания в этом постановлении АРК вновь обратилась к проблеме составления обновленческими группами предсоборных тезисов, теперь уже в связи с их рассылкой на места.24
Как и было намечено, на своем следующем заседании 27 декабря 1922 г. АРК рассмотрела представленные ей тезисы докладов, подготовленные ГПУ и ЦК РКП(б) для совещания по церковным вопросам. Признав присланное приемлемым, АРК создала специальную "тройку" в составе Попова, Самсонова и Тучкова для "внесения поправок и дополнений в тезисы". Сделать доклад на совещании о предсоборной агитации и "о роли местных парторганизаций в этой работе" взялся сам председатель АРК - Попов. Два других доклада соответственно поручалось огласить Самсонову (от ГПУ) и Скворцову-Степанову (от ЦК РКП(Б)).25
Однако, в реальности на совещании "секретарей и завагитпропов Губкомов и Обкомов" РКП(б) были озвучены только два доклада: "о ходе работы по расколу и подготовке собора", с которым выступил Самсонов, и "об очередных задачах церковной политики по партийной линии", который огласил Попов. Об этом поведал Политбюро сам Попов в отчетном докладе АРК перед высшим партийным органом от 1 января 1923 г. Наряду с сообщением о совещании председатель АРК счел возможным поставить в известность Политбюро и о работе, проделанной в связи с подготовкой "соборных выборов от мирян". Созданная АРК подкомиссия в составе Красикова, Менжинского и Попова, рассмотрев "ряд дел о представителях духовенства и мирянства[,] уличенных в активной борьбе с церковно-обновленческим движением под тихоновскими лозунгами", распорядилась о ссылке и тюремном заключении некоторых из них. Вновь АРК была дана директива ГПУ о срочном, в течение двух недель, учете членов приходских советов, противодействующих обновленчеству и "могущих иметь влияние на соборные выборы от мирян".26
Отчитался Попов перед Политбюро в этом докладе и об еще одной соборной проблеме, волнующей АРК и ГПУ: о составлении соборных тезисов обновленческими группами. Согласно изложенному в документе, тезисы "о предстоящей церковной реформе", представленные "Союзом общин Древле-Апостольской Церкви" и "Живой Церковью" на съезд уполномоченных ВЦУ, были детально изучены АРК. Подобный анализ позволил ей сделать заключение о тактике поведения этих двух групп на предстоящем Поместном соборе. Перечислив основные положения соборных тезисов, Попов пришел к выводу, что "наиболее сильной организацией" среди обновленцев является "Живая Церковь" во главе со священником Красницким. В отношении же группы "Союз церковного возрождения", не представившей своих тезисов, Попов дал следующий прогноз: "Есть основание предполагать, что эта группа не желает открывать карт, так как не знает[,] какой тактики она будет придерживаться на соборе. Возможно[,] что создавшееся там положение толкнет эту группу в объятия тихоновцев".27
Помимо тезисов, содержащих предложения обновленческих групп о реформировании Церкви, АРК в не меньшей степени волновали и другие документы обновленцев, посвященные подготовке Поместного собора. Так, 30 января 1923 г. АРК на своем заседании занималась редактированием текста положения ВЦУ о созыве собора. В протоколе ее заседания итог этой деятельности был зафиксирован следующим образом: "Положение ВЦУ о созыве собора к опубликованию и разсылке на места разрешить; выкинуть из положения п.п. 5, 20, 27, 34, в коих говорится о признании избранными на Собор социальной револ[юции] и объединения трудящихся и пункт 32 о приглашении на собрания пребывающих на покое архиереев. Также выкинуть в пунк[те] 11 условность о причащении".28
Возвращаясь к вопросу о проведении выборов на приходском уровне, АРК в этом же протоколе сформулировала еще одно решение проблемы устранения из состава церковно-приходских советов нежелательных для власти мирян. АРК постановила: "До выборов на собор произвести перевыборы прих[одских] советов". 29
Приведенный выше текст протокола АРК о положении ВЦУ о созыве собора был в несколько измененном виде включен новым председателем Комиссии Е.М. Ярославским в отчетный доклад перед Политбюро от 16 февраля 1923 г. Разрешение на рассылку этого положения с учетом правки, сделанной АРК, рассматривалось Ярославским как своеобразное достижение Комиссии "в области разложения православной церкви". В данном отчетном докладе собор был упомянут еще раз, но только в связи с достижениями в другой сфере - "в области правовых мероприятий, облегчающих партии борьбу с религией и мистикой всех видов". АРК, очевидно чтобы не отвлекать Церковь от собора, отложила до его открытия введение в действие "декрета о неприменении труда несовершеннолетних при отправлении богослужения".30
В отличие от председателя АРК Ярославского, секретарь Комиссии Тучков использовал подготовку к проведению собора не в качестве отчета о проделанной работе, а для составления ближайших по времени планов деятельности руководимого им VI отделения СО ГПУ. В рапорте своему непосредственному руководителю - начальнику СО ГПУ Самсонову от 5 февраля 1923 г. Тучков отмечал среди первостепенных задач, стоящих перед его отделением, "предсоборную кампанию", которую нужно было организовать так, чтобы "на собор не попало большинство церковников черносотенно Тихоновского толка". Исходя из этой задачи, Тучков намечал "очистить от черносотенных элементов церковно-приходские советы, заменив их лицами лойяльно относящимися к Соввласти", т.е. на обновленцев. Этих, последних, секретарь АРК хотел использовать для проведения Поместного собора в нужном русле, с обязательным разоблачением и дискредитацией той части Русской Церкви, которая сохраняла верность Патриарху Тихону. Наиболее непримиримых с обновленческим движением предлагалось сослать "по разным отдаленным местам Республики", "лишив их возможности активного влияния на церковь". При этом сами обновленческие группы надлежало держать во враждебном друг другу состоянии, "дабы новая церковь не представляла из себя сплоченную единую организацию".31
Переводом означенных выше планов в плоскость реальных, конкретных решений Тучков занялся 27 февраля 1923 г. на заседании АРК, предложив для рассмотрения свой доклад "О предсоборной работе". В результате обсуждения членами АРК доклада Тучкова в протоколе заседания Комиссии оказались зафиксированными несколько пунктов соответствующего постановления. Эти пункты были посвящены обновленческой группе "Свободной трудовой Церкви", препятствующей "ходу развития обноленческого движения"; Петроградскому губкому РКП(б), который не выполнял намеченной АРК "линии по церковному вопросу"; петроградскому духовенству ("автокефалистам"), "мешающему проводить обновленцам в жизнь свои мероприятия". Помимо трех приведенных в протоколе были записаны еще два пункта, которые касались непосредственно собора и предсоборной работы. В них АРК признавала "необходимым, чтобы на поместном соборе был полностью проведен декрет об отделении церкви от Государства (1918 г.)" и предлагала (в который раз!) "ГПУ на время предсоборной работы принять самые решительные меры по отношению попов и мирян, состоящих в приходских советах и активно противодействующих проведению предсоборной работы".32
6 марта 1923 г. АРК решила заняться вопросами хода самого Поместного собора и намечаемых для принятия постановлений. АРК приняла постановление принципиального характера о сохранении после закрытия собора ВЦУ как центрального органа обновленцев и самих обновленческих групп. АРК запретила выносить на соборе официальное постановление о церковной реформе, разрешив только "информационный доклад об этом со стороны ВЦУ". Мотивировать же подобное решение для подопечных обновленцев нужно было тем, что "ВЦУ и обновленческие группы к реформе еще не подготовили верующих". Стратегия данного замысла АРК заключалась в том, чтобы " по окончании собора тут же созвать съезды в Москве всех обновленческих группировок, где поставить вопрос о церковной реформе[,] на котором углубить раскол между группами, перенося после этого работу в этом направлении на места".33 Таким образом, АРК сохраняла единый центр управления обновленчеством в виде ВЦУ, уравновешивая это решение наличием различных обновленческих групп, враждующих друг с другом.
На этом же заседании АРК предопределила и другое соборное постановление: о введении в церкви нового календарного стиля. Комиссия вменила будущим участникам собора в обязательном порядке провести "отмену старого стиля и замену его новым".34
20 марта 1923 г. АРК вновь обратилась к вопросу об обновленческом ВЦУ после окончания собора. На этот раз АРК волновала проблема состава ВЦУ. Однако, данный вопрос было решено "перенести на следющее заседание Комиссии". Помимо пункта о ВЦУ АРК в этот день рассмотрела и вопрос о конкретной дате открытия собора. Своим постановлением, памятуя о принятом ранее решении об очередности проведения собора и процесса над Патриархом, АРК определила: "Ввиду того, что процесс Тихона должен быть окончен до Собора, то открытие последнего должно состояться не ранее 30 Апреля".35
Как известно, указанный срок открытия собора, в отличие от даты проведения процесса над Патриархом, был соблюден практически точно: собор начал свою работу 29 апреля 1923 г.
В отчетном докладе АРК перед Политбюро от 22 марта 1923 г. его автор зампред Комиссии Попов еще раз воспроизвел дату 30 апреля 1923 г. как день открытия собора. Выбор именно этой даты мотивировался им намеченными очередностью и сроками проведения крупнейших политических событий в жизни страны: партийного съезда (17 - 25 апреля 1923 г.) и процесса над Патриархом Тихоном (вторая половина апреля 1923 г.).36
В целом же, в этом докладе собору и его подготовке было отведено значительное место. Высшее руководство страны уведомлялось, что в течение всего отчетного периода АРК "продолжала вести усиленным темпом" свою деятельность по созыву собора. Ей удалось организовать "важные победы" обновленцев в Петрограде и Москве, "где до сих пор преобладало влияние тихоновцев и автокефалистов (скрытых тихоновцев)". На прошедшем всероссийском съезде "Союза общин Древле-Апостольской Церкви" во главе с протоиереем Введенским были приняты крайне нужные АРК резолюции о "безоговорочном признании советской власти", о глубинных церковных реформах, об осуждении Патриарха Тихона, о немедленной "реорганизации всех приходских советов", и т.п. Попов, не удержавшись, даже процитировал в докладе наиболее значимые, с его точки зрения, положения этих резолюций. Сравнивая их с предсоборными тезисами других обновленческих групп, зампред АРК позволил себе сделать вывод и о возможной расстановке сил на самом Поместном соборе: "Большинство обновленцев на соборе очевидно пойдет не за "Древле-Апостольской"[,] а за "Живой Церковью" во главе с протоиереем Красницким, считающим[,] что идти дальше "признания советской власти, социальной революции и мирового объединения трудящихся" (из платформы "Живой Церкви") не следует[,] и квалифицирующим всякую церковную реформацию как ересь [...]".37
Рассуждая об обновленцах, Попов не забыл и про сторонников Патриарха Тихона, которые "еще сильны на местах и могут быть солидно представлены на соборе". Исходя из всего этого, выработанная АРК тактика проведения собора сводилась Поповым к следующим пунктам: "1) исключить из сферы обсуждения его (собора. - С.П.) вопросы канонические, которые несомненно внесут склоку и раскол, 2) свести собор к демонстрации торжественного признания советской власти, декрета об отделении церкви от государства и осуждения Тихона (на это с одинаковой охотой идут как Живая[,] так и Древле-Апостольская церковь), после собора дать разгореться самой ожесточенной внутренней борьбе, поскольку опасность тихоновщины ослабеет".38
Затронул Попов в отчетном докладе АРК от 22 марта 1923 г. и проблему сохранения обновленческого ВЦУ после окончания собора. Согласно написанному зампредом АРК, Комиссия считала, что избранное на соборе ВЦУ может быть зарегистрировано властью "при сохранении за ним принудительно-карательных прав по отношению к низшим церковным органам". Здесь же Попов привел доводы, на которые опиралась АРК, когда принимала 6 марта 1923 г. решение о сохранении ВЦУ. Обновленческое ВЦУ было необходимо власти в качестве "могучего средства воздействия на церковную политику постольку, поскольку церковный центр занимает определенную политическую позицию".39
На заседании АРК 27 марта 1923 г., как и было решено на предыдущем ее заседании 20 марта 1923 г., Комиссия вернулась к вопросу "о составе ВЦУ после собора". АРК вынесла постановление не только в отношении структуры ВЦУ, но и по поводу процедуры избрания его главы и всей обновленческой Церкви: "Состав ВЦУ оставить коалиционным, т.е. состоящим из разных церковных группировок" и "Собором председателя ВЦУ не избирать[,] избрать ВЦУ, которое после собора и изберет из себя председателя". В этом же постановлении АРК определилась и с председателем на самом Поместном соборе: "Председателем на Соборе должен быть Красницкий". Однако, при оформлении протокола заседания АРК зампред Комиссии Попов посчитал такую формулировку чересчур категоричной и поэтому несколько смягчил ее: "Фактически председателем на соборе наметить Красницкого". Очевидно, подобные симпатии АРК к Красницкому были обусловлены прогнозами и расчетами Попова о вероятном лидерстве группы "Живая Церковь" среди обновленцев на соборе.40
Данные прогнозы, как известно, сбылись, однако председателем на соборе был избран "митрополит" Сибирский Петр Блинов при почетном председателе "митрополите" Московском Антонине (Грановский). Возможно, именно эта ситуация и породила острый конфликт на самом соборе, разрешением которого была вынуждена заняться АРК. 4 мая 1923 г. АРК заслушала на заседании единственный вопрос, поставленный в порядок дня: "Доклад тов. Тучкова о ходе работы собора". Приняв доклад к сведению, АРК обратила свое внимание на неконструктивную деятельность Красницкого, который "вследствии упадка его авторитета среди большой части соборян может попытат[ь]ся устроить на соборе скандал, дабы дискредитировать председ[ателя] Собора - Блинова". Чтобы исправить ситуацию, АРК решила "поручить т. Тучкову принять меры к устранению этого явления и вовлечь Красницкого в активную согласованную работу Собора".41
Тучков, если исходить из его собственного доклада зампреду ОГПУ В.Р. Менжинскому от 27 февраля 1924 г., с поручением АРК справился полностью. Свою негласную деятельность в сложившейся ситуации он описал следующим образом: "Собор мог бы быть сорван, если бы не было нашего негласного вмешательства, так как группы были настроены между собой абсолютно непримиримо[,] в особенности группа Красницкого[,] претендовавшая на руководство собором и церковью и отвергавшая всякую коалицию не только в будущем избранном на этом соборе ВЦУ, но и на самом соборе предлагала изгнать с собора всех противников своей группы "живая церковь" и оставить собор из одних живоцерковников. Удалось лишь этим группам только тогда примириться[,] когда Красницкий почу[в]ствовал, что его сторонники по каким-то непонятным ему причинам начинают ему изменять и стоять за коалицию".42
Помимо Красницкого, 4 мая 1923 г. АРК вынесла еще ряд своих определений по возникшим на соборе вопросам: относительно получения ВЦУ пяти тысяч долларов от прибывшего на собор из США методистского епископа Блейка (не возражать); о допуске к арестованному Патриарху Тихону "депутации Собора для снятия сана" ("проведение этого поручить ГПУ"); о просмотре персонального списка будущих членов пленума ВЦУ (поручить Тучкову и Попову). 43
Таким образом, как видно из всего выше приведенного, Поместный собор 1923 г., его созыв и проведение находились под неусыпным, бдительным контролем АРК и ГПУ, высоких партийных и чекистских руководителей. Именно они рассмотрели и санкционировали: изыскание финансовых средств для проведения предсоборной работы ВЦУ; привлечение к предсоборной кампании на местах региональных структур ГПУ и РКП(б); проведение выборной кампании с предсказуемым результатом посредством воздействия чекистов на церковно-приходские советы (угрозы, аресты, ссылки, перевыборы советов, и т.д.). АРК, помимо только что перечисленного, на своих заседаниях обсуждала еще и повестку дня собора и проекты соборных постановлений, редактировала Положение ВЦУ о созыве собора, установила дату открытия и назначала председательствующих, решила не допускать принятия собором постановлений по глубинным реформам в Церкви, занималась созданием структуры обновленческой церкви, ее высших органов, вплоть до персонального состава, и т.д.
* * *
При разрешении упомянутых вопросов АРК ощущала себя вполне самодостаточным органом. Исключение составили только три вопроса, которые Комиссия вынесла на обсуждение вышестоящих партийных органов: о сохранении обновленческого ВЦУ, о дате открытия собора и об объявлении патриарху Тихону соборного постановления о лишении его сана, священства и монашества.
Проблема сохранения обновленческого ВЦУ, поставленная перед Политбюро, прошла все формальные стадии оформления в секретном делопроизводстве ЦК РКП(б). Согласно сохранившимся документам, 28 февраля 1923 г. Ярославский на небольшом листе бумаги с бланком ЦК РКП(б) собственной рукой написал инициативную записку в Политбюро. В ней председатель АРК просил "поставить в порядке дня заседания 1 марта вопрос о предстоящем церковном Соборе". Выступать перед членами и кандидатами в члены Политбюро должен был сам автор или его заместитель по АРК Попов.44 По всей видимости, Ярославский желал рассказать высшему партийному органу о принятых накануне, 27 февраля 1923 г., решениях АРК по докладу Тучкова "О предсоборной работе". 1 марта 1923 г. Политбюро в составе Каменева, Сталина, Томского, Рыкова, Молотова и Калинина заслушало Ярославского по вопросу "О Церковном Соборе", но посчитало необходимым окончательно определиться лишь на следующем заседании.45
Такое решение, возможно, было принято из-за отсутствия на руках у партийных вождей текста с конкретными предложениями или даже проекта постановления Политбюро, с которым они должны были предварительно познакомиться. Поэтому Политбюро и предложило председателю АРК еще раз поставить в повестку дня своего заседания вопрос "О Церковном Соборе", но, видимо, с более четко в письменном виде сформулированными предложениями.
Однако, в день заседания Политбюро Ярославский такой документ получил. По крайней мере, дата 1 марта 1923 г. стоит под его текстом, подписанным Тучковым. Документ имеет заголовок "Памятная записка по поводу установления собором управления церковью" и включает в себя три пункта. Возможно, Ярославский прибыл на заседание Политбюро с этим документом, не успев его размножить для высшего партийного руководства, либо председатель АРК получил записку Тучкова с опозданием, уже после заседания. Так или иначе, но Ярославский вверху документа наложил помету: "разослать членам п[олит]б[юро]".46
3 марта 1923 г. члены и кандидаты в члены Политбюро узнали из поступившего послания Тучкова, что им предлагается сделать выбор, какое управление Русской Церквью должен учредить предстоящий обновленческий собор. Тучков, по своей должности в ГПУ имеющий непосредственные контакты с ВЦУ, установил, что обновленческие лидеры не поддерживают принятое 27 февраля 1923 г. АРК решение о "проведении полностью" собором декрета об отделении церкви от государства от 23 января 1918 г. С точки зрения лидеров ВЦУ, подобное решение вело к ликвидации всей административной структуры существующей церковной власти и к свободному выбору каждой общиной духовенства. А т.к. "миряне к обновленческому движению относятся отрицательно и обновленцы[-]попы у них авторитетом совершенно не пользуются", то с уничтожением ВЦУ "у противников обновления всякий страх отпадет и поэтому им представится возможность сплотиться и усилить свою деятельность". ("Под противниками обновления, - пояснял здесь же Тучков, - надо понимать Тихоновцев".) Поэтому обновленческое руководство, осознавая реальную угрозу своему существованию, ликвидацию ВЦУ и его местных подразделений после собора не приветствовала, как "совершенно не желало" оно и восстановления "патриархата".47
Приводя данные рассуждения, Тучков, тем не менее, "для памяти" давал и другую схему возможного развития событий. По его мнению, настоящий момент был исключительно благоприятен "для проведения декрета собором", т.к. "попы-заправилы находятся пока в наших руках". С устранением ВЦУ и его епархиальных управлений после собора свою деятельность продолжали бы осуществлять оставшиеся отдельные обновленческие группы. (Поверх этой строки записки Ярославский дописал: "и в центре их бюро".) Эти группы, по Тучкову, несомненно вели бы помимо "идейной стороны" и активную "борьбу с тихоновщиной".48
Таким образом, членам и кандидатам в члены Политбюро "при обсуждении вопроса о церковном управлении" надлежало, исходя из "памятной записки" Тучкова, решить непростую проблему: дать или нет согласие на утверждение обновленческим собором декрета об отделении церкви от государства, т.е. оставить или ликвидировать аппарат контроля за церковной жизнью в лице ВЦУ и его структур на местах.
За представленными предложениями стояла значительная по своему объему работа, проделанная Тучковым с лидерами обновленчества, в частности с протоиереем Введенским. Последнему пришлось, выполняя заказ ГПУ, составить для Тучкова вначале проект постановлений собора с обоснованием ликвидации ВЦУ и его епархиальных управлений. Вероятно, АРК и ГПУ считали в тот момент, что после собора никакой надобности в административной структуре обновленческой Церкви не будет, т.к. развернется процесс ее ликвидации. Поэтому Введенский в своем проекте соборных постановлений четко указывал: "Применительно к государственным законам СССР в церкви не может быть постоянно функционирующего центрального управления". Видный обновленец признавал только существование отдельных, "замкнутых в себе" общин, ежегодно созывающих всероссийский собор для решения общецерковных вопросов. Согласно Введенскому, Патриархат и ВЦУ упразднялись, а вместо них собором избирался "богословский комитет церкви" - исполнительное бюро, действующее в междусоборный период. (Именно это бюро, очевидно, и имел в виду Ярославский, делая правку в памятной записке Тучкова от 1 марта 1923 г.) Упразднялись в проекте и епархиальные управления, уполномоченные ВЦУ, благочинные, оставались только епархиальные съезды. Епископы же превращались из администраторов в "благодатные центры епархий".49
Однако, уже на следующий день после заседания Политбюро, 2 марта 1923 г., Введенский был вынужден написать письмо "К вопросу об организации Управления русской церкви" на имя Тучкова с обратно противоположным содержанием. Теперь Введенский, исполняя новый заказ, доказывал необходимость сохранить обновленческое ВЦУ, т.к. одно ГПУ без помощи ВЦУ навряд ли было способно осуществить "правильный контроль за контр-революционными церковными массами", которые, несмотря на все усилия власти и обновленцев, составляли, по подсчетам обновленческого лидера, "м[ожет] б[ыть] 90 % всей церкви". Одними чекистскими репрессиями, считал Введенский, эти огромные массы "не обезвредишь". А "правильный контроль" ГПУ без ВЦУ "был бы громоздок и был дорог тем самым". Сохранение ВЦУ было необходимо и для того, чтобы "агитировать, перевоспитывать массы в смысле создания в них лойяльной государственной психологии". "Работа эта трудная, сложная, - сообщал Введенский Тучкову, - и ее никто не будет в состоянии выполнять как сами церковники. Лишаясь ВЦУ, государство лишается могучего аппарата громадного политическаго достоинства. Несомненно, что его просто понадобилось бы даже возстановить[,] если бы оно упразднилось". Помимо этого Введенский предлагал сохранить ВЦУ и "как штаб церковников лойяльных, в противовес штабам прочих религиозн[ых] контр-рев[олюционных] организаций". Данное предложение он мотивировал следующим образом: "Отказ от ВЦУ будет громадной стратегической ошибкой. Ведь те организации от своих штабов не откажутся, и будут вести на раздробленную массу, психологически[,] уже к[онтр-]р[еволюционный] победоносный поход".50
Исходя из всего выше изложенного, Введенский просил не трогать ВЦУ "по крайней мере на 1 год до след[ующего] собора". С его точки зрения, предстоящий Поместный собор не должен был "привести к разрыву между 3 обновленческими группами", поэтому и с упразднением ВЦУ можно было не спешить. "Нужно временно сохранить формальное единство, - резюмировал Введенский, - идейное расхождение будет все равно углублят[ь]ся и, когда они созреют окончательно и когда обновленческие группы перевоспитают (а не вырвут только словесное признание ре[в]олюции и оставят контр-революционную душу) возможно большее число верующих, тогда возможно разрушение аппарата ВЦУ. Думается, что и особаго нарушения законов СССР не будет в этом".51
8 марта 1923 г., предварительно изучив памятную записку Тучкова и заслушав членов АРК Красикова и Попова, Политбюро в составе Зиновьева, Сталина, Троцкого, Томского и Молотова повторно рассмотрело вопрос "О церковном соборе". Высший партийный орган постановил: "а) Признать необходимым дальнейшее существование ВЦУ. б) Предложить комиссии принять меры к тому, чтобы при принятии собором декрета об отделении церкви от государства в достаточно эластичной форме были сохранены права ВЦУ".52
Этот текст, несомненно, говорит, что в своем постановлении от 8 марта 1923 г. Политбюро соединило два предложенных Тучковым в "памятной записке" исключающих друг друга варианта в один. Высший орган партийной власти признал одновременно возможным и принятие собором декрета об отделении, и сохранение при этом ВЦУ с правами, оформленными "в достаточно эластичной форме", т.е. с закреплением за ним, если следовать за формулировками отчетного доклада АРК перед Политбюро от 22 марта 1923 г., "принудительно-карательных прав по отношению к низшим церковным органам".53
Необходимо заметить, что данное постановление было принято Политбюро не совсем самостоятельно, а под влиянием решения АРК, утвержденного 6 марта 1923 г., за два дня до заседания высшей партийной инстанции. АРК, по сути, предвосхитила постановление Политбюро "О церковном соборе" от 8 марта 1923г., четко сформулировав: "Признать необходимым сохранение ВЦУ и существующих церковных обновленческих групп и после Всероссийскаго поместного собора". 54 Очевидно, это решение в качестве ответа АРК на записку своего секретаря Тучкова и довели до сведения Политбюро во время обсуждения соборных проблем Красиков и Попов.
Обновленческий Поместный собор на своем заседании 8 мая 1923 г. провел решение о сохранении высших органов церковного управления в жизнь.55
Вопрос о дате начала собора возник после принятия Политбюро ЦК РКП(б) 21 апреля 1923 г. постановления о переносе сроков открытия процесса над Патриархом Тихоном на более позднее время.56 Такое решение высшего партийного органа вынуждало или изменить установленную ранее АРК очередность проведения суда и собора, или перенести дату открытия собора на более поздний срок. В сложившейся ситуации Ярославский был вынужден 24 апреля 1923 г., в день намеченного и несостоявшегося открытия процесса, направить членам Политбюро и автору идеи об отсрочке Дзержинскому письмо. В нем Ярославский, обсудив проблему с АРК, довел до сведения своих адресатов, что Комиссия, согласившись с некоторыми доводами Дзержинского об отсрочке процесса, тем не менее, "решительно высказывается против отсрочки церковного Собора". Поэтому первым пунктом предлагаемого в письме проекта постановления Политбюро председатель АРК сформулировал следующее: "Церковный Собор не откладывать. Принять меры к тому, чтобы Собор высказался в духе осуждения контр-революционной деятельности Тихона". Во втором пункте проекта постановления, посвященном срокам открытия процесса над Патриархом и развертыванию соответствующей пропагандистской кампании, Ярославский просил Политбюро дать свое согласие на предоставление заграничной печати материалов об отношении к Патриарху "рядового духовенства и Церковного Собора".57 Судя по дальнейшему развитию событий, Политбюро согласилось с этими предложениями Ярославского, однако оформлять официальным постановлением, протокольным или внепротокольным, свое решение не захотело.
Третий вопрос, который АРК посчитала необходимым поставить перед высшими партийными органами, касался объявления Патриарху Тихону постановления собора о лишении его сана, священства и монашества. После принятия обновленческим собором 3 мая 1923 г. резолюции о лишении главы Русской Церкви сана, монашества и его "возвращении в первобытное мирское положение"58 АРК на следующий день оперативно обсудила данный вопрос. 4 мая 1923 г. АРК на своем заседании постановила поручить ГПУ допустить к арестованному Патриарху Тихону "депутацию собора для снятия сана".59 Ярославский, несмотря на отсутствие рекомендации АРК об утверждении принятого решения в более высоких инстанциях, тем не менее, не замедлил известить о нем Секретариат ЦК РКП(б). Он собственной рукой на бланке ЦК РКП(б) написал для этого высшего партийного органа проект постановления и попросил утвердить его: "1) Разрешить Президиуму ВЦИК дать распоряжение Верх[овному] Суду о допущении делегации Всеросс[ийского] Церк[овного] Собора к подсудимому Василию Беллавину (б[ывшему] патриарху Тихону) для объявления ему постановления Собора о лишении его сана. 2) Решение срочно сообщить в Президиум ВЦИК (по телефону)".60
7 мая 1923 г. заседавшее вместо Секретариата Оргбюро ЦК РКП(б) в составе Андреева, Дзержинского, Калинина, Молотова, Рудзутака и Сталина приняло к рассмотрению просьбу Ярославского. Обсудив вопрос "О Тихоне", Оргбюро постановило: "Не возражать против предложения тов. Ярославского".61 8 мая 1923 г. депутация в составе восьми видных обновленцев довела до сведения Патриарха, специально перевезенного из внутренней тюрьмы ГПУ на Лубянке в Донской монастырь, постановления своего собора. В ответ предстоятель Русской Церкви отверг все предъявленные ему решения как неканонические, отказался снять патриаршее одеяние, заявив при этом о своем намерении явиться в суд в священнической одежде.62
Как видим, из предложенных АРК к рассмотрению высших партийных инстанций трех вопросов первый и последний были внесены в повестку собора, обсуждены на нем, утверждены и в последующем реализованы. Значительный вклад в этот процесс внесли не только готовые услужить власти отдельные лидеры обновленческого раскола, но и, по всей видимости, значительное количество рядовых участников собора. В своих отчетах и докладах начальству ГПУ-ОГПУ о проделанной работе в 1923 г. Тучков писал об абсолютной подконтрольности собора и возможности повернуть его "в любую сторону", заставив принять необходимые власти решения. Подобный чекистский успех он связывал с удачно подобранным составом делегатов, среди которых, по его подсчетам, было порядка 50 процентов осведомов.63 В целом же, в отчетных документах ГПУ-ОГПУ и АРК обновленческий собор фигурирует в качестве одного из самых главных достижений партийных и чекистских структур, ответственных за церковную политику.64 Подобные реляции, несомненно, свидетельствует, что реальные механизмы подготовки и проведения обновленческого Поместного собора 1923 г. находились в руках высших руководителей страны и подконтрольных им специальных органов.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. См., например: История Русской Православной Церкви. От восстановления Патриаршества до наших дней. СПб., 1997. Т. 1: Годы 1917 - 1970. С. 249 - 253; Протоиерей В. Цыпин. Русская церковь. 1917 - 1925. [М,] 1996. С. 234 - 242; Шкаровский М.В. Петербургская епархия в годы гонений и утрат. 1917 - 1945. СПб., 1995. С. 92 - 93; Он же. Обновленческое движение в Русской Православной Церкви ХХ в. СПб., 1999. С. 28 - 30; и др.
2. Шишкин А.А. Сущность и критическая оценка "обновленческого" раскола русской православной церкви. Казань, 1970; Левитин А.[Э.], Шавров В.[М.] Очерки по истории русской церковной смуты. Kusnacht, 1978; Кузнецов А.И. Обновленческий раскол Русской Церкви. В 3-х тт. Астрахань, 1956 - 1959. (Рукопись); Епископ Сергий (Ларин). Обновленческий раскол. В 2-х тт. Астрахань/М., 1953 - 1959. (Рукопись); и др. Две последние работы любезно подсказаны автору М.В. Шкаровским.
3. См., например: Шишкин А.А. Сущность и критическая оценка... С. 240 - 241, а также: Кто же является распространителем "ложных слухов"? / Публикацию подготовила Н.А. Кривошеева Ученые записки Российского православного университета ап. Иоанна Богослова. М., 2000. Вып. 6. С. 112 - 119.
4. Архивы Кремля: Политбюро и Церковь. 1922 - 1925 гг. / Издание подготовили Н.Н. Покровский, С.Г. Петров. М./Новосибирск, 1997. Кн. 1.С. 565 - 572; Покровский Н.Н. Предисловие Там же. С. 96 - 100; Алексеев В.А. Иллюзии и догмы. М., 1991. С. 237 - 246; Кривова Н.А. Власть и Церковь в 1922-1925 гг. Политбюро и ГПУ в борьбе за церковные ценности и политическое подчинение духовенства. М., 1997. С. 172 - 186; и др.
5. Русская Православная Церковь и коммунистическое государство. 1917-1941. Документы и фотоматериалы. / Отв. ред. Я.Н. Щапов, отв. сост. О.Ю. Васильева. М., 1996. С. 158 -160; Крапивин М.Ю. Непридуманная церковная история: Власть и Церковь в советской России (октябрь 1917-го - конец 1930-х гг.). Волгоград, 1997. С. 84 - 85, 87 - 89; Петров С.Г. Секретная программа ликвидации Русской церкви: Письма, записки и почто-телеграммы Л.Д. Троцкого в Политбюро ЦК РКП(б) (1921-1922 гг.) Сибирская провинция и центр: культурное взаимодействие в ХХ в. Новосибирск, 1997. С. 30 - 32; и др.
6. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. 5. Оп. 2. Д. 48. Л. 35 - 36 об.; Ф. 17. Оп. 163. Д. 267. Л. 14 - 15 об.; Архив Президента Российской Федерации (АПРФ). Ф. 3. Оп. 60. Д. 23. Л. 28 - 29 об., 31, 32, 34 - 35 об.; Центральный архив Федеральной службы безопасности (ЦА ФСБ). Ф. 1. Оп. 6. Д. 11. Л. 77а - 77б; Дело патриарха Тихона / Публикацию подготовил М.И. Одинцов Отечественные архивы. 1993. N 6. С. 56; Русская Православная Церковь и коммунистическое... С. 92 - 93, 96 - 97; Архивы Кремля... Кн. 1. С. 149 - 152.
7. АПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Д. 23. Л. 73 - 74; Архивы Кремля... Кн. 1. С. 161 - 164.
8. Государственный архив Новосибирской области (ГАНО). Ф. 1П. Оп. 2. Д. 106. Л. 265; Баделин В.И. Золото Церкви. Исторические очерки и современность. Иваново, 1993. С. 162.
9. Воззвание "Верующим сынам православной церкви России" было напечатано в "Известиях ВЦИК" от 14 мая 1922 г. (N 106) с датой 13 мая 1922 г. См.: Левитин А.[Э.], Шавров В.[М.] Очерки по истории... С. 69 - 71; Русская Православная Церковь в советское время. Материалы и документы по истории отношений между государством и Церковью (1917 - 1991) / Сост. Г. Штриккер. М., 1995. Кн. 1. С. 193 - 195; Регельсон Л.[Л.] Трагедия Русской Церкви. 1917 - 1945. М., 1996. С.287 - 288.
10. АПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Д. 12. Л. 16 - 17; РГАСПИ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 27072. Л. 1 - 2; Известия ЦК КПСС. 1990. N 4. С. 196 - 197; Архивы Кремля... Кн. 1. С. 311 - 313.
11. АПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Д. 12. Л. 14 - 15; Архивы Кремля... Кн. 1. С. 314 - 315.
12. ГАНО. Ф. 1П. Оп. 2. Д. 106. Л. 271; Баделин В.И. Золото Церкви... С. 180 - 181.
13. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 277. Л. 19; АПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Д. 23. Л. 71 - 72; Архивы Кремля... Кн. 1. С. 180 - 182; Русская Православная Церковь и коммунистическое... С. 114 - 115.
14. АПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Д. 12. Л. 29; Архивы Кремля... Кн. 1. С. 321 - 322.
15. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 112. Д. 443а. Л. 3 об.; Ф. 5. Оп. 2. Д. 55. Л. 42; АПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Д. 12. Л. 34 об.; "Не стесняясь никакими средствами". Материалы Комиссии ЦК РКП(б) по вопросам отделения церкви от государства. Октябрь - декабрь 1922 г. / Публикацию подготовили О.Ю. Васильева, М.М. Горинов Исторический архив. 1993. N 2. С. 76 - 89; Русская Православная Церковь и коммунистическое... С. 151; Архивы Кремля... Кн. 1. С. 335.
16. РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 2. Д. 55. Л. 43; АПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Д. 12. Л. 37; "Не стесняясь никакими средствами"... С. 82; Русская Православная Церковь и коммунистическое... С. 154; Архивы Кремля... Кн. 1. С. 332.
17. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 112. Д. 443а. Л. 10; Архивы Кремля... Кн. 1. С. 522.
18. РГАСПИ. Ф. 5. Оп. 2. Д. 55. Л. 158 - 161; АПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Д. 12. Л. 41 - 44; "Не стесняясь никакими средствами"... С. 83 - 85; Русская Православная Церковь и коммунистическое... С. 156; Архивы Кремля... Кн. 1. С. 341.
19. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 112. Д. 443а. Л. 18.
20. Там же. Ф. 5. Оп. 2. Д. 55. Л. 228 - 229; АПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Д. 12. Л. 46 - 50; "Не стесняясь никакими средствами"... С. 86 - 88; Русская Православная Церковь и коммунистическое... С. 160 - 163; Архивы Кремля... Кн. 1. С. 344 - 348.
21. Там же.
22. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 112. Д. 443а. Л. 20.
23. Там же.
24. Там же.
25. Там же. Л. 22.
26. АПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Д. 12. Л. 51 - 53; Архивы Кремля...Кн. 1. С. 349 - 354.
27. Там же.
28. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 112. Д. 443а. Л. 24; Ф. 89. Оп. 4. Д. 115. Л. 2 - 2а.
29. Там же.
30. АПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Д. 12. Л. 58 - 63; Архивы Кремля... Кн. 1. С. 359 - 362.
31. ЦА ФСБ. Ф. 2. Оп. 4. Д. 372. Л. 92 - 92 об.; Архивы Кремля: Политбюро и Церковь. 1922 - 1925 гг. / Издание подготовили Н.Н. Покровский, С.Г. Петров. М./Новосибирск, 1998. Кн. 2. С. 345 - 346.
32. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 112. Д. 443а. Л. 30 - 31; Ф. 89. Оп. 4. Д. 115. Л. 6 - 7.
33. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 112. Д. 443а. Л. 32 - 33; Ф. 89. Оп. 4. Д. 115. Л. 8 - 9.
34. Там же.
35. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 112. Д. 443а. Л. 34 - 35.
36. АПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Д. 12. Л. 68 - 78; Архивы Кремля... Кн. 1. С. 366 - 371.
37. Там же.
38. Там же.
39. Там же.
40. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 112. Д. 443а. Л. 36 - 37; Ф. 89. Оп. 4. Д. 115. Л. 10.
41. Там же. Ф. 17. Оп. 112. Д. 565а. Л. 1 - 2; Ф. 89. Оп. 4.Д. 115. Л. 14, 53.
42. Там же. Ф. 17. Оп. 87. Д. 176. Л. 140; ЦА ФСБ. Ф. 2. Оп. 4. Д. 372. Л. 108; Архивы Кремля... Кн. 2. С. 399 - 400.
43. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 112. Д. 565а. Л. 1 - 2; Ф. 89. Оп. 4. Д. 115. Л. 14, 53.
44. АПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Д. 12. Л. 67; Архивы Кремля... Кн. 1. C. 363.
45. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 321. Л. 3, 46; АПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Д. 12. Л. 65. Архивы Кремля... Кн. 1. С. 363 - 364.
46. АПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Д. 12. Л. 66; Архивы Кремля... Кн. 1. С. 364 - 365.
47. Там же.
48. Там же.
49. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 353. Оп. 7. Д. 25. Л. 15 - 16; Шишкин А.А. Сущность и критическая оценка... С. 229 -230; Кравецкий А.Г., Плетнева А.А. История церковнославянского языка в России (конец XIX - XX в.). М., 2001. С. 200 - 201; и др.
50. См. более подробно: Петров С.Г. Неизвестное письмо лидера обновленческого раскола А.И. Введенского "К вопросу об организации Управления русской церкви" Исторические и литературные памятники "высокой" и "низовой" культуры в России XVI - XX вв. Новосибирск, 2002. [В печати].
51. Там же.
52. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 323. Л. 1, 13; АПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Д. 12. Л. 64; Архивы Кремля... Кн. 1. С. 365 - 366.
53. АПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Д. 12. Л. 68 - 78; Архивы Кремля... Кн. 1. С. 366 - 371.
54. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 112. Д. 443а. Л. 32 - 33; Ф. 89. Оп. 4. Д. 115. Л. 8 - 9.
55. См.: Поместный Собор Российской Православной Церкви. 1923 г. (Бюллетени). М., 1923; История Русской Православной Церкви... С. 865 - 866.
56. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 331. Л. 13-14 об.; АПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Д. 25. Л. 32 - 33; "Применить к попам высшую меру наказания" Источник. (Вестник Архива Президента РФ). 1995. N 3. С. 125 - 126; Архивы Кремля... Кн. 1. С. 273 - 274.
57. РГАСПИ. Ф. 89. Оп. 4. Д. 118. Л. 1 - 3; АПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Д. 25. Л. 35 - 36; Дело патриарха Тихона... С. 64; "Применить к попам... С. 126; Архивы Кремля... Кн. 1. С. 275 - 276.
58. Поместный Собор... С. 11-13; История Русской Православной Церкви... С. 849 - 853.
59. РГАСПИ. Ф. 89. Оп. 4. Д. 115. Л. 14, 53; Ф. 17. Оп. 112. Д. 565 а. Л. 1, 2; Архивы Кремля... Кн. 1. С. 525.
60. АПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Д. 25. Л. 39; Архивы Кремля... Кн. 1. С. 280.
61. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 112. Д. 447. Л. 2 - 3, 50.
62. См. об этом более подробно: Дело патриарха Тихона... С. 64 - 66; Вострышев М.И. Патриарх Тихон. М., 1995. С. 250 - 252; Следственное дело Патриарха Тихона. Сборник документов по материалам Центрального архива ФСБ РФ / Гл. ред. протоиерей В.Н. Воробьев, отв. сост. Н.А. Кривова. М., 2000. С. 352 - 355.
63. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 87. Д. 176. Л. 140; ЦА ФСБ. Ф. 2. Оп. 4. Д. 372. Л. 108, 123 - 124; Архивы Кремля... Кн. 2. С. 399 - 400, 417.
64. АПРФ. Ф. 3. Оп. 60. Д. 12. Л. 124; РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 87. Д. 176. Л. 139 - 141; ЦА ФСБ. Ф. 2. Оп. 4. Д. 372. Л. 107 - 109, 116, 123 - 124; Архивы Кремля... Кн. 1. С. 420. Кн. 2. С. 361, 398 - 401, 417.
* Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ
(проект №01-01-00451а)
|
