О ходе Львовского псевдособора
согласно книге Богдана Боцюркива "Украинская Греко-Католическая Церковь и Советское государство (1939-1950)", опубликованной Институтом истории Церкви УКУ

Ист.: http://www.ugcc.org.ua/rus/library/psevdosobor/nasobore/#_edn22

Библиография

Данные о положении Греко-Католической Церкви в западных областях Украины с информационного отчета уполномоченного Совета по делам религиозных культов при Совете Министров СССР по УССР за июль-сентябрь 1945 года

5 октября 1945 года

Греко-католическая церковь

В первой половине 1945 г. в греко-католической церкви зародилось движение за воссоединение греко-католической церкви с русской православной церковью.

Инициативная группа по воссоединению опубликовала в центральной прессе УССР воззвание, где они подробно изложили свою линию (смотри газету «Правда Украины» от 4/ VII -45г.).

В ответ на это обращение было опубликовано сообщение Уполномоченного Совета по делам русской православной церкви и после этого за нами осталось только наблюдение и учет тех униатских приходов, которые не переходят в православную церковь, остаются на прежних позициях в составе греко-католической церкви.

В связи с этим мы снова указали нашим Уполномоченным, что греко-католические приходы регистрировать ни в коем случае не следует. Инициативной группе по воссоединению греко-католической церкви с русской православной церковью мы всесторонне оказывали и оказываем содействие. Но это содействие не самоцель, а только то, что вызывается интересами государственной необходимости.

Греко-католические церкви имеем в

Львовской области - 522
Драгобычской - 658
Станиславской - 567
Тернопольской - 514
Черновицкой - 4
Волынской - 2

В остальных областях УССР греко-католических церквей нет. Взято на учет греко-католических священнослужителей 1684.

В результате работы инициативной группы по воссоединению греко-католической церкви с русской православной церковью и проведенной работы наших уполномоченных - до 810 священников греко-католической церкви присоединились к «инициативной группе».

Присоединившиеся священники особенных изменений в обряды пока не вводят, чтобы не оттолкнуть верующих. Самое главное, что заслуживает внимания, это то, что священники во время богослужения не упоминают папы римского, а заменили это место словами: «святую соборную и апостольскую церковь», вместо «митрополита» говорят: «все пресвитерство наше», устранили святого «Иоасафата» и т. под.

Изучая историю ликвидации унии при Екатерине II и Николае I, а также психологию народа Западной Украины, который, начиная с XIV столетия, жил в неволе, приходим к выводу, что перевоспитание духовенства греко-католической церкви потребует длительного времени, во всяком случае, это решат не месяцы, а годы.

Председатель Инициативной группы Гавриил Костельник в письме на имя патриарха Алексея говорит:

«Я должен подчеркнуть, что только очень небольшой процент между нашими священниками, присоединившимися к «Инициативной группе», сделали это по убеждению. Таких священников нет вероятно и 50. Другие сделали это потому, что «нет иного выхода» из образовавшегося положения. Это, конечно, еще не означает, что все эти священники являются на 100% папистами (приверженцами папы). Но если-бы не было нажима со стороны государства, то наверняка в нынешних условиях даже 50 священников не нашлось бы таких, какие хотели-бы «разрушить» греко-католическую церковь, чтобы преобразовать ее в православную... Православие, какое у нас в такой короткий срок возникнет, будет сперва только внешней лакировкой... Я все время думаю над этим и пришел к такому убеждению, что по принципу все наши новые православные епископы решительно должны быть нашими людьми, из униатов».
(Письмо от 3/Х-45г.)

Инициативная группа по воссоединению греко-католической церкви с русской православной церковью заканчивает первую стадию своей работы и стоит перед большим событием - созывом собора по воссоединению.

Имея в виду, что этот собор должен подвести итоги проделанной работы и утвердить акт о воссоединении с православной церковью, мы ориентируем уполномоченных в отношении содействия подбору и выдвижению желательных кандидатур на данный собор.

По историческим данным, на месте нынешнего кафедрального храма униатских митрополитов во Львове, называемого «Юра», стоял некогда православный монастырь (по преданию, его основателем был князь ЛЕВ). О древности монастыря свидетельствует колокол, с подписью Якова Свора от 1341 года.

В 1363 р. монастырь был сожжен польским королем Казимиром, потом был выстроен новый православный храм, который после принятия унии - перестроен.

В связи с созывом собора по воссоединению, было-бы желательно, чтобы Собор состоялся в этом молитвенном здании и этим самым было положено и начало возвращения православной церкви ее «святыни».

Это значительно подняло-бы и авторитет православной церкви в Западных областях УССР.

Вместе с этим необходимо решить вопрос, как быть в дальнейшем с униатскими монастырями. По учетным данным этих монастырей - 33.

Пока что ни один монастырь в лице своего руководства не присоединился к Инициативной группе. Это большой минус в подготовительной работе к Собору по воссоединению. Дело в том, что эти монастыри по сути - миссионеры. Руководители монастырей выступают с агитацией против работы Инициативной группы. Особенно большое влияние на священников и население имеют монастыри ордена «Василия Великого» («василиане»), а такоже «редемптористы» и «студиты». Что из себя представляет, например, орден «Василиан», видно из нижеприведенной выдержки из их устава:

"§1. Целью своего объединения есть не только старание о своем личном спасении и совершенстве, но также предусмотрительно трудиться возле вечного спасения ближних, сохраняя католическую веру одних, распространяя ее между другими, охраняя прадедовское единение русского народа с церковью Римскою и подготовляя русским католическим епископам ученых, трудолюбивых и преданных помощников ".
(перевод с украинского из оригинала Статута издания этого монастыря в м. Жовкве за. 1932 г.)

Совершенно не случайно, при ликвидации унии при царе Николае в 1832 году, в первую очередь был ликвидирован монастырский чин «Василиан» (которых воспитывали иезуиты).

Уполномоченный Совета по Львовской обл. сообщает, что в Золочевском районе под влиянием монахов-василиан священники в количестве 9 человек дали друг другу клятву никогда не переходить в православие.

Как видно под влиянием «Василиан» некоторые униатские священники выступают с амвона со следующей проповедью:

"Правоверные - необходимо крепить нашу веру, говорит священник Шкребко в г. Черткове Тарнопольской области. - На нас жмут. Но пусть весь свет жмет на нас, а мы будем крепить свою веру. Вот получила письмо наша правоверная от родственницы с далекого востока. Она пишет, что ей очень тяжело живется. Пошла на базар продать последний платок. Но платка не продала и обратилась к богу за помощью. Пришла с базара домой, а на дверях почтальон - вручил 400 рублей, присланных ей с Западной Украины от родных. Вот как бог помогает.

Сейчас существуют Инициативные группы, так что скоро православные и церковь у нас заберут. Уже и священника православного прислали и он просит разрешения, чтобы я ему разрешил послужить...

- Необходимо согласиться - (голос из среды слушающих проповедь), хорошо, что нас просят...

- Так от правоверные... Если останетесь без нашего священника, то знайте, что ходить к православным нельзя. Если же крестить ребенка нужно будет, то не несите его к православному, а сделайте крещение (временное) на дому при свидетелях - правоверных таким образом... (далее идет наставление)... "

Второго дня православный священник отслужил в данной церкви литургию и присутствующие сказали этому священнику: - Нам нравится Ваша служба. А нам говорили, что большая разница... Теперь видим, что хорошо и вы правите...
(Записано со слов Уполномоченного Совета по делам русской православной церкви Тарнопольской обл. т. Куличенко).

Оригинал. Машинопись.
ЦДАГОУ: Ф. 1. - Оп.23. - Спр. 1640. - Арк.99-102.

***

Аресты иерархии УГКЦ
(из книги Богдана Боцюркова "Украинская Греко-Католическая Церковь и Советское государство (1939-1950)", опубликованной Институтом истории Церкви УКУ)

... Органы госбезопасности установили постоянный надзор за собором Св. Юра, митрополичьими палатами и прилегающими к ним зданиями (1). Стало очевидным, что арест греко-католических иерархов является лишь вопросом времени - нескольких дней или даже часов. Чувствуя опасность, митрополит Иосиф позвал к себе епископов Никиту (Будку) и Николая (Чарнецкого), архимандрита Климентия (Шептицкого) и вице-провинциала отцов редемптористов Иосифа де Вохта (2) и назначил их администраторами Львовской архиепархии на случай, если он сам по каким-либо причинам не сможет выполнять обязанности (3).

Утром 11 апреля 1945 г. весь святоюрский комплекс был оцеплен милицией, чтобы изолировать его жителей и не допустить вывоза документации и ценностей (4). Вечером в тот же день большая группа офицеров госбезопасности вошла в митрополичьи палаты. Иосифу (Слипому) предъявили ордер на арест (5), и после личного обыска отправили в тюрьму НКВД по ул. Лонцкого. Утром митрополита под конвоем поездом перевезли в центральную тюрьму в Киеве по ул. Короленко (6). Епископов Будку и Чарнецкого (7), а также нескольких других известных священников арестовали в тот же день - 11 апреля - и доставили в Киев. Три дня - с 12 по 14 апреля - продолжался тщательный обыск на Святоюрский горе: в митрополичьих палатах, обителях священников, соборе и крипте, помещениях архиепархиальной и приходской канцелярий, прилегающих зданиях (8). Конфискован митрополичий архив и библиотека покойного митрополита Андрея. Состоянием на 21 апреля 1945 г. органами НКВД во Львовской области было арестовано 33 человек: митрополит, 2 епископа, 20 священников, 2 декана, 3 семинариста и 5 мирян (9). Одновременно кегебисты провели обыски в Богословской академии, семинарии, дяковской школе - все эти учебные заведения сразу же закрыли. Органы госбезопасности задержали 159 студентов и отправили их в призывные пункты местных военкоматов (10).

В Станиславе 11 апреля НКВД арестовало семидесятивосьмилетнего епископа-ординария Григория (Хомышина) и его помощника владыку Ивана (Лятишевского); обоих отправили в тюрьму - сначала во Львов, а затем в Киев (11). В тот же день посадили в тюрьму и ректора епархиальной семинарии о. Авксентия Бойчука, которого держали в Станиславский тюрьме, где следователи его жестоко истязали (12).

После ареста митрополита Иосифа и епископов, члены митрополичьей капитулы избрали на своем собрании о. Омельяна Горчинского, настоятеля собора Св. Юра, капитулярным викарием. В ответ власть на протяжении следующей недели арестовала всех крылошан. После допросов их, правда, отпустили, кроме о. Горчинского (13). Есть свидетельство, что впоследствии крылошане тайно избрали новым капитулярным викарием канцлера митрополичьего ординариата о. Николая Галянта (14).

В Станиславской епархии с мая 1945 г. обязанности викария выполнял игумен василианского монастыря Григорий (Владимир) Балагурак (15). С помощью игумена оо. редемптористов Романа Бахталовского ему удавалось тайно руководить епархиальной жизнью и даже нелегально поддерживать связи с Римом, пока их обоих не бросили в тюрьму (16).

В присоединенной к Советскому Союзу части Перемышльской епархии НКВД арестовало генерального викария для Дрогобычской области о. Михаила Мельника. Говорили, что он не выдержал истязаний в тюрьме и дал согласие сотрудничать с властями в создании Инициативной группы для «воссоединения» УГКЦ с Православной Церковью (17). В Сокале бросили в тюрьму генерального викария для Львовской области о. Николая Панаса, которого также истязали; говорили, что его освободили после того, как его рассудок помешался (18).

Епископов Йосафата (Коциловского) и Григория (Лакоту), которы остались на западной стороне новой советско-польской границы, некоторое время не беспокоили. Когда же усилилось давление на этнически украинское население пограничных земель, чтобы вынудить его к «репатриации» на восток, то польские власти 21 сентября 1945 г. арестовали обеих владык вместе с крылошанином Василием Гриником. Их «убеждали» дать согласие на переезд в СССР. Два месяца заключенных продержали в Ряшевской тюрьме, а после передали в руки НКВД, которое 16 января 1946 г. переправило их через границу. 24 января греко-католических иерархов освободили и предоставили разрешение вернуться в Перемышль (19). Однако коммунистическая польская власть и шовинистические круги Римо-Католической Церкви и в дальнейшем на протяжении нескольких месяцев преследовали владык, аж пока 24 июня 1946 г. их вместе с тремя самыми активными священниками снова не арестовали и отправили во Львов. Отсюда епископы попали прямо в тюрьму МГБ в Киеве (20).

Ранее, 15 июня 1945 г. советская контрразведка схватила в Берлине апостольского визитатора для католиков украинцев в Германии о. Петра Вергуна (21), которого также доставили в Киевскую тюрьму НКВД. Его, как и других заключенных епископов, постоянно и жестоко допрашивали. Позже кир Иосиф (Слипой) вспоминал:

Меня выводили на следствие днем и ночью так, что я буквально падал с ног, и меня вынуждены были поддерживать, ведя к следственному судье. Раз где-то, возвращаясь в 7 часов утра следствия, видел я еп. Григория Хомышина, который сгорбленный, наклонившись шел куда-то к умывальнику. Мое следствие вел Горюн, в последствие начальник КГБ во Львове, человек ужасно грубый и беспардонный... Спустя несколько дней, когда я уже был до края измучен допросами, меня привели к нескольким полковникам и начали терроризировать, предлагали поставить подпись, чтоб я отрекся Папы, а за то дадут мне Киевскую митрополию... Но я решительный отказался. Начались дальнейшие наступления, но это ни к чему не привело, потому что я уже терял сознание от бессилия (22).

1. Интервью с о. Иосифом Кладочным от 10 июня 1980 г., Торонто. Неистовые нападения на Церковь со стороны «Росовича» вызывали различные рассуждения в святоюрской среде: является ли нарушение торжественного обещания, данного председателем СДРК И. Полянским членам митрополичьей делегации в Москве в декабре 1945 г. инициативой местных партийных органов, или же признаком радикальной перемены в религиозной политике Кремля. Было решено созвать в четверг 12 апреля конференцию духовенства, чтобы решить, что делать в дальнейшем. 10 апреля секретарь митрополита о. Иван Котов обратился к юристу за консультацией относительно возможного представления иска против газеты Свободная Украина (последняя даже предложила напечатать опровержение обвинений, выдвинутых Галаном против Церкви). См. упомянутую уже информационную справку заведующего отдела организационно-инструкторской работы Львовского обкома партии Богородченко секретарям ЦК ВКП(б) Шамбергу и ЦК КП(б)У Зленко: «О настроениях среди местного населения в связи с опубликованием статьи В. Росовича в газете „Вільна Україна" 8 апреля 1945 г. под названием „С крестом или с ножом"» от 14 апреля (ГАЛО, ф. П-3, on. 1, д. 212, лист 43, 48, 49). В мониторинге за реакцией местного населения на статью Галана принимал участие и полковник Карин (Даниленко). На следующий день после публикации статьи он - вместе с подполковником НКВД К. С. Мазиным побывал на Святоюрской горе, чтобы собственными глазами увидеть, как реагируют ее обитатели (Даниленко. Дорогою ганьби.., с. 313-314).

2. Как бельгийского гражданина о. де Вохта депортировали обратно в Бельгию в декабре 1948 г. (ПАСС, ф. 29, сир. 13-15).

3. Сліпий. Спомини.., с. 109.

4. Там же.

5. Арест митрополита Иосифа (Слипого) санкционировал председатель НКВД УССР Савченко; он был осуществлен под руководством начальника Четвертого отдела Второго управления НКВД в г. Киеве Волошина (АСБУ, д. 68069).

6. Сліпий. Спомини.., с. 111.

7. Епископ Николай (Чарнецкий) был арестован в монастыре отцов редемптористов во Львове (Николай Чарнецький, ЧНІ: Єпископ-ісповідник І ред. Стефан-Йосиф Бахталовський. Йорктон, Саск. 1980).

8. АСБУ, сир. 68069. Під час обшуку до рук НКДБ потрапило кілька членів підпільної ОУН, які назвалися студентами «школы дьяконов», але не змогли документально це довести (ДАЛО, ф. П-3, оп. 1, спр. 212, арк. 60-61).

9. «Москва, ЦК ВКП(б) - т. Шамбергу; Киев, ЦК КП(б) В - т. Зленко. Информация о результатах проведения операции по арестам антисоветского духовенства греко-католической церкви и реагировании духовенства и населения Львовской области на аресты» от 24 апреля 1945 г. с подписью И. Богородченко // ГАЛО, ф. П-3, оп. 1, д. 212, лист 52-66.

10. Там же, лист 62. Военкомат отправил в Красную Армию 120 студентов.

11. Петро Мельничук. Владика Григорій Хомишин: патріот - місіонар - мученик. Рим -Філядельфія 1979, с 294, 361-362. Известно очень мало информации о событиях в Станиславовской епархии в 1944-1946 гг. [Срав.: Ігор Андрухів. Галицька Голгофа. Ліквідація УГКЦ на Станіславщині в 1945-1961 pp. Івано-Франківськ 1997. - Прим. ред.]

12. Гриник. Церква в рідному краю.., с. 24.

13. Там же, с. 12.

14. Интервью с о. Й. Кладочним от 20 и 27 июня 1980 г.

15. Василіянський вісник 3 (Рим 1965) 33-35. По словам бывшего протоархимандрита ОСВВ о. Изидора Патрила, игумена Балагурака тайно рукоположил в епископы владыка Григорий еще до своего ареста в апреле 1945 г. (интервью о. И. Патрила от 5 сентября 1995 г., Оттава). Срав.: А. 3. Шиш. Антинародна діяльність уніатської церкви // Питання атеїзму: Збірник І ред. І. Т. Підоплічко та ін. Київ 1958, с 173.

16. Там же.

17. См. ГАЛО, ф. П-3, оп. 1, д. 230, лист 19. Об отступничестве о. Мельника после истязаний см.: Іван Гриньох. Знищення Української Католицької Церкви російсько-большевицьким режимом // Богословія 44 (Рим 1980) 30-31.

18. Гриник. Церква в рідному краю.., с. 28. В некрологе, напечатанном в Православном вестнике 3 (1950) 95-96, утверждалось, что о. Панас принял «воссоединение» лишь в 1948 г. и после того получил назначение в приход в одном из сел Львовской области.

19. Гриник. Церква в рідному краю.., с. 15-16, 87-91. Сложно определить, что именно повлияло на их освобождение из-под конвоя на железнодорожной станции Мостиска: то ли изменения в советской политике, то ли протесты со стороны местных украинцев, которые нашли защиту в американском посольстве в Варшаве, или же несогласованные, поспешные действия польской власти, которая хотела как можно быстрее деукраинизировать земли Перемышля. Отец Гриник пишет, что следователи НКВД в Ряшеве и Мостисках пытались узнать о мнении епископата и его личном относительно возможностей признания ими патриарха Алексия и сотрудничества УГКЦ с государством, которое - в их понимании - должно было свестись к абсолютному послушанию и подчинению Церкви правящему режиму (там же, с. 90).

20. Гриник. Церква в рідному краю.., с. 16.

21. См. некролог: О. прелат д-р Петро Вергун // Християнський голос (Мюнхен 1957) 24 марта.

22. Сліпий. Спомини.., с. 112.

***

В пятницу утром, 8 марта 1946 г., делегаты собора, подкрепившись на завтраке «100 гр водки» и «200 гр вина» (1), были доставлены в собор Св. Юра, чтобы там, под надежной охраной исполнить отведенную им роль в расписанном заранее до мелочей «воссоединительном» собрании. В 10 час. 30 мин. молебном «О призывании Св. Духа» «собор» начал свою работу. В присутствии 216 представителей от духовенства (2) и 19 от мирян сослужили три учредителя Инициативной группы: Костельник, Пельвецкий и Мельник. Потом, в соответствии с утвержденной на предсоборном собрании повесткой дня, эти трое взяли на себя функции президиума «собора». Два других священника, которые тайно уже стали православными, оо. Никита Павлосюк и Юрий Ванчицкий, заняли место секретарей. Во избежание каких-либо неожиданностей со стороны делегатов, организаторы обошлись без избрания членов президиума и внесения повестки дня «собора» на утверждение его участников: «И зачем, зачем нужна здесь формальная процедура выбора президиума? Может, на светских сборах этого избежать нельзя. О. д-р Костельник в глазах всех делегатов не только Администратор Церкви (3), но больше - всеми признанный вождь всего великого церковного движения»(4).

Согласно повестке дня, в первый день должны были быть заслушаны лишь два доклада. Вместо дискуссий, сразу пошли речи (очевидно заранее заготовленные и соответственно отредактированные), после чего вопрос о «воссоединении» был поставлен на открытое голосование (5).

Первый, короткий доклад «О деятельности Централи Инициативной группы...» произнес «тайный» владыка Антоний (Пельвецкий) (6). Политическая тональность, заданная ним, вторила в этот день в выступлениях всех других ораторов:

Нас освободил могучий Советский Союз от немецко-фашистской неволи, которая нам грозила полной гибелью... Если национальное освобождение украинского народа от векового порабощения стало совершенным фактом, то оно должно повлечь за собой и церковно-религиозное воссоединение украинского народа, а именно, - ликвидацию Брестской унии, разрыв с Ватиканом и воссоединение с Русской Православной Церковью.

Наш митрополит и епископы греко-католической Церкви не поняли своего назначения, как это видно из сообщения Прокуратуры УССР, не оправдали доверия, которым Церковь уполномочила их, а наоборот, поставили Церковь под удар (7).

«Отмеченные условия, - доказывал Пельвецкий, - призвали к жизни Инициативную группу под руководством о. Костельника, «отца нашего воссоединения», которому принадлежит «почетная и историческая роль в образовании и руководстве Инициативной группой». Потом докладчик поторопился прибавить, что «для чистоты понятий, прежде всего, следует утвердить, что этот нынешний Собор является Собором Греко-Католической Церкви (8), созываемый Инициативной группой для того, чтобы в новых условиях нашей государственной жизни, когда украинский народ соединился, пересмотреть постановления Брестского собора 1596 г. и решить вопрос нашего воссоединения с Православной Церковью» (9).

Общее количество священников, которые стали «записываться в члены Инициативной группы, подчиняться ее юрисдикции» к тому времени составляло 986 человек, а не присоединившихся - 281; «это упрямцы, - говорил Пельвецкий, - которых мы и устно, и письмами по несколько раз убеждали, однако, безуспешно» (10).

«Таким образом, - подытоживал докладчик, - акция Инициативной группы под наблюдением новой, для воссоединения с православной Церковью соответствующей перегруппировки и группировки священников, подошла к своему завершению, и пришло время для созыва Собора по вопросу воссоединения с православной Церковью»(11).

Выступление Пельвецкого было прервано прибытием в Св. Юра епископа Львовского и Тернопольского Макария (Оксиюка), епископа Мукачевского Нестора (Сидорука) и митрофорного протоиерея Константина Ружицкого, управляющего делами Украинского экзархата РПЦ (12). Их поприветствовал и представил делегатам о. Костельник(13).

Следующий, более длинный, доклад произнес сам председатель Инициативной группы. Он остановился на «мотивах воссоединения» и после некоторых исторических обобщений повторил известные свои утверждения об искусственном, политическом характере происхождения унии, остановился на ее безуспешности в прошлом и сделал вывод о утрате ее жизнеспособности. Все это доказывалось на примерах несправедливой политики Ватикана относительно унийной Церкви. Костельник заметил, что после того, как под австрийской властью Греко-Католическая Церковь возродилась как Церковь национальная,

сам Рим и Польша, при второй Польше, осудили нашу Галицкую униатскую Церковь на ликвидацию (14). А мы еще и нынче должны были бы ее продолжать? Зачем? Чтобы, на потеху Риму, культивировать вечный раздор в нашем народе? Чтобы продолжать вечный раздор даже в лоне нашей Галицкой Церкви? Ведь известно, что уния даже наши три епархии разделила на три разных Церкви, которые друг на друга вечно жаловались в Рим (15). Ибо в унии, поскольку это искусственное творение, шла вечная брань между партиями: кто из униатов настоящий католик, а кто скрытый схизматик? Неужели мы должны были бы продолжать унию на то, чтобы из Рима, унижая нас, присылали нам своих монахов визитаторов, которые будут нас судить?.. (16)

...уния является объявлением религиозной войны всему православному миру во славу Рима. Уния это «Инициативная группа по воссоединению всего православного Востока с папским Римом». Будем ли мы вести эту, ныне настолько беспросветную и неразумную, войну?

Разрушены все исторические основания унии! Кто еще и сегодня хотел бы придерживаться унии - тот хватается за тень! (17)

Когда Костельник затрагивал эти вопросы в разговорах с духовенством во время подготовки «собора», то они на это, бывало, отвечали: С политической точки зрения ситуация ясна: нам только туда и дорога. Но догмы, догмы!»(18)

Дальше в докладе оратор кратко привел аргументы против папства, изложенные еще в его брошюре (19), а после указал две основных опасности, которые являются угрозой «воссоединению»: «Нас ждут различные трудности, беспокойства и опасности. Наши «лесовики» (бандеровцы), хоть сами за православие (20), выступают против нашей акции с угрозами. В нашем государстве Церковь отделена от государства, Церковь и духовенство полностью зависят от народа. И мы в беспокоимся о том, чтобы все изменения в нашей Церкви, и в дисциплине, и в обряде, и в обычаях, - проходили так мудро и осторожно, чтобы не отталкивать народ от Церкви и не гасить в нем религиозный дух» (21).

Костельник пытался устранить и другой источник сопротивления «воссоединению» с централизованной Русской Православной Церковью - опасение среди украинского духовенства относительно утраты национального характера Церкви. С этой целью, чтоб развеять такие страхи, о. Гавриил, который в прошлом никогда не проявлял симпатий к москвофильству, прибег к терминологическим манипуляциям (22): «Если бы кто-то побаивался, что такое наше единство с Русской Православной Церковью повлечет за собой русификацию нашей западно-украинской Церкви, то я указал бы на тот факт, что православная Церковь, где есть полное сознание, что Церковь является организацией ради совести и любви, в нынешних временах не может не соглашаться с национальными принципами, которые наше государство признает. Мы в Украине и украинцы, а этого нам и в Церкви никто не отберет» (23).

Следом за докладом председателя Инициативной группы было произнесено несколько коротких речей (24),между которыми зачитывались явно заготовленные заранее письма и телеграммы с приветствиями в адрес «собора» и одобрения «воссоединения»(25). Такое «обсуждение» ничего существенного к уже сказанному Костельником не добавило. Однако, один из ораторов, о. Василий Лесюк, все же нарушил «гармонию», царившую на собрании, когда предложил считать данный «собор» лишь подготовительным этапом, и учитывая серьезность решения относительно «воссоединения», отложить его принятие где-то на будущее(26). После того, как «дискуссия была исчерпана», о. Костельник, перекрутив сущность предложения о. Лесюка, вынес его на открытое голосование: «Считают ли отцы дело разрыва с Ватиканом и воссоединение с Православной Церковью дозревшим для того, чтобы можно его сейчас же проголосовать, или отцы-делегаты хотят еще продолжать дискуссию?» (27) Как легко можно было предусмотреть, участники подняли руки в знак того, что можно переходить к голосованию(28).

Председатель Инициативной группы констатировал, что в ходе «дискуссии» делегаты «не выдвинули ни одного аргумента против нашего воссоединения с Православной Церковью» (29) и зачитал проект постановления «собора»: «1) аннулировать постановления Брестской унии 1596 г.; 2) оторваться от Римской (папской) Церкви; 3) вернуться к прадедовской православной вере и 4) воссоединиться со Всерусской Православной Церковью в Советском Союзе» (30). Постановление «собора» осудило Рим, который «искусственно откололся в XI веке из первобытной братской православно-соборной Церкви», и Брестскую унию, накинутую украинцам поляки «как мост к полонизации и латинизации». В документе также утверждалось, что

в теперешней нашей ситуации, когда благодаря героическим подвигам и славной победе Советского Союза, все украинские земли объединены и украинский народ стал хозяином на всех своих землях, было бы неразумным и дальше поддерживать униатские тенденции и было бы непростительным грехом продолжать в нашем народе ненависть и братоубийственную брань, причиной которой была в истории уния да и всегда должна быть(31).

Исходя из этих принципов, Собор постановил отвергнуть постановления Брестского Собора 1596 г., ликвидировать унию, оторваться от Ватикана и вернуться к нашей отцовской святой православной вере и Русской Православной Церкви (32).

В тексте постановления содержится также обвинение по адресу Ватикана, «что в условиях, когда вольнолюбивые народы всего мира боролись за свое существование, Ватикан полностью стоял на стороне кровавого фашизма и выступал против Советского Союза»; дальше речь шло об обращениях, просьбах и призывах, которые нужно было составить на «соборе», в том числе и «глубокую благодарность» к «государственным мужам» в Москве и Киеве за освобождение греко-католиков «от национального и церковно-религиозного порабощения» (33).

Проект такого постановления был поставлен на открытое голосование без какого бы то ни было обсуждения и «стихийным подниманием рук Собор единодушно принял эти исторические решения» (34).

Только после того, как в результате голосования делегаты «собора» сами «стали украинскими православными священниками», о. Костельник представил им, не посвященным в тайну киевских рукоположений, двух новых православных епископов - Антония (Пельвецкого) и Михаила (Мельника). В опубликованных материалах «собора» отмечается, что это сообщение вызывало нескрываемую радость участников (35). В 16 час. 30 мин. закончился первый день работы «собора» (36). Хватило шести часов, чтобы Украинская Греко-Католическая Церковь официально была отменена (37).

На второй день, 9 марта, «собор» рассматривал вопрос «канонического оформления» принятого решения о «воссоединении» с РПЦ. Заседание началось общей служением литургии епископами Макарием, Нестором, Антонием и Михаилом; владыка Макарий провел чин «присоединения к Православной Церкви» участников «собора». По иронии судьбы, следом за литургией, состоялась панихида за упокой души митрополита Андрея (Шептицкого) как «предтечи Православия» в Галичине (38).

На следующих слушаниях делегаты приняли документы, которые были предусмотрены в постановлении с предыдущего дня. Все участники собрания должны были подписаться под двумя основными документами (39) - обращением к патриарху Московскому и всея Руси Алексию и телеграммой к председателю Президиума Верховного Совета УССР Михаилу Гречухе. В обращении делегатов к патриарху содержалась просьба «признать это наше постановление и принять нас к Всерусской Православной Церкви»:

Этот исторический оборот в нашей Церкви стал возможен только благодаря гигантским победам Советского Союза, который объединил наши украинские земли в единственном Украинском Государстве и освободил все исторические территории Восточной Церкви от притеснений Римской Церкви. Православное сознание и критика унии лишь теперь, в этом вновь созданном мире, смогли явно выступить со своим словом, чтобы открыть глаза и незрячим братьям...

Однако мы осознаем и то, что наш Собор является скорее лишь началом нашего замысла, чем его завершением. Нам еще придется преодолеть большие и различные препятствия, чтобы св. Православие триумфовало в каждом приходе нашей Церкви. Даже такое искусственное творение, как уния, имеет свой глубокий корень в сердцах некоторых наших людей (особенно у монахов и монахинь), поскольку они от детства ослеплены славой римской Церкви (40).

В полностью политизированном «Обращении Собора к Верховному Совету Украинской ССР» была перекручена история церковного раскола и возникновения унийной Церкви в Украине. Утверждалось, например, что после разделений Польши «Россия спасла наш народ», а «униатская Церковь в России сама себя ликвидировала»; что после победы в войне Советский Союз «стал не только репрезентантом, силе и освободителем и защитником всех славянских народов» (41), в то время как «Ватикан поддерживал политику фашизма»; что именно в процессе «здоровой рефлексии» Греко-Католическая Церковь сумела взглянуть в глаза действительности, лишиться «фальшивого сознания», когда «ход истории сказал свое могучее слово». Обращение извещало Верховный Совет УССР о принятых на «соборе» решениях и содержало просьбу «признать это историческую перемену и взять под опеку нашу, отныне снова православную Церковь» (42).

От имени президиума «собора» телеграммы с сообщением о «воссоединении» были посланы к И. Сталину (43), Н. Хрущеву (44), цареградскому патриарху Максиму (45), московскому патриарху Алексию (46) и украинскому экзарху Иоанну (47). Отправленная Сталину приветственная телеграмма заканчивалась словами: «В этот исторический эпохальный момент мы не можем не выразить Вам чувства огромной благодарности за Ваше великое дело - собрание во едино украинских земель, потому что без этого невозможно было и мечтать о ликвидации нашего церковно-религиозного разъединения» (48).

Однако, в «Обращении Собора к духовенству и верующим греко-католической Церкви в западных областях Украины» фактически содержалось признание, что «собор» не имел полномочий говорить от имени всего греко-католического клира и верных, кроме разве тех, кто лично присутствовали на этом собрании:

Собор греко-католического духовенства (49), созываемый Инициативной группой по воссоединению греко-католической Церкви с православной Церковью, состоявшийся 8, 9 и 10 марта во Львове, в кафедре св. Юра, решил ликвидировать Брестскую унию 1596 г., оторваться от Рима и воссоединиться с нашей отцовской православной Церковью. Это тот Собор приводит к сведению всех греко-католических галицких священников и стихотворением призывает всех Вас пойти его следами. Да не будет раздора в нашем народе по поводу возвращения к вере и Церкви наших предков...

Уния, как искусственное римское творение, могла еще слабо тлеть только под гнетом римско-католических государств, а в православном мире она не может жить. Сильный организм сам устраняет из себя чужое тело. Скажут пылкие униаты, что ради Божьей правды следует и жизнь отдать... Неужели, действительно, в Риме вся Христова правда и все Христово право?... Достаточно мук и страданий, что их Рим... накинул всем народам, - а нашему народу не на последнем месте!

Братья, опомнитесь!.. Не расточайте своих сил и сил народа для реализации ошибочных идей! (50)

Собрание «единодушно» приняло это обращение (51), а на исходе утреннего заседания о. Костельник произнес доклад о тех догматичных и дисциплинарных изменениях, которые нужно будет обязательно принять после «воссоединения» (52).

После полудня в тот же день «собор» стоя встречал православного митрополита Киевского и Галицкого Иоанна, на руки которого о. Костельник сложил полномочия председателя Инициативной группы. На русском языке обратился экзарх «всей Украины» к собранию и зачитал грамоту патриарха Алексия с приветствием греко-католиков, которые возвращаются в лоно «Вашей матери, Святой Русской Православной Церкви» (53). Завершил официальную церемонию принятия «бывших униатов» в Московский патриархат протоиерей Ружицкий. В речи, также произнесенной на русском языке, он воспевал «воссоединение» как еще одну победу «великого русского народа православного» над «посягательствами со стороны папства» и сравнил его с событиями в 1839 г., когда «отторгнутые насилием» униаты были «воссоединены любовью» (54).

Третий день «собора» - Воскресенье Торжества Православия - начался Архиерейской Божественной Литургией, которую служил митрополит Иоанн в сослужении с четырьмя православными епископами, в т.ч. Антонием (Пельвецким) и Михаилом (Мельником). Это стало первым открытым для посторонних глаз событием на «соборе». В ознаменование «воссоединения» патриарший экзарх подарил храму Св. Юра икону Богородицы из Киево-Печерской лавры (55). И лишь в тот день, 10 марта, жители Львова узнали об официальной «самоликвидации» УГКЦ. Празднования завершились торжественным обедом участников «собора» в ресторане гостиницы «Бристоль», где раздавались речи и тосты в честь церковной и государственной власти (56).

Обо всем, что происходило на «соборе», ежедневно информировали председателя СДРПЦ присутствующие там его представители. В конце первого дня Уткин, Ходченко и Вишневский телеграфировали Карпову о том, что «...первый день прошел хорошо. Постановление принято единогласно» (57). В телеграмме от 11 марта говорится: «Второй, третий дни прошли хорошо. Полученное поручение выполнено успешно» (58).

Мало что известно о подлинном отношении делегатов к событиям, которые разворачивались на «соборе». Однако, за разговорами, которые продолжались между ними во время перерывов и обедов, тайно наблюдали сотрудники госбезопасности, которая детально отчитывалась о том, что им удавалось услышать. Так, согласно донесению, настоятель прихода в Добрянах Щирецкого района о. Леонид Щирба, говорил: «Советы требуют от нас стать православными священниками. Если мы откажемся, нас арестуют, а если согласимся быть православными, так против этого «партизаны» и сельская интеллигенция. Я дал согласие перейти на православие, но это лишь для видимости. На самом деле решил до войны [тогда распространялись слухи о близком начале новой войны] уйти временно на другую работу. Я вернусь домой и сделаю заявление, что решил жениться, чтобы меня отпустили из церкви». Другой священник, Нечай, говорил, что «на собор священников было доставлен в запечатанных вагонах и под охраной НКВД. Когда мы прибыли на вокзал, нам не давали разговаривать с прихожанами и даже с родными». Настоятель прихода Лука Волошин говорила отцям-делегатам: «Мы же знаем, что собор – это только оперетта, операторы, рефлекторы, съемка - это реклама. Как можно к нам в Галичину присылать экзарха кацапа. Этот экзарх, он и слова не может по-украински сказать, это просто скандал».

Так же критически, как о. Волошин, был настроен и делегат от мирян научный сотрудник Исторического музея Дудикевич, который замечал: «На соборе Костельник говорил, что не будет русификации в богослужении и проповедях. Проповедь на русском в Юра для местного населения была кадкой холодной воды» (59).

На третий день по окончании «собора» на имя о. Костельника поступила телеграмма от патриарха Алексия с выражением «огромной радости» по поводу «совершенного торжества воссоединения», благословениям «всех, которые воссоединились», и благодарностью организаторам Инициативной группы «за работу по воссоединению» (60).

31 марта в Киев и Москву с принятыми «собором» документами выехали члены президиума о. Костельник, владыки Антоний (Пельвецкий) и Михаил (Мельник) в сопровождении о. Евгения Юрика из Львова, о. Изидора Лоточинского из Станислава и «брата» М. Матвиейка из Дрогобыча(61). В Киеве им показали фрагменты еще незаконченного фильма «Львовский Собор». 3 апреля посланцы имели встречу с первым секретарем КП(б) У Никитой Хрущевым и председателем Президиума Верховного Совета УССР Михаилом Гречухой. Гавриил Костельник передал им «Обращение Собора к Верховному Совету Украинской ССР» и выразил благодарность правительству за помощь и заботу, предоставленные в этом «великом» деле «воссоединения» и, в особенности, за организацию собора (62).

Через два дня делегация была уже в Москве. Здесь о. Костельник вручил патриарху Алексию обращение участников «собора» с просьбой «признать это наше постановление и принять нас во Всерусскую Православную Церковь». В воскресенье 7 апреля, во время литургии в патриаршем кафедральном соборе, глава РПЦ возвел львовского православного владыку Макария (Оксиюка) в сан архиепископа, а о. Костельника, за ту выдающуюся роль, которую он сыграл в «воссоединении униатов», наградил титулом митрофорного протоиерея, наивысшим отличием женатого духовенства в Православной Церкви. Члены делегации также имели встречу с председателем СДРПЦ Карповим, которую было снято на кинопленку. Костельник вручил Карпову документы «собора» (63).

В канун отъезда из Москвы о. Костельник дал 9 апреля интервью корреспонденту ТАСС. Целью интервью было опровергнуть обвинение зарубежной прессы относительно насильственного характера ликвидации УГКЦ в Галичине. Как писал Журнал Московской патриархии, Костельник заверил корреспондента ТАСС в исключительно «добровольном» характере «воссоединения» с Московским патриархатом. На вопрос, были ли перед «собором» аресты среди духовенства, он, в частности, ответил:

Утверждения католической прессы о том, что перед Собором были массовые аресты духовенства Греко-Католической Церкви, не соответствуют действительности. В апреле 1945 г., то есть за 11 месяцев до Собора, когда еще не было даже Инициативной группы, действительно, были арестованы Слипой И. А., митрополит Греко-Католической (униатской) Церкви, Чарнецкий Н. А., Будка Н. Г., Хомышин Г., Л. Лятишевский И. Ю. - епископы униатской Церкви и несколько священников.

Как видно из сообщения Прокуратуры УССР, опубликованном в газете Львовская правда от 1 марта 1946 г., упомянутые лица были арестованные в апреле 1945 г. как граждане СССР за активную предательскую и пособническую деятельность в пользу немецких захватчиков, и дело с их обвинениями передано в Военный Трибунал. Перед Собором и после Собора никаких арестов духовенства Греко-Католической Церкви не было (64).

Одновременно органы НКВД выслеживали реакцию духовенства и мирян Западной Украины на церковное «воссоединение». Первый секретарь Львовского обкома Компартии Украины Грушецкий в докладной записке от 30 марта 1946 г. на имя Хрущева обращал внимание на самоуверенность и высокомерие, появившиеся у Костельника после «собора»:

Костельник... считает, что сделал огромное дело и что теперь его имя заняло в истории церкви главное место на века. Костельник твердит: «Я в настоящий момент пользуюсь влиянием на епископа Макария, чтобы ускорить открытие в г. Львове семинарии». Костельник считает епископа Макария «блаженным дураком», человеком недалеким и ограниченным: «Моя функция, - утверждает Костельник, - теперь влиять через Макария на правное положение духовенства и церкви». Костельник считает, что инициативная группа свою работу уже выполнила, но заявляет: «Инициативная группа - это я, а я остаюсь я. Ко мне, слава богу, прислушивается Макарий, ко мне прислушиваются министры культа. Следовательно, я и в дальнейшем буду руководить» (65).

1. ГАЛО, ф. Р-1332, оп. 1, д. 4, лист 144. [См. также: ЦДАВО, ф. 4648, оп. 3, д. 20, лист 6-9 (засвидетельствованная копия). - Прим. ред.]

2. В списках Мандатной комиссии названо 216 священников и 19 мирян; в них отсутствуют имена еще 9 священников, которые получили приглашения на «собор» (общее количество приглашенных составляло 225). См.: «Діяння собору...», с. 53-58. В отснятом фильме о «соборе» видим намного меньше присутствующего духовенства.

3. Это свидетельствует в пользу моего предположения относительно той роли, которую играл о. Костельник, перед тем, как члены Инициативной группы начали действовать открыто.

4. «Діяння собору...», с. 35. Курсив автора.

5. По свидетельству Беляева, все речи делегатов были написаны о. Павлосюком (Рожнов. Это мы. Господи.., с. 7).

6. Выступление Пельвецкого (в том виде, как оно напечатано в «Діяння собору...», с. 59-62) не могло продолжаться более 12-13 минут. Наверняка, все произнесенные на «соборе» доклады и речи прошли дополнительную цензуру перед тем, как были опубликованы. Так, например, в «Діяння собору...» отсутствует текст речи о. Ванчицкого. Для сравнения см.: Карпяк. 30 лет назад.., с. 15.

7. «Діяння собору...», с. 59-60. Курсив автора.

8. Утверждение нелепо, поскольку этот «собор» был созываем не греко-католическим епископатом, а руководителями Инициативной группы, которые сами к тому времени уже были православными, и которые лично назначали всех делегатов на «собор». Делегаты никого не могли представлять, кроме как самих себя; они уже были членами (хотя и против своей воли) Инициативной группы и знали, что ее целью была ликвидация УГКЦ. К тому же, подавляющее большинство духовенства, отказавшееся присоединиться к Инициативной группе, не имело ни одного представительства на «соборе». В действительности это собрание было конференцией Инициативной группы, но никак не собором.

9. «Діяння собору...”, с. 61. Курсив автора.

10. Там же. К этой группе «упрямцев» из 281 человек отнесены, по-видимому, преимущественно епархиальные священники, а не иеромонахи или тех пастыри, которые уже было арестованы или сосланы в Сибирь. В поданном Костельником в феврале 1946 г. в органы власти списке были имена 98 настоятелей приходов Львовской области, которые отказались вступить в Инициативную группу. В этом списке не было представителей монашеского духовенства, а также арестованных священников, которые находились под следствием в органах НКВД или уже отбывали срок наказания (ДАЛО, ф. Р-1332, оп. 1, д. 3, лист 35). Можно допустить, что общее число - 281 «упрямец» - появилось в результате простого сложения имен из аналогичных списков из всех четырех Галицких областей. Тайные документы из советских архивов обнаруживают большие расхождения в данных, которыми оперировала Инициативная группа. Состоянием на конец сентября 1945 г. советские органы контроля за религиозными организациями «взяли на учет» 1684 греко-католических священников (без учета монашеского духовенства) - такую цифру содержал Информационный отчет уполномоченного СДРК П. Вильхового за III квартал 1945 г., датированный 5 октября (ЦДАГО, ф. 1, оп. 23, д. 1640, лист 99-100 [частично опубл. в: «Нескорена Церква...», с. 97. Количественные данные о священниках, которые согласились перейти на православие, еще нуждаются в уточнениях, потому что даже в официальных сообщениях имеют место существенные расхождения. Так, согласно информации секретаря Львовского обкома КП(б) У Мазепы «О настроениях и высказываниях населения области по поводу перехода греко-католического духовенства в православие», посланной во время т. наз. Львовского собора секретарю ЦК КП(б) У Хрущеву, еп. Антоний (Пельвецкий) в своем докладе заявил, что «получив согласие СНК, Инициативная группа провела соответствующую работу, в результате которой на галицких землях присоединилось к православию 908 священников и осталось неприсоединившимся 251 священника» (ДАЛО, ф. П-3, оп. 1, д. 426, лист 35). Вместо того в опубликованном тексте его выступления уже сказано, что к тому времени к «Инициативной группе» присоединилось 986 священников, а 281 отказался («Діяння собору...», с. 61). Согласно интервью, данному Костельником, Мельником и Пельвецким корреспонденту ТАСС 9 апреля того же года, «ко дню Собора к этой группе присоединились, подав личные заявления о желании выйти из унии и воссоединиться с Православной Церковью, 997 священников, что в отношении к 1270 священников всей Греко-Католической (униатской) Церкви западных областей Украины, составляло 78 процентов» (цит. за: Львовский церковный собор: Документы и материалы, 1946-1981. Киев 1984, с. 97-98). - Прим. ред.). Если, как сообщал Пельвецкий, 908 священников присоединилось к Инициативной группе и только 251 отказался, то до общей суммы (1159) не хватает еще 525 человек. Кроме небольшого числа тех, кто умерли по окончании войны, отошли на емеритуру из-за преклонного возраста, «репатриировались» в Польшу или скрывались в подполье, последнюю группу духовенства составляли преимущественно репрессированные (арестованные или сосланные) «упрямые» священники. Для сравнения, отчет уполномоченного СДРПЦ П. Ходченко подает к середине июня 1946 г. общее число православных священников в Галичине лишь 821, из них 137 во Львовской области, 221 - в Станиславской, 291 - в Дрогобычской и 172 - в Тернопольской областях (ЦДАГО, ф. И, оп. 23, д. 2896, лист 180).

11. «Діяння собору...», с. 61-62.

12. Распространенным было мнение, что Ружицкий был информатором службы безопасности и фактически руководил экзархатом за спиной пожилого экзарха Иоанна.

13. «Діяння собору...», с. 36.

14. Здесь речь идет о внедрении в 1920-х гг. «неоунии», с помощью которой Римо-Католическая Церковь занималась прозелитизмом среди православного украинского и белорусского населения Польши в межвоенный период. Общины этой т. наз. Католической Церкви восточно-византийского обряда подчинялись местным епископам латинского обряда, а общее руководство осуществляла папская комиссия Рrо Russia. Распространение «неоунии» вызывало возмущение среди многих греко-католических священников, которые видели в ней отступничество Рима от положенной именно на Украинскую Греко-Католическую Церковь исторической миссии среди восточных славян. Детальнее см.: Korokevskij . Меtrороlіtе Аndrе.., с. 248-253; позиции польских оппонентов греко-католицизма отображает: Неnrук Ignасу Lubenski . Droga nа Wschod Rzymu. Warszawa 1932, с 53-130.

15. Костельник говорит о прямом подчинении Риму каждой Галицкой епархии, а также длительном напряжении в отношениях между ними относительно обрядовых вопросов и целибата.

16. Натяк Намек на напряженные отношения между греко-католическими епископами и посланным в 1934 г. Ватиканом в Галичину апостольским визитатором о. Яном Гудечеком, чешским редемптористом, который должен был проверить правильность аргументов сторон в спорах «восточников» («византинистов») с «латинизаторами». См.: Korokevskij . Меtrороlіtе Аndrе.., с. 345-346.

17. «Діяння собору...», с. 68-69. Курсив оригинала.

18. Там же, с. 69. Курсив автора.

19. Ап[остол] Петр и римские папы...

20. Нет никаких доказательств в пользу такого заявления.

21. «Діяння собору...», с. 74.

22. Костельник доказывал, что название «Всерусская Церковь» происходит от Киевской Руси, «колыбели истории» украинского, белорусского и российского народов, а не от России (там же, с. 74-75). Проблема же заключается в том, что в русском языке термин «русский/русская» употребляется не только в историческом контексте, но и для определения этнической идентичности россиян, что приводит к подмене понятий «российский» и «русский», в том числе и в публикациях Московского патриархата.

23. «Діяння собору...», с. 75.

24. Там же, с. 77-117. Немного большую по объему речь произнес о. Йосиф Маринович, декан Добромыльский из Дрогобычской обл.; кратко выступили о. Василий Дрелих из Львова, о. Григорий Закаляк из Станислава, о. Иван Иваньо из Дрогобычской обл., о. Иван Лоточинский из Станислава, о. Никита Павлосюк из Львова и миряне Павел Дурбак из Львова и Степан Щурко, директор одной из средних школ Дрогобычской обл. Агитационный характер выступления Щурко позволяет сомневаться, что он был практикующим греко-католиком. Два выступления - оо. Юрия Ванчицкого и Василия Лесюка - не включены в официальную публикацию (Карпяк. 30 лет назад.., с. 15). Явным упущением режиссеров «собора» было то, что на нем не выступил новопоставленный православный епископ Дрогобычский Михаил (Мельник).

25. О созыве «собора» не было предварительного публичного объявления. В одной из приветственных телеграмм, поступивших от настоятеля прихода и «двадцаток» из Дублян вблизи Львова, почти дословно повторен текст воззвания к греко-католическому духовенству и верующим, подписанный именем патриарха Алексия, с 1945 г. См.: «Діяння собору...», с. 40-41.

26. Там же, с. 42. В докладной «О реагировании населения Львовской области в связи с переходом из униатской религии в православную и на сообщение прокуратуры УССР о враждебной деятельности униатов» от 15 марта 1946 г., посланной секретарем отдела пропаганды Львовского обкома партии И. Мазепой на имя Н. Хрущева, отмечалось, что о. Лесюк сказал: «Следует отложить работу собора, подождать с принятием поспешного решения. Следует подумать, и у кого какая совесть, тот так относительно самого себя и будет разрешать» (ЦДАГО, ф. 1, оп. 23, д. 2846, лист 44).

27. «Діяння собору...», с. 43.

28. Там же. Каким количеством голосов было принятое решение, не сообщалось. Вне сомнений, что сцена «голосования», как она показана в советском пропагандистском фильме «Измена - их ремесло», была монтирована; но даже и после того не видно ни свободного волеизъявления, ни одногласности среди делегатов тогда, когда к ним говорит Костельник.

29. «Діяння собору...», с. 43.

30. Там же.

31. Текст постановления явно перекручивает характер исторических взаимоотношений между православными и греко-католиками в Украине.

32. Там же, с. 127-128. Курсив автора.

33. Там же, с. 128.

34. Как позже писал автор юбилейной статьи в Журнале Московской патриархии, голосование не засвидетельствовало одногласности: «Большинство делегатов голосовали за проект о. д-ра Костельника» (Карпяк. 30 лет назад.., с. 16).

35. «Діяння собору...», с. 43.

36. Там же.

37. То, что произошло, можно сравнить разве что с событиями на «Чрезвычайном соборе» УАПЦ 30 января 1930 г. в Киеве, когда делегаты, зная, что за ними ведут надзор советские спецслужбы, проголосовали за «роспуск» своей Церкви. См.: Вести ВУЦВК (Харьков), 1930, 6 февраля; Дмитрий Игнатюк. Украинская автокефальная церковь и Союз освобождения Украины. Харьков 1930.

38. «Діяння собору...», с. 44. Принимая во внимание, что в советской пропаганде постоянно раздавались нападения на покойного митрополита (как, например, в памфлетах Галана), эта панихида, очевидно, была временной уступкой власти, чтобы утолить неспокойную совесть делегатов «собора».

39. Там же, с. 44-45. По данным украинского подполья, 110 священников-участников собрания отказались поставить свои подписи под этими документами (см.: Як нищили Гр,-Кат. Церкву в Галичині / Сурма (1949) 10 апреля). Хотя эта информация не находит подтверждения в других источниках, однако, возможно, что некоторые делегаты сначала таки не соглашались подписать оба обращения, потому что иначе сложно объяснить задержку президиума «собора» с их представлением правительству Советской Украины и патриарха Алексия.

40. «Діяння собору...», с. 135-136. Курсив автора.

41. Там же, с. 146. Курсив автора.

42. Там же, с. 146-147.

43. Там же, с. 141-142.

44. Там же, с. 143-144.

45. Там же, с. 133.

46. Там же, с. 135-136.

47. Там же, с. 137.

48. «Діяння собору...», с. 142.

49. Важно, что это собрание названо не церковным собором, а лишь собором духовенства, чем фактически признано отсутствие на нем греко-католических епископов, а следовательно, отсутствие канонических оснований принимать решение всей УГКЦ.

50. «Діяння собору...», с. 129-132. Курсив автора.

51. Там же, с. 45.

52. Там же. Этот доклад о. Костельника не вошел в сборник «Деяний собора», хотя его текст (или выдержки из него) был напечатан в ежемесячнике Инициативной группы как приложение к написанной Хруцким хронике - «Собор возвращения к вере отцов». См.: Гавриїл Костельник. Догматичні й дисциплінарні зміни в зв'язку з поворотом до православної Церкви // Єпархіальний вісник 2-3 (1946) 22-23. Костельник говорил о необходимости немедленного введения таких изменений: 1) заменить слово «греко-католическая» на «православная» во всех богослужебных текстах и в документации; 2) пропускать дополнение «и Сына» ( filioque ) в Символе веры; 3) прекратить почитание Непорочного Зачатия и не упоминать о нем в проповедях; 4) принять практику православной литургической традиции, согласно которой «полное пресуществление (освящение) евхаристического хлеба и вина осуществляется аж епиклезой»; 5) прекратить какие-либо упоминания о чистилище; 6-8) прекратить почитание культа св. Йосафата, устранить его образы из всех храмов и заменить все антиминсы с его мощами на другие, с мощами православных святых; 9) заменить поминание на литургии папы и греко-католических епископов молитвой «о Святейшем Отце нашем Кир Алексии, патриарсе Московском и всея Руси, о Высокопреосвяшеннейшем Митрополите нашем Иоанне, Экзархе всея Украины» и за правящего епископа; 10) признать, что отныне епархиальная власть имеет больше оснований давать разрешение на «расторжение брака» после того, как развод будет официально оформлен в соответствующих органах государственной власти; 11) перейти на православную традицию принятия св. Причастие; 12) признать, что в соответствии с принятым в 1945 г. Уставу РПЦ границы епархии должны совпадать с административным делением на области, и потому отныне в Галичине будет четыре епархии: Львовская, Дрогобыческо-Самборская, Станиславская и Тернопольская; 13) включить в литургию прошения за государство.

53. «Діяння собору...», с. 138-139. После этого епископ Макарий зачитал послание патриарха в переводе на украинский язык.

54. «Діяння собору...», с. 118-126.

55. Там же, с. 47-50.

56. Там же, с. 50-51; Карпяк. 30 лет назад.., с. 17. Делегаты подписали письмо благодарности дирекции и персоналу гостиницы за прекрасную организацию питания и быта и просили опубликовать это письмо в Свободной Украине (ДАЛО, ф. П-3, оп. 1, д. 439, лист 5-8). Однако, не обошлось без небольшого скандала, когда выяснилось, что Костельник превысил выделенные «на вино» средства на 23008 руб. 40 коп. В октябре 1946 г. уполномоченный СДРПЦ во Львовской области Вишневский послал квитанцию на оплату с «Бристоля» в Киев Ходченко, который, в свою очередь, в ноябре ответил, что Костельник с просьбой об уплате долга должен обратиться к экзарху Иоанну. Однако Киевский митрополит отказался и, в конечном итоге, необходимые средства были выделены Львовским и Тернопольским епархиальными управлениями (ДАЛО, ф. Р-1332, оп. 1, д. 4, лист 43, 44).

57. Цит. за: Білас. Репресивно-каральна система.., кн. 1, с. 332.

58. Там же.

59. ЦДАГО, ф. 1, оп. 23, д. 2846, лист 114-115. [См. также: ДАЛО, ф. П-3, оп. 1, д. 426, лист 20-23. - Прим. ред.] Заметим, что фамилии Нечая и Дудикевича отсутствуют в официальных списках делегатов «собора», поданных в публикации его «деяний». Об «успешном» завершении «собора» Хрущеву непосредственно докладывал и заместитель Савченко генерал-лейтенант Дроздецкий, на которого, очевидно, была возложена ответственность за безопасность проведения всей операции (там же, лист 60-61).

60. «Діяння собору...», с. 51.

61. Матвиенко раньше был монахом-василианином; владыка Михаил, который разместил свою резиденцию в василианском монастыре в Дрогобыче, назначил Матвиенко своим помощником.

62. Поїздка президії Львівського собору до Києва і до Москви // Єпархіальний вісник 4 (1946) 7-8. Детальнее о приеме членов делегации у М. Хрущева и М. Гречухи см.: «Информационный отчет уполномоченного Совета по делам русской православной церкви при Совете Министров СССР по Украинской ССР за первый квартал 1946 года» (без даты, подписанный П. Ходченко) // ЦДАГО, ф. 1, оп. 23, д. 2845, лист 29-30. Ходченко присутствовал на обеих встречах. Как обычно, органы госбезопасности вели тайный надзор за тем, как реагировали делегаты на события, которые происходили, по окончанию рабочего дня; они докладывали, что в гостиничных номерах делегаты не высказывали ничего, кроме «восторга». См. докладную министра госбезопасности УССР Савченко первому секретарю ЦК КП(б) У тов. Хрущеву от 6 апреля 1946 г., а также приложение к этому документу за подписью начальника 2 управления МГБ УССР Медведева // там же, д. 2840. лист 66-69.

63. Поїздка президії.., с. 9-11.

64. Интервью, данное корреспонденту ТАСС членами президиума Собора Греко-Католической униатской Церкви протопресвитером Гавриилом Костельником и епископами Антонием (Пельвецким) и Михаилом (Мельником) 9 апреля 1946 г. // ЖМП 4 (1946) 35-36. Отрицание Костельником арестов среди духовенства было очевидной ложью.

65. ДАЛО, ф. П-3, оп. 1, д. 439, лист 15.