Д.М.ВОЛОДИХИН

МЕСТО "НОВОЙ ХРОНОЛОГИИ" В ФОЛК-ХИСТОРИ

Ист.: http://www.tellur.ru/~historia/archive/01-00/volodikhin.htm, 2000 г.

В середине — второй половине 90-х гг. в России появилось огромное количество квазинаучных трудов по истории, созданных людьми, далёкими от профессионального занятия исторической наукой и прокламирующих необходимость пересмотра сложившейся на основе фундаментальных научных исследований модели всемирной и отечественной истории. Совокупность литературы подобного рода получила наименование "фолк-хистори". Представим себе систему исторического знания в виде своеобразной "ромашки": в центре находиться научное знание (историческая наука) — здесь добывается из источников фактический материал, получающий целый спектр интерпретаций, находящихся в поле научной организации знания, а в дальнейшем на основе фактов и их интерпретаций производится реконструкция исторической действительности; полученные версии реконструированной исторической действительности переходят в другие сектора-лепестки (популярная история, историческая беллетристика, дидактическая история, историческое знание в сфере политики, искусства и т.п.), где трансформируются и действуют в соответствии со сложившимися в данной области законами и практикой. Фолк-хистори, совсем недавно получившая территорию в этой "ромашке", претендует на роль нового "центра", а не одного из секторов.

Сообщество авторов фолк-хистори делится на несколько групп. При этом некоторые из них представляют собой центр, определяют характерные особенности основных жанров фолк-хистори, а другие являются периферией, или же содержат некоторые её элементы.

Классический, центральный жанр фолк-хистори вырос из экспансии представителей "точных" наук в гуманитарную сферу; исторические знания формулируются для общества специалистами из совершенно других научных областей. Крупнейший и самый известный представитель этого жанра — группировка А.Т.Фоменко. Однако было бы неправильно упомянуть здесь только её, поскольку у фоменковцев немало популяризаторов: здесь и четыре тома по всемирной и русской истории С.Валянского и Д.Калюжного, и целая плеяда авторов, выпустивших в 1988 г. книгу очерков в поддержку фоменковцев. Одним из ранних источников жанра стало контрфактическое моделирование исторической реальности.

Следующий центральный жанр фолк-хистори — националистический, рождённый в чаду идеологических и политических столкновений между этносами и независимыми государствами на территории бывшего СССР в постсоветский период. Самый знаменитый представитель — пантюркист М.Аджиев, но, помимо него, выдвинулось немало творцов "альтернативной истории" в духе национальных приоритетов: неистовый патриот Н.Ф.Шахмагонов, создатель фантастической истории белорусского средневековья М.Ермалович и др.

Ещё один важный жанр фолк-хистори можно условно назвать "игровой историей", историей тайн и загадок. "Древнейшие" представители жанра — писатель-фантаст В.Щербаков, из-под пера которого вышло немалое количество публикаций, посвящённых поискам эликсира вечной жизни, поискам Асгарда в Прикаспии, славянской "разгадке" этрусской письменности и т.п., а также писатель О.Сулейменов, известный своим квазиисторическим повествованием "Аз и я". В настоящее время большую популярность получили "король русского боевика" А.Бушков и В.Кандыба.

На периферии фолк-хистори находится сфера историко-философской публицистики. В качестве примера могут быть названы Э.Радзинский, А.Янов или В.Кожинов, получившие большую известность.

Таким образом, явление фолк-хистори имеет массовый характер и далеко не ограничивается "новой хронологией".

Существует комплекс "внешних" по отношению к исторической науке предпосылок, обусловивших "триумфальное шествие" фолк-хистори в 90-е гг. Структура исторической науки и её общественные приоритеты в советское время резко отличались от западных аналогов. Здесь было бы неуместно вдаваться в рассуждения о том, что позитивного и негативного несло подобное положение вещей. Гораздо важнее другое: с начала 90-х гг. исторической науке России пришлось принять общие "правила игры". Адаптация, во-первых, стала частью более масштабного процесса, затронувшего колоссальный сектор науки и культуры и, во-вторых, происходила не только в виде простого приспособления к политическим трансформациям в стране. Фактически понадобилось перестраивать состав и внутреннюю жизнь основных структур исторической науки по образцам, принятым в европейском и американском сообществах историков. Столкновение с фолк-хистори — естественный этап этого процесса. Если для западного мира существование значительной части гуманитарной сферы знания в рамках массовой культуры — привычное дело, то в России размежевание среди гуманитариев на пишущих для интеллектуальной элиты и для массового читателя ещё не окончено.

Возникновение империи "фолк-хистори" в сущности отражает социальный аспект медленного погружения большой части системы исторического знания в среду массовой культуры. Поскольку в общественном сознании в России на сегодняшний день роль творца в этой области оценивается не слишком высоко, её представители стремятся всеми силами доказать, что они причастны к "высокой" культуре и науке. Те же, кто действительно имеет к ней отношение, инстинктивно избегает подобного соседства. Но с финансовой стороны более крепкий мир массовой культуры даёт больше возможностей. Поэтому вместо разделения социальных функций между различными ветвями сообщества гуманитариев происходит агрессивное вытеснение элитарной культуры, и в том числе фундаментальной научной истории, с её естественных позиций.

Что представляют собой те особые законы фукционирования в рамках массовой культуры, которые доминируют в формировании характерных черт фолк-хистори?

Массовая культура вообще и массовая литература в частности — дело в основе своей коммерческое. Эксплуатируются несколько сильных эмоций современного человека, которые в обычном состоянии не получают достаточного выхода: жажда романтических любовных переживаний, риска, приключений, тяга ко всему сверхъестественному, мистическому, тайнам и загадкам, интерес к смерти. "Клиент" получает "товар" в количестве достаточном, чтобы расслабиться вне зависимости от его качества и нарушенных при изготовлении моральных норм. Массовая литература может нести прививку крепкой мужской дружбы, милосердия и благородства точно так же, как и привить одно-единственное острое желание: выйти на улицу и ударить первого встречного. При этом не важно какую: на первом плане у подобного вида литературы всегда был, есть и будет один критерий — кассовость. Со всем этим справлялись традиционные жанры массовой литературы — всякого рода боевики, вестерны, дамские романы… Не прошло и десяти лет с тех пор как в отечественной массовой литературе появился новый жанр — фолк-хистори. Гвоздь успеха — умело найденная новая эмоциональная ниша: страсть к заглядыванию в тёмный колодец великих цивилизаций древности. Историческая фактура в фолк-хистори препарирована таким образом, чтобы многомиллионные массы, пожелавшие вечером после тяжёлой работы получить релаксацию, потребляли её с не меньшей охотой, чем детективное чтиво. Поэтому точность здесь отходит на десятый план, уступая роль первой скрипки занимательности.

Фолк-хистори как составная часть массовой литературы "раскладывается" на четыре необходимых при производстве технических элемента: интрига, то есть основная идея, где отыскать и как представить потребителю обширный комплекс разгаданных тайн древности; обличительный пафос, т.е. накал борьбы с врагом, мешавшим до сих пор раскрыть истину, да и сейчас ещё опасного (историки-профессионалы, тоталитарное правительство и т.д.); фактическая аргументация; "позитив" — то есть реконструкция на основе "разгаданных тайн" большого пласта исторической реальности.

Для фолк-хистори характерно нежелание реконструировать историческую реальность в подробностях, это жанр процессов, а не состояний. Причина — отсутствие источниковедческих навыков, незнание технических приёмов исторического исследования. Попытка А.Т.Фоменко дать реконструкцию исторической судьбы Радзивилловской летописи XV в., используя плохо понятые палеографические методы, показала это наглядно. Ещё одна характерная черта — слабость фактической аргументации (по тем же причинам). Нередко обоснование фактами заменяется ссылкой на общую "правильность" теории или вписыванием того или иного события, процесса, лица в общую схему: само пребывание внутри этой схемы оказывается гарантией правильности предложенной интерпретации. Но первые две позиции остаются решающими. Автор фолк-хистори всегда неизменно "отличник" в разгадывании тайн и обличении всякого рода оппонентов. Он имеет, в соответствие с законами жанра, полное право на "неуды" по третьей и четвёртой позициям, поскольку они представляют собой не более чем антураж, театральные декорации. Историческая реальность в фолк-хистори эфемерна, здесь факт никогда не является фактом, а столетие — сотней годов. Традиции жанра состоят в том, что действие может разворачиваться в полном противоречии с исторической реальностью, а географические названия, имена исторических личностей, упоминание источников — всё это работает на эффект максимального приближения к действительности (далее — МПД). Любой город, любое событие в книгах Фоменко или, например, М.Аджиева — такой же симулякр, как энциклопедия Тлена у Борхеса, или ссылки того же Борхеса на никогда не живших авторов и никем не написанные книги. Поэтому северную границу степных владений тюрков можно безболезненно проводить по Москве-реке, Иисуса Христа превращать в сына степного бога Тенгри, Куликово поле размещать в Китай-городе, менять название города Брянск (в летописях Дебрянск) на тюркское Биринчи, Алеппо отождествлять с Липецком, а раннесредневековые варварские королевства Западной Европы выводить из гипотетической державы Аттилы. Читатель под действием эффекта МПД проникается впечатлением достоверности: так, если металлическую ложечку положить в стакан с водой, то она покажется искривлённой… Потребитель фолк-хистори может видеть грубоватую "сварку швов" на теле исторической реальности в исполнении Фоменко, Бушкова или Аджиева. Но эмоциональное воздействие эффекта МПД столь велико, что, видя эти расползающиеся швы, замечать их не захотят.

А.А.Бушков, автор детективных романов и классического произведения фолк-хистори "Россия, которой не было", уже в предисловии делит читательскую аудиторию на две части: "Те, кто привык механически принимать на веру всё, о чём гласят толстые, умные, написанные учёным языком книги, могут сразу же выбросить сей труд в мусорное ведро. "Россия, которой не было" рассчитана на другую породу людей — тех, кто не чурается дерзкого полёта фантазии, тех, кто старается доискаться до всего своим умом и рабскому следованию авторитетам предпочтёт здравый смысл и логику". Так всякому скептически настроенному читателю исподволь навязывается комплекс вины, всякий сторонник научного знания попадает в разряд людей, лишённых "дерзкого полёта фантазии". Тот, кто выбрал эмоционально более выгодную позицию союзника автора, подсознательно настроен обходить вниманием даже очевидные фактические ошибки и просчёты в логике.

Группировка Фоменко апеллирует к затаившемуся со времён 60-х гг. противостоянию "физиков" и "лириков". Сторонники "глобальной хронологии" обращаются к авторитету точных наук, неизменно стоявшему чрезвычайно высоко в нашей стране: "Подчеркнём, что новая концепция основывается, прежде всего, на анализе исторических источников методами современной математики и на обширных компьютерных расчётах. Сегодня мы пытаемся восстановить правильную хронологию и историю древности методами естественных наук и надеемся, что находимся на последнем этапе долгого пути". Читатель и здесь получает ещё до знакомства с книгой абсурдную альтернативу: верить или не верить математике? Добрая слава математики как основы современной науки в целом в данном случае эксплуатируется в качестве элемента МПД. Между тем, в России математические и, в частности, компьютерные методы применяются в исторических исследованиях традиционно — историческая наука вот уже несколько десятилетий как признала их родными. Известнейшие специалисты (И.Д,Ковальченко, Л.В.Милов, Б.М.Клосс) широко использовали математическую статистику в своих работах. Наконец, восемь лет как функционирует отечественная Ассоциация "История и компьютер", которая к октябрю 1999 г. объединяла полторы сотни учёных со всех концов страны. Деятельность фоменковской группировки создаёт у массового читателя иллюзию, будто А.Т.Фоменко и его последователи вопиют в пустыне истории о необходимости применять никому доселе не известные математические методы.