Ашик А. Боспорское царство с его палеографическими и надгробными памятниками, расписными вазами, планами, картами и видами. Чч. 1-4. Одесса, 1848. 485 с.

Опись А, №128.

«Первые» Ашики появились в России в начале XIX века, когда купец Балтазар Ашик с семьей поселился в 1812 году в Одессе. В 1817 году его сын Антон Балтазарович Ашик (1802–1854)3 поступил на службу канцеляристом херсонского военного губернатора. Вскоре, благодаря знаниям нескольких иностранных языков, он был определен в ведомство иностранных дел, где в 1820–1830-е годы занимался дипломатическими и торговыми связями с «кавказскими народами».

В «Формулярном списке»4 надворного советника Антона Балтазаровича Ашика отмечены основные этапы его службы как государственного чиновника, за что он год за годом получал повышение в чинах и награды: орден Владимира 4 ст. (1834), дававший право на возведение в потомственное дворянство, ордена св. Станислава 2 ст., (1842) и св. Анны 2 ст. (1850).

Но, проживая на древней крымской земле, наверное, невозможно было не увлечься историей: «Находясь в Керчи, с 1821 года, по воле начальника моего г. государственного канцлера графа Нессельроде, в стране, где все дышит древностью, где каждый камень, так сказать, воскрешает в душе воспоминания о прошедшем, я охотно стал изучать археологию; стал изучать вековые памятники гения человеческого в произведениях Греков, и старался ближе познакомиться с сокровищами, меня окружавшими», — напишет впоследствии сам Антон Балтазарович5.

С середины 1820-х годов под руководством известного археолога А.И. Стемпковского, бывшего тогда градоначальником Керчи, А.Ашик принимает участие в археологических раскопках местных курганов. Изучение древней истории Крыма становится главным делом его жизни. Его авторитет как знатока искусства и древней истории был востребован и признан: в 1833 году «князю Воронцову угодно было сверх прямой… должности по части дипломатической, возложить … обязанности директора музеума [керченского музея]»6. Фактически при Ашике происходит его становление: появляется первое музейное оборудование, выполненное из «гробовых досочек можевелово-кипарисового дерева», найденных им же при раскопках, формируется библиотека. Ашик был одним из первых его фондообразователей7. Уникальные статуи, предметы быта, ювелирные украшения, монеты и медали, найденные в древних курганах, становятся экспонатами керченского музея, а лучшие — передаются в коллекцию Императорского Эрмитажа. В 1841–1845 годах с научной целью «по высочайшему повелению» Ашик был командирован в Италию для знакомства с классическим искусством в музеях Рима и Неаполя. Результатом практической деятельности А.Ашика стал его труд «Боспорское царство с его палеографическими и надгробными памятниками, расписными вазами, планами, картами и видами». Любопытны его размышления, представленные в книге «Часы досуга с присовокуплением писем о керченских древностях»8, посвященной Ее Сиятельству княгине Елизавете Ксаверьевне Воронцовой «в знак глубочайшего высокопочитания и преданности».

Но неожиданно в 1851–1852 годах Ашик вынужден был отказаться и от археологических раскопок и от музея, оказавшись жертвой интриг или недоразумения в истории об открытии двух античных статуй. После этого он недолго (1853–1854) работал директором Одесской публичной библиотеки, но, по-видимому, как человек честнейший и благороднейший, не смог перенести несправедливое обвинение и вскоре скончался.

Судя по всему, старший из его сыновей — Владимир Антонович Ашик (1843–1917), перенял от отца любовь к истории и страсть к собирательству. Как сообщают архивные документы, он «воспитывался в пансионате при Ришельевском лицее [Одесса] и по окончании всех семи классов, поступил в число студентов сего лицея по камеральному отделению, где пройдя два курса и по удостоению к переводу в третий уволен из лицея для продолжения образования в Санкт-Петербургском Технологическом институте, свидетельства о науках в оном не представил»9.

Владимир Антонович поступил на государственную службу в апреле 1866 года в Департамент неокладных сборов Министерства финансов, но в сентябре того же года «согласно прошению уволен по домашним обстоятельствам вовсе от службы». Вновь начав службу в 1867-м, до 1869 года неоднократно меняет места жительства и должности, а с 1 августа 1867-го по 23 августа 1868 года находится в отставке.

Не исключено, что основанием этому послужили личные, семейные причины: в 1867 году умерла его первая жена Анна Павловна, урожденная Вальберх. Вскоре, в 1869 году он женится на Евгении Гавриловне Черновой (1854–1904), дочери художника Г.Ф. Чернова10.

Начиная с середины 1870-х годов, В.А.Ашик постоянно числится по Ведомству путей сообщения, занимая административные должности, о чем можно узнать из отдельных опубликованных источников: в 1901 году он являлся главным бухгалтером Уссурийской железной дороги в чине статского советника11, в 1903-м — проживает в Томске, являясь котролером Средне-Сибирской железной дороги12. Кроме того — он автор ряда специальной литературы по финансово-административным вопросам железнодорожной отрасли. За участие в строительстве железных дорог, в том числе Закаспийской Военной и Жабинско-Пинской был награжден памятными жетонами.

И так же как отец, помимо государственной службы, он глубоко и серьезно занимается историей, а коллекционирование становится способом реализации познавательного и эстетического интереса. Кочевая жизнь В.А. Ашика ( в это время вся Россия активно покрывалась сетью железных дорог) и скромные материальные возможности остановили выбор на тиражных произведениях, в том числе на гравюрах и памятных медалях, которые были традиционным предметом собирательства. В годы, когда приближался 100 летний юбилей Отечественной войны 1812 года, он увлеченно и успешно занялся этой темой, что вылилось в издание объемного сборника —«Памятники и медали в память боевых подвигов русской армии в войнах 1812, 1813 и 1814 гг.»13, проиллюстрированного изобразительным материалом, в том числе из собственной коллекции: «медалей, гравированных портретов Русских Государственных деятелей и частных лиц… и исторических гравюр».

В.А.Ашик как коллекционер и историк был известен и признан, о чем свидетельствует его членство в Императорском Русском военно-историческом обществе и Обществе ревнителей истории. А потом был 1917 год, который, собственно, и оборвал жизнь Владимира Антоновича.

Вероятно, после смерти отца наследником коллекции стал средний сын (старший Владимир погиб в 1914 году), Николай Владимирович (1869–1936), которому была определена военная карьера. Он закончил Николаевское кавалерийское училище, дослужился до звания полковника (по иным сведениям, генерал-майора) и некоторое время служил при Военном министерстве, занимаясь инспектированием кадетских корпусов в Петербурге и Москве. (Именно его вклад в семейное дело коллекционирования наглядно отражен в виде памятных знаков военных учебных заведений России.) Его задача в это смутное и тревожное время заключалась в первую очередь в сохранении коллекции и библиотеки, которая потом перешла в руки ее последнего владельца Виктора Владимировича Ашика (1904 —1985)14.

Он был сыном от третьего брака Владимира Антоновича, и ему исполнилось всего 12 лет, когда умер отец. Но наверное, сказались принципы воспитания, заложенные еще дедом: «Человек в нравственном отношении, развивается на десятом году… Первые звуки, поражающие нежный слух ребенка, и первые понятия, получаемые его умом, делают на него столь глубокое впечатление, что уже ничто не может их изгладить»15. Этого короткого времени общения с отцом оказалось достаточно, чтобы воспитать высокие гражданственные и человеческие качества, приобщить к искусству, истории, чтобы заразить «вирусом» собирателя, а математические способности, дар полиглота и великолепная память были даны от Бога.

Виктор Владимирович Ашик вырос и учился в советское время: в 1923 году — студент кораблестроительного отделения Ленинградского Политехнического института параллельно подрабатывал чертежником на Балтийском заводе. Его послужной список как специалиста-кораблестроителя начинается с 1930 года, а в 1943-м он является уже главным инженером одного из крупнейших ЦКБ в Ленинграде. Его имя не было, что называется, на слуху, хотя он являлся дважды лауреатом Сталинских премий, имел высокие правительственные награды: орден Ленина, два ордена Трудового Красного знамени, два ордена Отечественной войны 1-степени, орден Знак Почета — все это было получено за «секретные» разработки боевых кораблей. Поэтому он был, как говорили, невыездным, ни разу не был за границей, но страстно любил путешествовать. Вместе с Музой Михайловной они объездили почти весь Советский Союз. Сохранилось большое количество разных путеводителей, музейных каталогов и буклетов, с пометками, сделанными характерным почерком Виктора Владимировича.

Живя среди антиквариата, который всегда имел достаточно высокую рыночную стоимость, они с женой в бытовом плане вели более чем скромный образ жизни. Все гонорары, лауреатские премии и немаленькую по тем временам зарплату ведущего инженера тратили на приобретение предметов для своей коллекции.

Его помнят как эрудита, знающего несколько иностранных языков, как высокопрофессионального специалиста-педагога, увлеченного и увлекающего рассказчика. И еще вспоминают, что Виктор Владимирович учил не бросаться поспешно выполнять скороспелые указания, сохраняя чувство меры и достоинство, и на первое место ставя здравый смысл. Наверное, этот принцип помогал ему в жизни, невзирая на все катаклизмы ХХ века.

Помогал ему и «домашний» музей, который он сформировал, исходя из своих интеллектуальных и духовных потребностей. В этой коллекции не было ни авангарда, ни русского реализма второй половины XIX столетия, ни икон, кроме семейных, — всего того, что считалось, да и сейчас считается, модным для собирателей. Его интересы сконцентрированы были на дворянской культуре XVIII — первой половины XIX столетия и на изящном искусстве Петербурга начала XX века. Таким образом, осознанно или подсознательно, он пытался окружить себя вещественными образами, предметами эпохи его предков.

Безусловно, как любой собиратель, он был азартен в поисках интересной ему вещи и мог отдать любые деньги за понравившуюся миниатюру или графический лист, но руководствовался при этом не престижностью данного объекта, а собственными интересами: это могло быть изображение знаменитого исторического деятеля, о котором ему были известны какие-то любопытные факты, или пейзаж с архитектурным памятником, с коим связаны памятные события или семейные легенды. Как происходило формирование коллекции, можно догадываться по надписям на оборотах многих произведений, сделанных характерным почерком Виктора Владимировича. Например, на монтировке, закрывающей оборот миниатюры А.Молинари «Неизвестная в белом платье», написано: «приобретено в Москве на Арбате в ноябре 1956»; на работе И.Алексеева «Портрет В.Асенковой» — «приобретено в 1946 году». А очевидцы вспоминают: «Картины, рисунки, фарфор, дубликаты книг и медалей обменивались на вещи, необходимые для пополнения собрания или продавались в самые различные музеи Ленинграда, Москвы и других городов страны и очень редко — в частные руки. Где приобреталось все собранное им? В еженедельных походах по комиссионным и букинистическим магазинам, на «барахолках», устраиваемых ленинградскими собирателями… Он искал наследников коллекционеров и художников, щедро платил, но не стеснялся и выпрашивать. Иногда ему дарили интересные вещи люди, очарованные его рассказами» (В.Медникова-Габе).

Так к нему попали предметы от известных коллекционеров, художников, библиофилов: П.Корнилова, П.Шиллинговского, Э.Голлербаха. Графика В. Гау — от наследников автора и от потомков «нумизмата» И.И.Толстого. А «Автопортрет» Скородумова, на долгие годы пропавший из поля зрения искусствоведов, и оказавшийся, наконец, у Ашика, приобретен был у С.Яремича.

Руководствуясь в отборе произведений историко-познавательным интересом, тем не менее он исключительно чувствовал эстетическую ценность предмета. Поэтому все произведения коллекции отличаются высоким художественным качеством, независимо от того, известным или неизвестным художником они были созданы.

Коллекция Ашика по своему составу принадлежит к кабинетным, домашним. Под стать этому — собрание живописи, представляющее не более сотни камерных портретов и пейзажей XVIII — начала XX века, большинство из последних носит этюдный характер. Одно перечисление авторов говорит об уровне отбора: И.Грабарь, А.Рылов, В.Переплетчиков, К.Коровин, Н.Дубовской… Здесь собирателя привлекали, по-видимому, игра красок, живой мазок, где чувствуется рукотворное творчество, либо этюд был интересен как подготовка материала к картине, хорошо знакомой и известной. Лучшими произведениями в коллекции живописи бесспорно можно назвать пейзаж из «степного» цикла П.Кузнецова «Дождь в степи» и «Натюрморт с атрибутами искусств» (1922) З.Серебряковой.

Коллекция живописи первой половины XIX века не блистает знаменитыми именами, но удивляет «раритетами»: произведения И.Рамбауэра, В.Раева, Я.Суходольского найдешь не во многих музеях.

Но главным отличительным признаком коллекции Ашика, конечно же, следует считать камерные портреты, живописные и графические, в которых наиболее естественно и трогательно отражена частная жизнь русского дворянства. Здесь можно встретить изображения известных лиц, например, «Портрет графа В.Н.Панина (1830-е гг.)», совсем не парадный, представивший известного аристократа в домашней обстановке. В поэтичном окружении на террасе, выходящей в парк, изображена некая «Елизавета Артамоновна» на портрете работы И.Бугаевского-Благодарного, сентиментальны и милы дети на «Портрете дамы с двумя детьми» неизвестного автора.