Петр Иванов
ТАЙНА СВЯТЫХ
К оглавлению
ПРИЛОЖЕНИЕ
К ПЕРВОМУ ТОМУ
БЛАГОВЕСТИЕ АПОКАЛИПСИСА
ОТКРОВЕНИЕ СВ. ИОАННА
БОГОСЛОВА
Суждением Христовой церкви об
“Откровении св. Иоанна” следует почитать мысли и чувства об “Откровении” св.
Дионисия Ареопагита, ученика апостола Павла. Первый историк Евсевий - муч.
Памфил - так излагает их: “Некоторые из наших странников совершенно отвергали и
всячески опровергали эту книгу. Рассматривая каждую главу ее порознь, они
объявляли ее бессмысленной и бессвязной. Написал ее, говорили они, Керинф,
основатель ереси. Напротив, я не дерзаю отвергать эту книгу. Мое мнение о ней
скорее то, что она выше моего собственного ума: мне кажется, что каждый ее
предмет заключает в себе какой либо сокровенный и весьма дивный смысл. Если я и
не разумею ее, то, по крайней мере, думаю, что в ее словах скрывается глубокое
значение. Не меряю их и не исследую собственным рассуждением, но, уступая более
вере, считаю их слишком высокими для моего постижения. я не порицаю того, во
что не проникаю; напротив, непроницаемому тем более удивляюсь, что не разумею
его”. После этого, говорит Евсевий, Дионисий пересмотрел внимательно всю книгу
“Откровение” и доказал, что ее нельзя понимать в прямом, буквальном значении.
Несколько позднее Дионисия, св.
Ириней, еп. Лионский, ученик св. Поликарпа, ученика св. Иоанна Богослова,
говорит: “Мы не решаемся об имени антихриста сказать положительное мнение,
потому что если бы об имени антихриста надлежало открыто возвестить в настоящее
время, то о нем возвестил бы тот, кто видел “Откровение”, потому что оно было
видимо недавно, почти в наш век: в конце царствования Доминииана (значит, в 96 году
- примеч. автора) .
Св. Иоанн Златоуст написал
толкование на весь “Новый Завет”, исключая “Откровение”. Следовательно, и он не
получил Духа на его изъяснение.
Итак, церковь не знает
сокровенного значения “Откровения св. Иоанна” и в этом признается устами св.
Дионисия. Однако, неверно утверждение некоторых богословствующих, что церковь
запрещала когда-либо толковать “Откровение”, она только не видит правды у
толкователей и ни одно из существующих толкований ее не удовлетворяет.
Поводом к тому мнению, что церковь
запрещала толкование Откровения послужило, например, то, что хилиазм был
признан ересью. Но хилиазмом (тысячелетним царствованием) в истории обозначено
известное движение, поднятое Монтаном (в половине второго века). Монтан
проповедывал скорое воцарение Христа на основании слов “Откровения” о первом
Воскресении и тысячелетнем царствовании со Христом участников первого
воскресения (Откр., гл. 20, 6). Это движение погубило многих, вместе с Монтаном
ушедших в пустыню в ожидании Христа. Из того, что монтанизм церковью признан
ересью многие горе-богословы заключают, что всякая мысль о наступлении в
будущем таинственного времени, указанного в “Откровении”, есть вредная ложь. Мы
называем их горе-богословами, ибо в конце “Откровения” сказано точно: “кто отнимет
что от слов книги пророчества сего, у того Бог отнимет участие в книге жизни и
в святом граде и в том, что написано в книге сей”.
Конечно, все сказанное в
“Откровении” св. Иоанна должно совершиться. Неизвестны только сроки и
непонятно, как это совершится - о сроках свершения церковь имеет свое суждение.
Вот что сказано в учебнике истории церкви, допущенном церковной властью к
преподаванию в средних учебных заведениях: “подробности пророчеств,
заключающихся в “Откровении”, могут быть только поняты по исполнению их”.
Можно, наверное, утверждать,
когда наступят события, о которых Господь благословил поведать миру,
“Откровение Св. Иоанна” раскроется, как совершеннейшая простота, подобно всему
благовествуемому в Евангелии. Исчезнет кажущаяся сочень загадочной и даже, как
бы спутанной, вереница образов и аллегорий. То, что имеет в “Откровении”
первенствующее значение, найдет свое твердое и незыблемое выражение. Ничего
противоречащего священному писанию и преданию в “Откровении” быть не может.
Только жизнь церкви обозначится с большей глубиной и полнотой. у св. Даниила
пророка сказано: “в последние времена знания умножатся”.
Скажем, прежде всего, как мы
намерены изъяснять “откровение св. Иоанна”. Не построчно, не останавливаясь над
каждым необычным выражением - это было бы бесплодным старанием прямо и
буквально истолковать “Откровение”, - св. Дионисий Ареопагит доказал
невозможность такого толкования. В книге великое множество образов, аллегорий,
эпитетов, сравнений. Сокровенный смысл “Откровения” скрыт за образностью, он в
самой глубине изложения - такова особенность этого творения Св. Иоанна
Богослова. Только главные руководящие мысли, долженствующие открыться
толкователю, выводят из катакомб красоты апокалипсиса.
Тайна стиля еще и в том, что
только при познании главных мыслей все части апокалипсиса оказываются глубоко
связанными между собой. Без постижения мистической глубины “Откровения”
отдельные части его как бы распадаются на совершенно самостоятельные видения,
не имеющие ничего общего между собой, внешне соединенные названием “Откровение
св. Иоанна”. Что общего, например, между первой частью - посланием Христа семи
церквам Малой Азии (главы 2 и 3) и второй частью, где Агнец снимает печати
(Главы 4-11), даже способ изложения у каждой части различный. В посланиях ясное
поучение, полезное для этих семи и, вообще, церквей. Все образное здесь или
понятно само по себе или употреблен термин для тех веков понятный. Между тем во
второй части все иносказательно, и до такой степени, что допускает, как будто,
(например, в событиях по трубам семи ангелов) сколько угодно толкований.
Но, конечно, это только так
кажется, - и первая и вторая части органически связаны между собой.
Мало того, что апокалипсис
распадается на отделы, но и отделы прерываются главами, которые кажутся совершенно
посторонними излагаемому предмету. Но, повторяем, знание сокровенного смысла
апокалипсиса все, кажущееся чуждым и несвязным, показывает как необходимое и
целесообразное. Образы находят свое место в строгом течении главного. Причем
все второстепенное и мало значимое обнаруживается не как бессмыслица, а,
вытекая из великой образности стиля, служит как бы красивой оправой
сокровенному.
Считаем необходимым сказать, что
некоторые термины и понятия мы заимствовали из книги “Толкование на
Апокалипсис” св. Андрея, архиеп. Кесарийского, знавшего древнее значение слов,
впоследствии забытое. С духовной стороны понимание св. Андреем “Откровения” не
имеет никакого интереса; он сам говорит в предисловии: “я не постигаю глубины
сокрытого в “Откровении” духа, но желаю дать упражнение уму (и только!) к
дальнейшему стремлению. Духовное познание представляю Божественной премудрости,
знающей те времена, в которые исполнится предсказанное”.
* * *
С Божией помощью приступаем к
благовестию “Откровения Св. Иоанна”.
Каков план апокалипсиса и какая
главная мысль лежит в основе его?
Откровение, хотя и мало по
объему, но по внутреннему содержанию делится на два тома, причем первый том
имеет две части. Кроме того, есть предисловие и послесловие. Предисловием мы
назвали первую главу “Откровения” - для понимания эта глава не представляет
затруднения.
Две части первого тома
предлагаются вниманию читателей как две противоположности духовного состояния
церкви.
Первая часть (2 и 3 главы) суть
послания Христа прославленного через ангелов хранителей церквей семи
малоазийским церквам. Эта часть “Откровения” изображает состояние церкви, когда
Сам Христос правит ею.
Вторая часть (главы 4-11)
говорит о состоянии церкви как бы полумертвом, церковь земная почти утратила
путь, истину и жизнь. Символически это выражено в снятии Агнцем семи печатей.
По ходячему церковному мнению
нечестие будет преобладать среди христианских народов до второго прихода Христа
во славе. Создался даже образ: маленькая лодочка с несколькими праведниками
носится среди бушующего океана забвения Христовых заветов.
Но “Откровение св. Иоанна”
пророчествует иное, и в этом главная мысль “Откровения”. Великая блудница -
Вавилон, мешающая святым восторжествовать в церкви, будет разрушена (гл. 18)
“десятью царями, имеющими одни мысли” (17 ст. 12-13), и наступит на земле
великое состояние, названное “первым воскресением” (20 ст. 6).
В первом томе апокалипсиса на
это имеются только намеки: “Должна совершиться тайна Божия”, когда “времени уже
не будет” (гл. 10). И в конце одиннадцатой главы сказано:
“благодарим Тебя, Господи, Боже
Вседержитель, Который еси и был и грядешь, что Ты приял силу Твою великую и
воцарился” (11 ст. 17).
В чем заключается тайна Божия,
которая должна совершиться и что значит “времени больше не будет” раскрывается
во втором томе “Откровения”.
Здесь также изъяснено, что значит воцарение Христа еще в земном времени, и как
оно будет происходить (гл. 12 до 20 гл., ст. 10). Послесловием мы называем
благовестие о втором пришествии Христа. “И увидел я (Иоанн) великий белый
престол и Сидящего на нем, от лица Которого бежало небо и земля; и не нашлось
им места”, так начинается это послесловие (20, 11). Будет “новое небо и новая
земля”, и с неба на землю сойдет святый новый Иерусалим, - преображенная
церковь Христа, где светильником будет Агнец.
Даны в символах черты нового
Иерусалима. Здесь мы должны сказать, что символы послесловия “Откровения”, т.
е. то, что будет совершаться после исчезновения старого неба и старой земли на
новом небе и на новой земле, остаются для нас таинственными и неразумеемыми;
так оно и должно быть, это будет совершаться, когда мы воскреснем в новых телах
- состоянии для нас невообразимом. Следует только заметить, что новый Иерусалим
не будет заключать в себе ничего материалистического в нашем смысле. Основание
его - драгоценные камни, сияющие каждый своим светом, указание на творческую
красоту каждого члена церкви (подобно драгоценному камню, преломляющему в себе
солнечный свет), таинственно претворяющего в своих творческих глубинах свет
светильник Нового Иерусалима Агнца-Христа.
Приступаем к подробному
изъяснению “Откровения Св. Иоанна”.
ПОСЛАНИЕ АНГЕЛАМ СЕМИ ЦЕРКВЕЙ
В начало | Оглавление |
Первая часть - послание Ангелам
семи церквей. Из посланий явствует, что Господь Иисус Христос действенно Сам правит
церквами-общинами и правит как бы каждой отдельно. Как мы знаем, после
разрушения Иерусалимской общины единая церковь распалась на множество общин
церквей. Видимо из “Откровения”, каждая церковь имеет своего Ангела-хранителя и
свою особую жизнь, очень разнствующую от жизни других церквей и свое
становление во Христе. То что послано семи церквам означает, что имеется в виду
вся множественность церквей, ибо в апокалипсисе число семь символизирует
полноту того, о чем или о ком идет речь. Вероятно, в этих посланиях упоминаются
наиболее типические особенности добродетелей и уклонений от правды всех
тогдашних церквей. При дальнейшем размножении церквей эти особенности, конечно,
возрастут до величайшего множества.
Указано, как Господь управляет
церквами. Ангелу хранителю церкви дается знать о правильности пути церкви или
об ее отклонении от правды. Кроме того в конце каждого послания воззвание:
“Имеющий ухо да слышит, что Дух говорит церквам”. Это воззвание напоминает нам,
как поставлялось решение в общинах: На собрании церкви каждый ее член мог
услышать голос Духа (это называлось иметь харизму). Имеющий харизму тотчас
сообщал ее собранию. Собрание выносило окончательное решение. Не полное
согласие с харизмой не означало недоверие. к члену, ее сообщавшему, а некое
духовное умаление себя самой общиной в связи с общим ее состоянием.
Что церкви тогда были духовными,
свидетельствуют следующие слова Господа к церкви Ефесской: “Ты испытал тех,
которые называют себя апостолами, а они не таковы, и нашел, что они лжецы”.
Церкви имели духовную способность узнавать пророков, учителей и апостолов, т.
е. избранников Божиих. Великое отличие от последующего времени, когда церкви
лишились этого дара и появилось много лжеапостолов, которых не отличали от
истинных. Поэтому апостолы, пророки и учителя как бы исчезнут. Церковь забудет,
как они являлись и какое значение имели в ее жизни*.
* Это
нужно отнести ко всему второму тысячелетию. Найденное в конце 19 века “Учение
12 апостолов” осветило древность.
Главный смысл первой части “Откровения”
- Послания семи церквам необходимый для понимания дальнейшего изложения,
указание на то, что в первый век Христос во всей Своей силе и славе правил
церквами. О силе и славе Христа здесь свидетельствуется многими изречениями, -
как бы нарочито обращается на это внимание читателя апокалипсиса. “Я есмь Альфа
и Омега, первый и последний”, “Он держал в деснице своей семь звезд; и лице
Его, как солнце, сияющее в силе своей”. в первом послании подтверждается: “Так
говорит Держащий семь звезд и деснице Своей”. И далее в следующих посланиях
читаем: “Так говорит первый и последний, Который был мертв; и се, жив во веки
веков”. “Имею ключи ада и смерти”. “Так говорит Сын Божий, у Которого очи, как
пламень огненный и ноги подобны халколивану, как раскаленные в печи”. “Так
говорит Святый, Истинный, имеющий ключ Давидов, который отворяет- и никто не
затворит, затворяет - и никто не отворит”. “Так говорит Аминь, Свидетель верный
и истинный, начало создания Божия”.
Явившийся ап. Иоанну Господь был
облечен в подир – в длинную одежду иудейских первосвященников и царей, -
знаменование великой власти. “Царь царствующих и Господь господствующих”, будет
сказано в одной из дальнейших глав.
В посланиях Ангелам семи церквам
есть выражения очень важные для понимания .дальнейших времен христианства: в
послании Ефесской церкви Господь выговаривает ей за охлаждение в любви к
ближнему и просит творить прежние дела. “А если не так, скоро прийду к тебе и
сдвину светильник твой с места его, если не покаешься”. “Движение светильника, -
поясняет св. Андрей Кесарийский, - для церкви есть лишение Божественной
благодати, вследствии чего повергается она в волнения и колебания от духов
злобы и помогающих им злых людей”. В послании к Лаодикийской церкви дано
предостережение страшнее этого: “извергну тебя из уст Моих”, -
свидетельствуется возможность как бы отхода Христа от церкви. В следующей части
апокалипсиса мы будем видеть исполнение этого несчастья. Это не будет
наказанием - это печальная необходимость, ибо церковь-народ, увлекаясь построением
царства земного и свободный в своем волеизъявлении, не будет в состоянии
сообразоваться с умом Христовым (сравним. слово ап. Павла: мы имеем ум
Христов). В главе “Свидетели верные” мы изъяснили, кому поручит Христос в эти
тяжкие времена крайнего младенчества церкви (в смысле духовном) попечение о ней
(Пресвятой Богородице).
Но тут же следует отметить, что
Христос говорит: извергну из уст (уста, как слово Христа, дающее познать ум
Христов) - извергну из уст, но не из сердца. Сердце Христово всегда пребудет с
церковью.
То, что много раз повторяли мы в
книге: “Господь никого не привлекает к себе насильно”, - в послании церквам
выражено с христолюбивой кротостью: “Се стою у двери и стучу; если кто услышит
голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мной”.
Стою, стучу, ожидаю и, конечно, мучаюсь, - ибо разве скоро отворяют дверь
сердца Христу? Для последующих веков и, в особенности, для последних это
труднее всего. Стучу - и о, величайшая божественная деликатность! “Если отворят,
войду”. А если не отворят? Если не отворят, как бы посрамленный, Господь
отойдет. Ибо ни малейшего насилия не хочет Он, - только добровольный отклик на
зов Своего сердца. Кто слышит по временам Христа, слышит Его тихий голос, так
часто повторяющий: я неучастен. Ведь Господь не кончает мира, чтобы не
поставить никого из нас в безнадежно мучительное положение подсудимого перед
нашей собственной совестью - “не я сужу мир, а слово, которое я сказал, оно
будет судить мир”. Он не кончает мира, потому что (по слову ап. Петра)
“долготерпит нас, не хочет чтобы кто погиб, но все пришли к покаянию”.
Терпение! Одно терпение! Тысяча
лет, две тысячи лет терпения.
Не трудно теперь сказать, какую
добродетель прежде всего необходимо иметь святым, - при их великой вере, чтобы
пребывать со Христом. И потому в века тяжкие, о которых повествует апокалипсис,
часто подтверждается: “здесь вера и терпение святых”. Любви Христовой от святых
народ-церковь, возлюбив царство мира сего, не приемлет. И им, никогда не
отказывающимся от любви к ближним, остаются муки терпения.
Среди семи церквей, которым
направлены послания, есть одна - филадельфийская, которой Господь говорит: “Как
ты сохранила слово терпения Моего, я открою перед тобою дверь, и никто не
сможет затворить”. И дано великое пророчество: “Вот сделаю то, что иудеи придут
и поклонятся перед ногами твоими и познают, что я возлюбил тебя”. Здесь
исполняется уже слово ап. Павла: “Остаток иудеев спасется”.
Но то, что Господь выделяет
целую поместную церковь за то, что она сохранила слово терпения Моего -
свидетельствуется, что та церковь, которая будет иметь своей высшей
добродетелью в века страшного отступничества от всех Христовых дел, - терпение,
- будет достойна того, что “побеждающего сделаю столпом в храме Бога Моего, и
он уже не выйдет вон и напишу на нем имя града Моего нового Иерусалима,
нисходящего с неба от Бога Моего и имя Мое Новое” - надо полагать, что в этой
церкви загорится свет, который озарит не только иудеев, но и весь христианский,
и даже нехристианский мир, и положит начало первому воскресению.
Но прежде чем загорится свет,
народу этой церкви надлежит принять лжи, которые вынести может только Христово
терпение святых. Ибо в этой церкви появятся те 10 царей, имеющих одни мысли,
рогов зверя, которые будут рождены как диаволом, но Богом избраны, чтобы
разорить великую блудницу, которая волшебством своим ввела в заблуждение все
народы и была причиной всей пролитой крови на Земле. Об этом разрушении
повествует второй том Апокалипсиса.
В первой же части дан только
намек на этих десять царей. Именно, Ангелу церкви Лаодикийской сказал Господь:
“Ты ни холоден, ни горяч; о если бы ты был холоден или горяч, но так как ты
тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих”. Холод в сердце,
т. е. противоположность любви Христовой, возможно преобразить (сокрушающее
воздействие благодати Божией) в любовь. Между тем теплота, иначе нравственная
гниль, не поддается действию благодати (самость, - ничего не хочу и ничего не
желаю, кроме собственной персоны). Холод и будет главным внутренним качеством
страшных десяти царей.
Есть в послании семи церквам
важнейшее для всех христиан изъяснение тайны отношений Христа к каждому члену
церкви: “Побеждающему дам вкушать сокровенную манну, и дам ему белый камень, и
на камне написанное новое имя, которого никто не знает, кроме того, кто
получает”. Тот, кто побеждает свою самость, своего природного человека, и
отворяет сердце свое Христу, становится иным человеком и входит в совершенное
общение со Христом. Это общение тайное - недоступное для других, - каждый имеет
свое ничем не похожее на общение с другими. Все во Христе - в любви, но каждый
имеет свое место, где только Христос и он.
Важное указание для последующих
веков отношение Христа к ереси. Говорится: “Ненавижу дела Николаитов”,- значит,
в будущем следует ненавидеть ереси, но нельзя ненавидеть самих еретиков (глава
2 ст. 6 (церкви Ефесской и ст. 15 (церкви Пергамской).
СНЯТИЕ АГНЦЕМ СЕМИ ПЕЧАТЕЙ
Вторая часть “Откровения св.
Иоанна” (главы 4, 11) тоже, конечно, говорит о жизни церкви, но до такой
степени различно с первой частью, что трудно поверить, что вторая продолжение
первой. Слово церковь даже не упоминается. Но мы сказали: конечно, и эта часть
о церкви, чтобы опровергнуть мнение тех, которым кажется, что здесь говорится о
магометанах, масонах, язычниках, о ком угодно, но только не о церковных людях.
Нечестие всегда хочется свалить на других. Но нет сомнения, что пророческая
книга Евангелия пророчествует только о Христовом обществе.
Как пусто в этом втором
изображении церкви, символически дающем понять отсутствие в ней жизненного
возрастания нет движения там, где Господь, как солнце, сияющее в силе Своей,
ходил посреди золотых светильников - церквей. Где непрестанно раздавался голос
Спасителя, то с любовью вразумляющий, то с радостью одобряющий, где как бы
издалека доносились, и в то же время слышались близко - у самого сердца- Его
тихие слова: “Но имею немного против тебя”. Где говорилось о грехах церкви, но
и предсказывалось о ее великих победах: “Напишу на нем имя Бога Моего и имя нового
Иерусалима” или “Дам ему звезду утреннюю”.
Ничего этого теперь нет. Не
только церкви, но и земли не видно. На небе высоко, вне всего человеческого, -
как бы умер наш мир, - на престоле Сидящий, и вокруг него небесные силы и
святые старцы, а перед ним - стеклянное море - пустынные ледяные пространства.
В деснице у Сидящего на Престоле
книга, запечатанная семью печатями, - церковь, затворившаяся от Бога, -
наглухо, ибо упомянуто число 7 - полнота.
Состояние безнадежное, и выхода
из него нет; как образно сказано в “Откровении”: “Я (Иоанн) много плакал, что
никто не мог ни на небе, ни на земле, ни под землею раскрыть книгу, снять
печати”, т. е. разрешить, найти выход их этого тяжелого состояния церкви.
Безнадежность положения подтверждают по снятии пятой печати (6, 9) убиенные за
слово Божие и за свидетельство, которое они имели, т. е. посланные Христом в
церковь священники по чину царя Мелхиседека для помощи немощным братьям. Они
просят о кончине мира. Значит, чувствуют свое бессилие помочь братьям: бесполезно
длить время на земле.
Но вот посреди престола стал
Агнец как бы закланный. Он пришел и взял книгу из десницы Сидящего на престоле.
Только Агнец в состоянии раскрыть книгу, ибо он был заклан и кровью Своей
искупил мир.
Явление Агнца как бы закланного,
вместо Христа во славе, ходившего посреди семи светильников-церквей (правившего
Своею церковью), означает, что Господь в лице своих свидетелей верных и,
вообще, верных (праведников) вновь распят на земле.
Снять печать с запечатанной
книги, это не только показать, раскрыть духовное состояние христианских
народов, но и разрешить безнадежное состояние церковной жизни, найти из него
выход, ибо зачем было бы и снимать печати и узнавать о различных нечестиях,
если помочь нельзя.
Как Агнец разрешит безнадежное
состояние церкви, какой найдет из него выход, в этой части “Откровения” не
говорится, здесь это представляется только, как Божия тайна, которая должна
непременно свершиться. Ясно одно, что Агнец пока не правит церковью, не пасет
христианские народы, они идут собственной дорогой, ими избранной, пользуясь
свободой, предоставленной Господом, итти как хочется.
Что Агнец не пасет всю церковь,
а только избранных, свидетельствует седьмая глава “Откровения”, где эти
избранники определены в символической цифре 144 тысячи - двенадцать, умноженное
на двенадцать - и повторенное тысячу раз. Число избранников Христа двенадцать,
умноженное на двенадцать - 12 в квадрате, - означает большое увеличение их
числа вместе с количественным ростом церкви. Тысяча число совершенное- совершенство
избранных. Значит, здесь разумеются свидетели верные, избранные от утробы
матери своей, как ап. Павел. К ним причислено еще великое множество людей,
стоящих перед престолом и Агнцем в белых одеждах - это те, по объяснению одного
из старцев ап. Иоанну, которые пришли от великой скорби, т. е. мучимые за свою
праведность нечестием большинства, они омыли одежды свои и убелили одежды свои
кровью Агнца. Только их пасет Агнец и водит на живые источники вод.
Агнец снял первую из семи
печатей. “Я (Иоанн) взглянул и вот конь белый и на нем всадник, имеющий лук и
дан был ему венец и вышел он, как победоносный и чтобы победить”.
Действенность всадника на белом
коне таинственна. Тайна не в том, что у всадника лук (смертоносное оружие,
направленное против диавола) и что дан Ему венец (“знак мученичества на земле).
Тайна в слове “победоносный” и в следующем выражении: “и чтобы победить”. В
странном сочетании этих слов; здесь по внешнему виду допущена неудачная
тавтология. Если вышел, как победоносный, то этим все сказано, - зачем еще
прибавлено: “и чтобы победить”. Но, конечно, никакой литературной неудачи в
выражениях здесь нет. Сонм святых (Всадник на белом коне) вышел, как
победоносный (эпитет подобающий избранникам Божиим). Но несчастное состояние
церкви (последствие неправильно использованной свободы) не приемлет “свидетелей
верных”; и вот прибавлено: “и чтобы победить” (подразумевается: во что бы то ни
стало). В этом настойчивом “чтобы победить” - намек на те события, ради
освещения которых и изъяснения, дано “Откровение”, - пророчество ап. Иоанну.
Эти события выходят из пределов 7, - т.е. обычного течения жизни церкви. В
пределах семи они пребывают, как некая тайна, никому до времени не раскрытая -
оттого апокалипсис и был до сих пор совершенно непонятен: мы жили при
неразрешенной еще тайне Агнца.
Снятие Агнцем следующих трех
печатей имеет значение аллегорической картины (конечно, далеко не полной),
того, что делается в христианском мире. Текст этих печатей допускает различные
Толкования, ибо нечестие липко, расплывчато, бесформенно, хаотично,
бессмысленно.
Вторая печать- “И вышел другой
конь, рыжий; и сидящему на нем дано взять мир на земле и чтобы убивали друг
друга”. Конечно, не с неба пришел этот конь, ибо с неба не дают повелений,
чтобы убивали друг друга. Сама действительность христианских народов породила
этого коня. Масть коней обозначает духовное направление, которого держится
всадник. Цвет рыжий противоположен белому. Белый цвет светлый - прямой, как луч
солнца, а рыжий - кривизна, лукавство, издевательское превращение всего прямого
и светлого. Народное наблюдение предостерегает, что рыжий - опасен. Господь
Иисус однажды с горечью сказал: не мир я пришел принести, но меч, - но
разделение”, - Этим он любовно предупреждал, что домашние (или, что то же, -
братья в церкви) не одинаково будут исповедывать Его слово. От разности по
состоянию, конечно, еще очень далеко до убийства друг друга. Здесь же, как злая
ирония, изуверское извращение истины: “Дан меч, чтобы убивали друг друга”.
Третья печать- “Конь вороной и на
нем всадник, имеющий меру в руке своей. И слышал я (Иоанн) голос: хиникс
пшеницы за динарий и три хиникса ячменя за динарий; елея же и вина не
повреждай”. Вороной, т.е. черный, - исчадие тьмы - он содержит неправедную меру
– различие между высшими и низшими классами населения. Бедственное положение
рабочих людей, ибо динарий монета, соответствовавшая дневной плате рабочему
человеку, на него можно купить только хиникс пшеницы (малая хлебная мера), или,
чтобы совсем уже не быть голодным три хиникса ячменя. Высшие же классы всегда в
великом довольствие, как всесильные недотроги “елея же и вина не повреждай”,
иначе: не тронь моего обилия хорошей и дорогостоящей пищи. Пожелание строго
охраняемое земными законами.
Четвертая печать: “И вот конь
бледный, и на нем всадник, которому имя “смерть”, и ад следовал за ним; и дана
ему власть над четвертой частью земли - умерщвлять мечем и голодом, и мором, и
зверями земными”.
Конь бледный, такой масти нет.
Отсутствие масти – полное нравственное изнеможение. Этот всадник не имеет
своего направления, увлекается страшной силой развязанных стихий. Христианские
народы на своем братоубийственном пути зашли в такой злой тупик, что царит над
всеми смерть и ад.
Пятая печать. Она заключает в
себе просьбу святых о кончине мира, как мы уже объяснили раньше, - “и когда он
снял пятую печать, я увидел под жертвенником души убиенных за Слово Божие и за
свидетельство, которое они имели”*. И возопили они громким голосом, говоря,
“доколе Владыка, Святый и Истинный не видишь и не мстишь живущим на земле за
кровь нашу?” - Святые кротки и милостивы, они никогда не мстят и даже не
ненавидят своих мучителей, молятся за них. Но в ужасе, видя, что на земле
продолжает литься кровь праведников, они вспоминают, что Господь сказал: “Мне
отмщение и Аз воздам!”, и они просят о кончине мира, т. е. о разделении
окончательном добрых от злых.
* Под
понятием убиенных следует разуметь не только убитых мечом, но и замученных
смрадом грехов людского мир, как сказано: “Ежечасно умирающие суть мученики без
палача, огня и мечей”.
Что же отвечает им долготерпение
Агнца? - “И даны были каждому из них одежды белые и сказано им, чтобы они
успокоились еще на малое время, пока и сотрудники и братья их, которые будут
убиты, как и они, дополнят число”. Не сказано, что они не правы, прося о
кончине мира, - и этим признано свыше, что терпение, выпавшее на долю святых,
действительно, превышает их силы. На земле будут продолжаться убийства святых
до тех пор, пока убиенные не дополнят число.
Так сказано; однако, не
пояснено. Срок конца этих убийств как бы еще не назначен.
Шестая печать. “Произошло
великое землетрясение, и солнце стало мрачно, как власяница и луна сделалась,
как кровь. И звезды небесные пали на землю, как смоковница, потрясаемая сильным
ветром, роняет незрелые смоквы свои. И небо скрылось, свившись, как свиток и
всякая гора и остров двинулись с мест своих. И цари земные и вельможи и богатые
и тысяченачальники и всякий раб и всякий свободный скрылись в пещеры и ущелия
гор. И говорят горам и камням: падите на нас и сокройте нас от лица Сидящего на
престоле и от гнева Агнца. Ибо пришел великий день гнева Его, и кто может
устоять?”
Символическое изображение
переменившегося состояния в народе-церкви. Землетрясение, о котором часто
читаем в писании, есть перемена дел. Вместо солнца, сияющего в силе своей, в
душах воцарился мрак, прорезанный кровавым отблеском светила ночи -
предчувствием бед. Падают с неба те, которые начали было созревать для
духовного состояния, но не выдержали бури диавольских нападений. - Небо -
духовное ведение- исчезло, подобно тому, как от взоров недостойных свивается
свиток со священными письменами (примеч. евреи, вместо наших книг употребляли
свитки, которые развивались и свивались, смотря по надобности) .
По древней образной терминологии
горы - это начальствующие в церкви, а острова - сами церкви, - все они
претерпевают великое изменение к худшему. Сдвинулись с мест своих - в посланиях
семи церквам “сдвину с места” разумелось лишение благодати, тоже, конечно, и
здесь. Но, конечно, в таинствах благодать остается (но часто хотя
действительна, но не действенна). Здесь также говорится, что цари земные;
богатые и проч., всякий раб (раб земного) и всякий свободный (свободный от
работы Христовой) ищут, где бы удобнее спрятаться от угрызений совести.
Призывают на помощь различные земные убежища, жалуясь, что пришел великий день
гнева Агнца и кто может устоять? Агнец не может быть гневен. “Не Я, а слово,
которое я сказал, оно будет судить вас” (т.е. суд совести, которую хочется
заглушить). От “гнева Агнца” они находят себе притоны, но, конечно, не пещеры,
а великолепные сооружения большого города. В ослепительном свете наслаждений
забываются всякие тревоги сердца о вторичном распятии Христа на земле.
Снятие седьмой печати обнаружит
тайное дело святых в народах-церквах, презревших свое высокое звание
христианина и погрязших в суете мира. Поэтому снятию седьмой печати предваряет
глава (седьмая), которая говорит о 144 тысяч. запечатленных, т. е. особых
избранников Божиих, как мы говорили выше. Их пасет Агнец так же, как и всех,
кто, вырываясь из тесных объятий мира, терпит великую скорбь. Но вознесенные
высоко над землей, никогда не забывают они об оставленных глубоко внизу братьях
своих. Таково главное свойство святых душ; любовь к погибающим гложет
непрестанно их сердце, ибо сердце их, как сердце Агнца, не хочет, чтобы
кто-нибудь погиб, но чтобы все пришли к покаянию.
В церкви, где охладела любовь, и
значит, исполненной духом антихристовым, лжепастыри и лжесвятые часто любят
писать и проповедывать о вечных муках за гробом, пугать этими муками своих
братьев; так сказать, смаковать чужие страдания. Но святые знают, что участь ни
одного человека не решена до страшного суда. Они призывают к покаянию, но
никого не пугают. и разве может душа любящего, верного Христу, даже помыслить,
что кто-либо из близких (а в церкви Христовой нет дальних, все близкие)
подвергнется вечным мукам. Даже молниеносная мысль об этом нестерпима любящему.
Тот, кто в состоянии говорить о вечных муках брата своего, сам никогда не
представлял для самого себя возможность вечной муки - значит это
превозносящийся, враг Христа.
Так предварив, мы можем сказать
теперь о высшем помысле молитвы святых о мире. Все мы, миру сему приверженные,
испытали, что по молитве, обращенной к святому, наши маленькие, а иногда и
большие просьбы исполняются довольно часто. Но не о такой помощи ближним
главный молитвенный помысл святых. Их Божие желание, чтобы любовь воцарилась в
народе-церкви, чтобы все Вернулись к Богу любви, чтобы быть всем вместе.
“Господи, соедини нас всех в любви”, - взывают они непрестанно.
Но знают они, что для этого,
прежде всего, необходимо, чтобы сущие в объятиях мира, отрезвели. Известно, что
в горе человеческое сердце часто обращается к Вышнему миру (сколько обращений к
Богу бывает на войне или при потере близких), да достигает сердца луч солнца
Христа.
Но бедствия могут и ожесточить
человека. Поэтому христианскому святому совершенно не свойственно самому
налагать страдания на своих ближних. Хотя они имеют власть, как будет сказано в
главе одиннадцатой, затворять небо, чтобы не шел дождь на землю. И имеют власть
над водами превращать их в кровь, они никогда не пользуются этой властью. Этого
не в состоянии допустить сердце любящего. Они молят Бога, Пресвятую Троицу,
чтобы Бог Сам рассудил сотворить, как необходимо. И Господь соизволяет время от
время снимать Ангельскую защиту с земли.
Бог не насылает бедствия, а
только снимает ангельскую защиту. Что это значит? Христианские народы,
пожелавшие воспользоваться своей свободой, чтобы не жить в .любви братий друг к
другу, как заповедал Христос, постоянно возбуждают против себя весь живой мир:
и людей и природу. Ибо вся вселенная жаждет от христиан любви, но, вместо любви
чувствуя распространяющуюся злобу, восстает против них со страшным желанием их
уничтожить. Но Бог охраняет людей ангельской защитой, ибо Сам Он даровал им
свободу выбора пути.
Но, снисходя к молитвам святых,
как верных сынов церкви, Господь снимает по временам ангельскую защиту и
страшные катастрофы разражаются в христианском мире. Аллегорически это
изображено в восьмой главе.
Прежде чем обратимся к восьмой
главе, упомянем о начале седьмой главы, где сказано: “И видел я иного Ангела
восходящего от востока солнца и имеющего печать Бога живого, и воскликнул он
громким голосом к четырем Ангелам, которым дано вредить земле и морю, говоря:
не делайте вреда ни земле, ни морю, ни деревам, доколе не положим печати на
челах рабов Бога нашего”. Великая тишина воцаряется во вселенной, когда
приходит час Божиих людей, святых.
“При снятии седьмой печати (восьмая
глава) сделалось безмолвствие на небе, как бы на полчаса”. Это “безмолвствие”
на полчаса знаменует собою раздел между тем, что было сказано в предыдущих
печатях и что будет сказано после снятия седьмой - духовный раздел. Там были
показаны дела христианских народов, утративших духовность. Здесь дела,
происходящие среди христиан по молитвам святых, жаждущих отрезвления немощных
братий. Образно это показано так: Ангел возлагает на жертвенник перед престолом
молитвы всех святых, возносящиеся к Богу. И после “взял Ангел кадильницу и
наполнил ее огнем с жертвенника и поверг на землю; и произошли гласа и громы и
молнии и землетрясения”. Это различные бедствия, всяческие страдания, которые
постигают христианский мир, чтобы отрезвить его от чада жизни, вызвать покаяние
людей.
Семь Ангелов, один за другим
трубят в трубы, и каждая труба сопровождается бедствием, взывает к покаянию.
Нам нет надобности говорить, какие бедствия. приведены в “Откровении” -они
условны, ибо “Откровение” (как это явствует из аллегоричности повествования) не
имеет в виду сообщать о действительных бедствиях (чрезвычайно многочисленных в
течение всей христианской истории - число семь обозначает, что здесь разумеются
все исторические несчастья). Текущая история их покажет сама.
“Откровение” трубами Ангелов
хочет только сказать, что и эта помощь, вызванная молитвами святых, мало
действует на падший мир, не ведет к его отрезвлению и покаянию, об этом сказано
так: “Прочие же люди, которые не умерли от этих язв, не раскаялись в делах рук
своих так, чтобы не покланяться бесам и золотым, серебряным, медным, каменным и
деревянным идолам, которые не могут ни видеть, ни слышать, ни ходить”. Созерцая
нашу жизнь, мы могли бы прибавить к этим идолам еще духовных идолов: различные
идеи, утопии и проч. и проч. “И не раскаялись они в убийствах своих, ни в
чародействах своих, ни в блудодеянии своем, ни в воровстве своем” (9,21).
Положение дел в христианском
мире остается безнадежным. Никакие бедствия не достигают цели. Ибо велико стало
умение людей приспособляться, чудодейственна практичность, извлекающая даже из
несчастий конечную выгоду материального характера. Как говорится в комедии
“Горе от ума” про Москву: “Пожар способствовал ей много к украшению”. Только не
к украшению души обращением ее к Христовой правде.
Можно вспомнить слова ап. Петра,
- сурово и горько говорит он о тех, кто познав истину (труба Ангела на момент
озарила их душу), снова возвращаются к прежнему, - цитируя послание: с ними
случается по верной пословице: “пес возвращается на свою блевотину и вымытая
свинья идет валяться в грязи” (Петр 11,2, 28).
И вот шесть труб Ангелов
протрубили, остается седьмая. И эта последняя труба знаменует наступление
нового, еще не бывшего на земле. Чтобы сказать об этом с неба сходит Ангел
(Отк. 10, 1), лицо его сияет, как солнце, и он возвещает, что в те дни, “когда
вострубит седьмой Ангел, совершится тайна Божия, как Он благовествовал рабам
Своим пророкам” (Отк. 10, 7). Ангел держит в руке книжку раскрытую с
пророчеством об этой тайне: “Тебе (Иоанну) надлежит опять пророчествовать о
народах и племенах и языках, и царях многих” (Отк. 10, 11).
Книжка Ангела раскрыта в
противоположность книге, запечатанной семью печатями, которую держал в деснице
Сидящий на престоле. Книжка раскрыта, ибо она содержит ясный и определенный
Божий промысел о церкви, и церковь не будет в состоянии продолжать ту свою
жизнь, которая скрывалась от Бога за семью печатями.
Об этом сказано в “Откровении”:
“Ангел клялся Живущим во веки веков, Который сотворил небо и все, что на нем,
землю и все, что на ней, и море и все, что в нем” (знаменование силы Божией и
Его всемогущества). Ангел клялся, что “времени больше не будет”. “Времени
больше не будет” означает мистический выход за пределы той обычной жизни,
которую Бог даровал людям. Они всегда имеют свободную волю выбирать свой
собственный путь, как отдельные люди, так и целые церкви. Но на некоторое время
Господь лишит их этого дара. Наступит некое иное состояние- “свершится тайна
Божия, как Он благовествовал рабам Своим пророкам”.
Об этом и будет снова
пророчествовать ап. Иоанн (во втором томе “Откровения”, т.е. начиная с
двенадцатой главы до двадцатой главы десятого стиха). По предложению голоса с
неба Иоанн взял раскрытую книгу с этим пророчеством из рук Ангела, “стоящего на
море и на земле” (вселенское значение пророчества). И, как повелел Ангел
Апостолу, - Иоанн съел эту книгу, “и в устах моих”, говорит Иоанн, “она была
сладка, как мед, когда же съел ее, то горько стало во чреве моем”. Съел -
значит проникся ее содержанием. Книга повествует о событиях, имеющих счастливое
последствие (и потому сладка, как мед), однако, переживания этих событий тяжки
и мучительны, горьки.
Прежде, чем прозвучала седьмая
труба, “Откровение” символически изображает, что будет происходить со
свидетелями верными, посланными Христом в церковь по чину царя Мелхиседека, - в
истории жизни церкви (глава 11).
Об этом говорится так: “И дана
мне трость, подобная жезлу, и сказано: “Встань и измерь храм Божий (так названа
здесь церковь Христова) и жертвенник (духовное состояние) и поклоняющихся в
нем”. Значит, - взвесь, разумей, рассмотри, что делается в церкви, - и тут же
следует определение, в каком состоянии (духовном) пребывает церковь: “Внешний
двор храма. исключи, и не измеряй его; ибо он дан язычникам: они будут попирать
святой город сорок два месяца”.
Храм - церковь, разделилась на
внутреннюю и внешнюю. Под внутренней, как увидим ниже, разумеются святые,
посланники Божии. Именно их будет “измерять”, иначе изучать, Иоанн: определять
их характерные свойства и показывать, что будет с ними в жизни церкви. Те же,
кто находятся во внешней части (внешний двор храма) подпали под власть
язычников. Так названы те, которые, хотя и пребывают в церкви, но, как бы
внешне, живя по-язычески. Но именно эти названные язычники будут главенствовать
в церкви (попирать ее), мучить праведно живущих. Попирать (т. е. духовно
угнетать) церковь можно только изнутри, вследствие развившегося в нем
беззакония (торжества антихристова духа). Извне можно физически мучить членов
церкви, но духовно она защищена благодатью.
Только сами члены церкви,
пренебрегая заветом Христа, могут попирать церковь.
Срок этого насилия обозначен в
42 месяца, а срок свидетелей верных ниже обозначен в тысячу двести шестьдесят
дней. Такова образность “Откровения”; но сорок два месяца тоже, что и тысяча
двести шестьдесят дней, или иначе три с половиной года. По символике цифр
“Откровения” время жизни церкви - семь. Три с половиной употребляется для
обозначения части всего времени (части, а не половины, ибо цифры “Откровения”
символы, а не определенное количество).
Далее Иоанн измеряет внутреннюю
часть храма - церкви. “И дам двум свидетелям Моим и они будут пророчествовать
тысячу двести шестьдесят дней, будучи облечены во вретище” - это вретище
изображает их непрекращающуюся никогда скорбь (от великой скорби будут
приходить ко Мне, как сказано раньше).
Кто же эти свидетели? Это суть
две маслины и два светильника, стоящие перед Богом Земли: светильниками в
первой части названы церкви. Так как внешний двор храма исключен, то под
светильником тут разумеются только святые, свидетели верные. Под двумя же
светильниками надо понимать соборы святых в двух церквах. Не трудно также
понять, в каких церквах. За последнее тысячелетие существуют две церкви, где
являлись свидетели верные: католическая и православная.
Таким образом, разделенные на
земле, эти церкви через святых соединяются в Боге и ничем не разнятся в
праведности своей, ибо во всех святых действует единый Дух Святый.
“Откровение”, не разделяя, говорит одно и тоже о святых в обеих церквах.
“И если, кто захочет их обидеть,
то огонь выйдет из уст их и пожрет врагов их; если, кто захочет их обидеть,
тому надлежит быть убиту” (Отк. 11,5). Когда Господь посылает своих верных
свидетелей в церковь, то никто в церкви не может их обидеть, ибо они побеждают
врагов своих любовью Христовой (0 гнем Духа Святого, им присущего). “Надлежит
быть убиту”,- конечно, не физически, а быть поражену внутренне, сердечно. Но не
напрасно упомянуто: “если кто захочет их обидеть”, ибо при главенстве в церкви
“язычников” (живущих по-язычески) всегда будет вздыматься против святых сила,
противоположная Христу, но на собственную пагубу.
Великая власть дана посланникам
Христа: “они могут затворить небо, чтобы не шел дождь на землю, имеют власть
над водами превращать их в кровь и поражать землю всякою язвою, когда только
захотят” (Отк. 11,6).
Достаточно вспомнить характер
жития любого христианского святого: св. Сергия Радонежского, св. Серафима, св.
Франциска и др., чтобы убедиться, что святые этого никогда не хотят. Поэтому и
прибавлено: “когда только захотят”. О власти же этой сказано, чтобы
знаменовать, что здесь идет речь об истинных избранниках Божиих, чудотворцах.
“И когда кончат они
свидетельство свое, зверь, выходящий из бездны, сразится с ними и победит их и
убьет их” (Отк 11,7). Святые никогда не могут кончить свидетельство свое, ибо,
как сказал ап. Павел. “Я благовествую, потому что это необходимая обязанность
моя, и горе мне, если я не благовествую” (Коринф. 9, 16). Что же значит, что
они будут убиты?
Зверь, как мы определили это в
главе “Царственное Священство” - есть материализм. Развившийся в христианском
мире материализм сделает явление святых бесполезным и Господь не станет
посылать в церковь Своих свидетелей верных священников по чину Мелхиседека (что
мы и видим и в Православии и в Католичестве). Именно о таком торжестве зверя
говорит этот стих; тоже будет повторено в Главе “Откровения” 13,7: “И дано было
вести войну со святыми и победить их”. Что эта победа означает прекращение
явления свидетелей верных в церкви (т.е. прославления святых) - и только, ясно
из последующего в той же главе 13 стиха 10. “Здесь вера и терпение святых”.
Прославление святых прекращено, но святые, или иначе праведники, как бы
невидимые (см. главу 12 - "Новая тварь") пребывают в церкви.
“И трупы их оставит на улице
великого города, который духовно называется Содом и Египет, где и Господь наш
распят”. Конечно, Господь наш распят там, где происходит содом (Содом сделалось
именем нарицательным) . Египет же всегда был прибежищем тайных учений, и в
языческое время, и в христианское (бесчисленные гностики). И ныне видим
множество всяческих философских систем, идеалистических учений, богословских
ухищрений, теософских знаний и проч. Ум образованного человека совершенно
запутан скрещиванием в мозгу тысячи разнородных мыслей. Ниже этот Содом и
Египет будет назван великой блудницей. При таком духовном состоянии
народа-церкви дело свидетельства святых превращается, как бы в трупы. “И многие
из народов и колен, и языков и племен будут смотреть на трупы их и не позволят
положить трупы их во гробы” (11, 9). Многие из христиан, не пользуясь
свидетельством святых при их жизни, ибо их уже нет, будут помнить о них,
взывать к ним в молитвах (о чем и сказано здесь образно: не позволят положить
трупы в гробы).
“И живущие на земле будут
радоваться сему (т. е. исчезновению свидетелей верных) и веселиться и пошлют
дары друг другу; потому что два пророка сии мучили живущих на земле” (11, 10).
Хотящие жить на земле безответственно будут радоваться, что Божиих избранников уже
нет в мире, ибо видимая жизнь святых на земле мучает сердца нечестивых
напоминанием о необходимости покаяния. “Но после трех дней с половиною вошел в
них отбитых зверем) дух жизни от Бога и они встали на ноги свои; и великий
страх напал на тех, которые смотрели на них. И услышали они с неба громкий
голос, говоривший им: взойдите сюда. И они взошли на небо на облаке; и смотрели
на них враги их. И в тот же час произошло великое землетрясение, и десятая
часть города пала и погибло из-за землетрясений семь тысяч имен человеческих; и
прочие объяты были страхом и воздали славу Богу Небесному”. (Отк. 11, 11 )
Значит, через некоторое время
(образно: три с половиной дня) святые, свидетели верные, снова явятся в церкви
(не сказано: воскреснут, а что “Дух Божий вошел в них”) и они ожили духовно и
стали на ноги свои (вновь явились в церкви). Они будут на небе в том смысле,
что святые всегда защищены Ангельским охранением, непреодолимой благодатью (см.
главу “Свидетели верные”). “Великий страх напал на тех, которые смотрели на
них”, т. е. на тех, кто помнили о Боге - но не страх в смысле ужаса перед
сверхъестественным, а страх Божий, благоговейное измерение собственной малости
со славой. О врагах же святых не сказано “со страхом”, а просто: “смотрели”.
Из следующего (тринадцатого)
стиха, разбираемой нами главы, мы узнаем, что святость вновь явится
одновременно, “в тот же час” с великим землетрясением (т.е. с великими
переменами в церкви), “от которого погибнет семь тысяч имен человеческих”.
Следовательно, вместе с наступлением особого совершенного состояния во всей
церкви, можно сказать новой эры, ибо исчезновение (гибель) человеческого имени
бывает при втором рождении члена церкви, когда Христос дает ему новое имя: “дам
новое имя, которого никто не знает, кроме того, кто получает”, число семь тысяч
означает второе рождение во всей полноте церкви - семь есть полнота: все;
тысяча же значит совершенство. Но в этом стихе показано, что “прочие объяты
были страхом и воздали славу Богу Небесному”. Если в этой, хотя и совершенной,
но еще земной церкви, есть “прочие”, то, значит, не все в этой церкви могут
родиться свыше (об этом подробно говорится во втором томе “Откровения). Здесь
же явствует, что эти “прочие” не будут препятствовать торжеству святых, ибо,
“объятые страхом” (точнее, при созерцании чудесных дел Божиих, имеющих быть в
эти времена), они воздадут славу Богу Небесному (нужно бы прибавить, до времени
- до тех пор, пока, как это видно в 1 главе, “диавол будет связан”).
Эта радость небесная наступает
потому, что согласно пророчеству сильного Ангела (глава 10), седьмая труба
повлечет за собой свершение тайны Божией, как Он благовествовал рабам Своим,
пророкам.
Но пока эта тайна разрешится во
всеобщую радость и земную и небесную, горе живущим на земле. Это и есть время,
когда святые исчезнут, ибо “язычники рассвирепели” (стих 18). Нечестие
названных ранее язычниками (стих 2) достигло крайних пределов (свирепости). И
потому наступил срок дать возмездие мученикам, как просили по снятии пятой
печати убиенные за слово Божие.
“И вот пришел гнев Божий и время
судить мертвых” (ст. 18) (здесь в смысле забывших о Христе в суете мира), и
погубить власть губивших землю (прекратить нечестивую деятельность названных
язычниками “они попирали святый город (церковь) сорок два месяца” (ст.3). “И
отверзся храм Божий на небе, и явился ковчег завета, и произошли молнии, и
голоса, и громы, и землетрясения, и великий град”. (ст. 19).
Открытие небесного храма и
явление ковчега Завета говорят о торжестве святых и в то же время знаменуют
начало страданий тех, кто не жил по-христиански, а губил себя и все сущее, и
страдания эти отрезвят людей. О том, как это будет происходить изображено в
раскрытой книжке сильного Ангела, которую съел ап. Иоанн. И он пророчествует,
сообразно написанному в книге, во втором томе “Откровения”, к толкованию
которого мы сейчас приступаем.
Почему это пророчество отнесено
к седьмой трубе Ангела, хотя предмет его есть “свершение Божией тайны” - нечто
такое, что выходит за пределы обычного течения церковной жизни, значит, вне числа
семь? - для того отнесено к седьмой трубе, чтобы все знали, что и это даровано
по молитвам святых, как шесть предшествовавших трубных свершений.
СВЕРШЕНИЕ ТАЙНЫ БОЖИЕЙ.
РАЗЛИЧНЫЕ СОСТОЯНИЯ ЦЕРКВИ ВО
ВРЕМЕНИ.
Второй том “Откровения”
начинается с двенадцатой главы. Здесь прежде всего показываются символически
различные состояния церкви в течение всей ее жизни на земле, а также даны в
символах образы ее врагов.
В обликах жены предсказаны три
состояния церкви.
“И явилось на небе великое
знамение: жена, облеченная в солнце, под ногами ее луна и на главе ее венец из
двенадцати звезд” (12, 1).
У толкователей Апокалипсиса нет
разногласия, что жена знаменует собой церковь. В этом первом образе мы
созерцаем ее на небе, в совершенном состоянии (времени великой благодати, когда
“было одно сердце и одна душа у всех”). На главе - венец из двенадцати звезд –
символ избранничества всех входящих тогда в церковь (“Господь ежедневно
прилагал спасаемых к церкви”). Показано двенадцать по числу первоизбранных.
Образ цельный, нет исключений.
Жена облечена в солнце, духовно
светящееся. Каждый член церкви имеет в себе это солнечное сияние. Впоследствии
дивный свет сохраняют только свидетели верные. Мотовилов увидел лицо св.
Серафима Саровского столь светлым, как бы находилось оно в середине солнца, в
самой блистательной яркости его полуденных лучей.
“Под ногами ее луна - нужно
думать, указание на то, что церковь Христова духовно возвышается над другими
религиями, хотя и имеющими веру в одного Бога (иудейство, магометанство), но
еще не знающими о воплощении Сына Божия. Однако, все же, хотя и под ногами, но
включены в образ церкви Христовой, ибо луна сродна по своему свету с солнечным
(надо думать, великий намек на будущее) .
Торжествующий светозарный облик
церкви уступает место иному образу: “жена имела во чреве и кричала от болей и
мук рождения” (ст. 2). Великая благодать отошла от церкви. Хотя в церкви еще
много духовных (рожденных свыше)*, но еще больше (и все увеличивается их число)
душевных, плотских, младенцев во Христе (по терминологии ап. Павла).
Церковь в страданиях перерождает
душевных в духовных.
Не только мучаются те, которым
через страдальческую борьбу с самим собой надлежит родиться свыше, но и все
духовные в церкви сострадают им, всячески способствуя в рождении братьям своим.
Ап- Павел говорит: “Я страдаю с вами, пока не отобразится в вас Христос”.
*
Духовный - имеющий во всем откровенное знание.
В этот период церковь, хотя и
болеет (лик жены мучительно искажен от страданий), но она знает и великие
радости (духовные дары; вечери любви; апостолы, пророки и учителя странствуют,
по всей земле благовествуя через откровенное знание). Поэтому она еще на небе.
“И другое знамение явилось на
небе. Вот большой красный дракон с семью головами и десятью рогами и на головах
его семь диадем- Хвост его увлек с неба третью часть звезд и поверг их на
землю” (ст. 3 и 4).
Как сказано (в ст. 12), дракон -
образ диавола. Его видимое явление на небе там, где церковь, означает, что она
ослабела в любви братий друг к другу, потеряла способность сопротивляться во
всю силу даруемой ей благодати и потому создала себе великую опасность со
стороны дракона. Это тотчас и обнаружилось: “хвост дракона увлек с неба третью
часть звезд и поверг их на землю”. Дракон действует на человека прельщениями -
хвост его олицетворяет чувственность, животные инстинкты, материальность.
Падшие звезды, не устоявшие перед прельщением, - члены церкви. Они повержены на
землю, - не могут преодолеть своей душевности, пребывают вне духовности.
“Дракон сей стал перед женой,
которой надлежало родить, дабы, когда она родит, пожрать ее младенца” (12, 4).
Слабость церкви всё увеличивается, ей становится всё труднее и труднее
перерождать из душевных в духовные. и вот, наконец, наступает третье состояние
церкви: она больше не в состоянии защищать своих духовных, ибо церковь любовью
своей охраняет своих членов. И если любовь иссякает, духовные не могут
существовать в церкви (угроза “пожрать” готова осуществиться) .
“Откровение” символизирует это
так: “И родила она (церковь) младенца мужского пола”. “Младенец мужского пола”,
- крепкий, несокрушимый в вере и любви, иначе духовный. Церковь непрестанно
рождает духовных - в этом ее истинная цель. Здесь сказано: родила - вид
совершенный, т. е. как бы отделила от себя младенца - духовных. Иначе сказать,
перестала рождать.
Чтобы сказать об этом,
“Откровение” обращается к следующему иносказанию: “восхищено было дитя
(мужского пола) к Богу и престолу Его, а жена убежала в пустыню, где
приготовлено было для нее место от Бога, чтобы питали ее там тысячу двести
шестьдесят дней” (т. е. три с половиной года – неполное время ее жизни на
земле) .
Здесь знаменуется, во-первых,
как бы разлучение Церкви со святыми - они остаются на небе, у престола, а
церковь теперь на земле. (В первоначальном образе жены, облеченной в солнце,
явившейся на небе - церковь сияла в цельности своего лика). Что на земле -
сказано точно: “Дракон, низверженный с неба на землю, стал преследовать жену,
которая родила младенца мужского пола” (12, 13).
И “Откровение” говорит раздельно
- сначала о святых, потом о прочих в церкви. Мать должна защищать своего
младенца, но мать убежала в пустыню. Символ понятен - Младенец остался без
поддержки матери: без поддержки матери-церкви, т.е. любви братий друг к другу,
ни один ее член не может не изнемогать от искушений, не в состоянии устоять от
падения. Диавол считает их своей законной добычей. Тогда место церкви занимает
воинство небесное. И “Откровение” говорит: “И произошла на небе война: архангел
Михаил (вождь небесных воинств; примеч. автора) и Ангелы его воевали против
дракона, и дракон и ангелы его воевали против них. Но не устояли, и не нашлось
уже для них места на небе. И низвержен был великий дракон на землю, и ангелы
его низвержены с ним”. (12, 7, 8, 9) -
Что Ангелы своей защитой
заменяют церковь – церковных братьев - свидетельствуется словами: “низвержен
клеветник братий наших, клеветавший на них перед Богом нашим день и ночь” (12,
10). Ангелы называют защищаемых ими своими братьями. Но тут же
свидетельствуется, что эти защищаемые победили его кровью Агнца и словом
свидетельства своего и не возлюбили души своей даже до смерти”. Однако, без
помощи всей церкви этого не достаточно, и потому необходима великая помощь
ангелов. Тем снова и снова знаменуется христианская истина (о, сколько раз
подтверждалась она в истории церкви): Христос основал церковь и крепость ее
вручил - членам церкви - их любви друг к другу. Когда умирал ап. Иоанн
Богослов, он все время повторял: “братья, любите друг друга”, и, когда у него
спросили, зачем он это повторяет, он сказал: “В этом все дело, без этого ничего
нет”. Здесь показывается, что великой милостью Божией Младенец чудесно
сохраняется. Однако, разве мы не знаем, что он не всегда живет в церкви на
земле: бывает, что свидетелей верных нет в церкви, а иногда, если даже
приходят, то обитают где-то в дремучих лесах (св. Серафим Саровский) и, как
чрезвычайная редкость, они светятся в самом центре - община святых
Киево-Печерских в течение ста лет (в 11 и 12 веках).
Итак, младенец живет на небе, а
жена на земле. Об этом в одиннадцатом столетии так сказал Симеон Нов. Богослов:
между святыми и миром такое же разделение, как между светом и тьмою.
Прежде чем переходить к
изображению церкви, убежавшей в пустыню, необходимо сказать о великом
пророчестве, которое присоединено к образу жены и младенца: “родила она
младенца мужского пола, которому надлежит пасти все народы” (12, 5).
После разрушения великой
блудницы тот, который здесь именуется младенцем, в образе всадника на белом
коне, сойдет из отверстого неба на землю. (19, 11). Что это именно тот
младенец, которого родила жена, свидетельствуется словами: “он пасет их
(народы) жезлом железным”. Здесь “ему надлежит пасти” - там “он пасет”, здесь
он на небе - там сходит на землю, иначе выразиться: соединяется с земной
церковью как ее уже неотъемлемый, родной, и церковь станет крепкой.
Теперь о жене, Которая убежала в
пустыню. “И даны были жене два крыла большого орла, чтобы она летела в пустыню
в свое место от лица змея и там питалась в продолжении времени, времен и
полувремени” (что тоже три с половиной года) (12, 14).
Пустыня - жизнь церковная, не
основанная на духовном откровенном знании, как было, когда жили апостолы,
пророки и учителя. Для духовной поддержки даны два крыла большого орла -
священное писание и священное предание. Иерархическое священство будет строго
блюсти то и другое без всяких своих собственных новшеств. После любви к ближним
это его главная забота в церкви - охранять ее от лжеучений- надеясь на духовную
немощь, ибо откровенного знания, какое было у апостолов, пророков и учителей -
у священства за редчайшими исключениями нет, и на то, что при великой власти,
какую иерархия получила в церкви, иерархи будут склонны к превозношению, -
надеясь на это, диавол-змей “пустил из пасти своей вслед жены, воду, как реку,
дабы увлечь ее рекой” (12, 15), хотел наводнением превратных мыслей соблазнить
священнослужителей. “Но земля помогла жене, и разверзла земля уста свои и
поглотила реку, которую пустил дракон из пасти своей” (12, 16). Насколько
велика власть иерархического священства в церкви, настолько велико их смирение
перед священным писанием и преданием: “я есмь земля и пепел, - да не дерзаю
собственным умом извращать что-либо из вверенного мне учения”. Смирение
помогает иерархическому священству пребыть верным в учении.
“И рассвирепел дракон на жену и
пошел, чтобы вступить в брань с прочими от семени ее, сохраняющими заповеди
Божия и имеющими свидетельство Иисуса Христа”. К кому пошел дракон? Конечно, к
тем, кто верует во Христа, но отпал от церкви, - к протестантам всякого рода.
Здесь достаточно превозношения, чтобы диавол имел успех. И мы воочию видим в
какие далекие дебри церковного учения забрели многие отшедшие от Церкви.
ДВА ЗВЕРЯ
Глава тринадцатая говорит о
звере, выходящем из моря и о другом звере, выходящем из земли, у которого рога,
подобные агничим.
Из моря -из моря житейского;
зверем символизируется состояние людской жизни - она станет чрезвычайно
материальной, воплотит диаволову мечту - вместо духовных стремлений “не любите
мира ни того, что в мире”) - одна забота о создании царства мира сего.
Под понятием материализма,
которым заболевают все христианские народы, не следует мыслить только нечто
грубое. Но и самое тончайшее, как бы уже одухотворенное, однако не освященное
Духом Святым, т. е. не от Христа идущее, обманный дух, мираж в пустыне небытия.
И сама жизнь церковная у
большинства превратится в обрядовое благочестие, в храмовое христианство.
Роковым образом вновь рождающиеся поколения людей вовлечены в живую громаду
человеческих дел, созданных ранее; они не имеют силы (даже если бы хотели)
начать строить сызнова. Человек принужден участвовать во всеобщем порочном
круге. Более того, он умрет от голода, если откажется принимать участие в этой
круговой поруке творимого зла.
Вот что значат следующие слова
“Откровения” о другом звере, заставляющем всех поклоняться первому зверю (Отк.
13,12-17). Этот второй зверь есть творческий прогресс человечества; и он
сделает то, что “всем малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам”
(значит никто не может избежать) “положено будет начертание на правую руку или
на чело их” (рок) и что никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме
того, кто имеет сие начертание (т. е. роковую необходимость участвовать во
всеобщем деле) , или имеет имя зверя, или число имени его”. Число это
человеческое - 666 (Откров. 13, 18).
Что разумеется под этим числом?
Символика чисел апокалипсиса очень проста: числом 7 знаменуется полнота. Семь –
это Божие, совершенное число, если разумеется весь человеческий род. Число же
шесть есть нечто недостигшее совершенства, человеческое, без Бога. 666- три
раза повторенное шесть - человек сам себя ограничивший самим собой.
Самообоготворившаяся тварь - воцарившаяся неполнота, желающая завладеть всем и
временный мир сделать вечным- Но в ней нет жизни (а только круг) вечное
повторение одного и того же - я, я, я; в противоположность жизни Пресвятой
Троицы - Отца и Сына и Святого Духа.
После всего нами сказанного,
становится понятна до конца земная, нераздельная тройня, которой одержимо
человечество.
Вот ее три образа (символы) -
как их указывает “Откровение” (гл. 13 и 17, также 18)
Первый образ “зверя с семью
головами и десятью рогами”, как мы говорили, есть материализм, не только
грубый, но и тончайший, как бы одухотворенный, который овладел всем миром. “И
поклонятся ему все живущие на земле, которых имена не написаны в книге жизни”
(т.е. не рожденные свыше - “если кто не родится свыше, не может увидеть
царствия Божие”).
О семи головах и десяти рогах
см. ниже.
“И дано было ему вести войну со
святыми и победить их”; препятствовать прирожденным праведникам возрастать в
возраст Христов (необходимому для рождения свыше); однако это до времени, ибо у
святых остается вера и терпение в глубине сердца (13,7,10).
Примечательно: в этом образе
зверя с семью головами указание, что “одна из голов как бы смертельно ранена,
но сия смертельная рана исцелела” - это значит, что было некогда время, когда
церковь побеждала зверя. Но затем опять он преодолел. Однако обозначение раны,
как “смертельной”, говорит, что зверь все-таки должен издохнуть и его жизнь
длится вследствие какого-то искусственного, неестественного положения в Божием
мире - он как бы имеет поблажку свыше. И это верно: он смертельно ранен, ибо
Христос сказал апостолам и, значит, всем верным: “В мире будете иметь скорбь,
но мужайтесь, Я победил мир”. Если Христос победил мир, значит зверь (то, что
противоположно истинной духовности) смертельно ранен, и если живет, то потому
что Господь еще не пришел вторично, а долготерпит (“не медлит Господь, а
долготерпит нас”), и обетование не вступило еще в свою силу. Оттого терпение и
вера святых и их изнеможение, усталость от борьбы со зверем, слишком долгой для
человеческих сил, даже при помощи Божией. Изнеможение святых говорит, что
злоупотребление долготерпением, милосердием Божиим перешло все границы
нечестия.
Второй образ - “второй зверь,
выходящий из земли” - здесь подчеркивается: из земли, а не с неба. Не царство
Божие, проповеданное Христом, а царство мира сего, которого вдохновитель есть
враг Христа диавол, - рождает этого зверя.
Это прогресс - тот прогресс,
который продолжает с неистовостью великой строить, усложнять, великолепить
царство мира сего. Божию духовность он с успехом изумительным извращает в
человечью “духовность”- Этот зверь “имел два рога, подобные агничим”. Подобие
агничих рогов указывает на два качества второго зверя. Первое- гуманность,
гуманизм: то, единственное, что по истине характеризует христианина-любовь
превращается в гуманность; горячее в теплое, т. е. в гниль, про которую Христос
сказал Ангелу Лаодикийской церкви: “о если бы ты был холоден или горяч, но так
как ты тепл, выброшу тебя из уст Моих”.
Второе качество этого зверя, его
подобия агничих рогов то, что он строит царство мира сего, когда Христос строит
Новый Иерусалим. И он творит великие чудеса. Мы видим эти чудеса во всех
областях знания и техники человеческого творчества. Без этого зверя первый
зверь (материализм) не имел бы большой силы. Человек создан так, что
материализм сам по себе его не удовлетворяет - Он может соскучиться по Богу и вернуться
к Нему. Но строение нового, своего, мира увлекает людей, они забывают обо всем,
охваченные творческим порывом создать свое великое.
Второй зверь поэтому необходим
при первом- “И он действует со всей властью первого зверя и заставляет всю
землю и всех живущих на ней покланяться первому зверю, у которого смертельная
рана исцелела”.
Творческий прогресс человечества
(второй зверь) помогает материализму (первому зверю) овладеть душой человека.
Однако сила этих зверей все-таки недостаточна, и вот выступает третий облик.
Ангел ведет ап. Иоанна в пустыню (т.е. в царство от мира сего), чтобы показать
ему великую блудницу, сидящую на звере багряном.
ВЕЛИКАЯ БЛУДНИЦА
И здесь увидел апостол жену,
сидящую на звере. “И жена была облечена в порфиру и багряницу, украшена
золотом, драгоценными камнями и жемчугом и держала золотую чашу в руке своей,
наполненную мерзостями и нечистотой блудодейства ее.” “И жена была упоена
кровью святых и кровью свидетелей Иисусовых.” (Откров. 17- 3, 4). И дальше
сказано: “яростным вином блудодеяния своего она напоила все народы” (Откров. 18
2)
Образ великой блудницы
совершенно раскрыт в “Откровении”: “на челе ее написано имя: тайна, Вавилон
великий, мать блудницам и мерзостям земным”. Иначе можно сказать – дух
(атмосфера) большого города (как изображена она у нас в главе “Царственное
священство”). Эта атмосфера овладевает человеком, мешает его воле и заставляет
быть игрушкой стихии. Можно избавиться от козней человека, от искушения
видимого, так сказать, личного, от соблазна, грозящего извне. Но невозможно
бороться с тем, что проникает в твою душу как психическая зараза, от которой
нельзя бежать, ибо она везде; в конце концов она становится общеземной
мистической оболочкой, не пропускающей лучей Духа Божия. Вот почему сказано,
что дано было первому зверю (при помощи второго и при сокрушающем воздействии
великой блудницы) вести! войну со святыми и победить их: “И дана была ему
власть над всяким коленом и народом и языком и племенем”.
В таком состоянии находится
человеческий мир перед разрушением великой блудницы. Дело Христа как бы уже
погублено на земле.
НАЧАЛО СУДА
Глава четырнадцатая говорит, что
наступают сроки суда Божия на земле. Прежде всего указывается на одиночество
Агнца в многомиллионном людском мире. Вместо того, чтобы пребывать в массе
людской: ведь сказал Он: “Я с вами до скончания века”, - Он стоит далеко,
далеко на горе Сионе и вокруг Него только самые верные- 144 тысячи искупленных
от земли. Они поют песню, которой никто не мог научиться, кроме них (14, 1-5).
По середине неба, т. е.
обращаясь ко всем живущим на земле, летит Ангел с вечным евангелием, иначе с
откровенным знанием - с вестью от Бога, которую принять и услышать можно только
в сердце. Он возвещает, что наступил час суда Его, он просит поклониться
Сотворившему небо и землю, и море и источники вод. “Убойтесь Бога и воздайте
Ему славу” (14, б,7)
За первым Ангелом следует другой
Ангел, раскрывая, в чем будет суд: “пал Вавилон, город великий, потому что
яростным вином блуда своего напоил все народы” (14,8) .
И третий Ангел громким голосом
объявляет за что будет суд: “кто поклоняется зверю и образу его, тот будет
мучим в Огне”, Т.е., в огне бедствий-испытаний (14, 9-10).
Только святым терпением и
соблюдением заповедей Божиих и верой в Иисуса можно избыть эти тяжкие испытания
(14, 12).
Много будет смертей, но
умирающие в Господе будут блаженны: “ей говорит Дух, они успокоятся от трудов
своих)... (14, 13).
Сроки суда наступили, ибо жатва
поспела и ягоды созрели (14, 14-20). Праведные готовы к суду Божию, а
нечестивые должны подвергнуться огненным испытаниям: “Обрежь грозды винограда
на земле”,- повелевает Ангел, имеющий власть над огнем. “Ягоды брошены в точило
гнева Божьего”. Неистовство нечестия достигло таких пределов, что когда ягоды
истоптаны в точиле (как бы вскрыты гнойники нечестия), то кровь (гной) потекла
“до узд конских”, - как говорится: сыт по горло, или еще “дальше некуда”, на
1.600 стадий (14, 20) - сорок на сорок! 40 дней продолжался потоп, но сила
нечестия теперь гораздо больше, чем была во дни потопа - она простирается на
возведенное в квадрат, гниль течет на 1600 стадий. Сорок дней длится великий
пост, пост доброй воли. Здесь пост недобровольный (страдания) длится в сорок
раз дольше; но это только символ; вероятно гораздо дольше, как видим из событий
нашего времени.
Глава пятнадцатая
свидетельствует, что наступают последние бедствия на земле, что ими
оканчивается ярость Божия. Оканчивается великое желание Божие помочь людям
притти к покаянию. Все, что можно сделать для этого, будет сделано. Победившие
зверя стоят на стеклянном море, смешанном с огнем, и поют песнь хвалы Господу
Вседержителю и пророчествуют, что “все народы придут и поклонятся перед Богом,
ибо открылись суды Твои” (15, 2-4).
Они стоят на стеклянном море,
смешанном с огнем. Это второй раз в “Откровении” говорится о стеклянном море.
Первый раз в главе четвертой, там, где стоит престол на небе и на престоле
Сидящий, у которого в деснице была Книга, запечатанная семью печатями. “Перед
престолом море стеклянное, подобное кристаллу” (4, 6). Это море изображало
людей - народы христианские; стеклянное море - лед. Народы духовно заморожены,
ибо в них нет любви. Теперь море стеклянное, смешанное с огнем - начавшееся
духовное воздействие, которое огнем Духа Святого растопит лед.
Бедствия готовы разразиться.
Семь Ангелов уже получили семь золотых чаш, наполненных гневом Бога, живущего
во веки веков.
“И наполнился храм дымом от
славы Божией и от силы Его, и никто не мог войти в храм доколе не окончатся
семь язв семи Ангелов” (15, 8).
Любовь Божия возвращается к
людям вместе с посылаемыми духовными испытаниями, и оттого слава Божия и сила
наполняет церковь земную. Однако никто до окончания мук испытания не будет
сиять в славе Господней, иначе - никто пока не будет прославлен.
ЧАШИ ГНЕВА
Глава шестнадцатая изображает
Ангелов, выливающих чаши гнева Божия на землю. Различие между Ангелами,
трубившими в трубы, и этими Ангелами прежде всего в силе воздействия. Каждая
труба, произведенным ею бедствием, поражала третью часть существующего - она
взывала этим к отрезвлению - к покаянию. Но так как две трети существующего
оставались нетронутыми, то лукавство, или иначе, практическая сметка, или еще
инстинкт самосохранения давало возможность спрятаться, увернуться, почти
мгновенно утешиться. Таким образом, свобода мало терпела стеснения. Теперь язва
поражает Се существующее - никому нельзя избежать ее - свободы нет (“времени
больше не будет” ) .
Чаши Ангелов развязывают
стихийные силы природы: гнилостные испарения земли, заразы моря и воды в реках,
нестерпимые засухи...
“Пятый Ангел вылил чашу свою на
престол зверя и сделалось царство его мрачно, и они кусали языки свои от
страдания”. То, что до сих пор казалось светлым, радостным, многообещающим,
вдруг как бы надоело, опротивело. Появляется неизвестно откуда льющаяся тоска. Предчувствие
неминуемых космических или социальных бед сжимает сердце. Во всем этом главное
заключается в указании на расстройство в природе. Этим подтверждается много раз
высказанная нами истина, что Бог Сам ничего не насылает, Он только перестает
удерживать через Ангелов землю и все Им сотворенное, готовое обрушиться на
людей, уничтожающих согласие - любовь в мире, то, что Богом поручено им блюсти.
Первые пять чаш не вызывают еще
покаяния: “и хулили Бога небесного от страданий своих и язв своих и не раскаялись
в делах своих”. и вот шестая чаша возвещает, что на помощь им должны притти
цари с востока: “шестой Ангел вылил чашу свою в великую реку Евфрат, и высохла
в ней вода, чтобы готов был путь царям от восхода солнечного”. Этот символ
напоминает нам часто высказываемую в девятнадцатом столетии мысль -
пророчество, что некая тайна должна совершиться на востоке. Конечно, дело
происходит гораздо ближе, чем река Евфрат (страны за Евфратом давно утратили не
только всякое значение, но и самую жизнь). Так как цари должны притти с
востока, то, очевидно, изображаемое в этой главе происходит на западе;
следующая же глава, семнадцатая - о царстве десяти царей - происходит, именно,
на востоке и эти десять царей должны явиться на западе как бы уже с совершенным
ими повелением от Бога (что это за свершение будем говорить при разборе
семнадцатой главы) .
Приход царей с востока вызывает
на западе нечто передаваемое в следующей аллегории: “и видел я выходящих из уст
дракона и из уст зверя и из уст лжепророка трех духов нечистых, подобных жабам.
Это - бесовские духи, творящие знамения, они выходят к царям земли, чтобы
собрать их на брань в Оный великий день Бога Вседержителя”. “Се иду, как тать:
блажен бодрствующий и хранящий одежду свою, чтобы не ходить ему нагим и чтобы
не увидели срамоты его- и он собрал их на место, называемое по-еврейски
“Армагеддон”. “Армагеддон” означает рассеяние или убийство (св. Андрей Кес.).
Все цари вселенной (правительства) , как бы побуждаемые нечистым духом,
творящим ложные знамения, обнаружат себя во всей срамоте своего духовного
ничтожества и тем сами себя убьют (уничтожат).
Вслед за Этим выступает седьмой
Ангел с чашей “и из храма небесного на престоле раздался громкий голос,
говорящий: свершилось! И произошли громы и голоса, и сделалось великое
землетрясение, какого не было с тех пор, как люди на земле...”.
Землетрясение, как мы говорили -
перемена дел. Объявление его великим и небывалым с тех пор, как люди на земле,
означает преображение всей людской действительности, но еще в земном плане. Далее
указаны некоторые черты нового: “город великий распался на три части”, -
большие города в этой новой эпохе утрачивают свое великое значение, которое они
имели до сих пор; - “города языческие пали” - неверие и жизнь христиан
по-язычески исчезают. “Вавилон великий вспомянут перед Богом, чтобы дать ему
чашу ярости гнева Божия” - здесь прямое указание, что разрушение великой
блудницы, как назван Вавилон в следующей главе, будет зависимо от действия
десяти царей, разрушающих великую блудницу (17, 12-17) - поэтому и сказано
вкратце: “воспомянут, чтобы дать ему чашу вина ярости гнева Божия”.
“И всякий остров убежал и гор не
стало” (остров - церковь, гора - начальник церкви). Великие изменения в
организации и управлении церквей.
“И град, величиной в талант, пал
с неба на людей, и хулили Бога за язвы от града; - потому что язва была весьма
тяжкая” (16,21). Это неожиданное окончание шестнадцатой главы после седьмой
чаши и провозглашения “Свершилось” и указаний на нечто новое в мире - это как
бы возвращение Опять к бедствиям, их еще не конец, - есть ничто иное, как
указание на конечную зависимость всего происходящего на западе со всеми их
собственными бедами от дел восточных, творимых настоящими разрушителями великой
блудницы - “десятью царями, имеющими одни мысли”- поэтому семнадцатая глава
начинается с того, что один из 7-ми ангелов, имеющих семь чаш - т.е. духовный
деятель западного возмездия - ведет Апостола в пустыню, показывает великую
блудницу и разъясняет тайну блудницы, сидящей на звере, тайну самого зверя, его
семи голов и его десяти рогов (17) .
РАЗРУШИТЕЛИ БЛУДНИЦЫ
Семнадцатая глава раскрывает
судьбу Вавилона, судьбу зверя, его семи голов и десяти рогов.
Сила Вавилона, великой блудницы,
заключается в колдовском духе большого города. Страшный мистический свет,
созданный строителями царства земного с помощью дьявола, неотразимо привлекает
сердца к большому городу, раздражает их и опустошает. Свет Христов совершенно
вытесняется этим мистическим солнцем большого города (Откр. 17, 3-6 и 18).
“Семь голов зверя - суть семь
гор и семь царей”. (17, 9, 10). Как сказано раньше (по толкованию св. Андрея
Кес.), горы - начальники церквей. Семь гор и семь царей означают, что все
начальники церквей или огромное их большинство, подавляющее своим “духом”
меньшинство, а также все цари времени зверя, являются возглавителями
материалистического состояния народа-церкви (Откр. 17,7-10).
Теперь приступаем к изображению
тех, которые предназначены Божественным промыслом разрушить великую блудницу.
“И зверь, который был и которого
нет, есть восьмый и из числа семи, и пойдет в погибель”.
“И десять рогов суть десять
царей, которые еще не получили царства, но примут власть со зверем как цари -
на один час.
Они имеют одни мысли и передадут
силу и власть свою зверю. “Они будут вести брань с Агнцем, и Агнец победит их;
ибо Он есть Господь господствующих и Царь царей, и те, которые с Ним, суть
званные, избранные и верные”.
“Воды, где сидит блудница, суть
люди и народы и племена и языки”.
“И десять рогов, которые ты
видел на звере, сии возненавидят блудницу и разорят ее, и обнажат и плоть ее
съедят, и сожгут ее в огне; потому что Бог положил им на сердце исполнить волю
Его, исполнить одну волю и отдать царство их зверю, доколе не исполнятся слова
Божии”. (17,11-17).
Зверь - восьмой царь: ему передадут
силу и власть его рога - десять царей. Другими словами, десять царей всей душой
своей будут преданы зверю (материализму). Материализмом будет рабски проникнуто
их правление. “Восьмой царь (зверь, десять царей) из числа семи”: по своему
роду он такой же властелин, как всегдашние цари на земле, но по условиям,
которые ему самому будут неизвестны, он иной, а именно: он будет исполнять волю
Божию и потому в судьбе своей, что бы он ни делал, как бы ни поступал, он не
волен. Для ясности скажем так: если бы один из обыкновенных царей (т.е.
действующий, как говорится, за свой страх и совесть) стал поступать подобно
десяти царям, то ему несдобровать: его или бы свергли, как напр., Робеспьера,
или он принужден был бы изменить своим принципам под давлением страшной силы
всеобщего негодования (включая всех его приближенных), или, если бы он оказался
очень упрям и удачлив в подавлении оппозиции, то сошел бы с ума (так действует
на человека всеобщее и непреходящее желание от него избавиться), или надорвался
бы и заболел тяжкой болезнью, ибо он желает невозможное, нестерпимое для людей:
безупречно служит чистому материализму и в то же время всячески разрушает
великую блудницу. Ведь только блудница скрашивает жизнь, материалиста, без нее
эта жизнь беспросветна.
Однако восьмой царь не только
остается жить, но и в полной мере будет обладать и силой и властью, пока, как
сказано, не исполнит волю Божию, т.е. по неисповедимому промыслу Божию не
настанет момент окончания разрушения великой блудницы.
* * *
Вот что значит выход по воле
Божией за пределы седмиричного, т. е. обычного времени. Восьмое царство не
будет иметь свободы менять свой путь жизни, и это особое состояние на земле
названо: “времени больше не будет”. Поэтому царство это будет побеждено Агнцем
(воцарится Бог Вседержитель), ибо Он Господь господствующих и Царь царей, и те,
которые с Ним, суть званные и избранные и верные. Царство, которое Он избрал
для разрушения в нем великой блудницы, есть избранное, и десять царей, хотя и
будут вести брань с Агнцем, но так как в то же время они будут исполнять волю
Божию, до времени им непонятную, то они царствуют тоже по избранию Божию. И про
таких и сказано: “Агнец Царь царствующих и Господь господствующих” - между тем
как в седмиричном царстве Господь говорит: “Царство Мое не от мира сего”.
Но прежде чем сбудется Божие
слово и наступит брак Агнца с невестою церковью, народ-церковь испытает
мучительнейшее время, неслыханное на земле: десять царей, имеющих одни мысли,
будут служить зверю не за страх, а за совесть, разрушать блудницу и вести
борьбу с распятым Христом (Агнцем).
Рассмотрим, как это может быть.
Что связывает десять царей друг
с другом, сказано точно: “одни мысли” - значит, нечто умственное, не сердечное.
По временам они могут ненавидеть друг друга и даже истреблять. Однако, те из
них, которые ведут строгую линию разрушения блудницы, как бы это не
противоречило идеалу материалистического строения, будут побеждать.
Политическое сообщество, имеющее одни мысли и действующее в государстве в наше
время называется партией. Поэтому, конечно, число 10 есть число символическое -
оно обозначает самое низкое и самое малое того, чему началом или лучше сказать,
к чему страдальческим переходом оно служит совершеннейшему состоянию
символизируемому цифрой 1000 (“царствовали со Христом тысячу лет”) (20, 4).
Истинное же число людей в партии, овладевшей государственной властью, конечно,
велико и, кроме того, колеблющееся. Впрочем, партия это самое удобное орудие
для достижения какого-либо однородного дела (в данном случае разрушения великой
блудницы), ибо члены партии обязаны всегда быть совершенно послушны голосу из
центра.
ДЕЛО 10 ЦАРЕЙ
“Бог положил им на сердце
исполнить волю Его”. (Откр. 17, 17).
С разными чувствами будут
созерцать народы земли никогда невиданную и неслыханную, потрясающую картину
деятельности десяти царей - одни со страхом и отвращением, многие с отчаянием,
другие с восторгом, иные с надеждой, - но никто равнодушно. Прежде всего десять
царей обескровят волшебницу - лишат ее того, чем она приводит в неистовое
исступление людской мир, - похоти денег. Этим они поразят в самое сердце и тех,
кто строил на денежном обращении свою широкую всезахватывающую жизнь, и тех,
кто расточал накопленное, безмерно наслаждаясь роскошью. Банки, личная нажива,
свобода торговли, конкуренция - будут уничтожены. Все это перейдет в руки
правительства, которое возьмет на себя снабжения населения всем необходимым.
Как это будет принято деятелями
денежного обращения, “Откровение” предвозвещает в таких выражениях:
“торговавшие, обогатившиеся от блудницы - Вавилона - станут вдали, от страха и
мучений ее, плача и рыдая, и говоря: “Горе, горе тебе, великий город, одетый в
виссон и порфиру и багряницу - в один час погибло такое богатство!” И все
кормчие, и все плывущие на кораблях, и все торгующие на море стали вдали. и
видя дым от пожара ее возопили, говоря: “Какой город подобен городу великому?”
и посыпали пеплом головы свои и вопили, плача и рыдая, приговаривая: “Горе,
горе тебе, город великий, драгоценностями которого обогатились все, имеющие
корабли на море! Опустел ты в один час”.
Роскошь и комфорт потеряют все
свое жало, ибо, как говорится в “Откровении”: “никто уже не будет (вернее не
сможет) покупать товаров золотых и серебряных, и камней драгоценных, и жемчуга,
и виссона, и порфиры, и шелка, и багряницы, и всякого благовонного дерева, н
всяких изделий из слоновой кости, и всяких изделий из дорогих дерев, и меди, и
железа, и мрамора, корицы, и фимиама, и муки, и ладана, и вина, и елея, и муки,
и пшеницы, и скота, и овец, и коней, и колесниц” (производство прекращено и
торговли нет, и ввоза нет), и прозирая в глубину страшных дел Вавилона тайных,
но никогда не прекращающихся, ибо без них он и существовать не может,
“Откровение” прибавляет: “И никто уже не будет (не сможет) покупать тел и душ
человеческих”.
“Восплачут и возрыдают о
вавилонской блуднице цари земные, блудодействовавшие и роскошествовавшие с нею”
(18, 9).
И, как окончательный приговор
этим безумцам, раздается голос “Откровения”: “И плодов, угодных для души твоей,
не стало у тебя, и все тучное и блистательное удалилось от тебя: ты уже не
найдешь его”.
Но не только богатство
материальное, будет подавлено. Чрезвычайно стеснено, вернее, погублено
богатство умственное- культурное (или как его в последние века принято
именовать в образованном обществе - духовное (при забвении, что такое духовной
человек святоотеческого разумения). Бедность “одних мыслей” десяти царей, иначе
сказать необычайная узость их материалистического миросозерцания,
сверхъестественная ревность к своему идеалу, сделает их нетерпимыми свыше
всякой меры. И с великим мастерством, им одним присущим, десять царей примутся
вытравлять не только противоположное их мыслям, но даже не вполне с ними
согласное. Все наше - или ничего, вот их девиз.
Они будут строго охранять свою
страну от чуждого им духа; между ней и другими странами воздвигнут как бы
высокую стену, чтобы никакое дуновение иной творческой жизни не проникло в нее.
И творцам их страны придется, если не хотят они молчать, сделаться
проповедниками “одних мыслей” десяти царей.
Без свободы нет истинного
вдохновения и потому исчезнет внутренняя музыка художественных произведений;
погаснет прельстительный свет, который давал наслаждение читателю; не будет той
изюминки, по слову Льва Толстого, без которой нет подлинного художественного
творения; а вольная мысль прекратит свои полеты в иные миры.
Духовное уныние воцарится в
королевстве десяти рогов зверя.
И “Откровение” говорит: “не
будет уже в тебе никакого художника и никакого художества и шума жерновов
(животворящей мысли) не слышно уже будет в тебе” (18, 22). И вокальная музыка
должна будет стать тенденциозной, и потому самое веселье сделается как бы
государственно заказным. Как сказано в “Откровении”: “и голоса играющих на
гуслях и поющих и играющих на свирелях и трубах в тебе уже не слышно будет”,-
ибо веселье, как и творчество, не выносят принуждения. Здесь раскрывается
истина, что высокая культура, свет которой сумеют загасить в душах людей десять
царей, не рождена в духе Христа, ибо свет Христа, радость в Него верующих не в
состоянии помрачить никто и ничто. Эта радость и этот свет будут продолжать
жить в душах верующих людей.
Культура - порождение царства
мира сего. Энергии Духа святого, которыми она самовольно пользуется для своего
творчества, не. действенны для возрастания в возраст Христов, т.е. для стяжания
Духа Святого, - второго рождения.
Кого питает и кому служит
культура? Кому она доступна?
Вот что говорит современный
мыслитель, уразумевший тайну Вавилона: “Культура основана на аристократических
принципах. Аристократический принцип отбора (как бы в подражание избранничеству
Христа (прим. автора этой книги) образует культурную элиту, духовную
аристократию. и эта духовная аристократия замыкается в самой себе. Нет ничего
противнее гордости и презрительности замкнутой элиты - духовной аристократии.
Образование касты культурно утонченных людей есть ложное образование”
(Бердяев). Никакой духовной аристократии, конечно, не может образовать жизнь
при десяти царях. Возрастет новое поколение бедное и нищее тем культурным
богатством, которое скопило человечество, созидающее иной духовный мир, чем мир
Христов, и ничто не будет мешать этим нищим восприять свет Христов. Когда
наступит брак Агнца, “жена Его приготовила себя”.
И еще одна пышность и богатство
будут уничтожены. “Откровение” говорит: “и свет светильника уже не появится в
тебе; и голоса жениха и невесты не будет уже слышно в тебе, ибо купцы твои были
вельможи земли, и волшебством твоим введены в заблуждение все народы” (18, 23).
Светильником в “Откровении” именуется церковь (“семь светильников суть семь
церквей”). Жених евангельский - Господь Иисус Христос, Его невеста - церковь
Его святая. Здесь эти высочайшие понятия приведены в связь с понятиями совсем
иного рода – купцами, вельможами земли и с волшебством великой блудницы: не
будет вельмож земли - купцов, не будет волшебства большого города, и будто бы
вместе с их исчезновением скроется свет светильника и голос жениха и невесты
как бы умолкнет. Объяснение этому находим в том, что жених и невеста написаны
ап. Иоанном не с заглавной буквы, а со строчной - символизируется духовное
обнищание церкви вместе с возрастанием внешнего великолепия. Именно этот свет
внешний - безмерное и нелепое богатство, роскошь храмов - пропадет. В пример
сказать: прекратится зычный глас российский соборных протодиаконов, столь
любимый купцами, вельможами не только земли, но и храмов - в качестве церковных
старост. Все так упростится в церкви, так умалится всякое в ней искание, что
внешне верующим покажется, что и церковь в стране десяти царей уничтожена. Но,
конечно, будет напротив: внешний свет померкнет в ней, но будет разгораться
великий внутренний огонь любви.
Как будет житься в стране десяти
царей вообще людям?
Из всех евангельских истин
десять царей возлюбят только одно изречение ап. Павла, которое сделают как бы
своим знаменем: “не трудящийся, да не ест”. И этот завет они станут водворять в
жизнь с неизменной твердостью и даже свирепостью. Всякое благополучное, хорошо
устроенное хозяйство будет возбуждать в них подозрение, и при первой возможности
(а иногда и без всякого повода) они его разорят. Вообще, постараются не давать
никому, нигде и никогда хорошо устроиться. Казалось бы, в самом безопасном
месте, при самом практическом уме, людей будут постигать неожиданные разорения
и внезапные кары без всякой вины с их стороны - можно получать, только за
умение хорошо устроиться; здесь цари как бы проникнутся непонятным для них
самих, но, конечно, чувствуемым ими (“ибо Бог положил им на сердце исполнить
волю Его" – разорить блудницу) желанием уничтожить главных строителей
царства земного. Вот почему они возненавидят всякого рода практических людей и
всеми правдами и неправдами начнут сживать их со свету.
Иногда не будут щадить даже
полезнейших людей для строения материалистического государства. Таким образом,
те, которые, благодаря своей практической находчивости, легко ускользали от
бедствий по трубе семи ангелов, теперь принуждены будут поневоле пить горькую
чашу жизни.
Впрочем, и никто, вообще никакой
житель страны десяти царей не будет по-настоящему удовлетворен в своих
потребностях, даже в самых насущных. Все будут прозябать в скудости.
Многие в их стране к этому так
привыкнут, что не будут и замечать своей нищеты. Забудется самое представление,
что значит жить в удовольствии и полной сытости. Эта всеобщая необеспеченность
произойдет даже помимо воли десяти царей. Ибо их внимание и вся сила энергии во
все время их владычества будет устремлена на приготовление к войне. Причина
боязни войны у десяти царей следующая: их “одни мысли” или, по современному, идеал
проводимой ими политической программы, который они будут стараться достичь со
стальным упорством, недостижим, как всякий земной идеал, т.е. дело без Христа.
Но они никогда не изменят ему, даже друг друга станут истреблять, если почуят в
ком-нибудь из своих склонность к уступчивости. Поэтому любящая свободу
человеческая жизнь будет внутренне им сопротивляться - свободолюбивая душа
всего человеческого рода. Непрестающее противление жизни их воле они будут
ощущать как непрестанную тревогу в сердце. Им будут чудятся враги и внутри их
страны и вне ее, как бы всегда готовящиеся рано или поздно на них напасть.
Против внешних врагов десять
царей на своих “круповских” заводах будут непрерывно перековывать все народное
достояние в орудие для уничтожения неприятелей. Внутренних врагов они будут
угадывать с чрезвычайной зоркостью. Никакие изгибы человеческой души от них не
скроются (исключение отсюда: святая христианская праведность) . Никакие самые
хитроумные способы их насильственного свержения никогда не достигнут цели. Все
ненавидящие их идеал и их дела обречены на душевную муку и постоянную
угнетенность духа, ибо сверхъестественна будет бескончаемая удача десяти царей,
“потому что Бог положил им на сердце - исполнить волю Его, исполнить одну волю,
и отдать царство их зверю, доколе не исполнятся слова Божия” (17, 17) .
Сказано: они будут “вести борьбу
с Агнцем”. Вести борьбу с Агнцем, т.е. распятым Христом, Который не имеет иного
оружия, кроме долготерпения и любви, - значит действовать и проповедывать
противоположное любви. Понятие беспощадность встанет во главе их
домостроительства. И они будут воспитывать покорных им в немилосердии друг к
другу. Достигать этого десять царей будут следующим образом: как основу жизни,
они воздвигнут свои “одни мысли”, свою программу, свой идеал. И от каждого
будет требоваться, чтобы он любил этот идеал больше всего на свете, приносил
ему в жертву все свои отношения к ближним. Все будут наблюдать друг за другом,
не отклонился ли кто от строгости почитания “одних мыслей”. И заподозренного
обличат в нерадении. Это заподазривание друг друга, к чему так склонны люди, -
ибо осуждение ближних было всегда главным пороком общества, утратившего любовь
во Христе, - заподазривание, поощряемое и награждаемое свыше, примет характер
какой-то принудительной вражды друг к другу. Человек обратится в раба “одних
мыслей”, в раба того строя, который будет создан из людей, как неодушевленного
материала.
Но человек создан Творцом быть
членом царства Божия, - любви и свободного творчества во Христе. и работа
десяти Царей над душами людей породит во всех великую духовную усталость. Чем
более душа будет терять свою свободу, свой удел в Боге, тем сильнее будет в ней
жажда занять свое место на браке Агнца. Не обманываемые никакими миражами
царства мира сего, прельщения ми утонченной культуры, чарованиями разрушенной
великой блудницы - жители государства десяти царей тайно для самих себя будут
ждать Любящего и любимого Христа.
Десять царей победят всех своих
врагов, но истинных врагов их “одних мыслей” они никогда не будут видеть, знать
и достигать. Это будут добрые их враги, и вместе с Агнцем они победят десять
царей. Оружием их будет терпение и молитва за десять царей и всяческая доброта.
Быть может, великая внешняя
опасность побудит имеющих “одни мысли” обратиться к церкви Христовой за
помощью. Как только они обратятся к тому, что всё время правления своего
именовали народной темнотой, тотчас сила их внутренняя станет опадать, ибо
человек с двоящимися мыслями не тверд на всех путях своих. Их крепость состояла
в ТОМ, что они всегда были верны своим “одним мыслям”.
ПОБЕДА АГНЦА
“Агнец победит их, ибо Он есть
Господь господствующих и Царь царей”. (Откр. 17,14)
Но высшее не в этом. В момент их
обращения за духовной помощью к Христовой церкви, начнет медленно приоткрываться
дверь. За этой дверью будет Тот, Кто отворяет и никто не затворит. И те,
холодные, которые никогда не подозревали, что, кроме ума, существует еще
сердце, начнут чувствовать незнакомый, но покоряющий душу жар.
Еще плохо податливый ум будет
сильно верещать в Них, еще руки, по обычаю, энергично бить по воздуху, еще
самые чудные из них будут с ножом кидаться на Агнца. Но уже исполнена воля
Божия, исполнились слова Божии – великой блудницы нет там, где царили
невозбранно десять царей.
“И слышал я голос как бы
многочисленного народа, как бы шум вод многих, как бы голос громов сильных,
говорящих: Аллилуйя! Ибо воцарился Господь Вседержитель!” (19, 6).
И никнет дом десяти царей,
имевших “одни мысли”. И опускаются у них руки и подгибаются колени, а незнаемое
до сих пор сердце горит.
“Ибо наступает брак Агнца, и
жена Его приготовила себя, и дано было ей облечься в виссон чистый и светлый
виссон ее есть праведность святых” (19, 7-8). “Веселись о сем небо, святые
апостолы и пророки” (Откр. 18, 20). Не потому, конечно, веселятся, что разрушен
большой город, ибо это только символ, а потому что избавлено сердце
человеческое от пленения вавилонского.
“Жена Его приготовила себя”, -
есть полное преодоление нечестия и нелицемерное желание общения с Богом. А брак
Агнца и облечение жены в праведность святых есть святая жизнь церкви, земное ее
совершенство, “первое воскресение”.
НОВОЕ ВРЕМЯ
Начало нового времени изображено
в главе 19-ой (ст.11-й) в образе белого коня, появляющегося из отверстого неба,
“сидящий на нем называется Верный и истинный, который праведно судит и
воинствует”.
По тем образным свойствам,
которые приписываются сидящему на коне, мы узнаем, что это сонм святых: “Белый
конь” - светлое стремление святых на помощь братьям.
“Праведно воинствуют” - всегда
святые.
“На голове его много диадим” (а
не одна) .
“Он имел имя написанное,
которого никто не знал, кроме его самого” - это повторение сказанного Ангелу
Пергамской церкви (Откр. 2, 17): “побеждающему (т. е. через покаяние пришедшему
ко Христу, имеющему Духа Святого), дам белый камень (избрание) и на камне
написанное новое имя, которого никто не знает, кроме того, кто получает”.
“Он был облечен в одежду,
обагренную кровью” - мученичество святых.
“Он пасет их (народы) жезлом
железным”. Это наиболее убедительное свидетельство: в главе двенадцатой (ст. 5)
сказано: “и родила она младенца мужского пола, которому надлежит пасти все
народы жезлом железным.
Конечно, не напрасно сказано в
пророческой Книге, сначала: родила младенца, которому надлежит пасти, а потом:
в свое время “он пасет”. Как мы помним из главы двенадцатой Жена-церковь родила
младенца мужского пола и убежала в пустыню, а дитя ее ( святые) было восхищено
на небо к Богу и престолу Его. Церковь земная как бы разлучилась с небесной.
Как говорит св. Симеон Нов.
Бог.: “не бывает никакого общения ни у духовных (святых) с мирскими, ни у
мирских с духовными; между ними такое же разделение, как между светом и тьмою”.
И вот теперь, когда исполнились
сроки, свершилась тайна Божия и уничтожена великая блудница, наступил брак
Агнца Христа с невестой церковью - небо отверсто. И со светлой стремительностью
(белый конь) в сопровождении воинств небесных (Ангелов, охраняющих небо и
землю) святые спешат соединиться со всеми, чтобы жить нераздельно в любви.
Жена-церковь снова облечена в солнце, возвратилась из пустыни в
светлость, духовность. Приобрела
способность рождать духовных.
“Из уст его выходит острый меч,
чтобы им поражать все народы” - сила слова святых привлекать к себе все сердца
(т. е. ко Христу) .
“Жезлом железным” (пасет) -
крепкое в своей любви и вере Христовой водительство Духом Божиим. Это
преимущество жезла святых, в отличие от жезла во времена пустыни правящей
иерархии, - не крепкого в любви и вере Христовой, более полагающегося на
твердость церковного учения чем на благодать Духа Святого, ибо иерархия эта,
выбираемая из самой среды неустойчивого в любви и вере народа жестокосердного,
немощна. Крепкое водительство Божие, жезл железный, особенно был присущ
возлюбленному ученику Господа Иисуса - Иоанну Богослову: и в делах (как
пример): стал на колени и поцеловал руку страшного разбойника, чтобы привести
его к покаянию; и в проповеди: последние слова его перед кончиной, много раз
повторяемые: “братья, любите друг друга”, в главе 20, 4, где говорится о новом,
но еще на земле, тысячелетнем состоянии церкви, сказано: “я увидел престолы и
сидящих на них”, между тем, далее (ст. 11), где говорится уже о конце мира и
пришествии Христа, сказано: “и увидел я великий белый престол и Сидящего на
нем, от лица которого бежало небо и земля, и не нашлось им места”.
Святые есть образ Христа на
Земле, оттого и присвояются им именования: “Слово Божие (19, 13) и далее: “на
одежде и на бедре сидящего на коне написано имя: Царь царей и Господь
господствующих”. (19, 16).
Итак, из всего сказанного, мы
убеждаемся, что “брак Агнца” и явление белого коня обозначают наступление
нового строя в церкви, иного духовного состояния в христианском мире.
Нет ли характерных указаний,
каков будет этот строй церкви?
Ангел (19, 17) предлагает “всем
птицам, летающим по середине неба”, собираться “на великую вечерю Божию, чтобы
пожрать (съесть) трупы царей, трупы сильных, трупы тысяченачальников, трупы
коней и сидящих на них, трупы всех свободных и рабов и малых и великих”*. Ниже
сказано, что все они убиты мечом, сидящего на коне. Что же это за меч и что
такое птицы?
Как мы сказали, меч есть сила
святых привлекать к себе (т. е. ко Христу) все сердца.
В церкви совершенной, по слову
Апостола, нет ни эллина, ни иудея, ни свободного, ни раба, но во всех одинаково
Христос. Нет в этой церкви ни начальствующих, ни подчиненных, как их не было в
церкви великой благодати, первое время после пятидесятницы. В церкви,
утратившей свое совершенство, снова появляется разделение - люди уже как бы не
братья, а малые и великие, свободные и рабы (прикованные к бессменному труду) ,
властители и подвластные. Святые, привлекая сердца, снова всех равняют в любви
Христовой. и разделительные названия несовершенном церкви: царь,
тысяченачальник, сильный, раб становятся как бы трупами. и птицы, летающие по
середине неба, - ангелы (толкование св. Андрея Кес.) летят помочь людям
избавиться от одежд разделения (поесть плоти - трупов).
“Поеданием плоти”, - говорит
Андрей Кес., - “показывается уничтожение всего плотского и исчезновение
начальственных имен на земле”. Но не только начальственных (царей,
тысяченачальников), но и всяческого деления братий. Уничтожение плотского есть
перемена нравственного вкуса: место склонности ко всему материалистическому,
жажда духовного и равнодушие или даже Отвращение к похотно-земному. Оттого и
сказано: “схвачен был зверь (воплощение нечестивого, материального духа
народов) и с ним лжепророк, производивший чудеса перед ним (прогресс
человеческий, созидающий земное царство), и оба живые брошены в озеро огненное,
горящее серой”. Это озеро в “Откровении” противополагается небесному
Иерусалиму, сходящему с неба.
Столь высокое духовное состояние
церкви есть, как бы возвращение к первоначальному ее состоянию (недолгому
времени после Сошествия Святого Духа на апостолов), однако, все же иному, ибо
на земле ничто не повторяется, и гораздо более продолжительному.
Будет великая благодать.
Указание, что “Ангел сковал диавола на тысячу лет (т.е. на очень
продолжительное время), чтобы не прельщать уже народы” (20, 2). Скован, значит
заключен в самом себе со своими ангелами, так как благодать будет защищать от
него всех.
“Царствовали с Христом тысячу
лет”. Царствовать не значит властвовать, а в смысле того, что каждый есть царь
(“вы все царственное священство”). “Они будут священниками (т.е. каждый) Бога и
Отца”. Это высшее состояние души христианской со всеми свойствами царственного
священства, как мы разъясняли в главе “Царственное священство”: любовью,
знанием, творчеством. Внешне жизнь обозначится простотой быта. Здесь не будет
братий, нуждающихся в помощи, и потому не будет служения, как жертвы, ради
ближнего, но духовная полнота царственного священства. Творчество, не как
назидание польза, а как внутренняя работа человека во Христе. Творческая сила
каждого любящего будет созерцаться и радовать всех, подобно излучению света
самоцветными камнями. Все же это не Новый Иерусалим; хотя духовное, но еще не
чистое Христово царство: где-то в глубине притаится возможность возвращения к
старому. Некоторые сохранят мрак своего сердца.
В этой прославленной церкви
будут не только чистые праведники, но и лжеправедники. На это ясно указано в
словах “Откровения”: “Когда окончится тысяча лет, сатана будет освобожден из
темницы своей и выйдет обольщать народы, находящиеся на краях земли (т. е. притаивших
свою черноту) Гога и Магога, и собирать их на брань. Число их, как песок
морской. “И вышли на широту земли и окружили стан святых и город возлюбленный.
И ниспал огонь с неба от Бога и пожрал их” (20, 7, 8).
Гога и Магога, по толкованию св.
Андрея Кес., - еврейские выражения и смысл их истинный: собрание
превозносящихся. Таким образом, это тот самый род людей, о которых ап. Павел
сказал: “Превозносящийся выше всего называемого Богом или святынею, так что в
храме Божием сядет он, как Бог, выдавая себя за Бога”.
Эти враги Христа никогда не были
склонны к похотно-материальному, напротив у них вкус духовный, только
противоположный любви. И оттого они могут остаться незаметными в церкви,
очистившейся от всего материального. Перемена строя церковного будет сопровождаться
великими чудесами и знамениями, оповещающими наступление воскресной радости
церкви. Однако, еще не знамениями страшного суда; и будущие Гога и Магога с
большим удовольствием примкнут ко всеобщему ликованию.
Но вот, спустя некоторое время,
наступит тишина, глубинная жизнь царственного священства. Кто примет участие в
этой жизни? Те, кто “ожили и царствовали со Христом тысячу лет”. Это оживание
названо “первым воскресением”. (20, 4~5). А про прочих сказано, что они “не
ожили, доколе не окончится тысяча лет”. Иначе сказать они не имеют “первого
воскресения”. “Второе воскресение” - уже воскресение плоти. Ожили те, кто
покаялись: хотя они и принимали участие в жизни звериной, но не по душевной
склонности, а по немощи и по соблазну. Покаяние изглаживает грех, как бы его и
не было.
Оттого и сказано: “которые не
поклонились зверю и образу его” (20,4).
Не ожили продолжающие
противиться и превозноситься. Они не только кланялись зверю, но имели его образ
как изначальную сущность души (“Ваш отец - диавол”, “если бы Бог был Отец ваш,
то вы любили бы Меня”) (Иоанн 8, 42, 44). И потому имеют начертание на челе
своем как бы неизгладимое (говорим: как бы, - уповая на милость Божию) .
Они не ожили, пока не окончится
тысяча лет. Для оживания их отец диавол будет освобожден на малое время (20,
3).
Первое воскресение есть
соединение со Христом навсегда, осуществление цели христианской, рождение
свыше, полнота Духа Святого. “Блажен и свят имеющий участие в воскресении
первом, над ними смерть вторая не имеет власти”. (20, 6).
Так как церковь и на земле и за
гробом одна, то следует полагать первое воскресение - оживание пришедших в
возраст Христов, созревших: “пусти серп свой и пожни, ибо жатва на земле
созрела” (Откр. 14, 15), наступит и здесь и там. Блаженство и святость даны
будут и живым и душам умерших. И так как диавол связан, то души умерших даже и
не оживших во Христе, будут пользоваться светом благодатным.
Для имеющих воскресение первое -
Пришествие Христа во славе не суд, а воскресение плоти: “Христос тело наше преобразит
так, что оно будет сообразно славному телу Его” (Филип. 3, 21).
Но что во время тысячелетнего
царства будут чувствовать и как существовать те, кто не ожил, т. е. не сознал
себя грешником, и не покаялся - все превозносящиеся? Прежде всего, никто не
будет знать, что они не ожили, кроме Бога. Христово долготерпение продлится для
них и на это время. Им и теперь открыта дверь покаяния, т. е. сердце Господне с
любовью ожидает их к Себе. Христос в великой милости Своей, как бы заставит
Себя позабыть их ненависть, дремлющую на время отсутствия диавола. И любимыми
братьями будут они для всех, имеющих участие в первом воскресении.
Сначала враги Христа постараются
примениться к новому строю, но скоро ощутят скуку и бессилие. Сердце их всегда
питалось превозношением. Только, чтобы стать выше других, они творили подвиги.
Но нет соревнования, нет престольных мест. И в груди шевельнется что-то
отдаленное, похожее на зависть. Однако, великая благодать будет охранять их от
подателя злобы и никакое дурное чувство не получит в тысячелетнее царство
настоящего своего выражения.
Томление души сменится надеждой,
предчувствием некоей силы.
Диавол будет освобожден на
короткое время.
Они поистине будут готовы до
конца воплотить его в себе: тысячу лет в Божией любви и нечувствии злобы, а они
все-таки желали его. и он даст им полную власть над всем миром. Чувством
могучей победы задрожат их сердца, и лучи адской зари охватят вселенную.
Это и есть то, что обозначено в
“Откровении” : “и вышли на широту земли, и окружили стан святых и город
возлюбленный”. (20, 8) .
И это чувство победы над миром
не будет призрачным. Ибо, хотя и было первое воскресение, и ожили души, но
осталась еще старая земля и старая плоть, доступная обольщению. “О! кто избавит
меня от тела смерти!” - это воскликнул ап. Павел, который свидетельствовал, что
сам он уже не живет, а живет в нем Христос. И, несмотря на это, в плоти его не
живет доброе: внутренний человек в нем находит удовольствие в законе Божием, но
в членах своих апостол видит иной закон, противоборствующий закону ума его (“во
мне ум Христов”). И этот плотский закон делает его своим пленником.
Но и долготерпение Божие здесь
оканчивается вследствие своего полного завершения, ибо одни давно уже сами
выбрали Христа, а теперь другие сами выбрали его врага (примеч. автора:
впрочем, здесь слово “оканчивается” (долготерпение Божие) имеет относительный
характер: именно, возможность перехода к новому состоянию мира, где злые будут
отделены от церкви).
Каково будет дальнейшее
отношение Божие к этим отделенным от церкви, мы по существу не знаем, ибо
знание наше было бы посягательством на Божию тайну (никогда нам до конца не
раскрывающуюся). И мы не можем забыть: Божия милость совершенна и Христос
приходил: грешных спасти.
Господь Иисус убьет собрание
превозносящихся (Гога и Магога), духом уст своих, - так говорит ап. Павел.
Однако, ап. Иоанн, у которого была святость непревзойденной никем (среди
апостолов) любви (т.е. чувство сердца Христова), свидетельствует в
“Откровении”, что не Христос, а огонь с неба попалит врагов Любящего. Иначе
сказать, поражением будет их собственная судьба, являющаяся, как разрушающая
саму себя масса накопленного зла, уже не сдерживаемого мукой святых. “Мука
святых” и была “удерживающий” (II Фесс, 1, 7).
После воскресения мертвых и суда
(судим был каждый по делам своим (20, 13): “Кто не был записан в книге жизни,
тот был брошен в озеро огненное” (20, 15). Ранее сказано: “озеро, огненное,
горящее серой” (19, 20). в это озеро брошены: зверь, лжепророк, диавол, смерть,
ад (20, 10, 14). Все эти действия и понятия остаются таинственными и для нас
теперь нераскрытыми (еще или вообще - как Бог даст). Ясно только одно: всё злое
отделено от доброго.
Возникает очень важный вопрос.
Если все, кто хотел покаяться, ожили в праведность, то ради чего еще тысяча лет
длится существование на старой земле и нет воскресения плоти (второго
воскресения)?
Два ответа: первый человеческий
законнический (ибо и закон всегда соблюден) ; второй ответ благодатный по
Христовой любви.
Тысяча лет существования на
земле - это как бы воздаяние меры за тот ущерб, который нанесен был свободе,
дарованной Богом человеку: жить, как он хочет. Великую блудницу разрушали
“десять царей, имеющих одни мысли”. Но вот соответствие времени: разрушители
блудницы “примут власть со зверем, как цари, на один час” (17,12). А жизнь без
страданий, в любви Христовой для всех без исключения и живых и душ умерших -
тысяча лет.
Другой ответ - Христовой любви.
Если превозносящиеся не покаялись в мире, исполненном злобы то, быть может,
покается, когда ничего не будет во вселенной, кроме любви, ибо диавол связан. И
снова во всей ее непонятности людям свидетельствуется любовь Христа:
долготерпение, которое Он делил со всеми верными Ему, на тысячу лет Он берет
только на Себя, ибо никто не будет знать о зле и никто не будет страдать в это
время, кроме Агнца, ожидающего покаяния беззаконника и не желающего его гибели.
* * *
О дальнейшем в “Откровении Св.
Иоанна” мы сказали в начале, когда говорили о плане “Откровения”.
|