Иван Лупандин
ЛЕКЦИИ ПО ИСТОРИИ НАТУРФИЛОСОФИИ
12. Космология Альберта Саксонского
Альберт Саксонский (1320-1391) был учеником Жана Буридана и профессором
Парижского университета. Хотя большинство идей Альберт Саксонский
позаимствовал у своего учителя, тем не менее, с историко-философской
и историко-научной точки зрения представляет интерес его книга "Вопросы
к четырем книгам Аристотеля о небе и мире", которая неоднократно
переиздавалась в ХV и ХVI веках. В Государственной библиотеке иностранной
литературы в Москве имеется экземпляр этой книги, изанный в 1520
году в Венеции. Были однако и более ранние издания этой книги, одно
из которых было известно Леонардо да Винчи. В последующих лекциях
мы расскажем подробнее о влиянии Альберта Саксонского на Леонардо
да Винчи и других мыслителей ХVI в. А сейчас обратимся к содержанию
самой книги.
Самый, пожалуй, интересный фрагмент из "Вопросов[...]"
Альберта Саксонского связан с проблемой движения Земли. Хотя Альберт
в конце концов высказывается в пользу аристотелевского учения о
неподвижности Земли, им высказываются интересные аргументы в пользу
"антитезиса", т.е., в данном случае, в пользу движения
Земли. Вот самый замечательный из этих аргументов, можно сказать,
вошедший в историю:
"Некоторые считали, что земля подобна жаркому, а солнце -
очагу. Но подобно тому как не очаг движется вокруг жаркого, но жаркое
поворачивают на вертеле, так, говорят они, не солнце движется вокруг
земли, но, скорее, земля движется вокруг солнца, потому что земля
нуждается в солнце, а не наоборот".
Любопытно, что много позднее, у Ломоносова, в задачу которого
входило на популярном уровне ознакомить русское общество ХVIII века
с гелиоцентрической системой Коперника, мы находим басню, в которой
говорится о том же, о чем писал Альберт Саксонский:
[...]Кто видел повара из простаков такого,
Который бы вращал огонь кругом жаркого?
Любопытно, что в статье Зиновия Цейтлина *Коперник и современность"
опубликованной в журнале "Вопросы философии" в № 1 за
1948 год, говорится, что "этот довод из басни Ломоносова является
отнюдь не только суждением "здравого смысла", а суждением,
не расходящимся с наукой". Если бы марксист Зиновий Цейтлин
знал, что расточает похвалы не столько в адрес Ломоносова, сколько
в адрес схоластов ХIV века, он бы очень удивился.
Однако это сравнение земли с жарким, а солнца с очагом является
лишь частью обширной полемики вокруг проблемы неподвижности Земли,
зафиксированной на страницах "Вопросов[...]" Альберта
Саксонского. Приведем еще несколько доводов из этой книги в пользу
движения Земли:
"Вопрос 26. Покоится ли земля в центре неба или в центре
мира, или же движется?" Представляется, что не покоится. 1)
Ибо то, что имеет в себе природу и способность к движению, не покоится;
земля же такова, следовательно и т.д. Большая посылка очевидна.
Ведь иначе эта природа и эта способность имелись бы в ней напрасно.
Малая посылка доказывается. Ведь земля есть природное тело, поэтому
имеет в себе природу и, как следствие, способность к движению, что
явствует из определения природы, которое дает Аристотель во 2 книге
"Физики", где говорится: природа есть начало движения
и т.д. 2) Земля способна изменяться и в действительности изменяется,
следовательно, не покоится[...] Первое доказывается[...] ибо земля
постоянно изменяется под воздействием тепла, и света, и других влияний
небесных тел. 3) Покой есть более благородное состояние, чем движение,
ибо покой является целью движения. Следовательно, покой должно приписывать
более благородным телам, примером каковых является небо, а движение
- менее благородным, к коим относится земля. 4) Лучше объяснять
что-либо меньшим числом допущений, нежели большим. Это ясно из первой
книги "Физики", где говорится, что неправильно делать
с помощью большего, то, что можно сделать с помощью меньшего и т.д.
Но поскольку проще двигать малое, чем большое, то лучше и разумнее
представляется, что земля, которая является весьма маленькой, движется
с наибольшей скоростью, а наивысшая сфера покоится, чем наоборот.
5) Земля непрерывно движется вращательным движением, следовательно,
не покоится. Первое доказывается: ибо небо покоится, а звезды небесные
последовательно восходят и заходят, следовательно, земля непрерывно
движется вращательным движением, ибо если небо покоится, восход
и заход звезд нельзя объяснить иначе, чем движением земли, а первое
можно доказать, ибо ни из каких опытов или явлений нельзя узнать,
что небо движется[...] и следствие не следует попросту отрицать,
т.е. что земля движется круговым движением. И можно привести некоторые
доводы в пользу того, что земля движется, а небо покоится, из коих
первый таков: небо не нуждается в том, чтобы что-либо приобрести
у земли, земля же нуждается в небе для того, чтобы нечто приобрести,
а именно, влияния. Следовательно, кажется более разумным, чтобы
земля двигалась, а небо покоилось, чем наоборот. И это подтверждается
следующим рассуждением. Движение возникает по причине потребности,
но то, что в большем нуждается, должно и больше двигаться; земля
же в большем нуждается, чем небо, следовательно и т.д. 6) Земля
имеет сферическую форму. Сферическая же форма весьма пригодна для
движения и прежде всего вращательного; следовательно, если бы земля
на самом деле не двигалась вращательным движением, по крайней мере,
иногда, то получается, что таковая способность земли к движению
присуща ей напрасно".
Таковы шесть аргументов, сформулированных Альбертом Саксонским
в пользу движения Земли. Разумеется, в том же 26 вопросе мы найдем
и ответы на эти аргументы; к тому же мы знаем, что для решения вопроса
о движении Земли у Альберта Саксонского не имелось достаточно фактов
и знаний. Но эти аргументы все же делают гипотезу о движении Земли
не столь уж безумной в глазах средневековых схоластов и подготовили
благоприятную почву для появления и принятия гелиоцентрической гипотезы
Коперника.
Но чем мог Альберт Саксонский объяснить вращательное движение
Земли? Ведь, с точки зрения аристотелевской физики, подобное движение
было бы для Земли "противоестественно". Дело в том, что
Альберт Саксонский был учеником Жана Буридана и унаследовал от своего
учителя новое, неаристотелевское понимание движения. Вот, например,
какими доводами защищает Альберт Саксонский учение Жана Буридана
об импетусе:
"В пользу этого мнения (мнения Жана Буридана - И.Л.) имеем
такой опыт: если большой жернов движется с большой скоростью вращательным
движением, то, когда прекратишь его раскручивать, он еще долго будет
двигаться сам по себе, что можно объяснить лишь неким импетусом,
который жернов приобретает извне и который в нем запечатлевает двигатель;
наконец, когда прекратишь раскручивать этот жернов, его вращение
станет постепенно замедляться, пока наконец жернов не перестанет
двигаться[...] И, возможно, если бы этот жернов существовал вечно
без всякого уменьшения и изменения и не было бы никакого сопротивления,
уничтожающего импетус, ему сообщенный, то жернов, благодаря этому
импетусу, двигался бы вечно; и, если угодно, могу вообразить, что
не требуется предполагать существования мыслящих субстанций, приводящих
в движение небесные сферы. Ибо можно сказать, что когда Бог сотворил
небесные сферы, Он сам привел в движение каждую из них по Своему
произволению и, таким образом, они доселе движутся благодаря тому
импетусу, который им дал Бог, ибо этот импетус там не уничтожается
и не уменьшается, поскольку там нет сопротивления".
Рассуждая таким же образом, Альберт Саксонский мог предположить,
что Бог сообщил импетус самой земле, раскрутив ее вместе со сферами
воды, воздуха и огня, как мельничный жернов. Само же понятие импетуса
Альберт Саксонский иллюстрирует очень важными примерами и наблюдениями,
которых мы не находим у Жана Буридана:
"Если бы Земля была просверлена насквозь, и через это отверстие
падало бы тяжелое тело с достаточно большой скоростью в направлении
центра Земли, то, когда центр тяжести этого падающего тела совпал
бы с центром мира, это тело и дальше продолжало бы двигаться в направлении
другой части неба по причине импетуса, в нем еще не уничтоженного;
и когда в процессе подъема этот импетус полностью израсходуется,
это тело снова начнет спускаться, и в процессе спуска снова приобретет
себе некий небольшой импетус, благодаря которому снова пройдет центр
Земли; и когда и этот импетус уничтожится, снова начнет спускаться,
и так будет двигаться туда-сюда вокруг центра Земли, колеблясь до
тех пор, пока в нем будет оставаться импетус, и наконец, остановится".
Любопытно, что точно такой же пример позднее приведет Галилео
Галилей в своей книге "Диалог о двух системах мира", вкладывая
его в уста Сагредо, т.е. участника диалога, высказывающего взгляды
самого Галилея:
"Это произошло бы, если бы земля была просверлена через центр
и[...] в это отверстие был бы брошен шар. Ибо я убежден, что этот
шар пройдет мимо центра и поднимется на такое же расстояние, с которого
спускался".
Это совпадение не случайно, и свидетельствует о знакомстве Галилея
с трудами своих средневековых предшественников.
Нам интересны также и доводы, приводимые Альбертом Саксонским
в пользу концепции импетуса. Они излагаются в 12 вопросе анализируемого
нами сочинения, который звучит так: "Движется ли воздух естественным
движением при бросании камня или другого снаряда в нем?" В
рамках ответа на этот вопрос Альберт Саксонский указывает истинную
причину движения брошенного тела:
"Следует знать, что об этом было высказано множество мнений.
Одно из них заключается в том, что брошенное тело после отрыва от
руки бросающего движимо воздухом, сопровождающим брошенное тело[...]
Но это мнение не представляется мне убедительным, ибо хотя за брошенным
телом и следует воздух, чтобы не возникал вакуум, однако этот воздух
не представляется мне причиной движения самого брошенного тела[...]
Ибо, следуя этому мнению, нельзя объяснить причину движения колеса
или жернова в течение долгого времени, после того как рука раскручивающего
уже отнята[...] Есть второе мнение, а именно, что рука, приводя
в движение брошенное тело, приводит в движение и окружающий воздух.
Это мнение также неудовлетворительно. Ибо непонятно, кем движим
этот воздух, после того как рука прекращает толкать и двигать, и
поэтому остается такая же неясность относительно того, кем движим
этот воздух, как и относительно брошенного тела. Во-вторых, это
мнение не может объяснить, что движет жернов, ибо, будучи сильно
раскручен, он весьма долго вращается, даже если его отгородить от
окружающего воздуха. В-третьих, воздух весьма легко разделяется.
Поэтому непонятно, как может он в течение столь длительного времени
поддерживать на большой высоте камень, брошенный машиной или каким-то
другим орудием. В-четвертых, согласно этому мнению, выходит, что
мы можем дальше бросить перо, нежели камень. В-пятых, если воздух,
который бросающий приводит в движение вместе с камнем, обладает
такой силой, что может с большой скоростью нести тяжелый камень,
то представляется, что если кто-нибудь, не имея камня, толкнет воздух
на своего соседа, тот[...] должен ощутить воздействие гораздо большее,
чем он в действительности ощущает".
Читавшие "Диалог о двух системах мира" Галилея, помнят,
что примерно такие же доводы приводили участники диалога Согредо
и Сальвиатти, чтобы убедить в неправоте Аристотеля третьего участника
диалога - Симпличио ("сипличио" по-итальянски означает
простак), олицетворявшего твердолобого схоласта. Естественно, у
читателя создается впечатление, что до Галилея ни один схоласт (тем
более в ХIV веке) не смел критиковать аристотелевское учение о движении.
На самом деле, как мы могли только что убедиться, подобная критика
не только наличествовала в сочинениях Жана Буридана и Альберта Саксонского,
но оказала влияние и на самого Галилея.
|
